Опробовав метод впервые, я порадовалась, что он действует, но возникло желание узнать: это самовнушение, или интуиция сработала. Кто бы знал, с какой тщательностью я составляла вопросы, которые потом озвучила Алле! Но результат стоил умственный усилий. Странная идея оказалась не безумной попыткой сбежать от собственных чувств, а имела под собой реальные основания! Поэтому теперь, когда Влад собирался уезжать к Кристине, я отменяла планы на вечер и отправлялась в какое-нибудь заведение повеселее.
Вот такая у меня получалась семейная жизнь!
Владу дважды повторять не надо, если дело касается возможности смотаться из дома и провести время с Кристиной. Именно так он и поступает ближе к вечеру: посоветовав вести себя прилично, оставляет на попечение Валеры, а сам садится за руль своего купе и уносится в другой конец города.
В самом начале «семейной жизни» я думала, Валера будет рассказывать Анатолию Аркадьевичу обо всём, что происходит между мной и Владом, но свёкр еще ни разу не звонил с претензиями, значит, телохранитель молчит. Меня это удивляет, Влада — нет. Ну, у него и опыта общения с этим странным мужчиной больше! По словам мужа, отец сосватал ему Валеру лет семь назад, и за всё это время он звонил вышестоящему руководству всего два раза, да и то по просьбе самого Влада.
Сохранность нашего с супругом секрета не единственное, что меня смущает. Есть еще один момент. Валера — мужчина подтянутый, выглядит моложаво, но предполагаю, ему лет пятьдесят. Каждый раз, когда я обращаюсь к нему, испытываю жуткое неудобство. Он меня величает Ольгой Николаевной, а я вынуждена выкать, лишь бы по имени не называть! Как-то раз попыталась выведать у мужчины отчество, но он с завидным упорством повторял одно и то же: «Мне будет удобнее, если вы по-прежнему будете обращаться ко мне по имени». Но почему Валера, а не Валерий хотя бы? У меня уже сомнения возникли в том, что это вообще имя, а не кличка или позывной какой-нибудь. Не с улицы же Анатолий Аркадьевич взял этого человека на ответственную должность охранника для сына!
Несмотря на эту странность, в остальном Валера меня полностью устраивает! Не треплет языком о том, что видит, не смотрит как на неразумное дитя, что бы я ни делала, помощь предлагает только тогда, когда она действительно требуется. Например, сегодня.
Клуб я выбрала удачно. Народу море! Чтобы избежать неприятностей, если ко мне пристанет какой-нибудь парень, разгорячённый напитками и уверенный в своей неотразимости, я попросила Валеру пойти со мной. Всегда удобно кивнуть на столик, за которым с самым серьёзным видом сидит мой временный охранник, и предложить зарвавшемуся кавалеру поинтересоваться у него, пью ли я сомнительные коктейли, танцую ли я, позволяя трогать себя за «везде», и в чью постель отправляюсь спать после веселья.
В это раз руки оказываются не такими нахальными, как бывало прежде. Ладони ложатся на талию с обеих сторон, но не спешат притягивать к чужому телу, лишь немного направляют движения. Теперь я идеально попадаю в ритм музыки. В какой-то момент незнакомец разворачивает меня, и мы оказываемся лицом к лицу. Он достаточно высок и широкоплеч. Густые тёмные волосы собраны в короткий хвостик на затылке, и ничто не мешает в подробностях рассмотреть его лицо. Крупные черты хочется назвать не грубоватыми, а мужественными. Особенно впечатляет мощная нижняя челюсть, широкая переносица и выступающие надбровные дуги. В глазах болотного цвета пляшут смешинки, подтверждая искренность улыбки. Эта улыбка вызывает какое-то странное чувство узнавания, но я не успеваю за него зацепиться, потому что парень нависает надо мной и говорит прямо в ухо:
— Меня зовут Виль. А тебя?
Он ни на секунду не сомневается в том, что получит ответ! Сразу же склоняется ниже, но мне всё равно приходится встать на цыпочки:
— Ольга.
Я не утруждаю себя придумыванием имени, а Виль кивает с таким довольным видом, будто я открыла ему секрет на миллион!
— У тебя красивые глаза! Фиалковые, — произносит он, но таким тоном, что сразу ясно: это ни разу не комплимент. Создаётся впечатление, будто цвет моих глаз его радует так же сильно, как и имя.
Не люблю, когда люди разочаровываются, но, когда они заблуждаются, я не люблю еще больше.
— Это из-за освещения, — объясняю маленькое чудо.
Виль отрицательно качает головой, но тему оставляет.
— Потанцуем ещё?
Я киваю. Парень тут же отстраняется, будто получил команду или приказ, и мы начинаем танцевать! Я люблю танцевать и даже умею это делать, но то, что мы вытворяем с Вилем, это нечто невероятное! Никогда прежде не встречала партнёра, который настолько совершенно владеет своим телом и умеет так легко вести меня.
Композиции сменяют одна другую, я теряю счёт времени. Неожиданно всё заканчивается. Виль останавливается, и я вместе с ним. Оглядевшись по сторонам, замечаю толпу зрителей. Пока парень отвешивает шутовские поклоны неожиданно приобретённым фанатам, непрестанно щёлкающим камерами на телефонах, я восстанавливаю дыхание и старательно прячу лицо за волосами. Влад только поржёт, увидев в сети видео и подборку фоточек с танцпола, а Анатолия Аркадьевича это не развеселит.
Виль обнимает меня за плечи, одновременно защищая от окруживших нас людей и в то же время позволяя спрятать лицо на его груди.
— Ты одна? — спрашивает он.
Я мотаю головой.
— Хорошо, тогда покажи, где твой столик. Я отведу, что бы не затоптали.
Валера ждёт меня с запотевшим графином лимонада.
— Потанцуем ещё? — сложив руки на груди, Виль наблюдает за тем, как я пью. Честное слово, будто ничего интереснее в жизни не видел!
Я не в силах оторваться от стакана даже на секундочку и лишь вяло шевелю ладонью, выражая таким замысловатым образом отказ. Удивительно, но парень правильно расшифровывает значение жеста.
— Жаль, — сокрушается он. — Я пришёл с другом. Его зовут Аркель. Он тоже хотел с тобой потанцевать.
Я делаю большие глаза. Наверное, это выглядит смешно, особенно если вспомнить про стеклянный ободок стакана, который вот-вот прижмётся к моему носу. Во всяком случае, Виль улыбается своей загадочной и знакомой улыбкой.
— Мы видели, как ты двигалась на площадке. Кинули монетку, и я выиграл право подойти к тебе первым.
К счастью, я уже допила, иначе бы подавилась!
— Интересно! И вы всегда монетки бросаете?
Виль пожимает могучими плечами.
— Собираешься уходить? — он переводит взгляд на Валеру, отошедшего в сторонку.
Гляжу туда же. Вид у охранника странный. Вроде всё как всегда, но какое-то неуловимое напряжение в позе ощущается. Тут меня посещает мысль посмотреть на часы. Брови сами собой взмывают вверх, когда я понимаю, сколько времени протанцевала с Вилем.
— Да-а-а, — выдыхаю я, — пожалуй, мне пора.
— Хорошо, — парень кивает, принимая моё решение. — Увидимся ещё!
Бросив напоследок обещание, он уходит. Я наливаю второй стакан лимонада. Пока пью, наблюдаю за Вилем. Парень спокойно идёт к своему столику. Там его действительно дожидается друг, с которым он тут же вступает в беседу. Никто из них не смотрит в мою сторону.
— Ольга Николаевна! — зовёт Валера.
Вздрогнув, ставлю стакан на полированную столешницу.
— Вы уже расплатились? — поворачиваю голову к охраннику. Он кивает. — Очень хорошо. Тогда возвращаемся домой.
В машине на меня накатывает усталость. Чем ближе мы подъезжаем к дому, тем сильнее желание сомкнуть веки, но я борюсь с ним из последних сил. Выгружать моё тело из автомобиля и оттаскивать в спальню, не входит в обязанности Валеры.
Наконец я сдаюсь, закрывая глаза. Под веками весело пляшут фиолетовые огоньки, и мы с Вилем зажигательно танцуем на радость бессчётного числа людей с воплями, криками и смехом, наблюдающих за нами. Неожиданно из калейдоскопа лиц я выхватываю одно, смутно знакомое. Вспомнить, где я видела этого человека, помогает тёмный костюм-тройка. И улыбка. Точно такая же, как в тот день, когда он стоял на газоне под палящими лучами майского солнца, от которых плавился асфальт… и мозг.
Я широко раскрываю глаза. Усталость улетучивается мгновенно. Всё тело гудит от желания действовать. Хочется убежать и спрятаться.
Странная реакция! Ну, подумаешь, встретила человека, похожего на незнакомца из прошлого. Что криминального в одинаковых улыбках? Или в странной манере держаться? Вот только желание спасаться бегством не проходит, разум отказывается подчиняться доводам рассудка.
— Ольга Николаевна, с вами всё в порядке?
Валера наблюдает за мной в зеркало заднего вида. Я киваю и пытаюсь расслабить лицевые мышцы. Если перестану хмуриться, возможно, охранник поверит.
ГЛАВА 6
Несмотря на то, что легла я поздно — или рано, это как посмотреть, — в восемь часов организм заявляет о том, что нескольких часов отдыха ему достаточно. Не люблю с ним спорить — ему виднее. Пару минут ещё валяюсь в постели, но потом решительно встаю!
Готовить не охота, поэтому на завтрак у меня мюсли с орехами, чай и бутерброд из того, что послал холодильник. Сегодня он радует сыром, помидором и кусочком ветчины. Захлопнув дверцу, пишу на магнитном блоке, прикреплённом к ней, небольшой список из названий продуктов, которые хотелось бы видеть на полках холодильника. И делаю пометку в телефоне: не забыть съездить в продуктовый магазин.
Едва успеваю допить чай, как звонит телефон. На дисплее отображается радостная мордашка Милы. Странно!
Включаю громкую связь, чтобы освободить руки и заняться посудой.
— Привет! — вопит она.
— Привет. Ты чего такая весёлая? У тебя же депрессия.
— Я вычитала парочку способов, как с ней бороться! — продолжает подруга тем же ликующим голосом.
— Что за способы? — я проявляю настороженность. Мне не очень-то нравится такой резкий переход от чёрной меланхолии к безудержному веселью. Даже немного страшно.
— Не бойся! — смеётся Мила, поняв причину моего скепсиса. — Ничего безумного и криминального! Просто нужно развеяться.
— Отлично! — ворчу в ответ. — Когда я тебе это предлагала, ты идею отвергла, как несостоятельную, а когда ты вычитала её в каком-то тупом журнале или на таком же сайте, то её непременно надо опробовать!
— И ничего не тупой журнал! — возражает подруга, но не обиженно, а чисто из упрямства. — Может, я не была морально готова к такому решению, когда услышала это предложение от тебя.
— Угу. Ну, теперь ты морально готова. И что нас ждёт?
— Да! Теперь я готова на все сто, и приглашаю тебя в музей! — торжественно заявляет она.
Я давлюсь воздухом.
— Ку-куда ты меня приглашаешь?
По мне, пребывание Милы в музее столь же уместно, как… я даже вариантов подобрать не могу!
— И что это за вопрос с намёком? — девушка пытается говорить сурово, но я ей не верю!
— Нормальный вопрос. Можно сказать без намёка. Мне просто сложно представить какую выставку ты меня потащишь. Предупреждаю, если это шедевры ярых феминисток в защиту себя и своего движения или что-то в этом роде, то на меня можешь не рассчитывать!
— Успокойся! — фыркает Мила. — Мне от знакомой достались два приглашения на открытие какой-то экспозиции, посвящённой археологическим находкам. В общем, кто-то что-то раскопал, и теперь жаждет предъявить это миру.
— Здорово, — комментирую сухим тоном. — И ты хочешь развеяться на этом мероприятии?
Мила хихикает.
— По-моему, это будет забавно. Типа новый опыт, и всё такое.
— Угу, — отвечаю кратко.
— Слушай! Ты вообще художник или как? Что я тебя уговариваю? Это ты должна меня таскать по таким местам и восторгаться экспонатами, прививая мне культуру и вкус.
— Несколько поправок! Во-первых, я — дизайнер. Во-вторых, всегда трезво оцениваю свои силы и не берусь за нереальные проекты.
На несколько секунд в разговоре повисает пауза, а после неё следует взрыв хохота.
— Я шутку оценила, — всхлипывает Мила, — и в наказание заеду за тобой в шесть. Сегодня вечером мы вместе будем восхищаться прекрасным!
На этом подруга разрывает связь. Смотрю на темнеющий монитор. Отлично! Я хотела сегодня наведаться в клуб, но после общения с «прекрасным» и с Милой, врубившей режим гиперактивности, к девяти часам единственным моим желанием будет добраться до кровати!
— А тут ничего так! — заявляет Мила спустя пять минут после прихода в музей. — И экспонаты прикольные.
— Угу, прикольные, — делаю глоток из фужера и морщусь. Нет, шампанское выше всяких похвал, а вот безделушки, выставленные на всеобщее обозрение под бронированным стеклом, вызывают большие сомнения.
— Ну что тебе не нравится? — удивляется подруга. — Металл — платина, камни аметисты. Чего тебе еще для счастья не хватает?
Конечно-конечно! Я мысленно закатываю глаза. Если есть фиолетовый цвет, все почему-то думают, что я буду вопить от восторга! «Ага» два раза!
— Напомни-ка фамилию человека, который организовал выставку? — заменяю возмущения вопросом.
— Некий господин Ульф, — следует молниеносный ответ. Что удивительно, Мила даже в свежее купленную программку не посмотрела. Даже на обложечку взгляд не бросила.
— Чем же тебе так имя приглянулось, что ты его запомнила? — забывшись от удивления, делаю очередной глоток. Эх, а хотела растянуть бокал на весь вечер!
— Ну-у-у… — тянет подружка, — просто фамилия такая звучная! Ассоциации разные! — она машет рукой перед своим лицом, обозначая неопределённость логической цепочки или же создавая ветерок, что бы остудить заалевшие щёки. — Викинги там…
— А-а-ах, викинги! — подхватываю я. Теперь-то ясно с чего Мила подхватилась с места, наплевав на депрессию, и понеслась в музей! — Ты бы хоть в интернете погуглила, как этот мужик выглядит. Может, он окажется не высоченным широкоплечим красавцем со светлыми волосами, суровым ликом и жарким взором, а сутулым сморчком, ростом полтора метра в прыжке, растерявшим остатки шевелюры лет тридцать назад!
С удовольствием наблюдаю, как вытягивается личико Милы. Удовольствие не лишено злорадства, но на то и существует крепкая женская дружба!
— Что ты за человек такой! — по-простому пыхтит подруженька, пытаясь при этом сложить губки бантиком.
— Здравомыслящий?
Чем не вариант? Но Милу он не устраивает категорически.
— Вредная! — рявкает она, и образ глупышки разлетается вдребезги. Я прямо-таки чувствую запах палёного пера, а воображение пририсовывает девушке парочку остреньких рожек стервочки-чертёнка, каковой она на самом деле и является. — Так чем тебе не угодили побрякушки? По-моему, очень даже стильно!
— Угу, — вновь прикладываюсь к фужеру. — На новодел похоже, а в программке твоей заявлено, что датируются они каким-то там веком.
— И что с того? — Мила округляет глаза и убивает меня фразой: — Ты же дизайнер, должна разбираться во всяких стилях ископаемых! Не все они с финтифлюшками-завитушками или, наоборот, просты, как колесо. K примеру, жило когда-то такое племя сармитов, и, знаешь, какие у них олени были!
— Это были сарматы, — поправляю механически, всё еще находясь под воздействием глубины познаний подруги. — И видала я тех оленей.
Мила с серьёзной моськой кивает, а потом вдруг скрывает кулачком смешок.
— Ты чего?
— Да так, — она пожимает плечами, — про оленей вспомнила.
— А-а-а! — тяну со значением. — Да, по оленям ты спец!
Девушка продолжает хихикать.
— Ладно, давай по другим залам пройдёмся, — предлагаю поспешно, что бы развеять внезапный приступ веселья Милы. — Глядишь, впечатлюсь, и мнение поменяю.
— Давай! — она перестаёт смеяться, и в её глазах вместо веселья я вижу искорки азарта. Не иначе, поиски господина Ульфа возобновляются!
— Слушай, а когда это ты успела заглянуть в журналы, не относящиеся к твоей специализации? — я стараюсь отвлечь, нет, не Милу от очередного безумного прожекта, а себя от мыслей об экспонатах.
— Когда поняла, что в маленький кружок подруг затесалась девочка-дизайнер, — фыркает она. — Решила немного расширить кругозор, что бы быть в состоянии поддержать беседу, если тебе захочется пожаловаться на какие-нибудь проблемы, связанные с профессиональной деятельностью.