Волею Валар или волею вражеской неумолимой жестокости он потерял одного за другим их всех: отца, мать, любимого приемного отца — Лорда Макалаурэ, брата, жену, а теперь наступал черед потерять и единственную дочь. Все его существо противилось этой потере.
— В свое время мой супруг тоже не хотел твоего союза с Келебриан, — гордо вскинув подбородок, проговорила Леди Лориэна, во время одного из визитов в Имладрис для участия в Совете Мудрых, — Но я всегда желала, чтобы моя дочь стала супругой того, кого избрало ее сердце. И того же я желаю для ее дочери.
Вескости отчеканенных ею слов все же не было достаточно, чтобы легко сломить отеческую ревность Элронда, который возразил:
— Но здесь речь о ее жизни! Рядом с ним Арвен ждет смерть! Как я могу позволить это?!
— Она знает это и приняла этот удел. Не отнимай у нее годы счастья, которые она проживет с Элессаром, правя Гондором и Арнором.
— Ты так уверена в нашей победе! — воскликнул на это Лорд Имладриса, — Ты видела, что он взойдет на трон?!
— А ты видел в моем зеркале своего внука! — уверенно парировала Галадриэль.
Обескураженный, Элронд сжал в струну тонкие губы и нахмурился пуще прежнего.
— Помоги ему, — улыбнулась Галадриэль, — Помоги ради Арвен и помни, чей внук ты сам, Эллерондэ.
Заключительные слова Владычицы и тещи прозвучали для него, как пощечина — оба деда Лорда Имладриса, Туор и Диор, были такими же смертными, как и его воспитанник Эстель.
После четырех дней плавания ведущий корабль эдель из свиты Кирдана объявил им, что завтра с рассветом они достигнут Тол-Эрессеа.
— Тол-Эрессеа, — эхом, словно произнося священное заклятие, прошептала Владычица Лориэна, не веря своим ушам.
Беспокойство охватило ее феа. На закате Галадриэль мерила шагами пятачок палубы у носа судна, не находя себе места и не в силах оторвать взора от линии простиравшегося впереди горизонта. Только теперь к ней пришло осознание того факта, что она действительно скоро увидит Валимар. Отчего-то Владычице сделалось невыносимо страшно. Что она увидит там? Вспомнит ли родные берега? Как встретят ее отец, мать, дед Ольвэ и другие родичи, все это время жившие в Амане? Вспомнят ли они ее? А может быть, отчуждение от прожитых в разлуке тысячелетий овладело их сердцами, и они не захотят ее знать, не подадут руки бунтарке и изгнаннице?
В смятении отправившись спать, Галадриэль долго не могла заснуть, ворочаясь на узкой лежанке. Сон сморил ее уже далеко за полночь.
Проснувшись с рассветом, как от удара, Леди Галадриэль тут же приподнялась и села на постели, прислушиваясь к своим ощущениям и звукам снаружи, доносившимся до ее чуткого слуха. Плеск волн и крики чаек было первым, что она услышала, ощутив при этом невообразимую легкость во всем теле. Ощущение было удивительным и доселе никогда не испытанным. Душа ее с каждым вдохом морского воздуха наполнялась распиравшей ее радостью, хотелось смеяться, словно она — малое дитя, радующееся свету Анора.
От волнений и тревог вчерашнего вечера не осталось и следа. Снаружи, она чувствовала, уже всходило солнце, и день обещал быть погожим и теплым. Как была, в полупрозрачной ночной рубашке, накинув на плечи лишь легкий плащ из серебристого атласа, Леди Галадриэль выбежала в коридор и быстро поднялась по ступенькам, ведущим на палубу со стороны кармы корабля, чтобы приветствовать первые лучи восходившего на востоке солнца.
Оказавшись на палубе, она сразу заметила у самого края кармы высокую фигуру, стоящую к ней спиной и лицом к поднимавшемуся из-за горизонта солнцу. Против света фигура эта выглядела темным силуэтом и Галадриэль приблизилась на несколько шагов, чтобы лучше разглядеть эту раннюю, как и она сама, пташку.
Внезапно фигура в белом плаще повернулась к ней.
— Доброе утро, моя Леди! — прозвенел свежий голос, — Не правда ли, прекрасный рассвет? — он сделал шаг ей навстречу.
Тогда-то Галадриэль со ступором и немалой долей смущения узрела совсем близко перед собой прекрасного среброволосого сероглазого юношу, который тоже оглядывал ее всю с довольной и обаятельной улыбкой.
Статный, стройный и пригожий лицом, он лукаво улыбался ей, казалось, желая поддразнить своим всепроникающим взглядом. Владычица тут же запахнула плащ, чем вызвала звонкий смешок. Самой Леди Лориэна было не до смеха. Кто он и откуда взялся у них на корабле?! — был единственный вопрос, который сейчас громким криком раздавался в ее разуме.
Разумеется, ей не впервой было иметь дело с чужаками, но страх перед коварством врага всегда спасал ее от опрометчивых поступков. Было необходимо позвать остальных, дать им знать, что на корабле находится посторонний.
Превозмогая страх, Артанис набрала в легкие воздуха и спросила:
— Кто вы и как здесь оказались?
Покачав головой, парень вновь усмехнулся и ответил:
— Моя Леди не узнала меня в истинном облике? Признаться, я рассчитывал поразить ваше воображение, но, все же, надеялся, что ваши мудрость и проницательность, а также родство наших феар позволят вам представлять меня не только как убеленного сединами старца, — он снова звонко расхохотался.
— Что? — только и смогла произнести в ответ Галадриэль.
— Мое имя — Олорин, — представился юноша, пояснив, — Мы уже вступили в границы Блаженных Земель, а здесь время течет совсем не так, как в Средиземье, моя Леди. На берегах Амана нет места старости и немощи, это — царство красоты и вечной юности, не забыли? — он снова обаятельно улыбнулся.
— Митрандир? — одними губами спросила Артанис, бледнея.
В ответ он кивнул и молвил:
— Так меня звали в Средиземье, моя госпожа. Прошу вас не сердиться на меня за невинную шутку, вы сама блистаете молодостью и красотой, затмевая собою солнце, — на этих словах он ухмыльнулся, подавая ей невесть откуда взявшееся в его руках круглое зеркало в серебряной кованой рамке.
Из зеркала, на потрясенную и временно лишившуюся дара речи Артанис, смотрела совсем юная девица, едва достигшая совершеннолетия.
— Эру Единый! Это я?! — воскликнула она, наконец, не переставая смотреться.
— Несравненная Нэрвен! Узнаете? — торжественно осведомился оказавшийся у нее за спиной Митрандир-Олорин.
Вместе они прошли по палубе к носовой ее части, где оказались все остальные пассажиры. Взору Артанис предстал совсем юный Лорд Элронд, точно такой, каким она увидела его, впервые посетив Имладрис. Двоих хоббитов вообще нельзя было узнать — похожие на непослушных и резвых детей, они скакали по палубе вокруг Митрандира с криками «Гэндальф! Гэндальф!»
— Рана исчезла, Гэндальф! Ее больше нет! Смотри! — Фродо рванул на груди рубашку.
Тут и Артанис догадалась осмотреть руки, украдкой взглянув под плащ — все шрамы, что достались ей как напоминание о сражениях, в которых довелось участвовать, даже самые мелкие, исчезли бесследно, будто их никогда и не было.
— Отлично, Фродо! — воскликнул улыбающийся Олорин, подхватывая полурослика на руки, — Как доберемся, передам тебя и Бильбо на несколько дней в руки Ирмо и Эсте — потом будете совсем как новые! — его заливистый смех звенел в еще прохладном утреннем воздухе.
— Смотрите туда! — крикнул Элронд, указывая вперед.
Все обратили взоры к горизонту, на котором, уже отчетливо видная тем ясным утром, возвышалась башня маяка Тол-Эрессеа.
========== 4. Прибытие ==========
По традиции, все корабли, направлявшиеся в Альквалонде, останавливались в порту Аваллонэ — столицы Тол-Эрессеа, и капитан направил их корабль прямиком туда. В порту, едва пришвартовались, пассажиры были любезно приглашены сойти на берег, чтобы наместник Кириарана мог засвидетельствовать им свое почтение и расспросить о новостях Земли Покинутых Эльдар, из которой они плыли в Аман.
— Вы — прекрасная Алатариэль? — спросил наместник Владыки тэлери у растерявшейся от созерцания раскинувшегося перед ней портового города Артанис.
Не успела она ответить, как вмешались Митрандир-Олорин и капитан их корабля, энергично закивав, подтверждая догадку ставленника Ольвэ.
— Владыка был предупрежден о вашем скором прибытии, — закивал, в свою очередь наместник, с довольным видом, — но мы не знали точного дня. Я поплыву впереди вас, чтобы предупредить его.
«Мы уже за кругом мира…» — пронеслось в голове Нэрвен. Было трудно осознать, что уже очень скоро она сможет увидеть не только родной Альквалонде, но и его обитателей, как незнакомых ей, так и покинутых ею родных.
Артанис еще не чувствовала себя прибывшей в Аман, но уже начинала ощущать свою оторванность от еще так недавно казавшегося родным Средиземья. Краткое пребывание на Тол-Эрессеа было словно промежуточным звеном между землями Востока, где еще оставались многие эльдар, и землями Запада, где их с нетерпением ждали сородичи и Стихии, раскрывшие свои объятия Первым Детям Эру.
Пообедав и подкрепив, таким образом, силы, пассажиры небольшого легкого корабля, предоставленного Кирданом для этого плавания, снова взошли на палубу и приготовились отплыть в завершающую часть их морского путешествия.
Дочь Финарфина жадно всматривалась в горизонт перед ними — Аман был в прямой видимости с западного берега острова, который им предстояло обогнуть.
Последние часы плавания, несмотря на послеполуденный зной, все провели на палубе. Хоббиты жались к Олорину, которого странным образом тут же признали в его новом обличье, ведя себя так, будто он вовсе не изменился.
Лорд Элронд сидел по соседству с ними, тоже притихший, задумчивый и сосредоточенный.
Одиноко стоявшая в отдалении Нэрвен изредка бросала на них встревоженный взгляд, предпочитая сосредоточить внимание на кромке горизонта впереди. Она стремилась не упустить того момента, когда тонкой, чуть замутненной, полупрозрачной полосой у самого края моря предстанет ей Валимар. Владычице хотелось физически ощутить его, осознать, наконец, что пришел ее черед обрести давно потерянное сокровище — родной берег, родную землю, от которой она в свое время отказалась с такой легкостью и так давно, что само существование этой земли не раз подвергалось сомнению, превратившись в миф.
Их корабль обогнул Тол-Эрессеа с юга, и теперь каждую минуту Артанис ожидала, что вот-вот увидит берега Блаженной Земли.
Первым, что она различила, были вершины Таникветиль и окружавшей ее горной гряды Ойолоссэ. По мере того, как корабль приближался к цели своего плавания, Нэрвен старалась узнать, или хотя бы угадать в постепенно начинавших обозначаться очертаниях гор, зеленовато-голубых пятнах предгорий и холмов и темнеющих провалах долин, тот Аман, каким она его помнила. По спине то и дело пробегали мурашки, дыхание перехватывало то ли от ветра, то ли от волнения.
Она напряженно сжимала перила палубы, сделавшись сама не своя, когда корабль начал медленно заходить в порт. Артанис оглядывала разросшийся город, невысокие строения, несколько башен, приморская набережная совсем другая — никаких диких пляжей, одни дома с просторными белеющими террасами, аккуратными двориками, выложенными мрамором дорожками и розовато-оранжевыми в свете заходящего солнца колоннами.
Посреди города, как и в те незапамятные времена, когда она захотела его покинуть, высился дворец правителя тэлери — дом, где она родилась и выросла.
Трепет охватил Нэрвен, и сердце затрепыхалось в груди, как попавшая в силки пташка, когда она начала различать лица собравшихся у причала, чтобы быть свидетелями их прибытия, эльдар. Поначалу они казались ей чужими, совершенно незнакомыми и словно бы принадлежащими к совершенно другому миру, другой Вселенной, не имеющей ничего общего с той, в которой она жила последние восемь тысячелетий. Их лица носили отпечаток совершенства, гармонии и безмятежности, тогда как на лицах ее спутников, всех, кроме Олорина, застыло изумление.
Подойдя к Элронду, истар осведомился:
— Никого не узнаешь, меллоннин? — он слегка приобнял поежившегося Лорда Имладриса.
— Кого я должен узнавать? Ведь я никогда не был здесь раньше! — нервно воскликнул Элронд.
— Посмотри внимательнее, друг мой, — снисходительным тоном отвечал Олорин.
— Келебриан здесь нет, — отрезал его собеседник.
— Но есть кое-кто другой, кто давно дожидается и обязательно тебя узнает, — он похлопывал непонимающе вытаращившегося на него Лорда по плечу, — Знаешь, перед тем, как отправиться в Средиземье, я внял ее просьбам и показал вас с братом в палантире… — загадочным тоном добавил Олорин.
Элронд отшатнулся от него, тут же стремительно повернувшись к группе встречающих, во главе которой был сам Владыка Альквалондэ Кириаран.
Деда Ольвэ она узнала сразу. Он совсем не изменился — такой же молодой, кажущийся ее ровесником, высокий, среброволосый, прекрасный, сиятельный и сияющий Король-мореход. Он смотрел прямо на нее и лицо его светилось счастьем.
— Приди же в мои объятия, Алатариэль! — позвал он, — День настал и ты вернулась ко всеобщему вящему счастью, жемчужина моя!
Передав серебряный посох одному из слуг, Ольвэ раскрыл внучке объятия, протянув руки, что прежде были спрятаны в длинные, почти до земли, рукава серебристого одеяния, опоясанного златотканым широким парчовым поясом.
Имя это — «Алатариэль» было чуждо ее слуху, но голос деда и его облик заставили задрожать от острого переживания.
«Валар! Благодарю вас! Я не верю…» — подумала Нэрвен и тут же, как только приставленная к борту изящная резная лестница глухо скрипнула, зафиксированная специальными креплениями, слетела по ней вниз и, не видя никого, не обращая внимания на тех, кто хотел накинуть ей на плечи праздничную расшитую накидку и водрузить на голову диадему из белого золота, побежала к нему.
Растроганный Ольвэ накрепко стиснул ее, обвивая тканью рукавов, словно заворачивая в атласный кокон. Его внучка тоже беззвучно плакала, уткнувшись в его плечо и увлажняя слезами ткань серебристого плаща.
Олорин, тем временем, помогал спуститься двум хоббитам, которые были сразу взяты в плотное кольцо окружившими их тэлери. Эльдар рассматривали полуросликов как некое совершенно исключительное чудо, с любопытством вглядываясь в их немного смущенные лица и стараясь дотронуться легким прикосновением до волос или плеча этих чудесных созданий.
Лорд Элронд медленно спустился на причал и осторожно ступал по широким доскам деревянного настила, внимательно всматриваясь в лица встречающих.
Вдруг чье-то едва ощутимое прикосновение к его плечу заставило эарендилиона вздрогнуть и резко обернуться: прямо у него за спиной оказалась белокожая невысокая женщина с длинными темно-каштановыми прямыми волосами, в скромном домотканом платье и теплом плаще кирпичного цвета поверх него.
— Вы — Лорд Элронд Пэрэдель? — скороговоркой, смущаясь, спросила она, — Мне сказали — вы скоро прибудете оттуда… из Земель Отчаяния… — она опустила взор больших темно-синих глаз.
Стараясь почувствовать хоть что-то к ней, найти в себе хоть частицу сострадания или сопереживания, Элронд ответил, качая головой:
— Это я.
Она быстро взглянула на него, потом снова опустила глаза, смотря себе под ноги. Вокруг них царило шумное веселье — все собравшиеся чествовали Алатариэль и Олорина, а также рассматривали дивных полуросликов.
Нэрвен и ее дед уже успели скрыться во всеобщей веселой суматохе.
С досадой оглядываясь по сторонам, Лорд Элронд прикусывал нижнюю губу от неловкости. Наконец, он решился и произнес на одном дыхании:
— Пойдемте прочь в какое-нибудь более тихое место. Вы не против? — и он протянул ей согнутую в локте руку, чтобы та могла опереться на нее.
Благодарно закивав, темноволосая женщина робко оперлась на протянутую руку, и они неспешно прошли сквозь толпу веселившихся на причале тэлери, удаляясь в направлении высившейся в отдалении, выстроенной у самого морского берега, высокой белокаменной башни.
========== 5. Первые новости ==========