И Софи подумала, что, возможно, бояться этим вечером стоило, но отнюдь не тех, кто ехал с ней в машине.
Но дальше Сет сказал то, что Софи совсем перестала понимать.
– Ты знаешь мои методы. Ты – смерть, но я – огонь.
– Ты – хаос и буря. Но я не хочу за тобой убирать.
Сет пробормотал что-то в ответ, но Софи не расслышала, да и не была уверена, что в действительности хочет знать. Происходящее казалось ей всё более странным. Или, вероятно, всё куда проще и прозаичнее, а она просто не понимает половины сказанного – может, это какой шифр или речь об игре.
Хотя в глубине души Софи осознавала, что это не так.
На улице начал накрапывать дождь, оседая на окнах машины, превращая ночные огни в световые пятна, а другие автомобили в размытые силуэты. Мир казался тем же самым, но будто приобрел невнятную тревожность. Горчинку на кончике языка. Зуд на подушечках пальцев.
По крайней мере, себе-то Софи могла признаться, что ей попросту страшно.
Она не знала район, в котором остановилась машина, припарковавшись напротив здания с широким крыльцом и каким-то пафосным нечитаемым названием каллиграфией. Отель.
Все вышли молча, но Гадес не торопился, он достал сигареты и медленно закурил. Сет к нему присоединился, мрачный и молчаливый. Неф стояла рядом, просто кутаясь в свой огромный красный шарф.
Софи видела, что и Неф, и Сет смотрят на Гадеса. Как будто ждут его отмашки, а он… Софи казалось, тот к чему-то прислушивается. Чуть нахмурив брови, глядя перед собой, но словно ничего не видя. Подобный отстраненный взгляд появлялся у него и на сцене, но сейчас иной, словно Гадес заглядывал не внутрь себя, а смотрел вокруг.
Он затушил сигарету, рассеянно убрал окурок и провел по волосам, стряхивая с них маленькие капли осевшей влаги. И в этом жесте было что-то почти мальчишеское, что-то очень… человеческое.
На той стороне влажной дороги, у отеля, показалась собака. Софи моргнула, но большой доберман со ступенек не исчез. Он спокойно стоял и смотрел на них.
– Он внутри, – сказал Гадес. – Пошли.
Он кинул быстрый взгляд на Софи, но не попросил остаться, и она была рада. Одинокая машина под накрапывающим дождем казалась сейчас более зловещей, чем освещенный отель.
Она отошла в сторону, когда приблизились люди, но Софи с удивлением увидела, как проходящий мимо Гадес потрепал добермана по голове. Пёс высунул язык и завилял хвостом. Но внутрь отеля не пошел.
– Ты знаешь собаку? – не удержалась Софи, поравнявшись с Гадесом, пока они проходили через крутящиеся двери.
– Это мой пёс.
– Что он здесь делает?
Он посмотрел на нее, но теперь Софи невольно задрожала: в этом мазнувшем по ней взгляде не было ничего мальчишеского. Как будто Софи словила отражение бездны в зеркале.
– Вопросы потом, – сказал Гадес. – Ты пошла по доброй воле. И еще можешь вернуться в машину.
Софи упрямо сжала губы и больше ничего не спрашивала. Вот уж нет, она не покажет себя девчонкой с неуемным любопытством! Она может держать себя в руках не хуже, чем эти люди!
Неф подошла к стойке регистрации что-то уточнить, а Сет прошипел:
– Что ты удумал?
Гадес посмотрел на него тем же взглядом. Но Сет, в отличие от Софи, молчать не собирался:
– Я чую, как ты выпускаешь силу. Хочешь тут всё разнести? Там что-то есть? Нам бы тоже неплохо знать, что увидел твой пес! Знать, к чему готовиться.
– Всё спокойно. Но я не хочу рисковать.
Казалось, Сет чуть не задохнулся от возмущения, покосился на Софи, а потом спросил:
– Это ею ты не хочешь рисковать? А нами можно, не предупреждая, с чем столкнемся?
– Ничего вам не грозит.
Что-то было в его голосе, равнодушном и холодном… Софи подумала, что не грозит не потому, что нет опасности, а потому, что она не сможет никому навредить.
Когда они вчетвером оказались в кабинке лифта, несущей их наверх, Софи наконец-то поняла причину ощущения. Ей как будто было тесно, словно не хватало воздуха. Она прислонилась спиной к зеркальной поверхности задней стенки и краем глаза видела, что Сет и Неф сделали то же самое.
А перед сомкнутыми дверцами стоял Гадес, и его невидимая сила словно размазывала остальных по зеркалам, тонким слоем по внутренней поверхности лифта. Софи не видела, чтобы что-то изменилось, но ощущала это в самом воздухе.
Когда Гадес вышел из распахнувшегося лифта на нужном этаже, его шаги, скрадываемые пушистым алым ковром, не были шагами хищника. Плавная походка самой смерти. Бесшумная, деликатная и убийственная. Его шаги – последний шелест, который ты услышишь в жизни.
Ничего не изменилось в облике Гадеса. Он просто шел вперед, а Софи старалась держаться поближе к Сету и Неф. Но Гадес шагал неумолимо – и Софи не сомневалась, если бы кто попался на пути, то кости могли превратиться в пыль от одного взгляда.
Не останавливаясь, Гадес толкнул дверь номера, но она оказалась заперта. Он даже не остановился, просто сделал едва уловимое движение рукой, и замок вместе с ручкой осыпался прахом на ковер.
Софи невольно ойкнула. И прежде чем прошмыгнуть в номер за остальными, пригляделась к пыли на ковре и невольно провела пальцами по двери – в том месте, где теперь осталась аккуратная дыра.
Неф зажгла свет, Сет вполголоса ругался, но Гадес молчал, и это пугало Софи больше остального – до того момента, пока она не увидела, что посреди комнаты на ковре лежит юноша.
Он казался совсем юным, босиком, в одних джинсах, рубашка небрежно валялась на кресле – как будто он собирался в душ или переодевался, но что-то прервало. На фоне грязно-серого ковра юноша казался совершенно бледным.
– Он жив? – спросила Неф негромко, и ее голос дрожал.
Но Гадес не торопился проверять. Он огляделся, и Софи была готова поклясться, что тени в углах зашевелились. Сет уже опустился возле юноши на колени, касаясь его кончиками пальцев, что-то шепча, хотя Софи не могла разобрать ни слова.
Вскинув голову, Сет посмотрел на всё еще застывшего Гадеса:
– Помоги ему!
Не отвечая, Гадес тоже опустился на колени перед юношей, который, видимо, и был упомянутым Амоном. Теперь они сидели по обе стороны от него, и Софи хорошо видела, что происходило.
Гадес просто запустил руку в грудную клетку Амона. Как будто не было кожи и ребер, а рука Гадеса – всего лишь туман, иллюзия. Но Софи хорошо видела, как ладонь погрузилась внутрь… в полной тишине, густой, застывшей в маленьком гостиничном номере.
– Позови его, – глухо сказал Гадес, и в его голосе шелестел пепел сгоревших городов и царапались осколки костей.
Софи не сразу поняла, что обращается он вовсе не к Сету, а к Неф, стоявшей позади.
И она позвала.
Софи не была уверена, что сказала «Амон», но не сомневалась, что напевные сочетания звуков именно звали. Откуда-то с изнанки, от пространства под поверхностью мира.
Амон закашлялся. И сел на полу в тот момент, как Гадес убрал руку.
– Какого хрена? – были первые слова Амона. – Я что, умер?
– Нет, – ответил Сет.
Но Софи показалось, в его ответе звучат вопросительные интонации. И посмотрел Сет на Гадеса. Но тот одним текучим движением поднялся на ноги и отошел в ту часть комнаты, что еще скрывалась в тенях. Облокотился на стол, его плечи поникли, у Софи возникло ощущение… как в листопад, когда под сильными порывами ветра, листва опадает вниз, устилая землю. Так и ощущение сковывающей, мешающей дышать силы исчезало, впитывалось в ковер, просачивалось ниже и ниже.
Сет что-то говорил Амону, Неф тоже опустилась на пол рядом с ними, но Софи была чужой. И она подошла к единственному, кого знала в этой комнате чуть лучше, чем остальных.
Софи чтила личное пространство и считала, что не стоит трогать человека, пока он сам того не разрешил. Но сейчас она даже не задумалась, коснувшись кончиками пальцев затянутой в черную рубашку спины Гадеса.
Он ощутимо вздрогнул, а Софи показалось, даже сквозь ткань, что его тело слишком горячее. Выпрямившись, Гадес обернулся, но теперь его взгляд был просто спокойным, а не равнодушным, в нем не плескалась бездна.
– Стоило отвезти тебя домой, – сказал он.
Софи не успела ответить, потому что не отличавшийся терпением Сет тут же спросил:
– Не хочешь объяснить, что это было? Он умирал?
Гадес кивнул:
– Что-то вроде того. Оставили умирать, и он бы не смог возродиться, просто исчез. Мы пришли вовремя.
– Что это было? Какой-то яд?
Гадес смотрел на Сета спокойно, не опуская взгляд. И негромко сказал:
– Ты просто хочешь, чтобы я подтвердил то, что ты знаешь и без меня? Убить бога может только другой бог.
Разговоры про богов показались бы Софи сущим бредом, но она еще чувствовала, как стоят волоски на коже, будто наэлектризованные. Неф сидела на диване, Амон успел подняться и накинуть рубашку, застегивая, он смущенно улыбнулся Софи:
– Наверное, эти придурки тебя напугали? Не бойся.
Софи ахнула:
– Они говорят, ты чуть не умер! А беспокоишься обо мне?
– Ты с нами, – пожал плечами Амон.
От Софи не укрылось, как он бросил быстрый взгляд на Гадеса, но тот молчал. Только Сет вновь не был терпеливым:
– Давайте уберемся отсюда. Просто на всякий случай. И поговорим где-нибудь в безопасном месте.
Никто не был против, а спускаясь вниз в лифте, не жались к стенкам. Амон негромко сказал Гадесу, и Софи услышала только потому, что стояла рядом:
– Я тебя почувствовал.
– Когда мы с Неф вытащили тебя обратно? – Гадес приподнял бровь. – Не дали раствориться и снова привязали к этому телу?
– Нет. Когда ты шел. Мог хоть немного… поумерить силу.
– Я не знал, с чем мы столкнемся.
Амон невольно поежился, а потом вздохнул:
– Спасибо.
– Это Сет поднял тревогу, – ответил Гадес. – Мы пошли за ним.
– Ага, – неопределенно сказал Амон.
На улице Софи огляделась в поисках пса, но не увидела добермана. А потом он словно соткался из теней рядом с машиной, когда они подошли. Но садиться в теплый салон никто не спешил, даже несмотря на морось. Гадес снова закурил, держа в одной руке сигарету, а другой гладя между ушей собаку.
Сет повернулся к Амону:
– Что произошло?
Амон сейчас кутался в пальто, и Неф даже отдала ему свой шарф, но казалось, он всё равно мерзнет.
– Ничем не смогу помочь, – он виновато развел руками, – я ничего не помню.
– Совсем? – уточнил Сет. – Кто это был? Что произошло?
Но Амон снова покачал головой, а Сет вздохнул, не скрывая разочарования и раздражения.
Оставшись без шарфа, Неф стояла, обхватив себя руками, но задумчиво прикусывала нижнюю губу. Дождь ей не шел, в отличие от Гадеса, капли прибивали ее великолепные черные волосы, а на темной коже казались некрасивым маслом.
– Я не понимаю, почему Амон, – признала она. – Мы тоже в городе. Ты, Гадес, знаю, некоторые другие…
– Он был один? – предположил Сет.
– Во всем мире сотни богов, – возразила Неф. – Но стоило Амону приехать в Лондон, и именно он, именно здесь стал целью. Почему?
– Случайность?
– Не верю в них.
На какой-то момент Софи потеряла нить разговора. Еще спускаясь в лифте, она ощутила тупую головную боль где-то в затылке, но сейчас на какое-то мгновение она стала совсем нестерпимой, заслонив собой даже холод и промозглый дождь.
Но в следующий момент она увидела, как на машину навалился Гадес, как будто пытался удержаться на ногах, и сразу позабыла о собственной ненавязчивой боли:
– Гадес? Что с тобой?
Он зашвырнул недокуренную сигарету в лужу и повернулся к остальным:
– Что-то в Подземном царстве. Меня зовут. Я должен ответить.
Доберман у его ног заскулил, но, когда все усаживались в машину, уже исчез.
– А как же пес? – ахнула Софи.
– Доберется сам, – отрезал Гадес.
Он хотел сесть на водительское сидение, но замер, и только сжимающая дверцу рука выдавала его напряжение, побелевшие костяшки пальцев.
Амон тоже заметил:
– Э, нет, садись назад. Сет! За руль. Нефтида, рядом с Сетом.
Они втроем устроились на заднем сидении, и, к удивлению Софи, Гадес не возражал. Он сел между Амоном и Софи, и какое-то время, пока они ехали, ее занимала только собственная нога, касавшаяся колена Гадеса. Софи никак не могла решить, уместно ли это, или стоит потесниться.
А потом Гадес согнулся от боли, и остальное стало не важным.
Софи не знала, что ей делать, но Амон уверенно положил руку на спину Гадеса.
– Эй, мы скоро будем.
Потом вскинул голову и почти прорычал Сету:
– Гони!
Тот глянул в зеркало на Амона:
– Это нормально? Что так происходит.
– Конечно, нет! Это категорически, абсолютно не нормально. И значит, что ему надо как можно быстрее попасть в Подземный мир. Гони!
Софи перестала понимать, что происходит, не знала, куда они несутся сквозь ночь и размытые дождем огни. Она только видела бисеринки пота на скулах Гадеса, когда тот выпрямился, откидываясь на сиденье. Он молчал, но Софи знала, что он чувствует. Ощущала собственную глухую, пульсирующую боль в затылке.
Они приехали в обычный район на окраине, к стандартному многоэтажному дому. Амон помог Гадесу выбраться из машины и решительно двинулся вперед. Сет и Нефтида следовали за ними. Ничего иного не оставалось и Софи.
Она почему-то думала, квартира Гадеса должна располагаться едва ли не в подвале, быть заваленной каким-то хламом и не иметь окон.
Всё оказалось почти наоборот. Они поднялись под крышу, в квартире было всего несколько комнат, но каждая просторная и чистая. В первый момент Софи подумала, что это порядок жилища, где редко бывают, но потом поняла, что обычная аккуратность. На ее взгляд, не хватало каких-нибудь постеров на стенах или картин.
Только на столе Софи заметила простую высокую вазу, в которой стояли сухие цветы. Почему-то это удивило больше, чем всё остальное: ей казалось, Гадес не тот человек, который будет держать цветы. Пусть даже сухие.
Гадес выпрямился и отстранился от Амона. Молча, но посмотрел так, что Амон кивнул, явно понимая. А из комнаты вынырнул доберман, нетерпеливо крутясь под ногами. И Софи не сомневалась, это та же самая собака.
И то, что она явилась изнутри квартиры убедило, что происходит что-то странное. Больше, чем Гадес в гостиничном номере, запускающий руку в грудную клетку Амона.
Больше, чем сияющий силуэт двери, возникший прямо в коридоре. Куда, не задумываясь, шагнул Гадес, тут же исчезая.
Софи подошла к тому месту и провела рукой по обоям: обычная стена, никакого намека на дверь или проход.
– Куда он делся? – спросила Софи, понимая, что вопрос звучит крайне глупо.
– В Подземный мир, – резковато ответил Сет. – Ты еще не поняла? Наши имена – не просто имена. Аид сейчас где-то там. Он может попасть туда только через дверь в своем доме. Честно говоря, не знаю деталей, сама у него спросишь. Если он захочет отвечать.
Софи слышала, что на кухне уже вовсю гремит посуда – похоже, Нефтида не растерялась. Сет пошел к жене, а рядом Амон вздохнул:
– Чаю?
– Он нескоро вернется?
– Понятия не имею. Как разберется. Но мы будем тут.
Софи подумала, они дождутся, потому что все проблемы могут быть взаимосвязаны или потому что предпочитают держаться друг друга? Вместо этого, она молча последовала на кухню.
Та оказалась большой и, судя по всему, напичканной какой-то современной техникой. Сет предпочел сесть и хмуро наблюдать за Нефтидой, уже поставившей чайник и заваривающей что-то в маленьком. Амон тоже не растерялся и полез в один из шкафчиков, потом во второй:
– Да куда он печенье спрятал?
Софи присела на краешек стула и огляделась, но собаки снова не было видно, хотя она точно не проходила в светящуюся дверь.
– Это Цербер, – негромко сказал Сет, поняв, кого она ищет. – Воплощение в нашем мире. Для него пространство – ничто. Но он и не существо этого мира. И большую часть времени проводит в Подземном. Ему не нужна дверь.
Софи сама не знала, почему она с такой готовностью поверила в то, что говорили эти странные люди. Хотя… теперь выходит, они не совсем люди?