– Fratello, мы не можем уплыть без них, – схватил Руджеро капитана за локоть.
– Жаждешь подержать в руках золотишко? – хмыкнул Ферранте.
– А ты – шедевры искусства, разве нет? – ехидно спросил Руджеро.
– Я все еще допускаю мысль, что мы ничего не найдем, и все это – выдумка, потому спокойно отношусь к тому, поплывет он с нами или нет.
– Ферранте, сокровище существует! Я тебя уверяю! – горячо возразил Руджеро. – Сегодня ночью я играл в карты и вышел подышать воздухом. Рядом с таверной стояли два мужика, и я подслушал их разговор. Они, похоже, ищут нашего дорогого дружка… – хихикнул помощник капитана.
Ферранте вскинул на него подозрительный взгляд.
– Я надеюсь, ты не проболтался…
– Шутишь? – оборвал его Руджеро. – Я не намерен делить сокровище с какими-то двумя стариканами.
– Но что они здесь делают? – спросил Ферранте.
– Ищут дом, где живет невеста Джованни. Я видел вчера днем, как они шатались по порту и наводили справки. Они даже меня остановили.
– Но почему ты ничего не сказал?!
– Мы встретились с тобой только пять минут назад, – укоризненно ответил Руджеро.
– Надо сматываться, – тревожно изрек Ферранте.
– Без Джованни? Ты с ума сошел?!
– Я предупреждал его, чтобы он пришел на рассвете. Слушай, Руджеро, я вернусь на «Cuore matto» и проверю, может, они уже там. А ты оставайся здесь и последи за преследователями. Если ребята уже на корабле, я подам тебе знак.
– Хорошо, – кивнул Руджеро и зашагал вдоль причала.
Ферранте решительно направился к своей каравелле. Команда вскоре должна была полностью собраться, потому на борту уже сновали несколько членов экипажа. Поприветствовав их, капитан с едва уловимой неуверенностью в походке направился к своей каюте. Подойдя к двери, он замер, прислушиваясь. Изнутри не доносилось ни звука.
– Да там они, там – раздалось сзади ворчание, и Ферранте резко обернулся. Неподалеку сидел кок с недовольным видом. – Вели себя тихо, хоть тут повезло. Только какого дьявола Вы не предупредили, что один из них…
– Тсссс, – оборвал его Ферранте. – Оставим это между нами, никто не должен этого знать. Приготовь им, пожалуйста, завтрак.
– Ну разумеется. Всенепременно. Теперь еще готовить кулинарные изыски для благородных особ надо, – проворчал Титубанте. – Думал отдохну, наконец, буду только суп рыбный варить, ан нет… Давайте теперь закупим шафрана, корицы и прочих пряностей, чтобы усладить их превосходительств…
Ферранте усмехнулся, но в усмешке сквозила теплота.
– С чего ты взял, что это благородная особа? – поинтересовался он.
– Санта Мадонна! У меня на таких глаз наточен, – ответил Титубанте снисходительно и протянул капитану ключ.
Ферранте вставил ключ и повернул его. Потом взялся за ручку двери.
Контессина сидела в кресле и читала книгу, которую нашла на полке. На самом деле, там стояло несколько книг с сочинениями итальянских классиков: Данте, Боккаччо, Петрарка. Наличие их несказанно удивило девушку и, чтобы скоротать время, она взяла одну из них и принялась читать. Но сосредоточиться не удавалось. Она всю ночь не спала, раздумывая о ночных приключениях, и эти мысли никак не получалось выкинуть из головы.
История с поцелуем была весьма щекотливой. Что скажет Джованни, когда узнает об этом? Она ведь так и не рассказала ему. Но еще больше ее будоражило воспоминание о тех ощущениях, которые подарил ей этот поцелуй. Он ее взволновал, как никогда не волновал ни один поцелуй с Джованни! У нее в тот момент мелькнула мысль, что этот поцелуй был особенным, но она не успела осознать, как он сильно отличается от всех остальных, будто целовалась она вовсе не с Джованни. Все происходило так быстро, что сомнения просто не успели овладеть ею.
Едва Джованни уснул, Контессина принялась непрестанно задаваться вопросом, каков он, этот неожиданный друг ее жениха, и как она теперь будет смотреть ему в глаза? И чем больше она думала об этом, чем больше она вспоминала их поцелуй, тем сильнее билось ее сердце, предвкушая возвращение капитана.
И вот за дверью раздались какие-то мужские голоса, а в замок вставился ключ. Пальцы ее до побеления костяшек вцепились в книгу, а сердце и вовсе прекратило биться. Контессина паническим взором уставилась на дверь, жаждая, чтобы она скорее открылась и боясь этого до умопомрачения.
Дверь резко распахнулась, и в каюту ворвался свежий соленый воздух. На пороге возникла мощная фигура, широкоплечая и завернутая в плащ с прорезями. Вся одежда была черного цвета, лишь белая рубашка вырисовывалась единственным светлым пятном. Даже волнистые волосы и короткая борода были черно-смольного цвета. Облик сам по себе являлся невероятно притягательным, завораживающим, но самыми ошеломляющими в нем были ярко-синие пронзительные глаза.
Ферранте же видел перед собой красавицу с тонкими и правильными чертами лица, которая смотрела на него смелым взором, несмотря на сумасшедшее волнение во взгляде. Непослушные вьющиеся локоны рассыпались по плечам. Не слишком глубокий вырез открывал стройную шею, а длинное платье подчеркивало не только хрупкость ее фигурки, но и благородное происхождение.
Они молча смотрели друг на друга, не в силах пошевелиться или сказать что-либо. Непонятная дрожь пронзила обоих, а кровь бешено понеслась по жилам. Может, такой эффект вызвало воспоминание о ночном поцелуе, а может, это была искра сумасшедшей симпатии, с невероятной силой вспыхнувшая в обоих.
Чтобы разорвать эту волнительную минуту, Ферранте плотнее сжал губы и перевел взгляд на свою широкую кровать. Там безмятежно спал Джованни, раскинувшись в свое удовольствие, словно морская звезда.
– Buongiorno17, signorina, – бесстрастно произнес Ферранте своим чарующим голосом и направился к Джованни.
– Buongiorno… – тихо ответила девушка, опуская глаза.
– Джови, – потряс Ферранте парня за плечо. Тот не отреагировал. – Джови! – снова настойчиво тряхнул его капитан, чувствуя на себе пристальный взор Контессины. – Да проснись же ты!
Джованни пошевелился, что-то бурча, потом нехотя открыл глаза и непонимающе уставился на Ферранте.
– Что случилось? – сонно спросил он.
– Солнце взошло.
– Бу… и что?
– Отплывать пора, porca miseria! Вставай, пойдем прогуляемся по палубе.
– По палубе? Зачем? – никак не мог проснуться Джованни.
– Вставай, dannazione! – с силой тряхнул его Ферранте, буквально стаскивая парня с кровати.
Джованни встал на ноги и протер глаза. Только тут он заметил Контессину, и память мгновенно вернулась к нему.
– Amore! – бросился он к невесте и в знак приветствия прильнул к ее губам.
Ферранте отвел взгляд и посмотрел в сторону окна. Внутри что-то неприятно кольнуло.
Широким шагом он направился к двери и у самого порога обернулся, берясь за ручку.
– Титубанте принесет сюда завтрак. Ты, – посмотрел он на парня, – сейчас пойдешь со мной. Надень мой плащ, – снял Ферранте плащ с гвоздя, вбитого в стену каюты у самой двери, – воротник повыше подними, чтобы с берега невозможно было тебя узнать. Потом вернешься сюда завтракать.
– Ты с нами? – спросил его Джованни, подходя ближе.
– Нет, я уже поел, – коротко ответил Ферранте и, открыв дверь, вышел из каюты.
Они медленно шли по палубе.
– К чему этот спектакль? – с любопытством спросил Джованни, пряча подбородок в воротнике и бросая взгляд на берег.
– Чтобы были свидетели твоего появления на корабле. Ты, надеюсь, помнишь, что я ничего не знаю о том, как прошло ночное похищение?
– Помню, – кивнул Джованни. – Но зачем прятать лицо?
– Руджеро сказал, что тебя ищут два старика.
– Что?! – ахнул Джованни и плотнее закутался в плащ.
– Потому надо торопиться.
Они завернули за угол и направились на противоположный борт.
– Чезаре! – позвал Ферранте одного из моряков. – Сойди на берег и позови моего помощника. Скоро отплываем.
Матрос кивнул и с готовностью бросился выполнять поручение. Ферранте с Джованни остановились, и Джованни устремил восхищенный взгляд на играющее в солнечных утренних лучах море. Они стояли молча, и ветер трепал их волосы и полы плащей. Джованни наслаждался пробуждающимся днем и предвкушением морского путешествия. На лице его было написано радостное волнение. Лицо капитана не выражало особых эмоций, но внутри него образовался какой-то круговорот противоречивых чувств. На миг ему даже захотелось отменить экспедицию.
– Ферранте… Спасибо за помощь, – проникновенно сказал Джованни, посмотрев на капитана. – Теперь я понимаю, что вряд ли справился бы без тебя. Ты так все организовал и позаботился о таких мелочах, о которых мне бы даже в голову не пришло подумать.
– Пожалуйста, – улыбнулся Ферранте и внимательно посмотрел на парня. Взгляд его был задумчивым и изучающим. – Теперь можешь возвращаться в мою каюту, пойдем, я провожу тебя. Но запомни, что во время нашего путешествия ты не делжен заходить туда, когда тебе заблагорассудится. Только вместе со мной. Сейчас во время отплытия все будут заняты своими делами и никто ничего не заметит, но потом… – он многозначительно замолчал.
– Понимаю. Придется воспитывать волю, – улыбнулся Джованни. – Сегодня ночью это было ужасно, – доверительно сказал он. – Красивая любимая девушка рядом, а я должен спать около нее, как брат. Я часа два уснуть не мог.
Ферранте натянуто улыбнулся, подумав о том, что в ближайшие ночи ему тоже предстоит воспитывать волю.
– Иди, – подтолкнул он Джованни с ускользающей улыбкой на губах. – Через полчаса я приду за тобой.
Образы героев:
Титубанте
Глава 6
НАПАДЕНИЕ
Ночь вступала в свои права, бархатная, темно-синяя, ласковая. Над морем носился теплый озорной ветерок, и далекие звезды вместе с луной игрались в легкой зыби. «Cuore matto» неспешно, но уверенно двигался вперед.
Все, кроме тех, кто нес ночное дежурство, отправились спать, а Ферранте все стоял на палубе, наслаждаясь морской ночью. Ветер трепал плащ за спиной и волосы и нежно ласкал щеки. Рубашка колыхалась от ветра, приятно скользя по коже. Он замер, уставившись вдаль и вдыхая соленый воздух.
А может быть, он просто не решался вернуться в каюту. Ее временная обитательница оказалась возмутительницей его душевного спокойствия, и ему требовались силы, чтобы сохранить внутреннее равновесие. Он оттягивал момент, в надежде, что к его возвращению Контессина уже будет во власти сновидений.
Но Контессина не спала. Она сидела на кровати, завернувшись в покрывало. Когда дверь начала тихо открываться, сердце Контессины задрожало, и она повернула голову в сторону входа. Ферранте посмотрел на девушку долгим взглядом, но ни один мускул на его лице не дрогнул и не выдал внутреннего волнения.
– К Вашему сожалению и неудобству, пару ночей нам придется провести вместе, – произнес он с легкой насмешкой, плотно закрывая за собой дверь.
– Я знаю, – ответила Контессина.
Ферранте прошел мимо нее к креслу, снимая на ходу плащ. Небрежно повесив его на спинку, он сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза, будто намеревался тут же погрузиться в сон.
– Меня зовут Контессина, – послышался осторожный голос девушки.
Ферранте открыл глаза и внимательно взглянул на нее. Уголки губ дрогнули в улыбке.
– Я помню. Меня зовут Ферранте.
– Приятно познакомиться, – ответила Контессина. Повисло молчание, и на лице девушки отразилось замешательство. Она явно хотела добавить что-то еще, но колебалась. – Как я поняла, Вы не сказали моему жениху… – начала она и, опустив взор, замолчала.
Ферранте с трудом душил в себе смех. Контессина была забавной в своем смущении, и он не хотел приходить ей на помощь, чтобы спасти ее из этой ситуации. Он хотел, чтобы она сама договорила фразу. Его это веселило.
– О чем? – невинно приподнял он бровь, поскольку молчание затягивалось.
– О том, что я поцеловала Вас, – ответила Контессина, смело взглянув ему в глаза. – Почему Вы скрыли это?
– Зачем вызывать ревность у Вашего жениха без оснований? Или Вы поцеловали меня намеренно?
– Нет, по ошибке! – воскликнула Контессина. – Там было совершенно темно, а Вы позвали меня по имени. Я перепутала Вас со своим женихом! И хотела извиниться за мою оплошность.
– Не стоит беспокоиться, – снисходительно ответил Ферранте. – Однако поцелуй был восхитительным.
Мгновением позже в Ферранте полетела подушка. Он с готовностью поймал ее и невозмутимо подложил себе под голову.
– Спасибо, – насмешливо поблагодарил он. Глаза девушки сверкали от возмущения, а сама она напоминала кошку, готовящуюся броситься в атаку. Ферранте усмехнулся. – Buonanotte, – произнес он спокойно и закрыл глаза, всем своим видом показывая, что все-таки намерен погрузиться в сон.
Проснувшись на рассвете, Ферранте принялся созерцать спящую девушку. Нежную, красивую, освещенную слабым лучом озорного солнца, бесцеремонно подглядывающего в окно… На губах капитана заиграла улыбка. Он вспомнил поцелуй, который она подарила ему по ошибке, и испытал неудержимое желание прикоснуться к этим губам еще раз.
Ферранте встрепенулся, прогоняя грезы, и тихо поднялся, стараясь не производить шума, чтобы не разбудить Контессину. Добравшись до двери и взявшись за ручку, он обернулся. Сердце в груди пылало. Ферранте рывком распахнул дверь и вышел в свежесть морского утра.
На палубе разворачивалась баталия. Несколько матросов «Cuore matto», которые несли ночное дежурство, дрались с какими-то другими незнакомыми матросами. Видимо, началась баталия буквально за несколько минут до его появления, потому что противники только прибывали на каравеллу, взбираясь откуда-то снизу. Интересно, что вражеского судна даже не было видно! Наверное, оно стояло с другого борта и было небольших размеров.
Не раздумывая, Ферранте обнажил шпагу и ринулся на помощь своей команде. К счастью, искусством сражаться он владел в совершенстве, поэтому ему не составляло особого труда сбрасывать врагов одного за другим за борт. Да и матросы его тоже не были дилетантами в битвах и вполне достойно отражали натиск. К тому же постоянно прибывала подмога в лице других членов экипажа, и численное превосходство было на стороне «Cuore matto».
Как оказалось, на противоположном борту Руджеро тоже не просто по палубе прогуливался, наслаждаясь утренним солнцем. Он вышел на палубу именно за этим, но встретил весьма неприветливый прием, потому вынужден был обнажить шпагу. Он, кстати, тоже умел отлично драться.
В несколько широких шагов Ферранте подскочил к Руджеро, которого в тот момент одолевали сразу двое противников, и без раздумий вонзил шпагу в бок ближайшего нападающего. Болезненный удар пришелся в печень, и матрос упал, согнувшись и держась за кровоточащий бок. Руджеро мимоходом кивнул капитану в знак благодарности, усилил атаку на оставшегося соперника и дожал его, точно поразив шейную артерию. Затем он подлетел к борту и эфесом шпаги ударил по голове влезающему на их борт моряку, который с криком полетел в море.
Ферранте тоже не терял зря времени. Будучи рядом с Руджеро, он сражался с матросом, который очень неплохо владел шпагой, но явно проигрывал Ферранте в мастерстве. Капитан резкими контратаками успел нанести несколько ранений противнику, рубашка которого уже почти вся покраснела от крови.
Вдруг краем глаза он увидел движение по краю борта. Стараясь не упускать из виду оппонента, Ферранте чуть повернул голову, чтобы оценить ситуацию, и сделал это очень вовремя, успев понять, что в него собираются что-то метнуть. Он резко отскочил в сторону, и летящий в него кинжал ударился о деревянную стенку и, упав, звякнул о пол. Ферранте размахнулся и хлестнул шпагой по руке метнувшего оружие мужчины, который еще не влез на палубу, а держался за поручень борта одной рукой. Лезвие шпаги глубоко ранило руку, и неудачливый метатель полетел вниз.