Дин и сам уже готов лечь, но вместо этого он сидит на своей кровати и смотрит, как Кас спит. Отчасти Дин наблюдает за ним, чтобы убедиться, что Кас таки не впадет снова в кому. Но отчасти…
Отчасти Дину просто хочется немного на него посмотреть.
Даже во сне Кас каким-то образом остается похож на себя (а совсем не на Люцифера). Хотя немного странно видеть его вот так свернувшимся в кровати — теперь, когда на нем футболка Дина, он выглядит совсем человеком. Его волосы еще влажные после душа; он лежит на боку, подтянув к себе колени и закутавшись в одеяло. В такой позе он кажется куда более уязвимым, чем в больнице, — настолько, что Дин даже чувствует беспокойство. Кас не выглядит расслабленным — даже во сне на его лице сохраняется привычное озабоченное выражение. Руками он вцепился в одну из подушек, обняв ее и прижав к груди.
Пока Дин смотрит, Кас шевелится во сне, что-то бормоча. Его пальцы сжимаются на подушке.
«Что тебе снится?» — гадает Дин.
Когда-то, много лет назад, Кастиэль задал ему этот же самый вопрос. Когда-то Кас мог даже навещать Дина во снах. Каким неуязвимым Кастиэль казался тогда, в те первые месяцы… каким загадочным и неземным, каким чуждым. Каким всесильным… Особенно по сравнению с тем, как он ослабел в последнее время. Сначала — когда взбунтовался и пал, и потом — когда лишился благодати и стал самым что ни на есть человеком.
Дину приходит на память, как Кас надеялся, что Сэм и Дин станут его «учителями» в искусстве быть человеком. Но… вместо этого Дин вынужден был выставить его за дверь. О тех событиях Дин вспоминает с содроганием. Обычно он старается не думать об этом — потому что при воспоминании о выражении лица Каса у него внутри все сжимается, даже сейчас.
«Я мог вести себя гораздо лучше, — думает теперь Дин, глядя, как Кас неспокойно шевелится во сне. — Я мог быть тебе лучшим другом».
Касу нужен был друг. А Дин его подвел. Конечно, были смягчающие вину обстоятельства, но в итоге все сводится именно к этому.
«На этот раз я все сделаю лучше, — обещает он Касу молча. — На этот раз тебе будет где жить. У тебя будет еда, одежда. Тебе не придется работать на долбаной заправке. Ты будешь жить в бункере, со мной, и если тебе что-то понадобится, я буду рядом».
— Клянусь, Кас, — произносит Дин вслух.
В конце концов он ложится под одеяло в свою кровать и впервые за долгое время мгновенно засыпает. И ему не снится кошмаров.
***
Утром Дин просыпается и обнаруживает обратную картину: теперь Кастиэль не спит, а сидит на своей кровати и наблюдает за Дином. Точно как Дин наблюдал за ним прошлой ночью. Точно как Кас, бывало, наблюдал за Дином много лет назад.
Судя по тусклому рассветному солнцу за окном, утро еще довольно раннее — может быть, часов шесть. Но Кас уже принял душ и побрился. Он также явно снова попытался создать на голове «художественный беспорядок», и беспорядок снова получился нехудожественным, но теперь уже ближе к цели — смотрится неплохо. В целом, как ни поразительно, Кас выглядит почти так же, как тогда, когда Дин впервые увидел его. И на мгновение Дин даже думает, уж не тот ли это Кастиэль семилетней давности навещает его из прошлого. Есть что-то от прошлого Кастиэля в том, как он сидит и наблюдает за Дином во время сна, и в его твердом, непоколебимом взгляде — как будто он при исполнении миссии или готовится к битве.
Хотя Кас по-прежнему выглядит усталым — как не выглядел никогда, будучи ангелом. На самом деле, похоже, что он не выспался. «Определенно снова человек», — думает Дин, и ему кажется важным сообщить Касу, что на сей раз этот опыт будет гораздо приятнее. Но Дин еще толком не проснулся, поэтому произносит следующее:
— Знаешь, если уж ты теперь человек, со мной можно заняться куда более приятными вещами, чем смотреть, как я сплю.
Кас моргает и отводит глаза.
— Я в курсе, — отвечает он сухо.
Дин немедленно краснеет — он совершенно не то хотел сказать. В панике он подыскивает какую-нибудь подходящую шутку, но в итоге поясняет только:
— Я имел в виду, можно сходить к Гранд-Каньону или еще куда…
На что Кас отвечает, глядя на Дина с хладнокровным спокойствием:
— Знаешь, я встречал ангела, который создал Гранд-Каньон. Несколько лет назад, когда только лишился благодати.
— Что? Серьезно? — не верит Дин.
— Это был мой самый первый день в качестве человека. Я пытался позвонить тебе… — Кас, теперь, похоже, погружается в воспоминания, мысленно переживая тот первый день. — Она узнала меня, — продолжает он, — но я, к сожалению, не знал, кто она. Она была так растеряна… сбита с толку… Она тогда только пала. — На мгновение он умолкает, и потом добавляет, совершенно прозаично: — Пять минут спустя она попыталась меня убить.
Дин моргает от неожиданности.
— Пришлось устроить автомобильную аварию, чтобы обезвредить ее, — вспоминает Кас. — Мне на самом деле повезло, что я выжил. И потом все равно пришлось убить ее…
Дин медленно садится в кровати, уставившись на Каса: он никогда не слышал этой истории. Кас теперь находится в задумчивости, затерявшись в воспоминаниях, и неспешно продолжает:
— Тогда я впервые понял, что мне придется убивать своих собратьев, чтобы просто выжить. И тогда же мой плащ был испорчен кровью. Ты, наверное, не помнишь мой первый плащ? Плащ Джимми? У меня не было денег, чтобы его почистить. У меня был только доллар и двадцать пять центов, и на эти деньги пришлось купить воды. Пить очень хотелось…
Кас молчит долгое время и смотрит вниз, на плащ, который на нем сейчас — Малый плащ, конечно. Дин внимательно слушает — он никогда не знал, что случилось с Большим плащом.
— Забавно, — произносит наконец Кас. — Я до сих пор скучаю по плащу Джимми. Как-то… странно привязываться к элементу одежды. — На его лице появляется едва заметная улыбка. Он приподнимает голову и спрашивает: — Разве не странно? — как будто человеческие эмоции для него все еще в новинку.
Дин неуверенно кивает.
— Мне даже трудно было с ним расстаться, — продолжает Кас. — Но моей оболочке очень нужна была вода. Я и не сразу распознал в этом ощущении жажду. Жажда, и голод… Усталость, боль… — говорит он задумчиво. — Все это было так… незнакомо.
Дин спускает ноги с постели и садится на краю кровати, глядя прямо на Каса.
— На это раз все будет не так.
Кас встречается с ним взглядом. В выражении его лица присутствует что-то, чего Дин не может до конца прочесть — эта твердость, которую Дин отметил ранее. Какая-то сдержанность.
— Я знаю, — говорит Кас.
— Честное слово, Кас, — уверяет Дин. Но Кас только отводит глаза.
Прежде чем Дин успевает сказать что-либо еще, раздается стук в дверь. Это Сэм — пришел проверить, встали ли они.
***
— Я тут подумал, Кас: тебе теперь понадобится кровать, — говорит Дин через дверь ванной несколько минут спустя. Он в спешке одевается в ванной, пока Сэм и Кас ждут снаружи. — Помнишь ту комнату в бункере, в конце коридора, рядом с комнатой Сэма? Она тебе подойдет, как думаешь? — Дин выходит из ванной и видит, что Кас стоит посреди комнаты, глядя на него с твердой решимостью, пока Сэм собирает одолженные Касу вчера вещи. Дин надевает ботинки, рассуждая: — Мы притащим туда одну из свободных кроватей. Поставим тебе телевизор и выдадим личный лэптоп, чтобы ты мог смотреть Нетфликс сколько влезет. То есть по сути у тебя будет своя комната. А во время охоты можем делать как сегодня — снимать два номера. Если жить в дешевых мотелях и не выпендриваться, вполне сможем себе это позволить. У нас с Сэмом нынче неплохо выходит зарабатывать на бильярде, так что второй номер — не проблема.
Кас до сих пор ничего не сказал — что немного странно, — поэтому Дин спрашивает:
— Что думаешь? Хорошая идея? И конечно, если хочешь просто отдохнуть в бункере какое-то время и пока не ездить на охоту, только скажи.
Кас по-прежнему загадочно молчит. Он отворачивается, делает несколько шагов к окну и смотрит в тишине на улицу, опустив руки вдоль туловища. Долгое время он изучает парковку за окном. Сэм, только что закончивший сборы, бросает на Дина вопросительный взгляд, но Дин может лишь пожать плечами.
— Вообще-то, — произносит Кас наконец, все еще глядя в окно, — я тут подумал… — Он смотрит вниз, на себя, словно оценивая состояние своей запачканной одежды. — Я хочу кое-что сделать.
— Валяй, — говорит Дин. — Что? Все-таки в Гранд-Каньон съездим? Или, может, в другой парк? Что ни пожелаешь — мы готовы.
— Это хорошая идея… но… — отвечает Кас. Он говорит неторопливо, и Дин понимает, что он тщательно выбирает слова. В конце концов Кас поворачивается к ним и объявляет: — То, что я хочу сделать, я лучше сделаю в одиночестве.
Дин с Сэмом смотрят непонимающе. Кас объясняет:
— Мне нужно закончить кое-какие дела. Вы вдвоем возвращайтесь в Канзас. Возвращайтесь к своей охоте. А я навещу вас попозже.
Навещу. Он сказал «навещу».
Как будто на самом деле не собирается жить с ними.
— Погоди-ка, что это ты намерен делать? — спрашивает Сэм. — Какие еще незаконченные дела?
Теперь у Каса появляется характерный уклончивый вид. Он смотрит в сторону, не глядя на Сэма и Дина, как будто его внезапно заинтересовал торшер в дальнем углу комнаты.
— Незаконченные дела, которые… не закончены, — отвечает он туманно. — И которые нужно закончить.
В голове у Дина мгновенно проносятся десятки тревожных сценариев.
— Так, а ну колись, — требует Дин, складывая руки на груди. — Что там на самом деле? Чак? Амара? Какое-то заклятье? Война у ангелов? Левиафаны?
— Ничего такого, — отвечает Кас почти мягко.
— Кроули? — гадает Дин. От мысли, что Кас мог опять попасться в лапы Кроули, у Дина начинает ныть в животе. — Только не говори, что заключил сделку с демоном!
— Не Кроули, — отвечает Кас, теперь глядя Дину прямо в глаза. — Никаких сделок. Ничего такого, честное слово.
— Это из-за Люцифера? — спрашивает Сэм тихо. — Тебе нужно время побыть одному?
Кас секунду молчит, потом кивает.
— Да, думаю, можно сказать, что из-за Люцифера. И из-за того, что Чак ушел. — Кас вздыхает. — Вчера ночью вы оба говорили о том, как мы теперь можем делать что хотим. Я подумал об этом сегодня утром и понял, что, пожалуй, вы правы. Может быть, это действительно моя первая возможность… сделать то, что я по-настоящему хочу. И я понял, что у меня на самом деле есть одно желание. Я… — Кас колеблется, — немного попутешествую один. Увижусь кое с кем.
— Это с кем, например? — допытывается Дин. — С какой целью?
Вид у Каса по-прежнему уклончивый, что вызывает у Дина нешуточную тревогу.
— Я прекрасно в состоянии путешествовать самостоятельно, — говорит Кас только. — Со мной все будет в порядке.
— Ла-а-адно… — произносит Дин медленно, совершенно не убежденный. — Но не стоит ли тебе немного отдохнуть сначала? Встать на ноги, так сказать? Тебе в последнее время нелегко пришлось. В бункере можно восстановить силы.
— Я знаю, — кивает Кас. — Я навещу вас чуть позже.
— А машина тебе не нужна? — спрашивает Сэм. — Твой Континентал? Он стоит у нас в бункере. Хочешь его забрать?
Кас качает головой.
— Я найду какой-нибудь другой транспорт. Вернусь за машиной позже.
Братья еще какое-то время пытаются добиться от него объяснений, но Кас теперь ведет себя загадочно и категорически отказывается выдавать подробности, лишь повторяя туманные комментарии о «незаконченных делах». Максимум, в чем он сознается, это что ему нужно «попутешествовать» и «кое с кем повидаться».
И потом, внезапно, Кас уже уходит. Дин — который нехотя начал смиряться с тем, что Кас уедет на несколько дней, — полагал, что они хотя бы довезут его до автобусной остановки, но нет. Кас только говорит тихо: «Ну тогда до встречи», секунду колеблется, словно в нерешительности, но потом открывает дверь и выходит. Даже не обняв их на прощание. Он покидает номер почти поспешно, будто торопится уйти, пока не передумал.
— Эй, эй, приятель, погоди, погоди-ка секунду! — кричит Дин ему вслед, выбегая за ним в коридор. — Послушай, хочешь кинуть нас — ради бога, но…
Кас разворачивается, искренне пораженный.
— Я не кидаю вас, — говорит он. — Вовсе нет! Совсем наоборот. Мне просто нужно кое-что сделать.
— Кое-что, из чего ты сделал вселенскую тайну, — замечает Дин.
Кас теперь заметно раздосадован.
— Дин, мне просто нужно закончить…
— …«незаконченные дела». Это я услышал в первые десять раз. Слушай, я понял, что ты не хочешь об этом говорить, но хотя бы пообещай мне, что это не какая-нибудь самоотверженная безрассудная глупость.
Кас моргает.
— Никакой самоотверженности. И это не опасно. — Он задумывается, потом добавляет: — Совсем даже наоборот. Это то, чего я хочу. Если уж мне придется снова быть человеком, то есть… кое-какие… вещи, которые я… хочу сделать.
— Ладно, ладно, — говорит Дин. Его все еще мучают подозрения (и он неожиданно расстроен таким поворотом событий), но уж во всяком случае он не намерен отпускать Каса в одном грязном плаще, вообще без вещей. Особенно не после того, как все вышло в прошлый раз. — Но подожди только две минуты, — просит Дин. — Позволь нам хотя бы помочь немного?
В конце концов он уговаривает Каса дойти с ними хотя бы до банкомата, где Дин и Сэм снимают по 300 долларов — максимум, что банк выдает на человека. Они заставляют Каса взять 600 долларов наличными, и Дин отводит его в ближайший магазин, где покупает ему пару рубашек, по пять пачек нижнего белья и носков и кое-какие туалетные принадлежности. И сумку, в которую все это положить. И новый телефон, в который Дин забивает несколько номеров и специально добавляет свой номер и номер Сэма в «избранное».
— Вот еще кредитная карта. И водительские права, — говорит Сэм. (Как выяснилось, Люцифер избавился от бумажника Джимми, но у Дина в багажнике уже давно лежит запас фальшивых удостоверений для Каса, вместе с такими же удостоверениями Сэма и его собственными.)
— Спасибо, Сэм, — произносит Кас со всей серьезностью, опуская права и кредитку во внутренний карман пиджака. Они стоят возле Импалы на тротуаре, у магазина во Флагстаффе, где Дин купил телефон. И когда Кас, глядя на них, вешает на плечо новую сумку, Дин понимает, что он сейчас на самом деле уйдет.
Уйдет, один, и это прощание.
Конечно, в этом нет ничего необычного. Кас делал так и раньше. Много раз. Вот только…
Вот только Дин внезапно чувствует комок в горле.
— Ты не оставайся под дождем, ладно? — только и может сказать он.
Кас даже улыбается.
— Это я уже давно выучил. Не волнуйся, я теперь неплохо справляюсь сам.
И это правда, понимает Дин со щемящим чувством. Дин выставил Каса за дверь несколько лет назад — и Кас научился обходиться сам. «Что посеешь, то и пожнешь», — думает Дин про себя. Он пытается обратить это в шутку:
— Наверное, ты прав. И на заправке тебя, наверное, с нетерпением ждут назад. — Он потирает переносицу, добавляя: — И если тебе этого хочется, Кас, — ради бога. Я серьезно. Но если тебе хоть что-нибудь понадобится… не забывай к нам дорогу.
— Это значит, заходи к нам, — уточняет Сэм. — Заходи и оставайся.
— Сколько захочешь, — поддерживает Дин. — В любое время.
Кас смотрит на них по очереди, поправляя сумку на плече.
— Спасибо, — говорит он серьезно. Это такое же тихое серьезное «спасибо», какое он сказал в ответ на «ты наш брат» несколько дней назад. С такой же паузой после — как будто он хочет сказать больше, но не знает как.
Наконец Кас делает шаг вперед и обнимает их по очереди. Сумка на плече слегка мешает ему, поэтому это получается быстрое объятие одной рукой — сначала с Сэмом, потом с Дином. Может быть, оно краткое и неполноценное, но оно крепкое. Обнимая Дина, Кас снова кладет руку ему на шею и легонько чешет его по волосам, взъерошивая их на затылке. Когда Кас отходит, в его глазах читается грусть, однако он улыбается.
— Я так рад, что с вами все в порядке, — говорит он. — Чрезвычайно рад. И спасибо, что приехали сюда за мной. Спасибо. Это… многое для меня значит. Очень многое. Скоро увидимся.
Он поворачивается и удаляется по тротуару. И снова в его движениях эта странная спешка, в походке — скованность, голова опущена. И снова у Дина создается впечатление, что Кас практически заставляет себя уйти.