Тебе приятно то, что я делаю с тобой внизу, но не нравится боль в шее, и ты пытаешься вырваться. Но я придавливаю тебя к кровати, и ты не можешь как-то помешать мне или хотя бы отстраниться.
Ты так стонешь и извиваешься подо мной, что я не могу долго сдерживать себя. Но и ты не можешь продержаться долго. А еще ты выкрикиваешь мое имя несколько раз подряд.
Ты вспомнил этот момент, Теон? И как он был прекрасен? Ты просто взорвался тогда, и если это не был самый сильный оргазм в твоей жизни, то я готов сломать себе левую руку. Ты наслаждался тем, что я делал с тобой, вспомни это!
Это наше общее воспоминание.
Таких воспоминаний очень много, и я бережно храню их все.
А что хранишь в своей памяти ты? Неужели только плохое — то, что было в самом начале? Но ведь в последний месяц все было хорошо. Я не наказывал тебя, потому что ты не давал мне для этого повода. Неужели ты не помнишь, как нам было хорошо вместе?
Наверное, ты предпочитаешь не вспоминать об этом, потому что пишешь, что больше не принадлежишь мне.
Да неужели, твою мать?!
И когда же ты перестал быть моим? С того момента, когда начал давать показания прокурору? Или когда тебя привел к себе домой наш герой-дозорный?! Или когда ты стал пьянствовать с этим дикарем-деревенщиной?!
Скажи мне! И я напомню, что ничего не изменилось.
Ты мой, и только мой, Теон.
Ты, конечно, можешь выбирать — с кем тебе жить, с кем спать и кого любить. Но на самом деле вариантов не очень много, мой славный.
Ты будешь делать выбор между мной, мной и снова мной, Теон!
Я никому не позволю встать между нами. Если рядом с тобой появится хоть кто-то, мне неважно кто — бастард, олень, Манс, деревенщина с гор, какая-нибудь шлюха или даже сам великий хер мистер Президент — я убью его.
Хотя о чем это я? Кто может быть рядом с тобой?
Ублюдок уже давно вернулся в свой “Дозор”, а олень занят избранием на должность судьи. У Манса своя семья и ребенок, и даже у деревенщины есть своя рыжая девка. Кто у тебя остался, Теон? Кого ты хочешь выбрать? Посмотри на ситуацию с другой стороны — кто захочет выбрать тебя?
Кого ты можешь заинтересовать, Теон? Для всех остальных людей ты просто трясущийся ненормальный урод. Кто захочет тебя? Кто пожелает быть с тобой рядом?
Только я.
Я хочу, чтобы ты всегда был со мной.
Неужели тебе так неприятна моя страсть, Теон? Неужели она никак не затрагивает твое тело? Твое сердце?
Я не верю, что ты остаешься безразличным ко мне. Имей смелость признать, что ты тоже меня хочешь. И что ты так же тоскуешь по мне, как и я по тебе.
Я нужен тебе так же, как ты нужен мне.
Никто, кроме меня, не может дать тебе того, что ты хочешь. И дело не в защите, или деньгах, или сексе.
Ты ведь понимаешь, о чем я толкую, мой дорогой Теон?
Я изменился за время нашей разлуки. И я обещаю тебе, что больше никогда не будет боли. Тебе будет хорошо со мной, я клянусь в этом.
Миранда все время твердит, чтобы я вычеркнул тебя из своей памяти и жизни. Почему-то ты ей не нравишься, и меня это огорчает. Она говорит, что наши отношения очень нездоровые, и сведут на нет все ее усилия по формированию благоприятного общественного мнения.
Но как я могу расстаться с тобой?
Ведь я тоже твой, Теон.
Приди ко мне на свидание.
Я каждый месяц обновляю список посещений, и всякий раз вписываю туда твое имя.
Я буду ждать твоего письма… или вызова в комнату для визитеров.
Навеки твой
Рамси Болтон
P.S. Как поживают наши девочки?”
Теон закрыл глаза и принялся стучать затылком об дверь. Девочки ворчали, Джейни тянула зубами его за рукав. Но он не мог идти на улицу прямо сейчас. Он тоже помнил ту ночь, когда выкрикивал, колотясь в оргазме, ненавистное имя, потому что не было сил терпеть, потому что иногда пытка ласками ничуть не лучше пытки болью. И потому, что это, мать его, и правда был один из самых сильных и ярких его оргазмов. И тело тоже это помнило, до сих пор отзываясь тяжестью в паху. Девочки рвались на улицу, суетились у дверей. Теон, покусав губу, быстрыми шагами направился в ванную, чтобы несколькими рывками снять напряжение.
На площадке он почти не следил за собаками. Он перечитывал письмо. Снова и снова. А вернувшись домой, он налил себе остатки виски, которое принес Стир, и написал ответное послание.
“Признаюсь, я несколько раз перечитал твое последнее письмо. Ты говоришь, что наконец слышишь меня. А я вот слышу совсем другого человека, а не Рамси Болтона.
Думаешь, я не знаю, чего ты добиваешься? Угрозами у тебя не вышло, так теперь ты пытаешься другими способами меня дожать? Я тебе не верю. Я прекрасно знаю, чего ты хочешь: чтобы я снова сидел у твоих ног, покорный и послушный, и выполнял все твои желания, даже самые сумасбродные и отвратительные.
Этого не будет, Рамси. Этого никогда больше не будет. Я не позволю тебе меня ломать, я не буду твоей сучкой. Меня не убедили твои угрозы, и твои сладкие речи меня тоже не убедят. Я не верю ни одному твоему слову.”
Поколебавшись немного, Теон дописал еще несколько строк.
“А с нашими девочками все в порядке. Хелисента поранила лапу стеклом, пришлось накладывать швы, и теперь она ходит гулять в ботинке. Кира, если не уследить, отгоняет девчонок от мисок и лопает все сама. Джейни все такая же беспокойная егоза, недавно у нее была течка, и все окрестные кобели боролись за ее благосклонность, но я бдительно охранял ее целомудрие, так что щенков у нас не будет, слава богам. А в целом девочки здоровы, бодры и прекрасно себя чувствуют. Хочешь, пришлю тебе их фотографии?”
========== Глава 5 ==========
Далла снова появилась в магазине с Наследником, она заходила в фотоателье и принесла с собой стопку фотографий, и новенький, пахнущий типографской краской пухлый детский альбом. Теон помог ей рассортировать фотографии и уложить их на страницы, накрывая тонкой прозрачной пленкой. А Скорбный Эдд, закончивший наконец ремонт в своей квартире и приступивший к покупке новой мебели, расхаживал по офису с Наследником на руках. Он рассказывал мальчишке, как нерадивые мебельщики прислали ему кривые полки для шкафов в гостиную, а дверцы для кухонной мебели с неправильной фрезеровкой и разнокалиберными ручками. Наследник внимательно слушал, держась маленькими пальчиками за длинный нос Эдда, и сочувственным тоном что-то лепетал по-своему. “Они нашли друг друга” — рассмеялась Далла, кивнув в их сторону.
Теон, немного помявшись, спросил Даллу:
— Ты не могла бы мне одолжить твою камеру ненадолго? Мне хочется поснимать своих собак.
— Конечно, — охотно ответила Далла. — Если хочешь, я сама пофотографирую их, да и тебя заодно. Мы можем все вместе пойти в субботу в центральный парк, и я сделаю тебе столько кадров, сколько ты захочешь. Потом распечатаешь все и выберешь лучшие.
Теон с радостью согласился, у Даллы был отличный профессиональный фотоаппарат, а она сама была очень хорошим фотографом.
В выходной они встретились в парке. Далла устроила Теону и его девочкам настоящую фотосессию на траве среди деревьев, пока Манс задумчиво возил коляску со спящим Наследником туда-сюда по дорожке, присыпанной мелким розовым гравием.
Несколько мгновений Теон сомневался, но потом все же снял солнечные очки, зацепил их на воротник футболки, и попросил Даллу сделать несколько кадров с ним. Далла была удивлена, она знала, что Теон с трудом переносил даже зеркала, но ей понравилась эта идея. Она сделала несколько его портретных снимков и множество кадров вместе с девочками.
После окончания фотосъемки, пока они ждали возвращения Манса, укатившего коляску далеко в сторону, Далла мягко спросила его:
— Теон, может быть это не мое дело… Но для кого все эти фотографии?
Теон кусал губу и молчал. Он не хотел врать Далле, но сказать ей правду у него не хватало сил. Она ведь все знала о Рамси и о том, что он сотворил с Теоном.
Далла подняла на Теона недоуменный взгляд.
— Теон, ты уверен, что поступаешь правильно?
— Это ведь его собаки, верно? Он имеет право увидеть их. Хотя бы на фотографиях.
— А тебя? Теон, ты ведь не собираешься отправлять ему еще и свои снимки?
Теон молча дернул плечом.
— Милый, подумай хорошенько. Ты ведь уже однажды был в руках этого страшного человека. И посмотри на себя, чем все это закончилось?
Теон стиснул зубы.
— Спасибо, Далла, за фотографии. — Он протянул руку, в которую Далла положила флэш-карту, резко развернулся и направился к выходу из парка.
— Теон… — растерянно произнесла Далла ему вслед.
Он не обернулся.
Теон перебирал фотографии, сидя на полу в окружении девочек, и удивлялся тому, насколько же он стал не похож на себя прежнего. Эта жуткая худоба, печальный взгляд, поседевшие волосы. Ему исполнилось всего двадцать два года, но казалось, что он был намного старше. А девочки везде прекрасно выглядели, животные вообще очень фотогеничны. Гладкие лоснящиеся бока, задорно торчащие уши, веселый ботинок Хелисенты, проказливая морда Джейни. Вот только довольная жизнью Кира была слишком толстой. Да, Рамси наверняка будет ругать его за это, когда увидит снимки. Теон улыбался, разглядывая девочек на фотографиях. Рамси тоже переживал за них. Для него они тоже были не “жуткие собачищи”, а любимые девочки, нежные, ласковые и преданные, каждая со своим характером и привычками.
Теон бросил фотографии на стол и подошел к окну. В городе было жарко, горячий воздух поднимался над домами. Вдруг он услышал сбоку какое-то сопение и испуганно повернул голову: Стир карабкался вверх по водосточной трубе, держа в зубах странную синюю розу. Теон от изумления раскрыл рот:
— Стир… Ты чего?
Тот остановился, обхватив локтем трубу, поставил ногу на выступ оконного слива и вытащил розу из губ, синих от краски, которой был пропитан цветок.
— Фух, — сказал он, отдуваясь. — Надоела мне болтовня Игритт про свободу. Я решил на ней жениться.
— Ого, — удивленно ответил ему Теон, — а почему лезешь домой по трубе?
— В ее роду принято, чтобы мужчина украл свою женщину. — Стир обтер пот с исполосованного шрамами лба. — Но в нынешние времена такую женщину, как она — хрен украдешь. Но, думаю, удивить я ее точно смогу.
Теон посмеялся и пожелал соседу удачи, а тот, снова закусив розу синими губами, старательно полез выше.
Теон прислушался, ему было интересно, что произойдет дальше. Сначала раздался возмущенный крик Игритт и сильный грохот. А еще через некоторое время — ее громкий веселый смех и радостное: “Да-а!”
Теон усмехнулся и позвал девочек на прогулку. Пусть ребята проведут этот вечер без случайных свидетелей. Девочки обрадовались внеплановому развлечению. Теон взял с собой мячик и фрисби, и отправился с собаками в парк. Уже стемнело, в парке давно не было мамаш с детишками, да и случайных прохожих тоже почти не осталось. Теон ушел подальше, спустил собак с поводка и снял с них намордники — чтобы бегать с фрисби, нужны зубы. Девочки принялись радостно носиться по лужайкам, отбирать друг у друга пластиковую тарелку. Они наслаждались свободой, и Теон с улыбкой наблюдал за ними. Верткая Джейни всегда успевала первой, а неповоротливая Кира сердилась, щелкая зубами у нее над ухом. Хелисенте же было все равно, кто победит, ее радовала сама возможность размять лапы и бегать с громким лаем. Порезанная лапа уже зажила, швы сняли, и ботинок остался дома за ненадобностью.
Они пришли домой поздно, усталые и довольные. Теон отправился в душ, пока девочки доедали свой сухой корм. Кира, пользуясь отсутствием хозяина на кухне, как обычно отталкивала носом подруг и лопала еду из их мисок.
Когда Теон упал в кровать, утомленный долгой прогулкой, Хелисента медленно и осторожно залезла к нему. У него не осталось сил, чтобы открыть глаза и прогнать ее. Теон обнял собаку, уткнулся лбом в ее горячую, немного пахнущую псиной шею, и крепко заснул.
После работы, выгуляв и накормив девочек, Теон пошел в качалку к Амберу, чтобы просто оглядеться. Его встретил сам Большой Джон.
— Ну что, сынок, как я погляжу, тебе не мешало бы походить ко мне годик-другой и потягать железки, а то ты больше на девку сейчас похож, чем на мужика! — Большой Джон расхохотался и хлопнул Теона по плечу так, что тот с трудом удержался на ногах.
— Понимаете, я…
— Да читал я в газетах про твою историю. Ничего, мы тебе подберем специальное питание, назначим упражнения и нагрузки, через годик будешь красавец, не хуже него. — Амбер кивнул на своего сына, который, надувая щеки, поднимал штангу. Руки его бугрились рельефными мышцами, и Теон засмотрелся, как тот, пыхтя, делал жим от груди.
— Только вот у меня с руками сложности… — Теон стянул перчатку с левой руки, показывая Джону свою трехпалую ладонь.
— Ерунда! — Большой Джон помахал перед носом Теона своей левой рукой, на которой не хватало двух пальцев. — У меня тоже “сложности”. И ничего! У тебя все получится, не дрейфь!
Амбер снова хлопнул Теона широкой ладонью, на этот раз по спине, вышибая из него дыхание.
Теон начал вечерами ходить в спортзал. Обстановка в качалке и правда была небогатой, тренажеры стояли самые простые, зато туда ходили серьезные мужики и сосредоточенно занимались, не обращая на Теона особого внимания. Но в общий душ он все же стеснялся ходить — хотел избежать лишних вопросов о своих шрамах.
Теперь Теон большую часть времени находился в приподнятом настроении и считал, что это связано с регулярными физическими нагрузками. Он охотно разъяснял покупательницам интернет-магазина разницу между любовными романами различных писателей, ориентируясь по аннотациям, и даже зачитывал вслух одной пожилой леди отрывки из нового романа Бейлиша про хитрую старушку, отравившую короля, женившегося на ее внучке.
А как-то вечером, после возвращения домой, Теон обнаружил на коврике очередное письмо. Теон стянул туфли одну об другую, и босиком прошлепал в комнату, на ходу разрывая конверт.
Первый лист был исписан на одну треть кривыми прыгающими строчками разной высоты. Они бежали то вверх, то вниз, порой перехлестываясь друг с другом, и некоторые слова можно было расшифровать лишь по контексту. К счастью, вскоре почти нечитаемый текст сменился ровными печатными буквами.
“01 сентября
Здравствуй, мой Теон!
Мне было приятно узнать, что ты перечитываешь мои письма. А еще меня радует, что ты начал выполнять мои просьбы. Ты наконец-то подробно рассказал мне про девочек, и эту часть твоего письма я выучил почти наизусть.
А теперь о том, что меня не (абсолютно неразборчивое предложение, слова слились в одну сплошную загогулину)
Грейджой, твою мать, ну сколько можно повторять тебе — возьми деньги со счета! Сними квартиру в нормальном районе, где (неразборчивое словосочетание) и не валяется крысиный яд. Начни водить собак на прогулку в приличный парк, а не в эту дыру, где по ночам шарятся торчки и бросают свои долбаные шприцы где попало.
И в какой клинике ты лечишь Хелисенту? Не смей отводить ее к Квиберну, у него дохнут все звери. Дэймон как-то лечил у него свою крысу (неразборчиво) так она через два дня (неразборчиво).
Теон, возьми деньги. Возьми, твою мать, деньги и трать их на себя, на собак и на лечение Хелисенты. Я не хочу, чтобы моя собака лишилась лапы только потому, что у тебя не было денег на нормального ветеринара.
И прекрати раскармливать Киру. Ей нельзя много жрать, это же доберман, а не долбаный (неразборчиво).
(к счастью, с этого места начинаются убористые печатные буквы, и наконец-то текст можно спокойно читать, а не расшифровывать письмена, смахивающие одновременно на асшайскую вязь и валирийские иероглифы).
Теон Грейджой! Что я слышу! Ты не веришь мне?!
И это говорит Теон-Перевертыш, у которого на одно слово правды приходится дюжина слов вранья.
Ты и впрямь не доверяешь мне, Теон? Но ведь я всегда выполняю то, что обещаю! Я, конечно, могу слегка преувеличить в мелочах, но свое слово я держу. Ты должен помнить это, Грейджой.