Молчу. Смотрю в сторону. Смотрит на меня. Молчу. Смотрю в сторону. Смотрит на меня. Молчу…
Ладонь дрожит. Не позволяю себе мучать кожу ногтями, пока внимание этого типа направлено на меня.
Молчим.
Парень пожимает плечами, освободив меня от своего зрительного надзора, и поворачивается, тяжелым шагом приближаясь к двери, которую после закрывает, ударив по её поверхности ногой.
Стою у окна. Тканью шторы закрываю всё свое тело, выглядывая с краю рамы, чтобы ни у кого не было возможности поймать меня за наблюдением. От солнечной яркости дня приходится терпеть болезненное давление в глазах, пока слежу за тем, как сын Роббин покидает дом, направившись к калитке, у которой припаркован чужой автомобиль. Скорее всего, парня встречает какой-то знакомый. Дилан бодро распахивает дверцу, бросив в сторону водителя свой рюкзак, и смеется, видимо, с реакции того, кто сидит за рулем, после забирается внутрь. Ожидаю. Машина трогается с места. Нервно облизываю губы. Провожаю её взглядом, выходя из-за стены, и отпускаю шторы, позволив ткани расползтись в стороны, впустив в комнату больше света. Руки с естественной дрожью висят вдоль тела. Выжидаю. Вроде, не должны внезапно вернуться, да?
Думаю, да.
Оборачиваюсь, осторожным шагом, покачиваясь, бреду в коридор второго этажа. Оглядываюсь по сторонам, будто бы в доме кто-то должен быть, кроме меня, тот, кто поймает меня за…
За этим.
Подхожу к двери комнаты парня, вновь озирая коридор. Тишина. Никого. Логично.
Надавливаю ладонью на ручку — дверь подчиняется, открываясь, и я заглядываю внутрь помещения, не поражаясь тому, в каком состоянии находится комната парня. Но даже она выглядит лучше, чем тот дом, в котором я выросла.
Последний раз оборачиваюсь, окинув взглядом коридор, затем прохожу внутрь комнаты, оставив дверь приоткрытой. Изучаю помещение, переступив через спортивную сумку, что лежит на полу у самого порога. Нервно покусываю короткие ногти, за наличие которых меня бы наказали там, откуда я приехала, но Роббин пока не акцентировала на их наличии внимание, думаю, ей, как моему временному опекуну, обо всем сообщили.
Подхожу первым делом к столу, осторожно пытаясь выдвинуть ящики, и, удивительно, справляюсь. Кажется, мое желание придает мне сил. От осознания, что я вот-вот могу получить то, чего хочу, начинаю чувствовать себя гораздо лучше, чем утром.
В ящиках полнейший бардак, но мне удается откопать старую, внешне, упаковку сигарет и зажигалку. Не отхожу. Справляюсь на месте. В руках усиливается дрожание. Тонкими пальцами вынимаю одну сигарету, сунув её кончик в рот, и оглядываюсь, так же панически вслушиваясь в тишину. Чиркаю зажигалкой. Удается не сразу, но выходит поджечь сигарету, и я сразу же втягиваю в себя никотин. Набиваю им грудь. Полностью. И ощущаю, как мышцы тела отмирают вместе с моим сознанием. На коже выступают мурашки от того удовольствия, которое испытываю, пока заглатываю внутрь себя сигаретный дым, который сама же выпуская изо рта, и хватаюсь за край стола, аккуратно опустившись на заваленный вещами стул. Подпираю ладонью щеку, сутулюсь, курю.
Мне нельзя. Мне запрещено. Но…
Прикрываю веки, с воодушевлением ощущая, как организм утопает в наслаждении от наполнения. Конечно, эффект от простых сигарет не тот, но это лучше, чем употреблять вещи, которые имеют гораздо большее влияние на состояние человека.
«Это зависимость, Тея, но твоя проблема заключается в собственном нежелании противиться этому», — как-то так, да, доктор?
Затягиваю, с равнодушием уставившись на награды, что висят на стене.
Мне наплевать, слышишь?
***
Шумный коридор. Удивительно, что со своей способностью постоянно опаздывать, парни вовремя приезжают в здание учебного заведения, и у них остается время, чтобы забрать из шкафчиков необходимые тетради и учебники. Хорошо было бы иногда брать их домой, чтобы выполнять домашнюю работу, но вряд ли хотя бы один из членов футбольной команды заморачивается с этим.
Дилан с неохотой наполняет рюкзак лишним грузом, пока его друг упирается лбом в край верхней полки, пряча лицо в шкафчике, и дышит, устало, тяжело, нарочно пытаясь привлечь внимание О’Брайена, который улыбается, искоса поглядывая на него:
— Вернись в наш мир, — держит рюкзак обеими руками, дергая навесу, чтобы оценить тяжесть, и в итоге плюет, начав перекладывать вещи обратно на полки, решив оставить только одну тетрадь.
— Нет, здесь дерьмово, — Дэн часто переживает некий эмоциональный упадок, возможно, так проявляется его переходный возраст. — Всем плевать на мое состояние, — ворчит, правда, не испытывает чистый негатив. Конечно, он с юмором произносит, поэтому и Дилан отвечает с усмешкой, надевая ремни облегченного рюкзака на плечи:
— Мне не плевать, — поворачивается всем телом к другу, упираясь ладонями на свои бедра. Дэн лениво отталкивается лбом от полки, оставив на его коже красный отпечаток, и с притворным равнодушием уточняет:
— Правда?
О’Брайен хочет кивнуть, но отвлекается на женский голос за спиной:
— Эй, Дилан, — и сжимает губы, отвернувшись от друга, который закатывает глаза, с чувством безысходности вновь врезавшись лбом в край полки.
Девушка со светлыми переливающимися оттенками русого волосами с широкой улыбкой смотрит на парня, который полностью оборачивается к ней, привычно смерив взглядом с ног до головы.
— Привет, — она пытается не стрелять с неодобрением на подруг, которые группкой стоят в стороне, хихикая и перешептываясь, пока эти двое пытаются поговорить. Дилан переводит на них внимание, подняв ладонь в качестве приветствия и сдержанно улыбнувшись, отчего девушки громче шепчутся, активнее моргая и растягивая губы в ответ.
— Здорова, — парень опирается плечом на свой шкафчик, сунув ладони в карманы джинсов, а девушка по имени Брук складывает руки на груди, оповестив:
— Я написала тебе вчера.
— Да, видел, — хихиканье девушек и тяжелые вздохи друга за спиной.
— Ты мне ничего не ответил, — Брук улыбается, но нервничает, о чем говорит её попытка покусать нижнюю губу, кожа которой скрыта под ярко-красной помадой. Дилан морщится, но не виновато:
— У меня не было возможности.
— Так… — девушка решает задать вопрос в лоб, прямо сейчас, чтобы не ждать его ответа. — Что насчет сегодня? Ты идешь на вечеринку? — нет, всё-таки прикусывает пухлую губу. — Я буду там.
О’Брайен открывает рот, словно намеревается сразу дать ответ, в котором уверен, но на самом деле он находится на стадии обдумывания, поэтому рад тому, как Дэн отходит от шкафчика, выглянув из-за его плеча:
— Эй, — девушка мельком посматривает на него, но большую часть своего внимания отдает Дилану, которого за плечо обнимает Дэн. — Он мой партнер для вечеринок, — наклоняется чуть вперед, к лицу Брук, которая изгибает брови, указав пальцем на свой лоб, намекнув на наличие странной полосы на коже лба парня. Но он не реагирует, продолжив играть роль:
— В любой. Непонятной. Ситуации.
Дилан улыбается, взглянув на Дэна, который подмигивает ему, и Брук закатывает глаза, широко улыбаясь:
— Ну, одолжишь мне его на одну ночь? — коротко скользит языком по нижней губе, когда их с Диланом взгляды встречаются. — Для одной непонятной ситуации, — с такими же паузами произносит. Девушки громче хихикают, вовсе не смущая своим поведением Брук, которая переминается с одной ноги на другую. О’Брайен мог бы долгое время отвечать на её зрительный контакт и молчать, хорошо, что рядом Дэн, скрывающий своей деятельностью неловкую паузу.
— О-у, — парень убирает ладони от друга. — Бери, — натянуто улыбается, отряхивая плечи парня, будто от пыли. — Это не по моей части, — и разворачивается, принявшись разбираться с учебниками на полках. Брук улыбается, настойчиво добиваясь чего-то определенного от парня, который, по сути, не должен мяться, верно? Это не в его характере.
— Так ты… — Брук покачивает сложенными на груди руками. — Не дал ответ.
Он не может дольше тянуть, поэтому уверенно улыбается, пожав плечами:
— Думаю, я буду там, — да?
— Хорошо, — девушка начинает отходить к подругам. — Буду ждать.
— Окей, — Дилан сдерживает глубокий вздох, кивнув головой, и Брук разворачивается, отчего её завитые волосы забавно дергаются, и уверенной походкой девушка направляется к остальным. Подруги расступаются, позволив капитану группы поддержки занять привычное место в середине, после чего они вместе идут вперед по коридору.
О’Брайен поворачивается всем телом к другу, который немного отклоняется от шкафчика, прослеживая за отдаляющимися девушками, и медленно переводит взгляд на Дилана, задавшись вопросом, который не дает ему покоя на протяжении всех лет их совместного обучения:
— И что они в тебе находят? — фыркает при виде натянутой улыбки друга. — Даже меня ты раздражаешь, — принимается просматривать содержимое полок, как вдруг улавливает странную перемену в лице Дилана, поэтому вновь обращает на него взгляд, с подозрением сощурив веки:
— Что это было?
О’Брайен проводит ладонью по затылку, с непринуждением кивнув другу:
— Что?
— Только что, — Дэн не отстает, ведь уверен, что ловит Дилана за чем-то необычным. — Вот это, — указывает на его лицо. — Ты странно улыбнулся.
О’Брайен щурится, подняв брови, и с усмешкой давит на затылок Дэна ладонью, пихнув друга обратно внутрь шкафчика, из-за чего он врезается всем телом в края полок.
— Вернись в свою среду обитания, — Дилан ворчит, улыбаясь, и обходит друга. — Спасибо, — сует ладони в карманы джинсов, спокойным шагом минуя парня, который «выныривает» из шкафчика, ругнувшись:
— Эй! — не успевает взять всё необходимое и хлопает дверцей, поспешив за другом.
***
Вечер наступает быстро, и Роббин О’Брайен носится по дому, собирая свои вещи. Она теряет мобильный аппарат, но у неё нет времени, чтобы поругать сына, ведь понимает, что это его очередные «подколы». Он часто прячет то, что ей срочно необходимо, поэтому, как итог, женщина опаздывает на свою смену, поэтому начинает переобуваться в прихожей, осыпая Дилана «мягкими» ругательствами. Парень с довольной улыбкой стоит напротив, сложив руки на груди:
— Разреши мне сегодня гульнуть, — разводит руки в стороны. — И я тебе отдам телефон.
Роббин пыхтит, выпрямляясь, и хватает свою сумку с комода, указав пальцем на сына:
— Я разберусь с тобой позже, — притворно улыбается, заглянув на кухню с меньшим раздражением, чтобы обратиться к Тее, которая сидит за столом, ковыряя вилкой салат с жаренной картошкой.
— Тея, выпей лекарство, — напоминает. Девушка обращает равнодушный взгляд на женщину, ответив спокойным кивком.
— Хорошо, — Роббин прикрывает дверь, обернувшись к сыну, который поглядывает на настенные часы.
— Ты ужинал? — мать интересуется шепотом.
— Да, — он щурится, с подозрением покосившись на женщину. — С чего это тебя интересует?
— Сделай вид, что нет, — Роббин дает странный указ, направившись обратно к комоду, чтобы проверить свое внешнее состояние в зеркале, а парень продолжает с недоумением смотреть на неё, стоя на месте. — Мне нужно, чтобы ты проследил за тем, сколько съедает Тея.
Он закатывает глаза, опустив руки, и ставит их на талию, немного задрав ткань футболки:
— А как же больше свободы? — делает медленные шаги к матери, которая поворачивается к нему, держа ремень сумки на плече, и убирает руки сына, поправив его футболку:
— Наличие свободы так же опасно, Дилан, — отходит назад, вынув из сумки связку ключей. — Просто пусть она съест всё, что я положила на тарелку, — приказывает ему, будто он может повлиять. — Там немного.
— И как это будет выглядеть? — не догоняет.
— Просто зайди и сядь с ней ужинать, — Роббин вздыхает, подняв запястье руки к плечу, чтобы проверить время.
— Я устал… — Дилан притворно зевает, покосившись в сторону.
— Не ной, — кивает на дверь, и О’Брайен вздыхает. Сдается, направившись в указанном направлении, пробубнив под нос:
— Пока.
— Удачи, — Роббин отворачивается, поспешив к входной двери, за ручку которой хватается ладонью, но притормаживает, обернувшись, правда, без понимания, что конкретно привлекает её внимание. Смотрит на комод. Может, что-то забыла?
Нет. Она приоткрывает дверь, заметно хмурясь, ведь… Не находит фотографию в рамке, которую выставила вчера утром.
Отворачивается, переступив порог, и опускает задумчивый взгляд вниз, с каждой прошедшей секундой осмысления всё сильнее погружаясь в свои тяжелые мысли.
Дилан следит за временем, прислушивается к шуму за окном, и выдыхает с облегчением, когда улавливает рев мотора. Его мать уезжает от участка, отправляясь на работу, и теперь парню остается потерпеть компанию странной девчонки, а после он отправится развлекаться с теми людьми, с которыми хотя бы можно поговорить.
Он не относит себя к людям, неспособным найти общий язык с кем-либо. Серьезно, может, Дилан слишком высокого мнения о себе, но у него никогда не было проблем с общением. А тут…
Накладывает себе вторую порцию ужина, с тяжестью, вздохнув, ведь он первую еле уплел. Хотел перекусить, чтобы не набивать желудок перед алкоголем. Но это не основная проблема.
Оборачивается, старательно избегая возможности пересечься взглядом с Теей, хотя, возможно ли это? Девушка только и делает, что смотрит в тарелку, медленно переворачивая её содержимое вилкой. Дилан садится напротив, берет столовый прибор, и повторно окидывает вниманием еду, осознав, что прием пищи в такой компании куда тяжелее без матери. Начинает с неохотой кушать, чувствуя, как девушка внезапно поднимает на него глаза, точнее, на его тарелку. Смотрит. Это нервирует, но парень сдерживается, натянув на лицо не совсем расслабленную улыбку:
— Что? — поглядывает на неё, поднося вилку к губам. Тея ерзает на стуле, перескакивая вниманием со своей тарелки на его, а лишь после поднимает взгляд на лицо парня, впервые так долго удерживая зрительный контакт с ним:
— Ты ведь уже ел, — вот так просто. Дилан останавливает вилку с едой у своего рта, успев слегка приоткрыть его. Смотрит на девушку, понимая, что требуется как-то выйти из ситуации, чтобы не вызвать подозрений, поэтому пожимает плечами, не оспаривая:
— Верно, просто… — стучит вилкой по тарелке. — Я много ем, — улыбается, сложив одну руку на груди. Тея отводит взгляд. Кажется, ей это вовсе не интересно, она просто поставила его перед фактом, а он принимается объясняться. Что ж, О’Брайен опять чувствует себя неловко, так что решается перевести стрелки:
— А ты… — указывает на её полную тарелку, ожидая, что девушка потеряется, ведь она ничего до сих пор не съела, но Тея вполне спокойно отвечает:
— Я уже наелась.
Дилан щурится, продолжая усмехаться краем губ, но уже испытывает интерес, когда задает очередной вопрос:
— Прости, но что из этого ты съела? — откладывает вилку, локтями опираясь на край стола, а ладони сцепляет, подавшись вперед. Всё ещё пытается заставить Тею смутиться, но она выглядит расслабленной, вовсе не скованной, когда поясняет:
— Помидоры. Сыр, — вилкой дергает перечисляемые продукты. — Очень сытно.
Поднимает глаза, коротко посмотрев на парня, который хмурит брови:
— Ну… А чуть больше ты скушать не хочешь? — он бы на её месте уплетал бы всё, что дают. Она ведь понимает, в каком состоянии находится? Это даже не смешно, это мерзко.
Тея остается серьезной и уверенной, когда задает встречный вопрос, озадаченно хмуря брови, и открыто уставившись на Дилана:
— Зачем, если я уже наелась?
Парень стучит пальцами по столу, не сдержав своего предположения, которое раскрывает вполне убежденно:
— Это такое самовнушение?
Тея пристально смотрит в ответ. О’Брайен поднимает брови, ожидая её слов, но девушка хранит молчание, а её молчаливый надзор начинает напрягать. Дилан даже не дергается, не отводит взгляда в сторону окна, когда слышит приближение автомобиля. Это за ним. Дэн приехал. Не шевелится. До тех пор, пока Тея не опускает взгляд, осторожно поднявшись со стула. Берет тарелку. Молча обходит стол, чтобы положить остаток еды на полку холодильника. О’Брайен теперь пялится в стол, продолжив притоптывать ногами под ним. Девушка спокойно моет ладони, набирает стакан холодной воды. За окном слышно гудение. Дэн вызывает друга, а тот продолжает сидеть.