Дом был не самым большим, но довольно богатым. На стенах висели пейзажи и портреты, на самых видных местах красовались охотничьи трофеи. Окна прикрывали шторы, которые могли позволить лишь зажиточные землевладельцы. На единственном марианне, который красовался в углу неподалёку от лестницы, располагались самые настоящие рыцарские доспехи. Рядом висел щит с двумя перекрещенными мечами. На щите был изображён родовой герб его хозяина.
Почти на каждый шаг ступени отвечали скрипом, взору постепенно открывался интерьер первого этажа. Он был практически таким же, как и вверху: богатым и хвастливым. Отец был, к слову, прав: заблудиться здесь было сложно. Едва ступив на одну из родных ступеней, Леонардо практически мгновенно увидел Риккардо, гордо восседающего в кресле с кубком вина. Устроившись на не менее шикарный диван напротив отца, юноша сказал:
— Я готов слушать.
— Ну раз так, то начну, — мужчина усмехнулся. — Насколько я знаю, для тебя не секрет, что я давно точу зуб на королевской род.
— Ну ещё бы…
— Если мне не врут мои глаза, то ты и сам, Лео, не против был бы увидеть пролитую королевскую кровь.
— Не врут, — виконт усмехнулся.
— Я хочу предложить тебе сделку.
— Я слушаю.
— Будь ближе к королеве. И со временем, если ты будешь покорно слушать меня и следовать всем указаниям, мы отомстим всей династии Боррелли за гибель невинных, что причинила нам с тобою немало боли. Мы с позором лишим Офелию престола и, скорее всего, жизни. Ты ведь готов уничтожить эту высокомерную падаль?
— Даже не вздрогну, когда мой клинок окажется у её шеи.
========== Главы 11-12 ==========
Комментарий к Главы 11-12
Глава и так небольшая. Изначально планировала разбить её на две, но с таким объёмом это не имеет смысла. Собственно, поэтому такая странная нумерация.
Леонардо сразу понял, что этот этап его жизни будет непростым. В его далеко не глупой головушке рождалась целая гора противоречий. Он понимал, что меняется не только мир вокруг него, но и он сам. Внутри кипела ярость, горел мрачный азарт. Желание мстить за смерть Шарлотты постепенно превращалось в жажду власти. Чем ближе молодой человек был к королеве, тем больше от него разило амбициями.
Офелия же играла. Она не скрывала своей ревности и прекрасно давала Леонардо понять, что ему можно и нельзя. Королева не наблюдала за ним лично, но знала о нём всё, ведь даже у стен на всех её землях внезапно появились уши. Нельзя сказать, что женщина сходила с ума, когда видела своего молодого любовника в обществе других дам. Напротив, она прекрасно понимала, что случай с Шарлоттой стал для Леонардо показательным.
Молодой человек практически жил в королевских покоях, и его это вполне устраивало. По двору ходили слухи, но до королевских ушей их доносить побаивались. Офелия была не глупа, прекрасно понимала всё, поэтому скрывать любовника не видела смысла. Её даже тешило, что зрелые дамы смотрят на неё с завистью.
Слова любви всё чаще звучали из уст обоих, и чем дальше заходила эта порочная связь, тем более лживыми казались эти клятвы.
Близился очередной бал, двор не смолкал. Это событие было довольно значимым, ведь прибывала в земли Офелии важная персона. Леонардо не вникал, кто именно собирался озарить дворец своим визитом, но точно знал, что в этот вечер лицом к лицу он встретиться и со своим отцом. В который раз. И с каждым разом эти встречи молодому человеку нравились всё меньше.
Вечером все гости были собраны, а зал украшен. Дамы сверкали друг перед другом драгоценными камнями, их кавалеры между собой обсуждали любовниц, словно меряясь, у кого же моложе. Леонардо, как и было ожидаемо, практически не отходил от Офелии. Неоднократно в рядах гостей он видел то своего отца, то кого-либо из его близких подданных. Их присутствие было лишь данью этикету. Несмотря на то, что от задумки мстить юноша не собирался отступать, он всё же надеялся, что бал пройдёт без инцидентов.
Напрасно.
Офелия общалась со своим важным гостем, с лица её не исчезала довольная улыбка. Леонардо не отходил от монархини далеко, но разговоров её с кем-либо старался не слушать. То и дело он ловил на себе женские томные взгляды — это здорово тешило его самооценку.
— Я очень рада, что мы сумели найти путь к решению нашего вопроса, — наконец заключила Офелия, после чего взглянула на своего молодого любовника. — Мне приказать Леонардо проводить Вас в Ваши покои?
— Ну что Вы, — мужчина не скрыл улыбки. — Я, пожалуй, всё-таки попробую влиться в сложившийся коллектив.
— В таком случае, прошу меня простить, — монархиня вновь взглянула на виконта. — Я отлучусь.
Важный гость ответил одобрительным кивком, королева развернулась и направилась в сторону Леонардо. Мужчина времени не терял — убедившись, что гости заняты друг другом, из позолоченных ножен он достал острый клинок. Гость упустил одну важную деталь: виконта. Леонардо сам не понимал, что его заставляло резко податься вперёд. Гость уже начал замахиваться, когда юноша сначала оттолкнул Офелию, а после, не успевая уже направить куда-то себя, подставился под удар.
Клинок вошёл Леонардо в бок. Внезапный стон молодого человека перевёл на себя внимание буквально каждого, кто был в зале. Гость явно не ожидал такого поворота, но среагировал быстро: едва стража добралась до него, он вонзил всё тот же острый клинок себе в грудь. Улыбаясь в последний раз, он упал сначала на колени, а после всем телом упал на холодный, мраморный дворцовый пол.
Леонардо боль сначала согнула, а после вынудила встать на колени. Он придерживал рану, но крови меньше от этого не стало. Офелия от данного зрелища побледнела. Толпа вокруг зашевелилась, пытаясь найти медика в своих рядах. Буквально схватив королеву под руки, стражники вывели её из зала. Виконта сковала боль настолько, что он, как ему самому в тот момент казалось, не понимал, что творится.
Резким движением Офелия вырвалась из рук собственной стражи. Она уже была не столько бледна, сколь зла. С мрачным огнём в глазах она посмотрела на своих защитников, но довольно быстро смогла остыть — они всего лишь выполняли свои обязанности.
— Что с Триано? — вдруг спросила она, глядя на одного из стражников.
— Виконт ранен, Ваше Величество.
— Что с ним? — по взгляду было видно, что королева взволнованна. — Он жив?
— Жив, — отвечал всё тот же стражник. — Был, когда мы Вас уводили, Ваше Величество.
Офелия попыталась вновь вернуться в зал, но стражники быстро остановили её. Не прошло с того момента и нескольких секунд, как в коридор вошёл Джордано. Он кинул беглый взгляд на стражу, после чего подошёл к монархине, взял её под руку и повёл дальше вглубь дворца. Мужчина явно был чем-то недоволен, что старательно пытался скрыть, но тщетно. Офелия могла прочесть палитру его эмоций.
— Жив, пока жив, — опережая все вопросы, заговорил мужчина. — Но нам не стоит играть с судьбой. Если они подобрались так близко, то я в данный момент не могу гарантировать то, что Вы, Ваше Величество, находитесь в безопасности. Пусть даже мальчишка умрёт, зато живы останетесь Вы. Вот она, вот! Преданность!
========== Глава 13 ==========
К счастью для Леонардо и коварных планов его отца, рана для юноши была пусть и весьма неприятной, но не смертельной. Сначала ему было больно даже дышать, но вскоре он начал испытывать дискомфорт лишь при передвижениях. Офелия направила лучших медиков к своему молодому любовнику! И не зря, пусть те и утверждали в один голос, что заживает на нём всё крайне быстро лишь потому, что он так молод.
Королеве юношу было жаль, она этого не скрывала. На этом чувстве и базировалось любое желание помочь. Но вскоре всё её проявление жалости превратилось игру.
Джордано был не рад, что Офелия позволила себе настолько расслабиться. Королевские дела, которые прекрасно шли и без неё, теперь действительно отошли на второй план. Её Величество ими банально пренебрегала, позволяя себе лишний раз зайти в покои юного любовника. Её советники рвали и метали, но прекрасно понимали, что говорить об это монархине тщетно — она женщина слишком своевольная.
День за днём Офелия проводила всё больше времени рядом с Леонардо. Сначала она заходила к нему просто убедиться, что он жив. Так прошли первые несколько дней. Когда молодой человек смог встать на ноги, королева начала приносить ему всякого рода гостинцы — от собственных сладостей до заморских, ведь он был на это падок. Когда Лео не только смог встать на ноги, но и делать робкие шаги, Офелия практически всё своё время превратила в их общее.
— Всё ли в порядке? — интересовалась она.
— Воспитание велит мне ответить, что так, но на самом деле не могу этим похвастать, — каждый раз честно признавал юноша.
И королева расстраивалась. Она не понимала, что за гадкое чувство испытывала в адрес юноши. С одной стороны, он был забавным, играть с ним можно было как с маленьким котёнком — таким же беспомощным и милым. С другой же, Офелия ревновала и испытывала жалость. Ни к одному своему любовнику она не проникалась такой палитрой чувств, не чуждых простому смертному. Ни одному своему мужчину она не приносила яблоки в те моменты, когда тот не мог физически сдвинуться с места.
Когда робкие шаги Леонардо мог проделать не только в комнате, но и в королевском саду, жизнь стала сложнее. Постепенно на его плечи вновь начали падать старые обязанности, приходилось постепенно включаться в светскую жизнь. Появилось больше времени не только на жалость к себе, но и на эмоции.
Эмоции были единственной вещью, которую Леонардо считал неподвластной. Он не мог их контролировать даже при огромном желании, а были они, к слову, весьма противоречивы. С одной стороны, юноша понимал, что его чувства к Офелии светлы и безвозмездны, что он готов её едва ли не боготворить. С другой же — внутри сидел сам Сатана. Злобный, жгучий, сердитый, лютый, яростный. Эта тёмная сторона не проникалась к королеве ничем, кроме искренней ненависти. Причём ни столько за смерть Шарлотты, сколько за попытку лишить Лео собственной жизни.
В один из вечеров Офелия вновь вошла в покои юноши. Одеяние королевы было весьма кокетливым. Кружева, тонкая ночная сорочка под плащом, которая позволяла рассмотреть все прелести её фигуры. И улыбка, хитрая и флиртующая. Она поставила свой фонарь рядом с книгой на столик, после подошла ближе к лежащему на кровати Леонардо. Юноша было собирался встать, увидев Офелию, но та жестом приказала ему сохранить своё лежачее положение. Она присела рядом, улыбнулась.
— Как ты? — тихо спросила женщина.
— Скоро вернусь в строй, — Лео едва заметно улыбнулся.
Офелия улыбнулась в ответ. Она осторожно подняла сорочку юноши, после чего кончиками пальцев слегка провела по свежему шраму. Его тело она считала прекрасным, а это было лишь поводом в очередной раз на него взглянуть. Тусклое освещение дарило прекрасную возможность мысленно дорисовать линии.
Молодой человек едва заметно скривился от прикосновения.
— Больно? — королева посмотрела ему в глаза.
— Не так, — виконт быстро пришёл в норму. — Неприятно.
— А если я опущу руку нижу? — взгляд Офелии наполнился кокетством.
— Я не узнаю, пока не испытаю.
Едва женщина приступила к воплощению в жизнь своей «грозы», Леонардо довольно прикрыл глаза. Он знал, что всё будет быстро, но приятно. Несомненно, напряжение в теле неприятно отдавало в рану, но оно того стоило… Обычно он обхаживал Офелию, а теперь они поменялись местами. Юноша понимал, что, скорее всего, это часть какой-то новой королевской игры, но не собирался отступать, пока в этой игре ему было приятно.
— Я хочу большего, — тихо шепнул он, остановив женщину рукой.
Она лишь вновь улыбнулась, после чего скинула с себя сначала плащ, а после и сорочку.
Леонардо прекрасно понимал, что она это спланировала. Однако против таких планов он ничего не имел.
Юноша был расслаблен настолько, насколько это в принципе было возможно в сложившейся обстановке. Офелия всё делала сама, а брюнету лишь оставалось рассматривать прекрасное королевское тело. Ох, как же это прекрасно его возвышало! Он чувствовал себя чертовски важной персоной, ведь сама монархиня сейчас удовлетворяла все его похотливые потребности и желания.
Как только Офелия покинула покои брюнета, забрав свой фонарик, он быстро уснул. С лица юноши не уходила улыбка, ведь эта ночь была как не первой, так и далеко не последней.
========== Глава 14 ==========
Выздоровление шло необходимыми темпами. Довольно быстро прогулки по саду переросли в полноценные выезд в город, а после — на охоту. В тот самый домик, где не так давно ночевал ещё тёплый Жакоб Боррелли. Королева продолжала в это время восседать за престолом. Лео составлял компанию Джордано и прочим приближённым.
Они толком не общались, а единичные диалоги сводились к просьбам или осведомлении друг друга о каких-либо потребностях. Джордано то и дело сверлил своим тёмным и тяжёлым взглядом юношу, а тот в ответ даже слова сказать не мог — и говорить было нечего, и свидетели всегда присутствовали.
Мысли о королеве не давали покоя. Виконт то и дело хотел прикоснуться к её телу, вдохнуть её запах. Он скучал. Ему стыдно было это признать, но пришлось. Лео пытался быть честным перед собой. Если другие люди его волновали, мягко говоря, слабо, то себя он предпочитал ценить, уважать и баловать.
В погоне за очередным кабаном он резко остановил своего коня. Джордано с каким-то своим соратником ринулись далее. Леонардо смотрел им в затылок, пока те не скрылись из виду, после чего вернулся к королевскому домику. Служанка наверняка скучала по Жакобу и по его дарам, но на гостя внимание всё же обратила. «Мне дурно, » — обронил в её сторону Леонардо, после чего поднялся в свои покои.
А что, если Офелия сейчас была с другим?
Ревность.
Ревность растекалась по всему телу юного виконта. Она была как какой-то яд — прожигала всё на своём пути. При первой же мысли о том, что кто-то раздевал королеву, Леонардо наполнялся яростью. Это было тяжело и неприятно, но дарило великолепное осознание. Леонардо осознавал, что он живой. Он прекрасно понимал, что с похождениями королевы он ничего не сможет сделать. Но и любовницами обзавестись ему никто не запрещал. Другое дело, что головы с их плеч могут начать быстро валиться, ведь Офелия, как известно, женщина ревнивая.
Шёл третий лень скуки и ревности, когда после короткого стука в покои юноши вошёл Джордано. Он плотно прикрыл за собою дверь, после чего решительно направился к брюнету.
— Я буду краток, — начал он едва ли не с порога. Говорил он тихо и сухо, что вполне могло нагнать панику.
Леонардо удивился.
— Я при королевском дворе служу дольше, чем ты существуешь. И я прекрасно понимаю, что ты испытываешь к семье монарха. Эта твоя жалкая ненависть, желание отомстить… Бесспорно, Жакоб был не самым лучшим человеком, но я был верен ему, а теперь верен Офелии. Я, не скрою, благодарен, что ты, мальчишка, прикрыл Её Величество своим телом. Но если я хотя бы почувствую, что убить королеву хочешь ты сам, или же ты будешь в этом замешен, знай. Я. Тебя. Уничтожу. У меня не дрогнет рука вонзить кинжал тебе прямиком в сердце.
— Я должен был испугаться? — Леонардо подошёл практически вплотную к Джордано. — Ты ждал, что я буду падать тебе в ноги и рыдать, говоря о том, что к заговорам я не причастен?
— Мальчишка…
— Я не старше тебя. Не скрою, даже не опытнее в чём-либо. Но за себя буду стоять до последнего. Если вдруг рука твоя нащупает кинжал, а у тебя самого появится желание вонзить его мне в грудь, то помни: Офелия будет расстроена.
— Я равнодушен к её эмоциям. А ты — один из многих, кого она пустила в своё ложе. Леонардо, неужели ты действительно настолько глуп, что считаешь себя единственным, кого она из каких-то своих соображений готова обхаживать?
— Пусть так, — брюнет старательно пытался скрыть злобу, что нарастала внутри него. — Но для чего тогда каждую ночь, что я был ранен, она посещала меня? Или, Джордано, тебя тоже тянет влезть под королевскую юбку?
–Увы и ах, — впервые на лице мужчины появилась улыбка. Мало будет сказать, что она пугала. — Я сделал это куда раньше тебя, мальчишка.