– Почему он выбрал меня?
– Тёмный Лорд мне не докладывает о своих мотивах. А сейчас, если ты замолчишь, мы, наконец, сможем продолжить.
Снейп вёл себя странно. Гарри всё чаще ловил на себе его пристальный взгляд, прочесть который не мог, как ни пытался. В этом человеке было так много всего, что Гарри удивлялся, как Снейпа до сих пор не порвало на части. Гарри почти видел, как его тёмное нутро бьётся о каменно-твёрдую внешнюю оболочку, но не может вырваться на свободу. Он думал: если содрать со Снейпа кожу, вместо живой плоти под ней обнаружится гранит.
Он выуживал из него информацию по крупицам, по обрывкам случайно обронённых фраз.
– Пот… – Снейп осёкся, нахмурившись.
– Договаривайте!
– Поттер! Доволен, мальчишка?!
Снейп всё-таки сорвался, но Гарри не испытал желанного облегчения.
– Это моя фамилия, да? – тихо спросил он. – Почему Лорд отобрал у нас даже такую малость?
Снейп беззвучно выругался и вздохнул:
– Что ты знаешь о Последней битве?
– Совсем немного. Вы не даёте нам возможность узнать больше, вы держите нас взаперти, как диких зверей!
– И всё-таки?
– Тёмные победили, Орден Феникса уничтожен, а мы оказались здесь. Но при чём тут моя фамилия?
– Лучше тебе помалкивать об этом, – задумчиво сказал Снейп. – Не произноси её в Замке лишний раз.
– Я ни черта не понимаю. – Гарри вцепился руками в волосы.
– А ты и не должен. Всё, что тебе положено знать, Тёмный Лорд великодушно оставил в твоей голове.
– Вы чудовище!
– Вот как? – Снейп, кажется, забавлялся.
– Вы убили Альбуса Дамблдора!
– Какая осведомлённость. А сколько людей убил Альбус Дамблдор, ты случайно не в курсе?
Помимо мощного интеллекта и необъяснимой несдержанности рядом с Гарри у Снейпа было ещё одно бесценное преимущество – домашняя библиотека.
Когда Гарри впервые зашёл в его кабинет, щедро уставленный книжными стеллажами, у него вспотели ладони. Книги были повсюду: на полках, на полу, на столе. Толстые древние фолианты в потёртых обложках, всевозможные учебники и пособия, волшебные книги, негромко ворчащие или издающие слабое свечение. На письменном столе Снейпа лежала раскрытая газета; «Ежедневный пророк» – прочёл Гарри. Он едва успел рассмотреть обложку – Тёмный Лорд в роскошной мантии улыбается, обнажив мелкие зубы – как Снейп испепелил газету взмахом палочки.
Прислуга не читала газет, а книги были под строжайшим запретом. Библиотека охранялась сигнальными чарами, и лезть туда никто не решался – себе дороже. Разве что Гермиона… Рон как-то упомянул – шёпотом, по секрету, что видел, как она кралась по коридору, прижимая к груди несколько потрёпанных томов. «Книжная воровка», – сказал он с восхищением и почти благоговейным ужасом. Гарри разделял его восторг: так уж вышло, что знания у них ценились едва ли не больше, чем еда и тепло. Любые слухи, сплетни, подслушанные разговоры и краденые газеты помогали частично восстановить картину происходящего за пределами Замка. А если повезёт, то и прошлого, отобранного Волдемортом.
Библиотека Снейпа едва ли могла сравниться с библиотекой Хогвартса, но Гарри и этого хватало за глаза. Конечно, Снейп не подпускал его к полкам, но всё же позволял читать некоторые учебники – те, что были необходимы им для занятий. «Это вынужденная мера», – отрезал он, но тем не менее разрешил просматривать даже те параграфы, которые не имели отношения к тёмной магии. Он варил зелья, усадив Гарри так, чтобы держать его в поле зрения, а тот жадно припадал к книге, подсвечивая себе палочкой. Конечно, там не было ничего об истории Замка или войне с Волдемортом, но Гарри всё равно был благодарен Снейпу, хоть и знал, что благодарность – последнее чувство, которое тот заслуживает.
Во время этих бесконечно долгих вечеров, заполненных теорией и практикой, с Гарри происходили странные вещи: он постепенно начинал понимать, почему многие сильные волшебники поддаются очарованию тёмных искусств.
– Тёмная магия – это не только инструмент для убийств и пыток. Тёмная магия – это тонкая и прекрасная наука, позволяющая волшебнику раскрыть свой потенциал и достичь действительно высокого мастерства.
Глаза Снейпа загорались, когда он рассказывал о тёмных силах. И ещё иногда, редко – когда смотрел на Гарри. В другие моменты лицо его, как и прежде, ничего не выражало.
Снейп заставлял Гарри произносить заклинания, от которых всё его тело наполнялось силой и энергией. И чем отвратительней получался эффект, тем больший прилив сил испытывал Гарри. Он тренировался на трансфигурированных насекомых и мышах – так было проще убедить себя, что боль, которую они испытывают – ненастоящая. Он травил их удушливым газом, сдирал шкуру, ослеплял, рассекал на части, и внутри росло нечто (чёрное, чёрное), что должно было бы пугать его, но не пугало. «Я мог бы делать это бесконечно», – подумал он однажды, поднимая палочку над головой, как шпагу, как символ свободы. Если бы сейчас в подземелья спустился кто-то из Пожирателей, он бы проклял и его, не раздумывая.
Снейп дёрнул бровью и одарил Гарри странным взглядом. Его мантия была прожжена в нескольких местах, а порванный рукав и вовсе пришёл в негодность. На белой, синеватой от выпуклых вен коже чернела, пульсируя, метка Волдеморта.
***
– Тебе не кажется, что в последнее время вокруг слишком много странностей? – спросил его Рон как-то за обедом.
Гарри не мог с ним не согласиться. С тех пор, как он побывал в покоях Лорда, странности преследовали его на каждом шагу. Что-то происходило, что-то, что нарушало привычный уклад жизни обитателей Замка. Тёмный Лорд нервничал: он прекратил увеселительные мероприятия и почти перестал появляться на публике. Пожиратели, встревоженные поведением своего Повелителя, напротив, зверствовали, как никогда, срываясь на прислуге по поводу и без. Младшие из них старались чаще покидать Хогвартс и постоянно шептались по углам, внимательно следя, чтобы их никто не подслушал. Рон не спал по полночи, бегая на свидания с Гермионой, и всё чаще бросал на Гарри подозрительные взгляды. Глупый, ему бы о себе думать да о своей книжной воровке; если в Замке хоть кто-нибудь узнает про их роман, вздёрнут обоих, не тратя сил на проклятия. Слово «любовь» было чем-то вроде магии или имени Альбуса Дамблдора – новые Непростительные, кара за которые – смерть.
Весь Замок словно обезумел. А Снейп неожиданно стал пропадать без всякого предупреждения.
После ужина Гарри исправно спускался в подземелья, но был готов к тому, что на его стук никто не ответит. Обычно это длилось день-два, не больше, после чего Снейп встречал его, хмурый и раздражённый, и держал потом до глубокой ночи. Время стремительно таяло, и из отведённого Лордом месяца оставалось чуть меньше двух недель.
В то утро у Гарри заболел шрам. Не так, как бывает после кошмаров или настойчивых попыток вспомнить прошлое, но так, будто его лоб долго и беспощадно плавят на медленном огне. Его знобило. Он сказался больным, и ребята, видя его состояние, пообещали прикрыть перед Филчем, в случае чего. Всё-таки они хорошие – настоящие, единственные друзья.
Кое-как запихав в себя обед и проспав ужин, Гарри нехотя поплёлся в подземелья. Ему пришло в голову, что Снейп – личный зельевар Лорда, и у него наверняка найдётся подходящее зелье. Вряд ли он стал бы намеренно мучить своего ученика – теперь, когда дорога каждая минута.
Гарри думал об этом, спускаясь вниз по длинным каменным лестницам. Он вспомнил, как Снейп вышел из себя, узнав, что он не в состоянии колдовать после того, как утром схлопотал двоекратное Круцио от Макнейра. Гарри впервые видел этого человека таким разгневанным. В какой-то миг ему даже стало страшно за Макнейра – тот наверняка не подозревал об особом задании Лорда, а теперь влип, сам того не зная. С тех пор палач демонстративно обходил Гарри стороной, что, впрочем, не мешало ему отыгрываться на его друзьях.
Гарри постучал и едва не взвыл, когда дверь оказалась заперта. Он не хотел идти в больничное крыло, зная, какую помощь там могут оказать такому, как он. Но, похоже, другого выхода не оставалось.
Снейп не появился ни на второй день, ни на третий. Беспокойство Гарри нарастало. Он не знал, чего хочет больше: смерти ублюдка или его возвращения. Но когда, спустя несколько дней, дверь в комнаты Снейпа распахнулась ему навстречу, Гарри испытал необъяснимое облегчение.
– Сэр?
Кабинет пустовал. Гарри решительно пересёк его и толкнул дверь лаборатории. Снейпа не было и там, зато были разбитые склянки и тёмная дорожка, ведущая в комнату напротив, где Гарри прежде не доводилось бывать. Наклонившись, он ткнул в неё пальцем: тёплое, красное.
На негнущихся ногах Гарри дошёл до приоткрытой двери и заглянул внутрь. Незнакомая комната оказалась спальней Снейпа. Хозяин спальни лежал на кровати, полы его мантии разметались вокруг изломанными крыльями. Он был без сознания.
– Профессор! – Гарри вгляделся в пепельно-белое лицо и осторожно прикоснулся к шее, ощупал горло. Пульс под пальцами бился неровными толчками.
Запрещая себе думать о том, что делает и что ему за это будет, Гарри расстегнул на Снейпе мантию, сюртук и рубашку, обнажив тощую грудь, и осмотрел торс на предмет повреждений. Тело Снейпа украшали многочисленные ссадины и гематомы, а на боку обнаружилась рваная рана, пропитавшая мокрым его одежду. Гарри не мог использовать свою палочку, но, на счастье, читал толстенный фолиант «Исцеление магией» и всё ещё помнил, как выглядят кроветворное и заживляющее зелья.
На то, чтобы отыскать их среди склянок с готовыми составами, ему потребовалось пять минут. Ещё две – чтобы разжать Снейпу рот и влить в него лекарство, три – чтобы промыть рану и щедро залить её бадьяном. В подземельях было холодно, и Гарри укутал Снейпа в мантию, как в саван.
Пульс успокоился, но Снейп, похожий на мертвеца, всё ещё внушал опасения. Гарри присел рядом и осторожно погладил его руку – костистую, синевато-бледную. Лицо Снейпа ничего не выражало, на губах запеклась корочка тёмной крови. Гарри попытался стереть её пальцем, но ничего не вышло. Тогда он наклонился поцеловать Снейпа в приоткрытый рот и почувствовал на своём лице его тяжёлое хриплое дыхание.
Потом он сбежал и снова вернулся, вспомнив, что забыл снять со Снейпа ботинки. Во рту горчило от чужих зелий, и Гарри беспрестанно облизывал пересохшие губы. В спальне тускло горел ночник, и он не сразу понял, что Снейп исчез. Вместо него на кровати раскинулся чёрный ворон с оборванными перьями.
***
– Что ты себе позволяешь, Поттер?!
Снейп набросился на Гарри, стоило тому переступить порог его кабинета. Он всё ещё был бледен, но твёрдо стоял на ногах и брызгал ядом вдвое усердней обычного.
– Вы сами сказали, что не стоит лишний раз произносить мою фамилию, сэр.
– Как ты посмел… как ты только посмел… – Снейп подскочил к нему и резко рванул на себя. Верхние пуговицы рубашки покатились по полу. – Всё такой же дерзкий, заносчивый мальчишка, точно как…
Он осёкся, впившись в Гарри внимательным взглядом. Тот дёрнулся в его хватке, но Снейп держал крепко. На мгновение Гарри показалось, что его мозг сейчас вывернут наизнанку, но тут зрачки Снейпа расширились, и он отпустил его.
– Итак, Поттер, – сказал он спокойно. – Что мы имеем? Ты без спроса проник в чужую спальню и рылся в моих запасах. Как думаешь, что сделал бы любой другой на моём месте?
– Я спас вам жизнь, сэр. И вы, – вы не любой другой, – вы не станете наказывать меня. Я зачем-то нужен вам и вашему Лорду.
– Какая самоуверенность. – Снейп повернулся к Гарри спиной. – Ты слишком много на себя берёшь. Впрочем… полагаю, нет смысла отрицать очевидное. Ты действительно нужен мне, Гарри.
Сглотнув, Гарри вытер ладони о рубашку.
– Я не понимаю.
– Пришло время дать ответы на некоторые твои вопросы. Садись. – Снейп кивнул ему на жёсткое кресло и сам сел за письменный стол. Переплёл пальцы, хрустнув суставами. – Спрашивай, Поттер. Я же вижу, ты места себе не находишь.
– Что происходит, профессор? – сказал Гарри звенящим голосом. – Хогвартс стоит на ушах, Лорд набирает новых сторонников, а вы внезапно исчезаете на три дня и возвращаетесь едва живой.
Снейп задумчиво поводил пальцем по губам.
– Нынче… неспокойные времена. Не всё так благоприятно, как хочет показать Тёмный Лорд. Он действительно захватил власть в Магической Британии, но одна страна – это далеко не весь мир. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – В последнее время Сопротивление набирает обороты. По стране уже пошли волнения – пока не опасные, но уже тревожные. Тёмный Лорд напуган. Он боится революции, шпионов и крыс.
– Сопротивление?.. Но откуда?
– Победа Тёмных не была безоговорочной. Лорд не смог уничтожить весь Орден Феникса. Многие погибли, но некоторым удалось бежать. Что случилось с остальными, ты и сам знаешь.
Гарри казалось, будто его оглушили.
– Нет, не знаю… не знаю.
Снейп бросил на него красноречивый взгляд.
– Я предложил Тёмному Лорду эту идею, и она пришлась ему по душе. Вместо того чтобы убить вас – детей, вчерашних школьников – вырастить из вас послушных слуг, которые не вспомнят и своего имени… день за днём наблюдать, как вы прогибаетесь, унижаетесь, не имея возможности что-либо изменить, вбить вам в головы чужие идеалы – слишком заманчивая перспектива, чтобы от неё отказаться.
– Прекратите, прекратите! Меня сейчас стошнит, Снейп, вы просто…
– Я просто спас жизнь тебе и твоим друзьям, – устало закончил он. – Другого выхода не было. Вы были окружены и беспомощны – жалкая кучка упрямых храбрецов, решивших умереть за идеи, сути которых не понимали.
– Лучше бы я умер! – заорал Гарри, вскочив на ноги. – Лучше бы он убил меня! Почему, почему ты не дал ему убить меня?!
Лицо напротив исказилось и поплыло перед глазами. Снейп дёрнулся, будто порывался встать, но только сильнее сжал кулаки.
– Я не мог позволить ему убить тебя, – прошептал он. – Это самое малое, что мне оставалось, всё, что было в моих силах…
– Ты оставил меня в живых, чтобы я стал игрушкой Лорда! Его послушной марионеткой!
– Нет, не для этого, – тихо ответил Снейп. – Ты… многого не знаешь.
– Я больше не хочу ничего знать. – Гарри отвернулся. – Ты сослужил своему хозяину хорошую службу, Ворон.
Он услышал шаги за своей спиной, но не сдвинулся с места. Снейп положил руку на его плечо и сжал, не позволяя вырваться.
– Да, это так. Я тот, кого вы называете Чёрной Тварью. Но ваши легенды сильно преувеличены.
– В чём? Разве вы не служите Лорду верой и правдой?
– Нет никаких «нас», – усмехнулся Снейп. – Есть только я и моя анимагическая форма, которая временами действительно пригождается Тёмному Лорду. А то, что вы считаете Стаей – всего лишь магия в высшем её проявлении.
– Иллюзия? – не поверил Гарри.
– Не совсем. Скорее, копии. В отличие от иллюзий, они не бесплотны и способны приносить вред вместе с магом, который эти копии создал. Убить их невозможно, только разрушить. Но в основном это, конечно, для усиления эффекта. – Снейп поморщился.
– Вы пошли бы ради него и не на такое, верно?
– Нет, не ради него, – помедлив, ответил он. – Хотя приказы Лорда и не то, что следует игнорировать. Мне… нужна была эта сила. Чтобы закончить то, что начал Альбус Дамблдор.
Гарри поднял на него удивлённые глаза. Взгляд Снейпа совершенно остекленел, словно был направлен не на Гарри, а внутрь себя самого. Его рот искривился в хищном оскале.
– Тёмный Лорд не победил, о, нет! Он никогда не был так близок к провалу, как сейчас. И знаешь, что самое главное, Поттер? Он даже не подозревает об этом.
– Вы ненавидите его, ведь так? – догадался Гарри. – Вы ненавидите его больше всего на свете.
Снейп не шелохнулся, но в голосе его было торжество:
– Ты прав. Я хочу его убить.
– Тогда почему вы до сих пор не сделали этого?
– Я не могу этого сделать, – сказал Снейп и посмотрел на Гарри. – Убить Лорда Волдеморта способен лишь один человек.
И, заметив раздражение в его взгляде, добавил: