«Какого Моргота!» — возмутился Бард, с трудом подавляя непреодолимое желание смыть содержимым кубка невинное выражение с красивого личика.
Леголас же ослепительно улыбнулся любовнику отца, в очередной раз наполнил опустевший кубок вином, поднёс к губам, вальяжно откинулся на спинку стула и медленно сполз вниз. А вот стройная ножка похотливого создания, напротив, поползла вверх, получив неограниченный доступ к желанным частям тела офигевшего от такой наглости смертного.
— Вино просто изумительное, ada, — выдало «невинное» создание Илуватара, вовлекая Трандуила в неспешную беседу, огладило бедро оторопевшего Барда и возложило ступню на святая святых. Всего лишь на долю секунды. Перед тем, как начать массировать каменное бедро мужчины кончиками пальчиков, таких тонких и длинных, что ими в самую пору было играть на арфе.
Бард бросил на невозможное создание парочку грозных взглядов, предостерегающе хмурил густые брови, гневно цедил вино из кубка, но бесовскому отродью всё было нипочём. Юный эльф лишь на мгновение убирал лапку, чтобы через минуту возобновить свои старания, как ни в чём ни бывало продолжая болтать с отцом и Бардом. Как будто под столом ничего особенного не происходило. Каждый раз, когда Бард отставлял кубок в сторону, ножка юноши самоустранялась с его члена, не давая мужчине возможности её сбросить. Это было чистой воды безумие, и Бард ничего не мог с этим поделать!
Мужчина попытался вовлечь Трандуила в беседу и сосредоточиться на еде, но не тут-то было — как только Бард стал игнорировать похотливого юного эльфа, тот снова приступил к обслуживанию дорогого гостя, лишая его способности связывать слова в осмысленные предложения. Лишь делом времени было, когда Король Эльфов заподозрит неладное, но Бард не мог не признать, что у мальчишки был врождённый талант. То, что шельмец творил пальцами ног, король Дейла даже в самой смелой фантазии себе представить не мог. Нет, он, конечно, слышал о таких извращениях, но никогда не думал, что подобное отклонение от привычной нормы может прийтись ему по вкусу.
— Я надеюсь, тебе нравится… во дворце, Бард? — совершенно бесстрастным тоном поинтересовался Леголас со всезнающей ухмылочкой на невинном личике. Синие шаловливые глаза встретились с разъярёнными карими.
Бард искренне пожалел о том, что не может сказать этому бесёнку всё, что вертелось на кончике языка. Или может?
«Убери свои поганые лапы от меня!». Пожалуй, это было самым подходящим ответом на вопрос мелкого засранца. Это и так затянулось слишком уж надолго. Вот только хотел ли он этого на самом деле? А вот в этом Бард уже не был так уверен, благо белобрысый паразит совершенно точно знал, что делает. Сразу чувствовалась рука, то есть нога профессионала.
Леголас был красив. Очень красив. И соблазнителен. Искушение во плоти. Но как можно заводить интрижку с сыном любовника?!
— Да. Мне всё очень нравится, — прорычал сквозь плотно сжатые зубы Бард, пытаясь обуздать предательски дрожавший голос. А ведь Трандуил предупреждал его об истинном облике этого агнца в волчьей шкуре, но в тот миг мужчина почему-то решил, что тот несколько преувеличивает масштаб катастрофы. Бард и представь себе не мог, насколько порочно и испорчено было это невинное с виду создание, которое с самым что ни на есть будничным видом болтало с отцом о пустяках, параллельно ублажая его любовника прямо у него под носом.
— Замечательно, — отпустил язвительный комментарий Леголас, дополнив его ослепительной улыбкой. Юноша продолжал своё увлекательное занятие с удвоенным усердием, пока Бард не начал непроизвольно изгибаться дугой и кусать губы под его настойчивыми ласками, пытаясь проглотить так и норовивший вырваться наружу стон.
В какой-то момент чаша терпения короля Дейла дала трещину, и он закашлялся, усиленно делая вид, что что-то попало ему в горло. По правде говоря, этот приступ был вызван вовсе не острой крошкой, а большим пальцем коварного создания, выписывавшем круги на его члене. Леголас был крайне осторожен и деликатен, давая королю Дейла насладиться каждым кусочком вкушаемых деликатесов.
— Что-то случилось, Бард? — участливо спросил Трандуил, нахмурив чёрные брови.
— Ничего… я просто… — Валар! Когда соблазнительная лапка красивого до безумия самца скользит по твоему члену, думать, а уж тем более говорить, ой как не просто. Оставалось только надеяться, что Трандуил поверит в эту жалкую ложь. — Что-то в горло попало, только и всего. Прошу прощения.
— Выпей вина. Должно помочь, — понимающе кивнул Трандуил и поднял кубок. — Давайте выпьем за приятный вечер!
Тихий вздох облегчения слетел с губ короля Дейла. Бард выдавил из себя подобие улыбки и дрожавшей рукой поднял кубок с вином.
— За нашего дорогого гостя, — с улыбкой, от которой перехватывало дыхание, вставил свои пять копеек Леголас и резко сменил тактику игры. Теперь он ласкал Барда настойчивее, двигая ногой вниз и вверх, одновременно ускорив темп и не забывая поддерживать диалог с папой. А чтобы вконец доконать и так с трудом умудрявшегося сидеть с каменным лицом и едва не трескавшимися по швам брюками Барда, принц решил отведать десерт.
Ничего примечательного — обыкновенная клубника. Но она перестала быть таковой стоило пальцам порочного создания коснуться мякоти ни в чём неповинной ягоды. Похотливая бестия запрокинула голову, томно приоткрыла багряно-красные губы, не уступавшие по насыщенности оттенка несчастной ягоде, высунуло кончик греховного язычка и невинно облизало клубничку, явно представляя на её месте нечто совсем иное.
Лицо смертного полыхнуло лихорадочным румянцем, расползаясь алыми пятнами по некогда бледным щекам.
— Леголас, прекрати играть с едой! Ты как дитя малое! — рыкнул Трандуил, смерив сына испепеляющим взглядом.
— Прости меня, отче, ибо я снова согрешил, — сын посмотрел на рассерженного отца с самым что ни на есть невинным выражением. Несчастная ягода скрылась в развратном ротике, шаловливый язычок облизал красные губы, а бесстыжая ножка продолжила резвиться под столом.
Бард зачарованно смотрел на мелкого засранца, совершенно сбитый с толку его поведением — создавалось впечатление, что Леголас бесстыдно флиртовал с собственным отцом. Ровно так же, как он флиртовал с ним самим всего секунду назад. Но это было слишком уж безумно, и потому король Дейла прогнал поганой метлой сию развратную мысль из затуманенного похотью мозга.
К тому времени, как мужчина покончил с едой, он уже был в миллиметре от оргазма. Член болезненно ныл, умоляя о разрядке, а сам Бард уже не мог сопротивляться манипуляциям дерзкого мальчишки. И именно в этот момент мальчишка решил прекратить свои жестокие игры. Как будто назло!
Леголас обворожительно улыбнулся ему с другого конца стола, словно извиняясь за подставу, и что-то предложил отцу. Бард не расслышал точно, что именно, потому как был очень занят, проклиная род Трандуила до седьмого колена.
— Ты совершенно прав, Леголас! — сквозь пелену страсти Бард уловил восторженный возглас Короля Эльфов. — Кресла у камина гораздо удобнее.
— Сволочь! — Бард готов был свернуть шею этому ублюдку голубых кровей собственными руками. Он бы многое отдал за то, чтобы земля разверзлась и поглотила это исчадье тьмы. Но делать было нечего.
Поправив восставшее достоинство и одёрнув тунику, мужчина поднялся из-за стола. Лишь длинная туника спасала его от неминуемого позора, скрывая бугор в штанах от любопытных глаз. Особенно учитывая то, что Трандуил решил по-свойски приобнять его за талию в самый что ни на есть «подходящий» момент.
— Надеюсь, тебе понравилось, — прошептал ему на ухо Трандуил, увлекая за собой в гостиную. У Барда в горле пересохло от этого заявления, несмотря на приличное количество принятого на грудь спиртного.
«Знал бы ты, как мне понравилось то бесстыдство, которым твой несносный сын занимался со мной прямо под твоим всезнающим носом».
— Да, — это всё, что он смог выдавить из себя, учитывая сложившиеся обстоятельства, искренне надеясь, что проницательный Трандуил не обратит внимания на его прерывистое дыхание и учащённое сердцебиение.
— Рад это слышать, — довольно ухмыльнулся король Эрин Гален, выпуская жертву из когтей, но лишь для того, чтобы прихватить какую-то бутылку с близлежащего стола. — Персиковый ликёр. Самый божественный напиток во всей Арде.
— Чистая правда, — заметил Леголас, облизываясь в предвкушении. Проходя мимо Барда, принц на долю секунды задержался и озорно шепнул ему на ухо:
— Почти так же божественен, как ты.
— Ненавижу тебя, — прошипел в ответ Бард и сел в кресло, которое принц предложил ему занять. Не прошло и секунды, а бесстыжая зараза уже трещала о всяких глупостях без умолку.
Ликёр и в самом деле был чудо как хорош. Напиток поистине был божественен, оставляя после себя приятное, лёгкое послевкусие. Ничего подобного ему не доводилось пробовать. И хотя Бард знал, что людям следует с осторожностью употреблять стимулирующие напитки эльфов, он всё же не смог устоять перед искушением и с радостью подставил кубок, когда Трандуил предложил ему добавки.
Очень скоро беседа снова потекла в привычном расслабленном русле, а взбудораженный мозг Барда немного поуспокоился. Хотя в присутствии королевской семейки из мрачного леса на севере сложно было сохранять трезвость рассудка и спокойствие духа.
====== Часть 9. Предложение ======
— Прошу прощения, но мне придётся вас ненадолго покинуть. Я закрутился и забыл сделать одно очень важное дело, а это дело не терпит отлагательств, — внезапно заявил Трандуил и вскочил на ноги. Не говоря больше ни слова, он направился в свой кабинет.
Если честно, то Бард с превеликим удовольствием последовал бы его примеру, но он просто не мог. Сбегать, трусливо поджав хвост, было не в его привычках. И всё же что-то подсказывало ему, что оставаться здесь, — наедине с Леголасом — было чревато последствиями.
Бард выдавил из себя некое подобие улыбки, отбросив мысль о побеге и проигнорировав соблазнительное желание оторвать блондину его хорошенькую голову. Самое время было получить ответы на все вопросы. А один вопрос не давал Барду покоя и, увы, правильный ответ на него был известен лишь одному эльфу — сыну Короля.
— Леголас, я тут спросил твоего отца кое о чём, но он сказал, что с этим вопросом мне лучше обратиться к тебе, — закинул удочку Бард, попутно отхлебнув вино из кубка. — Мне показалось или же ваши эльфы… как бы это сказать… чешут о меня свои язычки прямо при мне?
— Ах это, — лениво протянул Леголас, в душе разве что не прыгая на кресле от удовольствия. Он уже битый час гадал, почему убийца дракона не торопится удовлетворить своё любопытство. — Прости их. Не каждый ведь день увидишь убийцу дракона.
Бард возмущённо изогнул бровь, требуя вразумительных объяснений.
— Среди моего народа живёт одно дре-е-евнее предание. Оно древнее, чем Луна и Солнце, и передаётся из поколение в поколение. А лесные эльфы очень суеверны, знаешь ли, — чтобы напустить на смороженную секундой ранее ересь ореол таинственности, Леголас выдержал трагичную паузу. Принц понятия не имел откуда росли ноги у этого нелепого суеверия. Возможно, виной тому было дорвинионское отца, по вине которого много чего странного и необъяснимого происходило в королевстве Лесного Короля. Поиграв бровями, принц многозначительно добавил:
— Не стану углубляться в детали и всё такое, передам лишь суть предания…
— И? — поторопил его Бард, пойдя на поводу у любопытства, обычно ему не свойственного.
— Ну… — эльф наклонился вперёд и заглянул Барду в глаза, расплывшись в лукавой улыбочке. — Древняя легенда моего народа гласит, что для эльфа переспать с тем, кто сразил дракона, сродни афродизиаку.
Леголасу даже пришлось прикусить язычок, чтобы не расхохотаться, настолько растерянным выглядел Бард, когда услышал эту несусветную чушь.
— Прости… что?! — выдохнул Бард. Глаза мужчины округлились от шока и неверия. По правде говоря, он много чего предполагал, но чтобы такое?!
— Ты всё правильно понял, король Дейла. Именно об этом они шепчутся по углам, когда ты проходишь мимо. Лесные эльфы очарованы твоей экзотичной внешностью, а твой подвиг уже стал легендой. Ты ведь сразил стрелой чёрное сердце самого Смауга, последнего из драконов Третьей Эпохи. Полагаю, нет надобности объяснять, в какой плоскости простираются их фантазии с тобой в главной роли…
Бард нервно сглотнул пару раз, всё ещё недоуменно пялясь на эльфийского принца и пытаясь переварить услышанное. Если он и хотел что-то сказать, то это уже не имело никакого значения, потому как ни одна связная мысль не могла сформироваться в пошатнувшемся до основания сознании. Невольно он задавался вопросом, а не это ли безумное поверье, обитавшее в умах древних созданий, послужило причиной тому, что Король Эльфов проявил к нему интерес? А действительно ли его делами, свершениями и помыслами интересовался Трандуил? И интересовался ли Лесной Король им, а не преследовал некий тайный умысел? Быть может, Владыка Великого Леса лишь притворялся, что ничего не знает об этих слухах, чтобы скрыть истинную природу своих желаний? Бард не теплил себя надеждой, что их интрижка хоть что-то значила для Трандуила, и всё же… Осознание того, что эльфийский Владыка мог играть с ним, как кошка с мышкой, ранила в самое сердце.
От размышлений о причине, побудившей прекрасного древнего эльфа обратить внимание на жалкого смертного, Барда оторвал соблазнительный голос.
— Но если ты всё ещё не догадываешься, я с радостью поведаю тебе о том, что творится в головах стражей моего отца при взгляде на тебя, о убийца дракона, ведь в моей рождаются ровно те же самые фантазии, — прошептал ему на ухо змей-искуситель. Бард понятия не имел, когда сын его любовника успел выскользнуть из своего кресла и очутиться позади него, но факт оставался фактом: ублюдок стоял у него за спиной и массировал его затёкшую шею своими тонкими умелыми пальчиками.
Леголас многое унаследовал от своего отца, но терпение точно не входило в этот перечень добродетелей и пороков, а время между тем утекало, как песок сквозь пальцы. Отец дал ему ровно полчаса на то, чтобы убедить человека принять участие в его безумной затее, и Леголас рискнул пойти напролом.
Бард звучно выдохнул — прикосновения этих пальцев было достаточно, чтобы по его телу прошёл электрический разряд. Как же он ненавидел себя в этот момент за слабость духа и тела.
— Не знаю, рассказывал ли тебе отец об этом или нет, но… — попытался было осадить наглеца Бард, но в следующий момент самый сексуальный голосок, из всех что ему доводилось слышать, перебил его.
— В этом не было надобности, убийца дракона, — горячее дыхание эльфа опалило горло Барда, а спустя секунду его сменили прикосновения не менее горячих губ. — То, чем вы занимались в ночь перед битвой, не оставляло простора для воображения.
Бард чуть не поперхнулся. Так мальчишка прекрасно знал об их интрижке и всё равно бессовестно пытался соблазнить его за ужином прямо на глазах у собственного отца!
— Ты, по всей видимости, уже успел позабыть о том невинном приветственном поцелуе, коим отец наградил тебя по прибытии во дворец? — продолжил дразнить мужчину Леголас. А точнее издеваться в открытую. Бард ведь и в самом деле совершенно забыл об этой незначительной мелочи. — Подобные открытые проявления чувств моему отцу не свойственны.
По крайней мере, не в последние пару сотен лет и Леголас прекрасно знал тому причину. Ну не мог же Король целовать своего собственного сына на виду у всего двора в самом-то деле!
— И зная это, ты продолжаешь беззастенчиво флиртовать со мной? — пребывая в полнейшем замешательстве, возмутился Бард, содрогаясь от искусных прикосновений пальцев к своей коже. Проклятые эльфы! А особенно сынок Трандуила! Что только творится в его пустой голове! — Стоило твоему отцу выйти за порог, как ты тут же попытался соблазнить меня! Хотя нет! Ты пытался соблазнить меня даже тогда, когда он ещё был здесь!
— Насколько мне помнится, ты был не против, — констатировал очевидную истину Леголас совершенно будничным тоном, как будто всё это было в порядке вещей, и, обойдя кресло вокруг, встретился глазами с мужчиной. С самой обворожительной улыбкой, на какую он только был способен, принц соблазнительно промурлыкал: