Но когда Стэн поднялся назад в комнату, Эрин уже была там. Забравшись босыми ногами на кровать, она была в футболке парня, перешедшей ему от отца — большой и длинной, достающей Дример почти до колен. Волосы ее были еще влажными — Стэнли своим хорошим зрением увидел, как несколько капель воды с кончиков стекли ей за шиворот. Эрин дернулась и вдруг повернула голову. Кажется, что она мылась в очень горячей воде, так как лицо и шея у нее были слегка красными. Губы Дример изогнулись в едва заметной улыбке, когда она увидела Уриса. Девушка, взмахнув распущенными волосами (Стэн почти никогда не видел их распущенными и даже не представлял, что они такие длинные), поднялась с кровати и подскочила к нему.
— Спасибо, Стэнли, — поблагодарила Дример, выхватая из его рук поднос с двумя кружками чая и вазочкой овсяного печенья. Иза Урис сегодня испекла его и, как всегда, бесподобно.
— Ты взяла футболку в шкафу? — спросил Стэн, проморгавшись. Почему-то вид Эрин привел его в небольшой ступор. Кудрявый задал вопрос с целью интереса, но Эрин, изобразив вину на лице, решила, что он ее попрекает.
— Извини, я не должна была брать ничего без спроса, но, просто, я вышла из ванной раньше и не знала, что надеть, к тому же, не при тебе же переодева…
— Успокойся, Рина, — перебил ее Стэн. Кажется, что он сама не замечала, как иногда ее пробирает словесный понос. Стэн, оторвав от одного печенья маленький кусочек, отправил его в открытый рот Дример. — Кушай. С набитым ртом не говорят.
Русоволосая только кивнула, радуясь, что ее кожа после душа всегда красная. Ибо на ней теперь не так странно выделялись красные щеки. Иногда ей казалось, что, проявляя заботу, Стэн таким образом с ней флиртует. Ричи недавно сказал ей «Будь Эддс моим, я бы сделал все, чтобы он чувствовал себя комфортно!»
Душ, чай, печенье, футболка и бесстыжие поправки в сочинении прямо на ее глазах — неужели?..
— Я тут пару фраз изменил, чтобы звучало лучше. Не обижайся, а прими к сведению, — объяснил Стэн, вырывая несколько листочков с ее работой из тетради. — Потом заново перепишешь.
— Ох, давай только не сейчас, — застонала Эрин. Она сделала большой глоток чая и тут же закашляла. До чего же у нее была дурацкая привычка пить взахлеб даже практически кипяток!
— Хорошо, — только согласился Стэн, вкладывая листки в тетрадь Дример и закрывая ее. После, он отложил все тетради, учебники, ручки и карандаши на прикроватную тумбочку и, снова обратившись к Эрин, невинно спросил. — Чем займемся?
Руки Дример начали лихорадочно поглаживать волосы. Она думала, что они переместятся на шею или вовсе покинут свое тело — и такие сумасшедшие мысли в такой сумасшедшей ситуации были полностью оправданы, не надо тут! Стэн избегал с ней взгляда, будто ему было неприятно на нее смотреть. Эрин стало не по себе от такой мысли и, не зная куда вообще деться, она от волнения дернула несколько волосков слишком сильно, тут же оставляя те на пальцах.
— Ай! — вскрикнула она.
— Что такое? — встрепенулся Стэн. Он начал осматривать Дример на наличие опасности так, как коп место преступления. Ему было несвойственно так открыто показывать свое волнение и, вообще, интерес, но последние события вынуждали его это делать. Все уже в курсе, что с Риной что-то не то. Но никто не знал, что Урис волновался за нее больше, чем все, вместе с ней самой, вместе взятые.
Просто он слишком скромный и воспитание ему не позволяет как-то показывать свои чувства. Маршалл Урис говорил, что мужчина должен быть сдержанным и сам ожидать первый шаг от женщины. Наверно, это казалось странным, но Стэнли с детства впитал эти учения. Но он понимал, что с таким изгойным характером когда-нибудь ему будет тяжело в жизни.
— Просто волосы зацепила, — какое-то время спустя ответила Эрин. Стэнли не спускал с нее глаз. Ему хотелось еще взять ладошку девушки в свою, показывая тем самым, что она может ему доверить свои проблемы. Вслух в этом он даже под дулом ружья никогда не признался бы.
Эрин чувствовала жалость, чуть ли не сбивающую ее с ног, исходящую от Уриса. Мысли о том, что на самом деле это — забота, исчезли тогда, когда Стэн на ее ответ неодобрительно покачал головой.
Эрин-Эрин. Какая ты все же жалкая.
«Неудачница!»
Стэнли, отправив последнее печенье в рот, отставил тарелку вместе с кружками. Дример напряженно наблюдала за ним, будто боялась, что парень что-то вытворит. Прежде чем кудрявый оглянулся на нее, сероглазая тут же опустила глаза, утыкаясь ими в голые коленки. Кожа ее почему-то была какого-то желтоватого оттенка. Эрин чуть вытянула одну ножку; она была такой же, но на ней кожа почему-то еще казалась сухой. Девушка провела по ней рукой, думая, что сейчас зацепит отошедшие частички, но их не было — все было более, чем гладко. Дример хихикнула, как-то даже гордясь этим.
— Ты точно в порядке? — решил уточнить Стэн. Дример подняла на него глаза, забыв о недавнем смущенном инциденте. И тут же погружаясь в новый. Щеки Уриса, горящие ярко-красным и глаза, расширенные до невозможного размера, сопровождали голос, спокойствию в котором бы позавидовал даже буддийский монах.
— Д-да, правда, все со мной хорошо, — быстро-быстро закивала головой Эрин, как китайский болванчик. До чего же ей было стыдно. Когда же она перестанет так глупо выглядеть?!
«Неудачница!»
— Билл рассказал мне о том, что ты с ним недавно обсуждала, — произнес Стэн, стараясь не придавать значение тому, как серый глаз Дример начал нервно дергаться. Ему нужно было обсудить эту странную тему, не отвлекаясь на еще более странные вещи. И уж тем более не обращать внимания (не обижаясь?) на то, что таким Дример поделилась именно с Денбро.
— О том, что мне надоело быть неудачницей? — уточнила Эрин, звуча удивительно серьезно.
— Именно.
— А о чем говорить, Стэн? Это правда. Ничего с ней не поделаешь.
— Ты хочешь от нас уйти?
Эрин внимательно взглянула на него. Их зрительный контакт какое-то время не прерывался ни морганием, ни еще какими-то словами. До тех пор, пока Эрин вдруг широко не распахнула глаза, будто только сейчас до нее дошел вопрос Уриса.
— Нет, что ты, нет! — поспешно возразила девушка. Дример надеялась, что еще не слишком поздно и что ее затормаживание не слишком бросилось в глаза. Она уже не мечтала о сказках и волшебных мирах, а лишь рыскала по своему подсознанию, как по лабиринту, в поисках ответов на то, откуда взялся этот клоун и как от него избавиться. Она уже привыкла к его неприятному оскорблению и, шутя, мысленно просила чего-нибудь поинтересней.
Однако страшно было представить, что еще «интересней» может быть.
— Билл боится, что ты правда от нас уйдешь, — выдал он предостережение Денбро с потрохами. Ему бы это не понравилось — Билл не любил никому показывать свою сентиментальность. Стэн тоже.
И Эрин.
— О, я смотрю, Билли у нас слишком болтливый! — вспыхнула Дример. Она откинулась на подушки, больно упираясь одним позвонком в спинку кровати. Но боль волновала ее сейчас в последнюю очередь. — Я же сказала потом, что несла чушь. Бывает со мной в последнее время. Привыкайте, ребятки, и не реагируйте так бурно. Смешно просто, блять!
— Р… Рина… Ты че…
— Ой, да. Давай, тоже скажи мне тут, что я неудачница и ничего с этим не поделаешь! Давай, а то до меня, кажется, так и не дошло!
Эмоциональность Дример превышала все допустимые пределы для вечно невозмутимого Уриса. Он был поражен ее поведением. Русоволосая встала на пол. Стэнли откинулся назад, когда она проскочила мимо него. Эрин подняла сумку, которая валялась возле двери, и начала судорожно что-то в ней искать, так, будто у нее было на это времени в обрез. Заведенная неизвестно от чего, она едва ли на месте не прыгала. Стэну хотелось надавить ей на плечи, успокаивая, но сейчас он боялся к ней даже приближаться. Что-то было в Рине не так.
Что-то в ней пугало, и Стэн просто не мог понять, что именно. Эрин не понимала, почему голос клоуна вдруг теперь не только не пугал ее, но еще и дико раздражал. Настолько, что она в первые в жизни серьезно заматерилась и только сейчас это поняла. В сумке наконец нашлось то, что искалось. Эрин вытащила расческу и пару запасных резинок. Она ненавидела ходить с распущенными волосами; всегда у нее была одна или две косы, с которыми она выглядела совсем ребенком, ну и пусть! Кому надо быть взрослым в тринадцать лет?
Не неудачникам?!
— Ты не хочешь быть неудачницей потому, что мама опять попрекает тебя этим? — предположил Стэн. Эрин замерла, сумка едва не выскользнула из ее расслабленных рук. Стэн единственный, кто был осведомлен об их настоящих отношениях. Даже Тозиер, который со своей матерью тоже не ладил, не был толком в курсе.
— Можно сказать, что это одна из причин, — спокойно ответила Эрин. Она считала, что звучит спокойно; не замечала, что голос ее все еще слишком громкий, а речь прерывистая и невнятная.
— Ну, понятно, конечно, что мы не самая приятная компания. Но не хочется, чтобы ты от нас ушла.
— Ты бы не хотел?
Стэнли приоткрыл рот, но нужных слов из него не выходило. Таких, каких бы Дример действительно хотела услышать. Таких, которые нужны были ей; которые как стальными цепями захватили бы, останавливая практически поехавший разум.
— Мы все бы этого не хотели, — считая, что это именно то, что нужно сказать, произнес Стэнли. Эрин выдавила из себя улыбку, но вид ее стал хуже, чем у выжитого лимона. Она присела на кровать с другой стороны.
Урис наблюдал, как девушка расчесывает свои волосы. Хоть еще немного мокрыми, они уже были очень красивыми — длинными, пушистыми, с виду рассыпчатыми, наверняка, легко проскользающими между пальцев; оставляющими на них после себя опьяняющий аромат вишни. Спасибо Эдди, который еще года два назад подарил ей шампунь с таким запахом. Эрин полюбила его, а Стэн полюбил еще больше.
Что там было скрывать. Он любил Эрин. Он любил Рину. Он любил Мечтательницу. И Дример, раздраженную до мозга костей.
Эрин-Рина-Мечтательница-Дример (чертовски, ну просто чертовски разносторонняя особа), уже заплетая косу, даже представить не могла, какие мысли крутятся в голове ее любимого человека.
И это было абсолютно обоюдно.
Когда Дример натягивала штаны, еще мокрые (наставления Стэна подождать пролетели, фактически, мимо ушей), Урис видел, что она до сих пор грустна. Он не понимал, почему так. Боялся, что сам ее как-то расстроил. Последнее было похоже на правду, ведь Стэнли никогда не разбирался в людях, не понимал, что им нужно и вообще не представлял, как находить с некоторыми общий язык. А с Эрин Дример во многом они были еще совсем разными. В некоторых вещах вообще неподходящими друг другу. Но это редко им мешало.
Еврею пришло в голову, как ее подбодрить тогда, когда Эрин покидала его комнату. Он окликнул ее в дверях. Все то время, когда между ними царило молчание, Стэнли не шевельнулся с места.
— Если тебе так надо, то можешь уйти, — заявил Стэн. Казалось, что эта фраза, вышедшая из его уст, в полете превращалась в кинжал и в итоге попала Дример прямо в сердце. Для иронии ей не хватало только встать спиной.
— Правда? — не веря, спросила она. Серьезно, Стэнли? Ты правда считаешь, что это именно то, что она хочет услышать?
Тебе кажется, что это фрэндзона? А ей кажется, что жалость? Кажется, что в своей отсталости вы более, чем подходящие друг другу.
-Конечно. Я не стану тебе мешать. Если ты так этого хочешь… — ответил Стэн. Молчание в комнате стало таким сильным, что даже уже кончающийся дождь за окном бил по ушам также, как сильный ливень. Стэн не хотел, конечно, чтобы она ушла. Но не пойдет же он против ее желаний, верно? Это ведь правильно — поддерживать тех, кого любишь?
Просто они оба в свои тринадцать, только выбравшись из-под сисек матерей, ничего не знают про любовь и как с ней бороться.
— Ладно, Урис, — думая, кто тут есть еще больший неудачник, прошипела Дример. Как змея. Как кошка.
Стэнли, чувствуя, что ему вдруг не хватает воздуха, одернул воротник своей рубашки.
— Хорошо.
Четверг
Дверь захлопнулась так, будто вот-вот слетит с петель. Эрин, не заботясь о порче школьного имущества, подбежала к раковинам. Она открыла кран с холодной водой и брызнула себе в лицо. Еще. Еще. Еще. Мало. У нее было огромное желание заткнуть слив чем-нибудь, чтобы раковина наполнилась до краев. Пусть даже вода полилась на пол. Плевать. Ей нужно было утопиться в ней прямо здесь и сейчас.
Но она не успела даже толком умыться, так как дверь снова распахнулась. Громко ударилась об стену; в душе Эрин зародилась надежда, что этот шум услышал какой-нибудь проходящий учитель. Конечно, им насрать на учеников — взрослым вообще насрать на детей — но Эрин молилась, чтобы в этот раз все было не так. Пусть хотя бы родные неудачники будут тут. Пожалуйста, пусть!
— Хо-хо, малышка, — издевательски ухмыльнулся Бауэрс. Он вызывающе оглядел Дример с ног до головы и облизнулся. Тело ее покрылось таким количеством мурашек, что Эрин удивилась, как они все там уместились.
Все. С этого момента она не остается ни на какие дополнительные занятия, когда ее друзья уже сразу же уходят домой. Господи… Сейчас она даже готова принять помощь от Стэна, вчерашние слова которого до сих пор не выходили из головы. Даже клоун причинял ей меньше страданий. Она не смогла сбежать от Бауэрса, который тоже, кажется, собирался ей их причинить. За его спиной она разглядела Патрика, заглядывающего в этот женский туалет. Он показал большой палец, когда испуганные серые глаза уставились на него. Дример заскулила, чувствуя, что почему-то силы ее покидают и тихо спустилась по стенке вниз. Генри оглянулся и тут же завопил:
— Пошел нахуй отсюда! Чтоб никто не приходил!
На минуточку стало легче от того, что они не собирались мучить ее все разом. Но после стало еще страшней, чем прежде, когда она поняла, на что может быть способен один Бауэрс. Так. Для начала, он явно не собирался с ней церемониться. Подхватив девушку под подмышки, он снова поставил ее на ноги. Эрин собиралась упасть назад, когда он ослабил хватку.
— Давай без этого, Эрин, — со спокойствием попросил Бауэрс, останавливая ее. Он, вроде как, держал ее за талию, но руки его находились гораздо ниже. Дример зажмурилась, когда одна из них опустилась и погладила внутреннюю сторону бедра. Горячий шепот обжег ее ухо. — Я найду тебе гораздо более приятное место, где прилечь.
— Пусти, а? — Эрин как можно шире улыбнулась, надеясь, что ее кривые зубы как-то испугают Бауэрса. Но он только притянулся ближе. Когда они столкнулись носами, Эрин отвела голову в сторону, до глубины души расстроенная тем, что нельзя было ее снять с плеч. — Зачем я тебе? Я же страшная и маленькая, очень глупая. Я… неудачница. Хочешь, найду тебе кого-нибудь получше? Или вам всем? А, Генри…
— Не смотря на то, что ты маленькая и глупая, — прервал ее Бауэрс. Держа одной рукой хрупкое тело Дример, другой парень облокотился на стену, в нескольких сантиметрах от русоволосой головы. Эрин пискнула. — пожалуй, ты самая умная баба из всех, что я вообще знаю. К тому же, — он опустил руку и намотал на несколько пальцев косичку девушки. — разве ты страшная, пупсик?
— Да-да. Бьянка Брук из старших классов, первая красавица школы и та, которая срочно себе ищет парня, подтвердит!
— Ха, — хмыкнул Бауэрс, от души веселясь ее словам. — мне нравится, как ты трещишь, Эрин. Все девки на моем пути не могли и двух слов связать, будто говорили с хуем во рту. А у меня большой.
Генри пошло оскалился. Приподняв Эрин за подбородок, он попытался заглянуть в ее милые глазки, но она вдруг резко выпалила:
— А у меня сисек нет, так что тебе тут терять нечего!
После чего весь настрой парня пропал, и он еле сдержался от оглушительного ржача. В частности затем, чтобы его уроды за стенкой не услышали. Он прибежал сюда, чтобы очаровывать юную Дример. До сих пор Бауэрс не мог объяснить, что же в ней его так привлекло. Единственная баба среди неудачников — несуразная, по сравнению с большинством других девчонок, младше его почти на три года. Естественно, без сисек, а еще — без жопы, без чувства такта и стиля. Со своими-то косами и платьями ниже колен. Вот последнее ему совсем не нравилось в этой «Рине-Мечтательнице». А, да… Не последнее.
— Ты так уебищно выглядишь с этой прической, — недовольно проговорил он, все не оставляя косу Эрин в покое. Тут он резко дернул за нее. Дример не вскрикнула, лишь пискнув, и в уголках глаз у нее собрались слезы. Неудачница. — Еще и одежда. Из бабкина сундука достала? Мертвечиной не воняет, а? Дай принюхаюсь.