— Какой серьезный подход! — восхищаюсь её дотошности — в хорошем смысле этого слова.
— Точно! Правда, надолго меня не хватило, — уточняет она, будто боится, как бы я не начала задавать каверзные вопросы, проверяя знания, — однако серьёзный подход к вещам — моё кредо, я же юрист!
Киваю, вынужденная согласиться.
— Только вот, — смеётся она, — в личной жизни проверенные алгоритмы не срабатывают, но, может, зря я на них грешу! Наверное, поддаюсь чувствам и перекраиваю собственные программы и установки…
В этом месте нить рассуждений Милы постепенно ускользает от меня, и не потому что девушка переходит на неудобоваримую речь, изобилующую профессиональными терминами и понятиями из философии и психологии. Причина иная. В новом зале выставлен всего один экспонат — фиолетовый шар, светящийся мягким светом. Я ускоряю шаг. В ушах появляется странный звук, мозг долго его обрабатывает, но в конечном итоге приходит к выводу, что это цокот каблуков Милы. Постепенно я начинаю слышать её слова:
— …вот тебе и сублимация! Эй, ты куда?!
Остановившись, оборачиваюсь и непонимающе смотрю на Милу.
— Куда тебя несёт, Оля? — глаза у подруги почему-то квадратные, однако причина метаморфозы мне до сих пор не ясна.
Воспользовавшись моим состоянием, а именно тем, что я замерла на месте, Мила хватает меня за левую руку и тянет к себе. Нехотя подчиняюсь… разжимая правую ладонь. Хм! А когда это я успела схватиться за ленточку, огораживающую тумбу, на которой выставлен камень? Теперь он, кстати, не светится. И вообще, это не цельная сфера, как мне показалось вначале, а её осколки. Ничего не понимаю!
— Чего ты не понимаешь? — пыхтит Мила.
Отлично! Ещё и мысли вслух!
— Мне показалась, что это светится, — направляю большой палец себе за спину, вынуждая подругу заглянуть мне за плечо.
— Отлично! — она повторяет моё недавнее мысленное восклицание, закатывая при этом глаза. — Классная шутка! Но что бы мы делали, если бы в зале оказалась охрана.
— Охрана? — переспрашиваю, и до меня, наконец, доходит, что я самым возмутительным образом… туплю.
Тут в помещение, как по заказу, заходят новые посетители.
— Вот эта? — кивком указываю на мужчин, похожих словно близнецы. Присмотревшись, понимаю, что сходство ограничивается одинаковыми отстранённо-сосредоточенными выражениями лиц, тёмными костюмами и какими-то фиговинами в ушах.
Мила оборачивается медленно, будто играет главную роль в ужастике.
— Вам помочь? — спрашивает один из «близняшек», и тут же обретает в моих глазах новый эталон для сравнения. Виль и его друг — вот, кого напоминает эта парочка! Ну, и незабвенного господина с майской клумбы. Интересно, давний образ теперь постоянно будет меня преследовать или это какое-то временное обострение?
— Нет-нет, всё в порядке! — Мила поспешно отказывается от предложенной помощи. — Моя подруга, решила пошутить, — меня обжигают взглядом поверх плеча, — но ничего непоправимого не произошло.
Девушка изображает на лице улыбку и пытается оттащить меня от заграждения, которое я только теперь удосужилась разглядеть, но в этом деле я ей не помощница: ноги словно приросли к полу! Когда Мила осознаёт ситуацию, её улыбка становится вымученной.
— Мы, пожалуй, пойдём! — девушка обращает в мою сторону уже зверский оскал.
Охранники переглядываются. Тот из них, что предложил помощь, кивает, а его напарник в спешке покидает зал.
— Оля, — цедит сквозь зубы Мила, — уже не смешно. Отмирай и на выход!
— Я бы с радостью, — говорю совершенно искренне, — но…
— Какое еще может быть «но»? — подруга повышает голос, уже не заботясь о наличии свидетеля.
— Сама не знаю.
Мила не в силах поверить своим ушам. Видно, что она бы с удовольствием махнула на меня рукой и свалила из зала и из музея, но дружба не позволяет этого сделать. В другой ситуации я бы порадовалась такой преданности, но сейчас мне абсолютно всё равно! Единственное чувство, которое до краёв наполняет меня, — это уверенность в том, что я нахожусь там, где должна быть. Хотя с появлением нового персонажа трагикомедии уверенность идёт на убыль.
— Моё имя Дьяли Ульф, — представляется высокий мужчина с широкими плечами, суровым ликом и взором, пылающим каким-то неподдающимся расшифровке чувством. Он тут же интересуется: — Что происходит?
Из-за его плеча выглядывает охранник, по которому мы ещё не успели соскучиться. Теперь понятно, почему господин организатор оставил гостей и решил заглянуть сюда!
Смотрю на Милу, в надежде, что она придумает грамотное объяснение, которое не повлечёт за собой никаких административных и прочих последствий. Смотрю и понимаю: от неё толку не будет. Мила поплыла, увидев шикарного мужчину, пусть он оказался брюнетом, а не заявленным фантазией блондином.
Моё раздражение просыпается. Бесит Мила, впечатлившаяся до полной остановки мозговой деятельности. Бесит предмет её внезапного восторга… только чем непонятно!
— Милые дамы, вы собираетесь отвечать на заданный вопрос? — в голосе господина Ульфа океан терпения и он даже улыбается… не разжимая губ. Ещё один на мою голову!!! Неужели у меня уже рефлекс на такую улыбку? Или на сверхмужественные линии нижней челюсти у представителей противоположного пола?
— Простите, — робко подаю голос, — я переусердствовала с шампанским. Мы уже уходим! Кстати, очень милые экспонаты.
Браво, Ольга! Отличный отзыв! Чувствуется, что ты убила годы на обучение по специальности, пусть боком, но касающейся высокого искусства!
— Благодарю, — господин Ульф склоняет голову, принимая кривой комплимент. — Ваша спутница сообщила, что вы решили пошутить, — он бросает взгляд в сторону охранника, — а дело, оказывается, в шампанском.
Вот, ты ж…
— Тут всего понемногу, — бормочу в ответ, пихая Милу в спину. Я уже готова отправиться в путь, возможно, даже бегом, но теперь планы поменялись у подруги! Однако постепенно тычки оказывают нужное действие.
— Да, — лепечет она, — мы, наверное, пойдём.
— Позвольте вас проводить, — галантно предлагает господин Ульф.
Я давлюсь нервным смешком и проглатываю вопрос «Куда?».
— До выхода, разумеется! — мужчина поднимает брови.
Упс! А вопрос-то я не проглатываю! Хотя господина организатора происходящее веселит, а не раздражает.
— Спасибо, — выдавливает из себя Мила, на что её «викинг» сдержанно улыбается.
Плохо помню путь до выхода. В сознании остаются лишь слова господина Ульфа, выражающие надежду на новую встречу. Они напоминают о Виле, а заодно прибавляют скорости ножкам. Мила старается не отставать, я слышу это по цокоту каблучков.
«Близняшки» помогают забраться в салон машины, где подруга, подхватившая моё ускорение, тут же заводит мотор, и автомобиль срывается с места с визгом. Услышь его менеджер по продаже шин, он бы потёр ручки в предчувствии наживы.
Молчание наполняет салон, но Мила мёртвой хваткой вцепилась в руль и неотрывно следит за дорогой, будто забывает о ритуальном действе, следующем за стартом: она не включает музыку.
— Я тут подумала… — начинает девушка, а в моей голове проносится десяток вариантов продолжения, — фамилия у организатора выставки не наша, а говорит он на русском чисто.
Уф! Я-то боялась, что Мила поделится какими-нибудь безумными планами на господина Ульфа, а она всего-навсего включила логику!
Да, Оленька! И тебе не мешало бы её включить! Виль — имя иностранное. А акцента у него не было…
— Что скажешь? — Мила поворачивается ко мне и одновременно с этим тянется к стереосистеме.
— Ты права, — отвечаю я кротко, а сама думаю о том, что нужно позвонить Владу и попросить его вернуться. И Алле тоже надо позвонить. Беда лишь в том, что я не в состоянии чётко сформулировать причину, по которой желаю их видеть.
Распрощавшись у подъезда своего дома с Милой, всё еще пребывающей в странном состоянии, первым делом хватаюсь за телефон. Влад, конечно же, не отвечает! С Кристиной судьба мне улыбается.
— Привет! — слышу в трубке её радостный голос. — Как проходят праздничные выходные? Влад сказал, тебе понравился наш подарок.
— Да, спасибо! Подарок отличный! А с выходными как-то не складывается, — к моему удивлению, признание получается не жалостливым, а смущённым.
— Что такое? — по интонации понятно, что веселье Кристины испарилось без следа. — У тебя что-то случилось?
— Даже не знаю, как сказать, — немного теряюсь, хотя вопросы вполне закономерные. — Вроде ничего не произошло, но предчувствие нехорошее.
— Думаешь, родители Влада в этот раз нагрянут без предупреждения? — продолжает беспокоиться девушка.
Надо же! А мне такой вариант в голову не пришёл. Раньше Анатолий Аркадьевич лично звонил мне перед тем, как приехать в гости с супругой. Владу приходилось спешно собираться и мчаться домой. Но в этот раз такой поворот событий исключён, в том смысле, что Воронцовы-старшие никак не могут появиться на пороге квартиры.
— Нет, Кристин, они же в поездке!
— Ой! Точно! — вспоминает она. — Ну, так в чём дело? Хочешь, я Влада к тебе пришлю?
— Даже не знаю… — начало отказа звучит крайне неубедительно.
— Понятно! — девушка перебивает меня. — Как только он выйдет из душа, скажу, чтобы ехал домой.
— Кристин, неудобно как-то! У вас, наверное, планы были.
— Планы на сегодня мы уже выполнили и перевыполнили, остался только один пункт: сон. Этим Влад вполне может и у вас заняться! — категоричным тоном заявляет девушка.
— Огромное тебе спасибо за понимание! — облегчение, которое я испытываю в этот момент, словами не передать.
— Не говори ерунды! — она отказывается принимать благодарность. — Жди его минут через сорок.
— Хорошо! Пока!
— Пока!
Прижимаю отключившийся телефон к подбородку. Ну, дело за малым — продержаться каких-то сорок минут! Чем бы себя занять? О! А не поискать ли мне инфу на господина Ульфа? Может, выяснится, что у него русские корни, или что-то в этом роде? И найдётся, таким образом, нормальное объяснение языковой неувязке!
Плюхнувшись на диван и сев на нём по-турецки, вбиваю имя в поисковик. Интернет отказывается выдавать что-либо, хотя бы отдалённо похожее на биографию. Только упоминание фамилии в разных статьях. И всё. Но я упорная. Дохожу до девятой страницы результатов поиска, и тут меня осеняет: у Виля ведь похожая история с речью. Вот и попыталась успокоить себя, называется!
Закрыв браузер, запускаю на телефоне первую попавшуюся игрушку и стараюсь отвлечься от неприятных мыслей, разгребая «черепаху» из игральных костей.
Часы показывают семь пятьдесят четыре, когда в замке поворачивается ключ. Страшно подумать, на какой скорости нёсся Влад!
— Тебе штрафы за превышение не придут? — интересуюсь у мужа, ураганом ворвавшегося в гостиную и замершего перед диваном. Его взгляд цепко осматривает мою фигуру в поисках синяков, царапин, ссадин. Но чего нет, того нет. Вся проблема в голове!
— Я по объездной, а потом петлял дворами, — отвечает Влад, присаживаясь рядом. — Что случилось?
Пожимаю плечом.
— Глупая ситуация, — ковыряю ногтем корпус телефона, благо, он металлический. — В музей с Милой ездила, там мы с ней попали в неловкое положение по моей вине, как понимаешь. Ну, я перенервничала.
— Что за положение? — парень заметно расслабляется, сообразив, что неотложку вызывать не придётся, а нужно только недолго побыть психологом.
— Не выспалась, наверное, после вчерашнего загула в клубе, вот мозг на время и отключился, — выдаю объяснение, которое придумала для себя. — Представляешь, полезла к экспонату через заграждение! А ещё померещилось, что он целый и светится!
Поднимаю глаза на Влада. Он выглядит озадаченным.
— И долго вчера тусила?
— А Валера не доложился? — задаю встречный вопрос.
Влад морщится.
— Мало ли…
Это я расцениваю, как «да».
— И что мне с тобой делать? — он потирает ладонями бёдра, в ожидании указаний.
Я опять пожимаю плечом. Влад замирает.
— Отпаивать отваром валерианы?
Непроизвольно морщусь, вспомнив непередаваемый запах.
— Смотреть до утра старые комедии? — предпринимает он еще одну попытку.
Отрицательно качаю головой.
— Тебе же плохо, я вижу!
Я вздыхаю.
— Не знаю… думаю, Алле позвонить.
— А она-то каким образом помочь может? — Влад в задумчивости потирает шею.
Да, он никогда не чешет голову, как делают некоторые люди в подобных ситуациях. Кристина шутит, что для мыслительного процесса он задействует спинной мозг, а дабы возлюбленный не обижался, называет это признаком эволюции!
Я размышляю о своём, а Влад, оказывается, до сих пор ждёт ответ!
— Понятия не имею, — бубню себе под нос и снимаю блокировку. Не говорить же ему о своих проблемах! Живёт себе человек спокойно — пусть живёт дальше!
Алла отвечает после первого же гудка:
— Оля! — верещит она. — Ты что натворила?!
— Эм… да вроде ничего.
Влад, заслышав вопли, садится прямо и настороженно глядит на телефон, в ожидании продолжения. Понятно, включать громкую связь не нужно: всё и так прекрасно слышно.
— Мне только что позвонил, ты даже не представляешь кто, и сказал, что безымянные требуют тебя!
Я давлюсь воздухом.
— Как это, требуют? — хриплю с усилием.
— А вот так! К себе в контору и немедленно!
— Мы… мы можем проигнорировать их… требования?
— Они не голословными заявлениями бросаются, а бумажку официальную уже состряпали! Я думаю, что это какая-то грандиозная ошибка, но мне не хочется тебя им показывать!
— Я понимаю, — бормочу в трубку. Влад играет бровями, намекая, что он-то ничего не понимает в происходящем. Я игнорирую мимические сигналы, обращаясь к Алле с вопросом: — Какой у нас план?
— Заеду за тобой через двадцать минут. К этому времени будь готова, прошу!
— Хорошо. А что, у безымянных не принято ждать дам?
Я уже не шифруюсь от муженька, он и так услышал больше, чем надо, и забросает теперь вопросами.
— В вызове указано время. Без пяти девять.
— Серьёзные ребята, — нахожу в себе силы для шутки.
— Очень! Всё! Жди меня!
Алла отключается. Я закрываю глаза в ожидании…
— Безымянные, это те, которые обитают в пятом мире?
— Угадал! — открываю глаза и поднимаю большой палец вверх, криво улыбаясь при этом.
— А какое отношение ты к ним имеешь? — Влад скрещивает руки на груди.
— Лучше спроси, какое отношение к ним имеешь ты?
— Я?! — парень корпусом подаётся вперёд.
— А какую выгоду ты увидел для меня в нашем с тобой браке?
Влад откидывается обратно на спинку дивана.
— Мало ли, о чём вы с отцом договорились!
— Ну, да! — я качаю головой.
— Оль, не юли, а! Объясни нормально, будь добра!
— Хорошо, объясняю нормально. Твой отец получил инвесторов и крупный заказ, а я должна была получить мужа. Не только имя, но и весь комплект!
— В смысле? — он хлопает глазами, как Мила в редкие моменты затмений.
— Ой, Влад, не тупи и не беси меня! — взрываюсь я. — Мне штамп в паспорте, конечно, нужен был, но и мужик в постели тоже лишним бы не оказался, мягко говоря. Хотя бы один раз!
Я раздражена до такой степени, что даже не смущаюсь, высказываясь.
— Это… это всё? — выдавливает он.
— Нет, не всё! Ты — щит, поэтому я решила, что последний пункт можно опустить и просидеть два годика как мышка. Понадеялась, что пронесёт!
— А почему ты мне не рассказала всё, как есть?
— И что?! — я всплёскиваю руками. — Думаешь, обсудил бы эту ситуацию с Кристиной, и получил добро на один поход налево? Не думаю, что твоя девушка на такое пошла бы. Да и степень собственного благородства не преувеличивай! Кроме того, я сама на такой шаг не решилась бы.
Влад поднимает брови:
— Даже если возник вопрос о выживании?
— Да, я дурра, но со мной доводы типа «это всего лишь тело» или «это простая физиология» не прокатывают. И если хочешь знать, вопрос изначально стоял о выживании!