В дверь постучали.
— Входите.
На пороге стоял Уильям. Он прошёл в комнату, и увидел фото в руках Дамианы.
— Надо же, — улыбнулся Холлоуэй, забирая рамку у неё из рук, — как-будто мельком в прошлое заглянуть. — Он посмотрел на неё и ухмыльнулся, — ты что, делала отопластику? У тебя здесь так уши торчат…
— Дурак! — она засмеялась и толкнула его в плечо. — Ничего я не делала, и уши у меня не торчат. Да и ты в тринадцать, насколько помню, красавчиком не был.
Что правда, то правда. Зато к десятому классу превратился в мечту всех девчонок, начиная, наверное, класса с третьего.
— Хорошее было время, — вздохнул Уильям, ставя фото на место. — И всё же, я не знаю, зачем приехал сюда.
Он присел на кровать, и Дамиана устроилась рядом.
— Чтобы расставить все точки над “i”, как бы банально это ни звучало. И чтобы, наконец, попросить прощения.
— Болджер-то, может, и простит, да что толку? — Уильям грустно усмехнулся.
— Я сейчас не о Болджере, а о тебе, Уилл. Прости себя сам. Как я простила себя.
В глубине души она не была уверена, что это действительно так, но верила, что время способно исцелять даже самые глубокие раны. Может, нужно подождать ещё немного.
— Ты так ни разу и не заходила к нему?
Дамиана покачала головой.
— Нет. И это ещё одна причина, по которой я позвала тебя с собой. Может, вдвоём нам будет легче это сделать.
***
Шерлок сидел на кровати, глядя на одинаковые жёлтые пузырьки с белыми крышками. Отличали их лишь бирки с труднопроизносимыми названиями, ну и, само собой, содержимое, хотя, если вдуматься, цель у этих разноцветных пилюль была общая — не дать Холмсу сыграть в ящик раньше положенного срока. Срока, который определил ему врач.
Быть может, Дамиана права и не всё ещё потеряно? Шерлок любил жизнь, и уж точно не хотел сознательно сокращать её, но разве то, что дадут ему капсулы весёлых расцветок, можно назвать жизнью? И всё же он взял их с собой.
— Ого! Да у тебя тут целая коллекция, — присвистнул Холлоуэй, когда зашёл в комнату.
Шерлок явно не ожидал, что Уильям вернётся так скоро, и чувствовал себя застигнутым врасплох.
— Это не то, что ты подумал, — хмуро отозвался он, убирая пузырьки в обратно в дорожную сумку.
— Не нужно отчитываться, — примиряющее сказал Уильям, и, плюхнувшись на соседнюю кровать, похлопал себя по ноге. — Сам периодически сижу на обезболивающих.
Холмс раскусил его ещё с первой встречи. В людях, подобных ему, уживаются, два разных человека — идеалист и засранец. Шерлок знал, что по утрам он отжимается на кулаках, хотя логичнее было бы приводить в норму травмированную ногу; что у него уже, как минимум полгода не было секса, и что в лондонской квартире у него осталась кошка.
— Тебе нравится Дамиана, — то было утверждение, а не вопрос.
— А ты что, ревнуешь? — Уильям беззлобно усмехнулся.
— Интересно, — будто не слыша его, продолжил Шерлок, — что же такое произошло между вами, что вы до сих пор не можете оставить это в прошлом?
Прежде, чем Уильям успел ответить, в комнату заглянула Дамиана.
— Мама просит съездить с ней в “TESCO”[3], — сказала она. — Будет здорово, если полтора часа вы сумеете не переубивать друг друга. Папа только что закончил здесь ремонт.
— О, если что, я найду, как без грязи избавиться от трупа, — в тон ей ответил Уильям, — так что об этом не беспокойся.
— Вот и славно.
Будь у неё такая возможность, Дамиана отказалась бы от совместной поездки за покупками, но тогда это бы точно вызвало у мамы подозрения — она и без того с самого приезда то и дело исподлобья поглядывала на дочь. Дамиана понимала, что это и впрямь выглядело… хм… как минимум, необычно. Приехала с двумя мужчинами, о которых раньше и словом не обмолвилась и всячески избегала расспросов о том, как прошли последние три недели её жизни.
— У тебя точно всё хорошо?
Дамиана замерла с коробкой стирального порошка в руке. Какая-то часть её отчаянно хотела поделиться наболевшим, но разумом она понимала, что правда не принесёт маме ничего, кроме страха и нервотрёпки. Ну, какая мать сможет спокойно спать по ночам, зная, что её дочь подверглась нападению, а преступник до сих на свободе?
— Я просто очень устала. Знаю, вам с папой это кажется странным, что Уилл и Шерлок приехали со мной, но…
— Да уж, — хмыкнула Агата. — Это, как минимум, необычно.
— Они мои клиенты. И им сейчас очень тяжело. Шерлок серьёзно болен, и я не знаю, как долго он сможет протянуть, а Уильям… Думаю, ты и сама понимаешь, зачем он здесь.
Миссис Ламбер отставила тележку и подошла к дочери.
— Девочка моя… — Агата взяла её руку в свою, — тебе давно пора отпустить то, что случилось. И знаешь… — задумчиво сказала она, — пожалуй, это даже хорошо, что Уильям приехал с тобой. Я совсем не знаю его, но он кажется мне хорошим человеком, хотя и слишком угрюмым. Но, думаю, это напускное.
Дамиана улыбнулась. Устало, но искренне и с благодарностью.
— Вот кому из нас действительно следовало идти в психологи, — сказала она.
За ужином обстановка немного разрядилась. Пока Дамиана с матерью ходили по гипермаркету, Джек не без гордости продемонстрировал гостям самолично выстроенную беседку и показал проект сарая для лодок, хотя лодки у Ламберов не было и в помине. Уильям вызвался помочь Джеку разобрать стройматериалы в гараже, и Шерлок, дабы не показать себя с ещё худшей стороны, вынужден был присоединиться, хотя никто на этом и не настаивал.
Через пару часов вернувшиеся Агата и Дамиана застали в столовой трёх раскрасневшихся, встрепанных и чертовски уставших мужчин.
— Вот, — не без гордости заявил мистер Ламбер, демонстрируя жене стертые в кровь руки, — теперь, милая, у тебя будет одним поводом для ворчания меньше. Мусора в гараже больше нет.
Дамиана смотрела на них и не могла оторвать взгляд. В особенности от Шерлока. Не то, что бы она считала его неспособным к физическому труду, просто… Выглядел Холмс, мягко говоря, необычно. Он поймал её взгляд и растерянно улыбнулся.
***
— И кто такой этот Болджер, о котором говорила твоя мать?
Стрелка часов приближалась к одиннадцати вечера. Они сидели в её комнате, неспешно потягивая приготовленный миссис Ламбер травяной чай. Бутылку скотча было решено отложить до лучших времён.
— Школьный друг, — коротко ответил Уильям. — Лучший друг.
Холмс перевёл взгляд с Уилла на Дамиану и обратно.
— И, как я понимаю, вы оба конкретно перед ним провинились. Или это он чем-то насолил вам, — констатировал он.
— Скверная история, — вздохнула Дамиана. — Но пришло время её отпустить. Как раз за этим мы и приехали сюда.
Уильям откинулся на подушку. Было видно, что этот разговор давался ему тяжело.
— Предлагаю завтра сходить к нему и покончить с этим.
— И где он живёт этот ваш Болджер?
Дамиана посмотрела на него.
— Последние одиннадцать лет на кладбище.
========== Глава 10 ==========
Кладбище располагалось на окраине города. За всю свою жизнь она бывала здесь лишь однажды, когда провожала в последний путь соседку-старушку. С тех пор прошло без малого двадцать лет, и в памяти у Дамианы остались лишь смутные обрывки — она даже не была уверена, что точно помнит туда дорогу.
К моменту, когда они стояли у ворот, погода испортилась окончательно. В сером небе низко повисли тяжелые тучи, вот-вот грозящие обрушиться дождем, и налетел шквалистый ветер. Уильям натянул капюшон толстовки, и, ежась от холода, закурил.
К молчаливой благодарности обоих, Шерлок так и не спросил о том, что же произошло с Болджером, лишь то и дело переводил взгляд с Уилла на Дамиану, но в глазах его была скорее заинтересованность, нежели осуждение.
Наконец, Холлоуэй выбросил окурок, затоптал его ногой, и все трое молча зашли на территорию.
— Так, стало быть, вы даже не знаете, где его могила? — спокойно уточнил Холмс.
— Она где-то в том конце, — Дамиана указала рукой, на противоположную сторону. — И добавила через пару секунд, — так хотели его родители. Да и сам Болджер говорил, что у их семьи здесь фамильный участок, — вспомнила она.
Он и впрямь гордился наличием семейного захоронения, и всякий раз, когда заводил об этом разговор, с какой-то непонятной радостью, добавлял, что однажды и сам будет лежать там. Даже шутил, что «забил себе клёвое местечко под елью, если только противный кузен не займет его раньше». Мог ли он тогда предположить, как недалек был от истины?
Могилу Болджера они отыскали довольно быстро. Одинокая ель была видна издалека, а когда подошли ближе, увидели и четыре низеньких гранитных памятника с одинаковыми черными табличками. На их фоне несколько выделялся пятый — тремя-четырьмя дюймами выше, и новее. «Болджер Марлоу. Возлюбленный сын. 1989 – 2006» Возле надгробия лежал венок из почерневших и уже начавших гнить цветов — очевидно, они были уже здесь уже пару недель.
— Я почему-то думал, что памятник будет выше и больше, — задумчиво сказал Уильям, разглядывая надгробие.
Никто не ответил ему. Дамиана присела на корточки и, шмыгнув носом, бережно убрала с поверхности опавшие еловые иголки. Прикоснулась ладонью к гладкой холодной табличке, стирая дождевые капли.
— Прости Болджер, — вздохнула она и положила рядом с памятником белую розу.
Ему всегда нравились эти цветы.
Уильяма же одолевали смешанные чувства. Вина и злость. Быть может, не будь они в ту ночь такими пьяными, все сложилось бы иначе. Если бы Дамиана не предложила пойти на пирс, если бы они не выпили по дороге еще одну бутылку, если бы… Но прошлое не знает сослагательного наклонения. Они с Деми выросли, уехали из города, обзавелись проблемами и хроническими болячками, но они живы. А Болджер Марлоу лежит в земле под холодной плитой. Не изменится, не повзрослеет — он навеки застыл во времени.
Вдали послышался пока еще негромкий раскат, и через пару минут с неба упали первые капли.
— Надо возвращаться, — Уильям сунул руки в карманы и посмотрел наверх.
— Да, — кивнула Дамиана. — Сейчас. Еще минуту.
Все это время Шерлок держался в стороне, молча наблюдая за происходящим. И пока Дамиана и Уилл каялись перед мертвым другом, его одолевали совсем другие мысли. Здесь, на кладбище, глядя на могилу незнакомого человека, он чувствовал прохладное дыхание смерти. Она стояла за его спиной, ласково положив руки на плечи и шептала, что скоро все несчастья и злоключения останутся позади. «Еще чуть-чуть, Шерлок», ворковала она голосом Мориарти. «Потерпи немного». Он передернул плечами, отгоняя невидимого призрака. «Убирайся отсюда. Я еще жив». Смерть ласково улыбнулась. «Я подожду».
…К выходу шли молча. Дамиана сказала только, что надо бы навестить Сару, но уже завтра — ни она, ни Уильям сейчас не чувствовали себя готовыми ходить по гостям. Но если их усталость носила исключительно моральный характер, то Шерлоку было плохо физически. Злясь на самого себя, он вспомнил рекомендации врача. «Я бы не советовал вам длительные прогулки в холодную погоду, мистер Холмс». Как будто он какой-то дряхлый старик, страдающий ревматизмом и гипертонией.
— Ты в порядке, псих? — покосился на него Уильям, когда Шерлока в очередной раз мотнуло в сторону.
— Да. Просто замерз и есть хочу, — беспечно ответил Холмс.
Уилл бросил на него еще один задумчивый взгляд, но дальше расспрашивать не стал. Зато Дамиана, знавшая в чем дело, устроила все лучшим образом.
— Не знаю, как у вас, ребята, а у меня сейчас ноги отвалятся, — сказала она, когда они вышли с кладбища, и плюхнулась на скамейку у ограды.
Шерлок посмотрел на нее с молчаливой благодарностью за то, что не предложила ему отдохнуть, и вместо этого сделала вид, будто устала сама. Деми перехватила его взгляд, и уголки ее губ чуть изогнулись. Шерлок коротко улыбнулся в ответ. Уильям не мог не заметить эту игру «в гляделки» — нахмурился, помрачнел, но ничего не сказал.
— Предлагаю вызвать такси, и не ждать автобус, — Дамиана достала телефон. — К тому же до остановки отсюда далеко.
По их возвращении обед был уже на столе. Миссис Ламбер, любившая принимать и удивлять гостей, постаралась на славу — запеченная с кунжутом и цукини форель, французский салат с яблоками и сыром и домашнее вино — аромат семейного уюта чувствовался уже на пороге.
Дамиана не стала уточнять, где они были, ограничившись нейтральным «гуляли по окрестностям», но проницательная Агата и сама обо всем догадалась. Видя, что дочь и гости подавлены, она завела обыденный разговор, пытаясь таким образом отвлечь их от печальных мыслей. Наблюдая за миссис Ламбер, Шерлок находил все больше общих черт между ней и Дамианой — та же ненавязчивая забота, мягкий взгляд, за которым скрывалась сила воли, не всегда заметная на первый взгляд. Холмс неожиданно поймал себя на том, что ему начинает нравиться в этом доме. Хотя может, дело было в смене обстановки, и в том, что наконец удалось сбежать из-под прицела Майкрофта.
Около одиннадцати Уильям, сказав, что устал, лег спать. К Шерлоку же сон не шел. Добрых полчаса он ворочался в темноте с боку на бок, и, устав бороться с самим собой, вышел из комнаты. В спальне Дамианы горел свет — узкая полоска из-под двери выползала в коридор. Холмс постучал.
— Открыто.
Она сидела на кровати и листала потрепанный девчачий журнал, найденный под комодом. Лампа на тумбочке освещала ее лицо, бросая на него мягкий неровный свет.
— Я думала, ты уже спишь. — Дамиана убрала журнал и подвинулась, освобождая ему место.
Шерлок неуверенно прошел в комнату, тихонько прикрыл за собой дверь и сел рядом.
— Хотел поблагодарить за то, что выручила.
— Ерунда, — Дамиана пожала плечами. — Сама не люблю выглядеть слабой.
— Ты и не выглядишь, — сказал он. — Скажи честно, тебе жаль меня?
— Нет, — ответила она. — Как по мне ты не из тех, кто вызывает это чувство.
Ему захотелось встать и уйти. Быть может, оттого, что Дамиана слишком хорошо видела его состояние, а ее глаза смотрели прямо в душу.
— Шерлок, — она протянула руку и накрыла его ладонь своей.
— Ну, давай, скажи мне, что все будет хорошо, — грустно улыбнулся он. — Это ведь так всегда делается.
Джон рассказывал ему, что, будучи на войне, именно так успокаивал самых обреченных.
— Не буду.
Шерлок опустил голову, и какое-то время сидел в таком положении, сцепив руки и глядя в пол.
— Мне страшно, — признался он.
— Так и должно быть, — спокойно ответила Дамиана. — Это естественный механизм.
Он посмотрел на нее.
— Я не хочу умирать. — Шерлок не собирался говорить этого вслух, но слова вырвались против воли. — Дамиана, я не хочу умирать.
Запертые внутри чувства вырвались наружу. Четыре слова, которые он запрещал себе произносить даже в мыслях, стали тем спусковым крючком, выпустившим наружу боль и страх.
— Иди ко мне.
Дамиана обняла его вздрагивающие плечи и уткнулась носом в шею. Он даже не попытался оттолкнуть ее, ровно как и не сдерживал себя — в этом уже не было смысла.
— Я не хочу умирать, — бормотал Шерлок, пока Деми прижимала его к себе.
Что она могла ответить ему?
— Слезы это не стыдно, — прошептала она, зарываясь пальцами в его волосы. — Дай им волю, Шерлок.
Она не ожидала такой реакции, не от него, и немного растерялась, но лишь на мгновение. Дамиана знала, что Шерлок не ждал от нее слов утешения, да и они и не были нужны, и все, что она могла сделать для него — остаться рядом.
— Только не смей сдаваться, — тихо, но жестко сказала Деми. — Слышишь меня? Не смей сдаваться.
Шерлок отстранился и посмотрел на нее.
— Я и не собираюсь.
И все же он смотрел на вещи реально. С терапией или без нее, но долго ему не протянуть. Когда врач только-только вынес неутешительный диагноз, Шерлок на следующий же день отправился к другому, потом еще к одному. И еще. Разные специалисты называли разные сроки, но никто из них не дал ему больше года. К этому времени или чуть раньше последствия наркотиков возьмут свое — изношенный организм не сможет выполнять свои функции и заглохнет, как старый агрегат, срок эксплуатации которого подошел к концу.