Несколько секунд эльфийке потребовалось, чтобы перевести дыхание.
– Впереди еще два...
Астарта с трудом поднялась на ноги.
– Ничего. Я справлюсь, – она улыбнулась, и Боромиру показалось, что в первый раз ее улыбка была искренней, а не надменной.
Астарта пожалела, что на ней по-прежнему надето платье – все-таки прыгать с флета на флет в длинной юбке было, мягко говоря, не слишком удобно.
Правда, в следующий раз Боромир прыгнул первым для подстраховки, и через несколько секунд Астарта оказалась в его крепких руках.
– Так гораздо лучше... – снова та же самая немного смущенная улыбка. – Остался всего один, – Боромир почему-то не спешил разжимать руки, – а там, думаю, нам удастся спуститься вниз по веткам.
Он все-таки чувствовал вину перед Галадриэль – получается, вот так он отплатил лесной владычице за то, что та спасла его жизнь. Но ведь она же сама говорила, что собиралась отпустить Астарту, когда придет время.
«Вот и будем считать, что оно пришло» – тут же успокоил себя Боромир.
Они спустились с последнего флета, ни рискуя пользоваться лестницей. Вокруг них деревья стояли очень близко друг к другу, ветви у них были крепкие и широкие, что значительно упрощало спуск.
Голоса эльфов слышались где-то в стороне.
– Интересно, мое отсутствие уже обнаружили?
Боромир усмехнулся.
– Думаю, нам все же не стоит это проверять.
Следующие два-три часа они плутали по тропинкам Лориэна, избегая больших троп и главное дороги, по которой двинулся в Хельмову Падь отряд Халдира.
Была уже глубокая ночь, и найти выход из леса в практически полной темноте было задачей крайне затруднительной.
– Может, лучше подождать до утра? – предложила Астарта. – А то слишком велик риск, что окончательно заплутаем или что еще хуже нарвемся на патруль.
Боромир предпочел бы устроить привал, когда они окажутся за пределами Лориэна, но в словах Астарты был резон.
-Пожалуй, ты и права. Думаю, лучше выбрать дерево понадежнее и забраться наверх, так будет безопаснее.
Вскоре они забрались на один из маллорнов. Спать на ветке, пусть даже и достаточно широкой, было довольно рискованно, и дабы подстраховать себя и Астарту от случайного падения, Боромир обвязал их обоих веревкой, которую всегда держал при себе. Теперь их разделял широкий ствол маллорна – с одной стороны дерева на ветви устроился Боромир, а с противоположной Астарта.
– Спокойной ночи, Астарта. – Спокойной ночи, Боромир, – эльфийка улыбнулась краешками губ.
====== Глава 12 ======
В этот раз постаралась не сильно затягивать с продолжением, а заодно учла ваши пожелания и таки впихнула в одну главу как Эленриэль так и Астарту с Боромиром. Что из этого вышло – решать вам :)
В общем, приятного прочтения, с нетерпением жду ваших отзывов, комментариев и предложений!
Ваша Лена Хабенская))
Леголас осторожно положил ее на меховое покрывало, расстеленное прямо на полу – кровати в крепости были не предусмотрены. Рядом на этом же самом покрывале сидела Эовин, перематывая куском оторванного рукава туники глубокую кровоточащую царапину на руке. Роханской принцессе уже довелось получить знатный нагоняй от Теодена и Эомера, однако, сквозь их ругань и угрозы посадить Эовин под замок, отчетливо скользила гордость.
– О... еще одна горе-воительница, – хмыкнул Эомер, когда Леголас укладывал Эленриэль на покрывало. – Давай смейся... – обиженно протянула Эовин, – а головы оркам она сносила не многим хуже твоего. – Так уж прям и не хуже? – веселился Эомер.
Он пребывал в отличном настроении, которое всегда сопровождало его после удачной битвы. Как бы ни дулась на брата Эовин, она была счастлива вновь видеть его довольным и радостным – слишком уж редки были в последнее время моменты, когда Эомер или она были счастливы.
– Ладно, отдыхайте... У тебя же уже глаза слипаются, – Эомер посмотрел на сестру. – А нам еще нужно позаботиться о раненых и схоронить погибших. Времени у нас не так много, следующим днем возвращаемся в Эдорас... Первое ощущение после пробуждения – тянущая боль во всем теле, вперемешку с таким чувством, будто ее сбросили с вершины Ортханка, прямо под копыта диким лошадям. Хотя, откуда в Изенгарде лошади? Эленриэль села и попробовала потянуться. Мышцы ломило, но вместе с тем эта ломота все же принесла некоторое облегчение. Интересно, который сейчас час? Снов Эленриэль не видела, она даже не помнила, как заснула, ровным счетом, как не понимала – каким образом оказалась здесь. Собственно говоря, она находилась в небольшом помещении с каменным полом и двумя маленькими окошками под самым потолком. Однако, несмотря на их размер, в комнате было светло, и Эленриэль даже зажмурилась от попадавших в глаза солнечных лучей. Рядом лежала Эовин и задумчиво смотрела в потолок. – Проснулась? – она повернулась к Эленриэль. – Да... Сколько сейчас времени?
Эовин улыбнулась.
– Почти семь часов вечера. Скоро сядет солнце. – Кстати, как я здесь оказалась? – Эленриэль не помнила, чтобы добиралась сюда своим ходом. – Леголас принес тебя.
Она смотрела на Эленриэль и хитро улыбалась.
– Он ведь тебе нравится?
Как бы Эленриэль ни доверяла ей, рассказывать о том, что произошло несколько часов назад, совсем не хотелось.
– Точно так же как Гимли и Арагорн. За это время они успели стать мне друзьями.
Эовин не успокаивалась.
– А вот ты ему, кажется, очень нравишься. Видела бы, как он переживал, когда искал тебя по всей крепости после битвы... – Правда? – вырвалось у Эленриэль.
Эовин рассмеялась.
– Конечно! Да и я видела, как ты на него смотришь... В этом нет ничего плохого. По крайней мере, в вашем случае симпатия взаимна... – Эовин немного погрустнела. – Кто знает, что ждет нас в будущем... – Эленриэль положила руку ей на плечо. – Это ты от Гендальфа нахваталась? – усмехнулась подруга.
Спать в ту ночь Эленриэль так и не легла. Во-первых, все равно бы не уснула, а во-вторых, требовалась ее помощь в госпитале, который спешно устроили прямо на одной из площадок крепости. Бинтов и лекарств катастрофически не хватало, рабочих рук тоже, а от вида жутких ран и стонов умирающих солдат кружилась голова и подкашивались ноги. Однако, через пару часов Эленриэль не то чтобы привыкла к таким зрелищам, но уже не так остро на них реагировала. И даже начала чувствовать некоторую гордость за то, что помогает в таком благородном деле.
Ближе к утру, уставшая и совершенно измотанная, Эленриэль вернулась в замок. В горле ужасно пересохло, и если она сейчас не выпьет хоть глоток воды, наверняка протянет ноги.
Проходя мимо зеркала, Эленриэль, как ни старалась, не удержалась от соблазна посмотреть на собственное отражение. Собственно, она увидела примерно то, что и ожидала – грязные спутанные волосы, сосульками свисавшие по плечам и спине; вымазанное в грязи и саже лицо; разбитый нос с запекшейся кровью и в довершении всего здоровенная царапина на лбу. О синяках и ссадинах по всему телу она предпочитала не думать вовсе. «Зато живая...» – подумала эльфийка и бодро улыбнулась собственному чумазому отражению.
Вдоволь напившись воды, которая показалась ей божественным нектаром, Эленриэль направилась обратно в госпиталь. Через час должно было окончательно рассвести, а это означало, что все они двинутся обратно в Эдорас, а ведь еще предстояло погрузить на повозки почти половину раненых! На одной из лестниц она почти лоб в лоб столкнулась с Леголасом. На секунду дыхание перехватило, но в следующий момент Эленриэль взяла себя в руки и собралась уйти. – Подожди...
Он осторожно взял ее за руку.
Эленриэль остановилась.
– Мне нужно в госпиталь... Там еще много работы.
Он посмотрел на нее.
– Ужасно выглядишь...
Эленриэль скептически усмехнулась.
– А ты прямо мастер делать комплименты... – странно, но она почему-то совсем не обиделась.
А вот Леголас, казалось, немного смутился.
– Да нет... Я это лишь к тому, что тебе нужно отдохнуть. – Мне еще многое нужно сделать. Да и до рассвета чуть больше часа, а за это время не очень-то отдохнешь.
Странно, подумала Эленриэль, прошлой ночью они обнимали друг друга так, словно это было в последний раз в их жизни, а сейчас, когда опасность миновала, делают вид, словно ничего не произошло. Хотя, наверное, и впрямь можно списать все на уверенность в том, что до рассвета они не доживут. И все-таки, как приятно было...
– Мне надо идти, – Эленриэль «вырвала» руку и спустилась вниз по лестнице.
Только не хватало ей снова напридумывать невесть что!
Впервые за долгое время Боромиру приснился кошмар – вначале Фарамир на отцовском троне, надевающий на палец Единое Кольцо; злобно смеющаяся Астарта верхом на драконе кружащая над горящим Минас Тиритом; Келеборн, отдающий приказ заточить его в темницу...
Сон прервался также внезапно, как и начался, и Боромир резко открыл глаза.
Уже рассвело, и сквозь кроны деревьев слабо пробивались солнечные лучи. Хотя, здесь, внизу из-за ветвей и густых крон маллорнов все равно царил полумрак.
– Астарта...
На противоположной стороне дерева послышалось негромкое шуршание.
– Кажется, я вчера подвернула ногу... – И тебя тоже с добрым утром, – хмыкнул Боромир.
Астарта выглянула из-за ствола.
– Нет, ну надо же, какой мерзавец... Я ему, значит, на раненую ногу жалуюсь, а он еще и шутит...
Боромир рассмеялся.
– Хорошенькое дело! Я спас тебя из плена и после всего этого я мерзавец? – он сложил руки на груди. – Так вот они какие- мордорские девицы...
С пару секунд Астарта недовольно смотрела на него и, не выдержав, тоже рассмеялась.
– Мы с тобой из одного теста, Боромир... Даже не знаю, в хорошем или плохом смысле, – задумчиво проговорила она. – Предлагаю поразмышлять об этом по ходу того, как мы будем искать что-нибудь на завтрак. Да и твоих уродливых друзей с драконом наперевес тоже бы отыскать не помешало. Иначе до Гондора мы доберемся в лучшем случае следующей весной.
Пропустив мимо ушей «уродливых друзей», эльфийка хмыкнула:
– Нам бы для начала из Лориэна выбраться.
Они спустились с маллорна, огляделись по сторонам и, убедившись, что эльфов поблизости нет, двинулись в путь, все еще будучи предельно осторожными. Зверей или птиц, которых можно было подстрелить на завтрак, им не попадалось и пришлось довольствоваться черникой, целую поляну которой они обнаружили у берегов какой-то маленькой речушки. Не бог весть какой завтрак, но за неимением лучшего, и такая трапеза вполне сгодится, рассудили они.
Вскоре деревья стали редеть, а маллорны и вовсе исчезли – видимо, эти величественные деревья росли только в самой глубине Лориэна.
Счет времени путники потеряли, но примерно к полудню, уже изрядно уставшие и голодные (одной черникой-то явно не наешься) они вышли за пределы царства эльфийской владычицы.
Боромир в последний раз оглянулся на оставшийся за их спинами лес. Вряд ли ему выпадет возможность еще раз вернуться в это дивное место. От этих мыслей становилось немного грустно, отчасти потому, что не хотелось оставлять после себя неприятное впечатление, тем более, после всего того, что сделала для него Галадриэль.
– Ты идешь? – ушедшая на несколько метров вперед Астарта, обернулась и посмотрела на Боромира. – Да... Просто задумался.
Остаток дня они провели, бредя по каменистой, безжизненной пустоши. После густых «живых» лесов Лориэна эта местность казалась вымершей, а, возможно, и в самом деле была таковой – каких-либо животных или птиц им так и не попалось. Голод теперь ощущался особенно остро, а вода во фляге, которую Боромир набрал у той самой реки, где они наткнулись на черничную поляну, угрожающе быстро подходила к концу.
Следовало признать, что, убегая из Лориэна они сбились с пути и вышли с другой стороны леса – и местность эта ни Астарте ни Боромиру не была знакома.
– Предлагаю пойти на запад, может, выберемся на берег Андуина, а уж там я точно отыщу дорогу, – предложил Боромир. – А ты уверен, что Андуин находится на западе? – Астарта скрестила руки на груди. – Уж в географии я, поверь, немного разбираюсь, – недовольно ответил Боромир, – другой вопрос – насколько далеко мы ушли от нужного места. Но здесь нам в любом случае делать нечего. Доберемся до Зеленого Леса а там, глядишь, и на твоих приятелей наткнемся, если только они не удрали со страху. – Они могут... – протянула Астарта. – Странная у вас компания... – пробормотал гондорец, – орки, эльфы... – Ну... знаешь, вообще-то в Мордоре как бы только орки и водятся... Хотя, некоторые из них вполне адекватные, хоть ты и не поверишь в это. Таких, конечно, мало, но они есть.
Боромир, наконец, решился задать ей давно мучавший его вопрос:
– Скажи, а почему ты решила служить Саурону? – и тут же добавил, – если не хочешь, можешь не отвечать. – Ты прав, я не хочу отвечать. Скажу лишь, что так сложились обстоятельства. Хотя... так, наверное, говорят все, кто вляпывается в дерьмо, – она грустно усмехнулась.
Боромир улыбнулся.
– Неприлично задавать женщинам подобные вопросы, но раз уж пошел такой разговор – сколько тебе лет? Две тысячи? Три? Астарта рассмеялась: – Я, что и в самом деле на столько выгляжу? Сколько бы ты мне дал?
Боромир на секунду задумался:
– Если судить по нашим, человеческим меркам и по твоей внешности, то не боле двадцати пяти, а если по глазам... – он на миг замолчал, – у тебя взгляд почти такой же как у нее... У Галадриэль.
Астарта остановилась и посмотрела на него:
– Ну... я несколько помоложе нее буду. Эленриэль думает, что мне две с половиной тысячи лет... – она усмехнулась – всего лишь на семьсот меньше, чем мне есть на самом деле. – И зачем ты ее обманываешь? Ради кокетства что ли? – не понял Боромир. – Обманываю, потому что так надо, – голос ее стал резким, – но это не значит, что я ее не люблю. Я за нее любому горло перегрызу. Но лучше ей не знать всей правды. По крайней мере, пока. – Какой правды?
Астарта, судя по всему, начинала терять терпение. А Боромиру оставалось только удивляться, как быстро меняется настроение этой женщины.
– Думаешь, если я даже ей этого не рассказываю, то расскажу тебе?
Мужчина примиряюще вскинул руки:
– Ладно-ладно, если не хочешь об этом говорить, не будем.
Он посмотрел на стремительно темнеющее небо.
– Уже поздно. Надо бы поискать более или менее безопасное место для ночлега. А с утра продолжим двигаться на запад.
С первыми лучами рассвета роханцы двинулись в обратный путь. Дорога в Эдорас вместо двух дней заняла четыре – из-за большого числа раненых, которых пришлось везти на повозках, двигались очень медленно. Периодически Эленриэль, Эовин и другим женщинам, которые вызвались помогать раненым, приходилось перевязывать раны, менять бинты и раздавать лечебные снадобья.
Она сидела на одной из повозок и читала вслух одному из тяжело раненых. Как он сам говорил, от этого рана от меча на ноге болела куда меньше. – Потерпите немного, – Эленриэль взяла его за руку, – через несколько часов будем в Эдорасе. Когда на горизонте показался Медусельд, уже окончательно стемнело. Какой бы вымотанной и уставшей не была Эленриэль, при мысли о том, что все уже позади, на душе становилось легче. Хотя, наверное, не совсем уместно было бы употребить «все позади», ибо, как сказал Гендальф: «Битва за Хельмову Падь завершилась – Битва за Средиземье только началась».
Теоден же сообщил всем, что через три дня во дворце состоится пир, посвященный победе. Сказал с некоторой грустью, потому что потери среди роханского народа были неимоверно велики, и в Эдорас вернулось меньше половины тех, что уходили в Хельмову Падь.
Однако, как бы тяжело не было сознавать эту потерю, нельзя было не признать, что роханцам удалось совершить практически невозможное – перебить десятитысячную армию урук-хаев, и тем самым показать Саурону здоровенную дулю.