— Неужели нашел новую пассию? — устало вздохнула девушка, заправляя за ухо выбившуюся из высокого хвоста кудрявую рыжую прядь. Нет, она не осуждала отца за его желание найти достойную спутницу жизни. Просто иногда его действия на этот счет были слишком резкими, слишком неожиданными, особенно для взрослой дочери. Не став строить предположений, Амаранта достала из сумки блокнот и ручку, решив продолжить начатое на паре. Мимо ее лавки прошла веселая компания из четырех русских парней, за ними — два американца в очках, похожие друг на друга как две капли воды, но не являвшихся близнецами, еще кто-то. Но остальных Амаранта уже не видела, она с головой ушла в мир собственных фантазий.
«- Они идут. Они уже близко, Лиам. Мы можем не успеть! — взволнованно говорил невысокий, крепкий юноша со шрамом, пересекающим крупный нос. Он опирался на колонну правым плечом, а левой рукой зажимал кровоточащую рану на боку.
— Я знаю, Карс, знаю, — ответил ему высокий беловолосый парень с правильными чертами лица, которого звали Лиам. — Но мы должны хотя бы попытаться, понимаешь…
— Как же не понять? Мы на пороге, нет, мы уже ввязались в войну, и это тогда, когда наши родители исчезли! Кстати… где Айне?
— Что? Я думал, она с тобой придет!
Зеленые глаза Лиама обеспокоенно сверкнули, он отошел от наполненной кристальной водой чаши, сжав кулаки.
— Карсон…
— Эм… Лиам, честно, я думал… Она же уже здесь должна быть!..
— Карсон, мать твою, ты ее здесь видишь?!»
Ами тихонько хихикнула. Возможно, кому-то эта сцена покажется нереалистичной. Но ей она все равно нравилась.
«- Лиам, спокойно… Ладно, нервничай дальше, — тут же поправился Карсон, поймав взбешенный взгляд товарища. — Наша группа разделилась на окраине Фолл Ривера из-за атаки. Они… Черт, Лиам, ты просто… А, да, ты видел их. Астеничные фигуры метра три в длину, в белых плащах до пола и с черными бинтами, закрывающими лицо, и выглядывающие из рукавов пальцы. Мгновенно оказываются рядом с тобой, и не знаешь, что делать и как атаковать. Даже знаменитый Перси Джексон не справился бы с ними. Они монстры! Лиам! Это не просто Чистильщики, Санитары или как еще их там назвали!
— Как ты думаешь, Карс, эта фраза должна меня успокоить?
Лиам язвительно усмехнулся и вернулся к чаше с водой. Легкий взмах рукой, и по водной поверхности прошла рябь.
— Всем обитателям Лагеря! Срочно! Отступайте под защиту купола Лагеря! Не ввязывайтесь в бой с этими существами, они гораздо сильнее нас. В бой вступайте только в крайнем случае! Уходите в лабиринт Дедала, если защитный купол падет!
„Эфир“ заполнил взволнованный гомон других полукровок. Они смертельно напуганы, их противники — неизвестные и могущественные существа. За все время атаки, а это уже около двух недель, победить удалось только троих, но ценой каких потерь!
— Сохраняйте спокойствие!
— Как сохранять спокойствие, — послышался мужской голос. — Если наши родители пропали? Кто нас защитит?!
— Мы сами! Мы не должны во всем полагаться на родителей, мы должны преодолеть эту трудность сами! И мы справимся!
— Да как справимся? — слышал Лиам затихающие голоса товарищей. — Если из Царства Мертвых рвутся наружу мертвые? И их никто не забирает!
— У тебя устаревшая информация. Кто-то взял под контроль Царство Мертвых.
— Нико с нами!
— Ура!
Лиам встряхнул головой и тяжело вздохнул. Так страшно ему еще не было никогда. Хотелось присоединиться к товарищам, укрывшимся под куполом и вздохнуть из-за слабого чувства безопасности. Но нет, он не мог. Не имел права. Кто-то должен направлять тех, кто сейчас сражается, пытаясь защитить привычный мир. А еще он должен найти Айне.
Снова взмахнув рукой, Лиам попытался связаться с Нико.
— Куда пошел? — рявкнула Айне, зацепляя косой за плечо душу мужчины, рванувшуюся к выходу. — Во-первых, я не закончила учет, во-вторых, я тебя по всему Лос-Анджелесу гоняла не для того, чтоб ты снова сбежал!
Понурившись, мужчина занял свое место в шеренге душ, двигающихся к арке, венчающей начало царства Аида. Сейчас во дворце Повелителя находился Нико, пытающийся восстановить равновесие и укрепить оборону „вверенной территории“. Вместе с ним в мрачное подземелье спустилась Айне, решившая занять пост своего отца, Танатоса. Вооружившись косой, она со всех уголков мира собирала вырвавшиеся души, дабы загнать их обратно туда, где умершим положено быть. Мельком она видела сражающихся полукровок и их противников — ужасных созданий в белых балахонах.
— Как же страшно…
Шеренга уже пересекла границы Аида, а значит больше можно не волноваться за то, что они снова вырвутся. Айне оглянулась. Ее сердце разрывало на части желание вернуться обратно, наверх. Нестерпимо хотелось найти Лиама, убедиться, что с ним все в порядке, обнять его… Да хоть в последний раз!»
Амаранта удовлетворенно выдохнула и закрыла блокнот. Эта история почти закончена, а концовку она придумала, едва проблеск идеи возник в ее мыслях. «Пара, разлученная Смертью, найдет друг друга в перерождениях…»
— Нет, это запутанно. Надо сформулировать по-другому, — пробубнила себе под нос девушка, закусывая ручку.
Окончание конкретно для Лиама и Айне тоже было продумано. Сначала в собственноручно организованном штабе связи погибнет весь отряд Лиама, защищая своего лидера. Дольше всех продержится Карсон, сын Ареса, но и он падет, «сраженный ударом священного меча». Потом безликие фигуры войдут в зал, где возле чана с водой их будет ждать Лиам. Ему покажется, что с помощью магии он ранит одного из нападавших, но это лишь иллюзия способности противостоять. Утыканный мечами, он будет ползти по полу, истекая кровью, и вода в чане окрасится багровым… Последнюю фразу можно записать в рассказе дословно.
— Не забыть перенести все записи в ноут, — счастливо улыбнулась Амаранта, убирая блокнот в сумку.
Откинувшись на спинку сидения, Ами принялась размышлять над новой идеей.
Уэксфорд встретил ее мелким моросящим дождем. Ворча, Амаранта плотнее запахнулась в плотную кофту и побежала к стоянке такси.
— Да славиться будет тот, кто сможет придумать прибор контроля погоды, — выдохнула девушка подбегая к свободному автомобилю и залетая на заднее сидение. Она назвала водителю адрес и всю дорогу смотрела в окно, за огромными высотками, чьи крыши терялись далеко в облаках. Похоже, в этот раз она успела до начала «всемирного затора», так как таксист пока не поднимал автомобиль в воздух. Ее отец нашел дом в историческом центре города, куда сейчас и направлялась девушка.
— Ух ты… — выйдя из такси, она увидела перед собой дом в лучших традициях 20-21 века: кирпичный и двухэтажный, с покатой красной крышей. На лужайке перед домом виднелись забавные фигурки гномов, живая изгородь высотой до колена. А к крыльцу вела дорожка из незнакомого материала.
— Я должна увидеть, что внутри!
Словно маленькая девочка Амаранта пробежала по дорожке и распахнула входную дверь. Когда ее отец ждал гостей, он оставлял дверь открытой, дабы те могли спокойно войти, а не ждать, пока хозяин вспомнит, где она находится.
— Я дома! — воскликнула девушка, захлопывая дверь и запирая ее. Амаранта оглянулась: она оказалась в небольшой светлой прихожей. По правую руку на второй этаж уходила лестница из темного дерева и с вычурными перилами. У левой стены — большой шкаф из светлого, орехового дерева.
— Ами! Родная, ты уже приехала! — со второго этажа спустился мужчина среднего роста. Его густая шевелюра когда-то была черной, как смоль, сейчас — наполовину посеребрена сединой. Серо-голубые глаза, такого оттенка же, как и у дочери. Он крепко обнял Амаранту.
— Как ты, пап?
— Отлично, только недавно закончил ремонт нашего нового дома.
— Обмыть пригласил, да?
— И обмыть покупку и ремонт тоже. Ами, понимаешь… — отец перестал улыбаться и тяжело вздохнул. — Я знаю, тебе всегда было сложно принимать… тот факт, что я…
— Искал маме замену, — жестко припечатала Амаранта. Она закусила губу, стараясь не расплакаться, и уже захотела выбежать из дома и на последнем поезде вернуться в Цюрих или в Берн. Отец опять пытается познакомить ее с новой пассией. Знала же, чувствовала, что так и будет, но все равно поехала!
— Ами, прошу, послушай. Я всегда любил и буду любить нашу маму, но я…
— Не можешь быть один?! — Ами хотелось взвыть и вцепиться в патлы новой папиной любовницы.
— Да. Я помню, что ты с трудом приняла наш брак с Амелией…
— Почему ты не попытался построить семью с ней?
Лайонел тяжело вздохнул. Его дочь Ами всегда была взрослой и умной не по годам, из-за того, что рано лишилась мамы. Но ее ребячество проявлялось в рвении оставить место мамы нетронутым. Она смогла принять только одну женщину, Амелию, и то это было благодаря ее взрослому сыну, Лукасу.
— Амели — прекрасная женщина, и да, нам вместе было хорошо. Но мы не сошлись характерами…
— Спустя пять лет совместной жизни ты это понял?!
Лайонел снова обнял дочь и легко взъерошил ее волосы. Он все понимал, прекрасно понимал, почему так нервничает Ами, но и сам не мог вечно оставаться в одиночестве. Ведь не будет же Ами вечно жить с ним.
— Я прошу тебя, попытайся принять Ванессу.
За ужином Амаранта молчала. Она старалась не смотреть на черноволосую молодую женщину в коротком коктейльном платье без бретелей, которая была ненамного старше ее самой. Ванесса мило улыбалась, что-то спрашивала у Лайонела, у Амаранты, нахваливала приготовленные блюда. В целом, старалась понравиться и отцу, и дочери. Ами скучающим голосом отвечала на вопросы, без особого интереса елозила вилкой по тарелке с рататуем
— Замечательный вечер!
У Ванессы был высокий голос, какой обычно поэты сравнивают со звоном хрусталя. Амаранте казалось, что она слышит визг, сравнимый с поросячьим. А еще она была уверена, что эта Ванесса только старается казаться милой куколкой, на самом деле, она совершенно другой человек. А ее цель — банковские активы отца.
После ужина они переместились в гостиную, оформленную в стиле пятидесятых годов двадцатого века. Темный дубовый стол посреди комнаты, справа от него — камин, диван и кресла приятного коричневого оттенка, картины маслом на стенах. И все это причудливо переплеталось с современной техникой: коммутаторами и квантовыми передатчиками, позволяющими быстро и почти бесплатно связаться с человеком в любой точке мира. На столе рядом с антикварными книгами разместился ультрабук серо-серебристого цвета.
— Какая красота! — восторженно воскликнула Ванесса, хлопнув в ладоши. — Лайни, неужели ты все это организовал и сделал?
Амаранта у нее за спиной скривилась и картинно наклонилась к горшку с цветком. Ее отец нахмурил брови и покачал головой. В ответ Ами показала язык и, подхватив с книжной полки цветочный словарь, раскрыла его на странице с изображением календулы. Лайонел погрозил дочери пальцем и успел отобрать у нее книгу до того, как Ванесса обернулась.
— Я спланировал дизайн и самостоятельно искал мебель. Строительные работы все же лучше доверить профессионалам.
— Это великолепно! Просто чудесно жить в таком доме, не смотря на сложности в его содержании.
Амаранта нахмурилась и скрестила руки на груди. О, какой «тонкий» намек!..
Ванесса села в кресло, одернув платье, и снова защебетала веселые глупости об оформлении дома, о прекрасном вкусе отца и дочери и о том, как же трудно поддерживать порядок в таком доме в одиночку или вдвоем.
К концу вечера Амаранта была готова все свои подозрения высказать Ванессе в лицо, а также пинком вышвырнуть ее из дома отца. Но Лайонел вовремя заметил изменившееся лицо дочери и поспешил разрядить накаляющуюся обстановку.
— Ами, дорогая, ты устала, наверное? После пар приехала, еще дорога из Цюриха была долгой и утомительной. Иди, отдыхай.
— Ой, конечно, конечно! — вклинилась Ванесса, и рыжая ощутила жгучее желание оттаскать ее за волосы. — Это, наверное, было очень тяжело! Да и я засиделась в гостях!..
Не желая всего этого слушать, Ами вскочила с кресла и убежала на второй этаж. Наугад открыла вторую дверь справа и оказалась в комнате — точной копии той, в которой она жила до поступления в Академию. Светло-бирюзовые стены, белый подоконник с горой синих подушек на нем.
Девушка упала на кровать и обняла подушку.
— Бедная, — покачала головой Ванесса, взглядом окинув лестницу на второй этаж. — Наверное, так устает в Академии… Ами нужно больше отдыхать с семьей.
Они с Лайонелом стояли на пороге. Мужчина надел на ее хрупкие плечи тонкий пиджак и обнял.
— Да. Прости ее, Ами сегодня не в духе, — Лайонел отпустил девушку и виновато улыбнулся.
— Конечно, конечно. Я все понимаю, сама недавно освободилась из этого ада!
Ванесса рассмеялась, звонко поцеловала Лайонела в щеку и убежала к спустившемуся такси. Мужчина закрыл дверь и, вздохнув, направился на второй этаж. Постучавшись, он вошел в комнату Амаранты. Девушка сидела на кровати с подушкой в обнимку и с преувеличенным интересом читала конспект. Рядом лежало еще несколько тетрадей и планшет.
— Ами…
— Пап, я все понимаю, тебе не хочется на старости лет оставаться одному. Я все понимаю…
— Ами, сейчас ты ведешь себя как ребенок!
— Потому что ты наступаешь на те же грабли! — Ами откинула конспект и упрямо посмотрела на отца. — Знаешь, сколько раз ты встречал девушек, мечтающих опустошить тебя в финансовом плане? Помнишь? Сорок семь! Сорок семь раз, папа! Причем три из них едва не закончились в пользу этих выскочек! Господи, я даже помню перекошенные лица каждой из них!
Ее голос сорвался на визг, и Лайонел едва успел перехватить ее руки с зажатой в них подушкой. Отобрав это «страшное оружие мести», он обнял дочь и принялся гладить по голове.
— Ами, прости меня, родная. Я… все понимаю, и ты меня пойми. Мне уже тяжело со всем справляться одному.
Амаранта дернулась.
— Конечно, тяжело! А ты забыл, что бывает, когда каждый раз эти проходимки тебя бросают? Или выясняется, что их до дрожи бесит твоя взрослая дочь?
Лайонел промолчал.
— Прости, пап. Но… я тоже больше не могу молчать.
Тяжело вздохнув, девушка крепко обняла отца и уткнулась ему в шею. Эта милая привычка осталась еще с детства, когда она, будучи совсем крохой, сидела на его руках (а порой и только на одной руке) и маленькими ручками обвивала шею папы. Ами старалась не плакать, но слезы катились по щекам против ее воли. Они не могли уберечь друг друга от всех бед и боли, но постоянно пытались защитить, не допустить слез.
Отец и дочь долго сидели, обнявшись. Наконец, Лайонел отпустил Амаранту и поднялся на ноги.
— Отдыхай.
И вышел из комнаты, поцеловав дочь в лоб. Им обоим нужно отдохнуть и успокоиться.
— У тебя сегодня пары?
— Только лекция по философии древних времен. Я ее пропущу.
Наутро ни Лайонел, ни Амаранта не вспоминали о разногласиях вчерашнего вечера. Лайонел поднялся раньше дочери и приготовил небольшой завтрак. На кухню Ами спустилась, ведомая запахом яичницы с беконом и разогревавшегося в микроволновке овощного рагу. Она успела умыться и переодеть пижамные штаны на джинсы, но все еще оставалась в забавной растянутой футболке с изображением зайчиков, а спутанные волосы были собраны в неаккуратный хвост. В дверях на кухню девушка замерла на мгновение и неуверенно кивнула отцу, молча указавшему ей на место за столом.
— Как это? Нельзя пропускать пары.
— Можно, если у тебя абсолютная память, и для запоминания этой информации мне достаточно один-два раза ее прочесть.
Лайонел неодобрительно покачал головой. Он благоразумно считал, что каждый предмет по-своему важен и заслуживает внимания. Амаранта же выбирала только необходимое, мельком прочитывала остальное и заставляла преподавателей брызгать ядовитой слюной, демонстрируя прекрасные знания при нулевой посещаемости их семинаров и лекций.