Пушкарев вошел и сел на диван, покосился на сумку. Он выглядел озабоченно.
- Собираешься? Когда самолет?
- В час тридцать.
- Тебя отвезти в аэропорт?
- Нет, Валерий Сергеич, не стоит. Я такси вызову.
- Какое такси? Зачем? Я тебя сам отвезу!
- Не нужно, Валерий Сергеич. Обратно ехать поздно придется. Да и путь в аэропорт неблизкий.
- А я все равно не засну, - раздраженно сказал Пушкарев. - Вот ты знаешь, где носит твою женушку?
- Знаю, - ответил я. - На работе ее носит. У нее встреча сегодня.
- Какая встреча? С кем?
- У нее деловой ужин с поставщиками.
- Почему ты не поехал с ней?
- На каком основании?
- На том основании, что ты ее муж!
- Ну причем здесь муж, Валерий Сергеич? К бизнесу это не имеет никакого отношения.
- И ты так спокойно об этом говоришь?
- Ну да… А что мне волноваться?
- А я вот волнуюсь! Да! Старый дурак… Вот устроилась к тебе Катька на работу - и пропала. Мне говорила, что работает от зари до зари, а сама с тобой встречалась. Думал, выдам ее замуж, хоть вздохну спокойно. Ан нет! Снова встречи, разговоры, переговоры… Нет ей уже доверия, понимаешь? Нет! Она мне никогда не врала. Затем появился ты. Нет, я ничего против тебя не имею, ты парень порядочный. Но она начала врать мне. Чувствуешь? Что-то изменилось! Уже то хрупкое доверие, что выстраивалось между нами годами - исчезло! И поэтому я места себе не нахожу. Ленка говорит: “Чего ты мечешься? У нее есть муж, пусть он и волнуется!” А мне не по себе что-то! Сердце не на месте.
- Валерий Сергеич, я понимаю, вы любите свою дочь, но… Сейчас все интенсивнее, все живее, девушки работают наравне с мужчинами…
- Эмансипация? - наморщив лоб, с трудом выговорил это слово Пушкарев.
- Можно и так сказать… Так что ничего странного нет в ужине Екатерины с деловыми партнерами. Екатерина - директор большой корпорации, и, если хотите знать, на обедах и ужинах заключается львиная доля контрактов! Так что я вполне доверяю своей жене. У нее есть голова на плечах и плохого с ней не случится. Стоп, Валерий Сергеич. Вы что, подозреваете, что у неё есть кто-то? Мужчина?
Я еле удержался, чтобы не заржать. Пушкарев поджал губки и скосил глаза в сторону.
- С тех пор, как ей исполнилось шестнадцать, вокруг неё постоянно кто-то вьется. Я весь институт её вечерами встречал. Так что и ты, Андрюха, клювом не щелкай. А то не успеешь оглянуться-уведут! Красивая девка, да ещё с положением - и не посмотрят, что замужем!
Я вспомнил фотографии, которые он мне показывал в день знакомства. Нескладный гадкий утёнок в круглых старомодных очках и проволокой на зубах.
“Всех парней распугал”, - подумал я. “Даже если бы кто-то и решился провести Катьку домой”.
- Уверяю вас, Катя занята исключительно работой.
Он поднялся:
- Ну, хорошо, Андрюха… Раз ты так говоришь… Придется поверить тебе на слово. Но все равно ремень по ней плачет! Хоть бы мужа пришла собрать…
- Зачем меня собирать? Вещей я беру минимум. Сам справлюсь. Вот, сумка почти собрана.
- А “тормозок” приготовить?
- “Тормозок”? Это что?
- Эх ты! Сразу видно, в армии не служил. Это сухпай! Вареные яйца, жареная курица, бутерброды, огурцы с помидорами, соль в спичечном коробке. Чай, сахар. А кипятильник ты взял?
- Господь с вами, Валерий Сергеич! Я же не на поезде неделю буду ехать. На самолете пару часов лету. Где я там курицу есть буду? И зачем мне кипятильник, прости господи? Если на каждом шагу ресторанов полно?
- Салага! В гостишке чай кипятить. Чай в ресторанах только буржуи пьют, а простые командировочные кипятят кипятильником воду в гостиничном номере. Эх, молодежь! Вас еще учить и учить. Хорошо еще, что у тебя теща правильная. Она там тебе пирогов напекла на дорожку. Вот, держи! А я пошел. Явится эта шлендра - точно отхлестаю ремнем.
Он выудил из кармана спортивных брюк видавший виды кипятильник еще со знаком качества СССР и бросил мне в сумку.
- Валерий Сергеич, - взмолился я. - Пощадите! Не надо ремнем! И кипятильник не надо!
- Надо! - буркнул отец. - Ладно, хорошей дороги и мягкой посадки.
- Спасибо, Валерий Сергеич.
В дверях он столкнулся с Еленой Санной. У нее был в руках какой-то сверток.
- Андрей Палыч… Я вот пирогов на дорожку испекла! С капустой, мясом, рисом и яйцом, и бутербродиков сделала. А вот здесь - свежие помидорчики. Ну, пусть они из супермаркета, но все равно, хоть какой-то перекус. И еще чай с сахаром… Вдруг чайку захочется попить.
Она совала мне в руки свертки с едой. Отказаться мне было неудобно, пришлось взять.
- А лекарства вы взяли?
- Какие еще лекарства?
- Самые необходимые! Вот, возьмите.
Она также сунула мне пакет с какими-то таблетками, вроде я лечу на необитаемый остров. Теща волновалась так, как будто сама улетает.
- Ох… Как же жаль, что Катеньки нет. Вы ее не дождетесь?
Я взглянул на наручные часы. Пора было выходить.
- Думаю, нет. Мне уже пора.
- Ну, давайте присядем на дорожку…
Елена Санна уселась на диван, утирая уголок глаза фартуком. Такое впечатление, что я уезжал на войну. Я опасливо уселся рядом. СМС в телефоне сообщило, что такси прибыло.
Я встал:
- Ладно, я поехал. Уже мое такси здесь. До свидания, Елена Санна.
Она порывисто обняла меня и расцеловала троекратным поцелуем:
- Счастливо вам добраться.
- Спасибо. А вы передайте Катеньке, что я буду скучать.
Последнюю фразу я сказал для вида, вспомнив, что мы с Катериной должны изображать влюбленную пару. Кто же знал, что эта фраза окажется пророческой? ***
Переговоры в командировке были эмоционально тяжелые, отнимали много времени и сил. Известие о закрытие магазинов были полной неожиданностью для персонала. В первом же городе, куда я прилетел, директор с продавцами даже всплакнула. Но, побывав в двух-трех городах, я решил давать должникам шанс, то есть двухмесячный испытательный срок. Если прибыль не возрастет за это время, тогда все. Были в этом и свои плюсы - всегда поразительно быстро появлялась наличка, чтобы погасить долги, которую я сразу же переводил на счета компании.
В один из таких дней я ввалился в гостиницу, уставший, как черт. Первым делом отправился в душ, затем дожевал с чаем остатки тещиных пирогов (вот когда пригодился пушкаревский кипятильник! В ресторан при отеле идти не было ни сил, ни настроения) и завалился с пультом на кровать. Пощелкал каналы в телевизоре, но ничего соблазнительного не нашел. Я закрыл глаза, заложив руки за голову. Катенька! Вдруг я почувствовал острую тоску по ней, захотелось услышать ее голос, поговорить с ней. Я потянулся за сумкой, вытащил фотографию. От нее веяло теплом, какой-то близостью. Катенькина голова доверчиво покоится на моем плече, а я держу ее легко, как пушинку. Я провел пальцем по изображению, потом взял телефон, валявшийся рядом, набрал номер жены.
- Да? - ответила Катя.
- Добрый вечер, Катенька, - сказал я. - Я не поздно? Вы еще не спите?
- Нет, Андрей Палыч, не сплю. Я еще на переговорах.
Снова переговоры? Я посмотрел на часы. В Москве должно быть десять часов.
- Да? А с кем? Где?
- С руководством “Феерии цвета”. Мы ужинаем в ресторане “Урюк”. Фаррух проездом в Москве, вот он и выкроил пару часов для встречи.
Я знал это место. Ресторанчик с кальяном и отличным видом на Киевский вокзал. Надеюсь, Катька не будет курить кальян, иначе упадет в глазах отца ниже плинтуса.
“Феерия цвета” - это импортёр тканей из Средней Азии. Если Катьке удастся заключить с ними контракт, мы получим шикарные ткани по очень выгодной цене.
- Ладно, не буду вам мешать. Только, знаете, Кать? Ваш отец волнуется.
- Не беспокойтесь, Андрей Палыч. Папа всегда за меня волнуется, к тому же я очень скоро буду дома. А чего вы звонили? Что-то случилось?
Голос ее был нежный, успокаивающий, с приятным тембром. Хотелось слушать его и слушать.
- Нет, Кать, ничего не случилось. Хотел узнать, как ваши дела. Как родители?
- У меня все хорошо, Андрей Палыч. Отец действительно волнуется, и иногда даже чересчур, но он всегда такой был. И даже замужество меня не оправдывает в его глазах.
- Да, отцы они такие, - сказал я. - Что же, не буду вам мешать. И пообещайте мне, что скоро будете дома, а то я тоже буду волноваться.
- Вы?
Легкое удивление сквозило с другого конца трубки.
- Да, я. А что вас удивляет? Вы моя жена, я волнуюсь за вас. Где вы находитесь, и с кем.
Наверное, вирус переживательный подхватил от вашего папы.
Голос Катерины зазвучал сбивчиво:
- Мне… очень приятно, Андрей Палыч. Я уже еду домой. И… я вас очень жду. Спокойной ночи!
- Я тоже жду возвращения, Катя. Я соскучился. Спокойной ночи.
Господи, неужели я это сказал? Я соскучился по Катьке? Наверное, нужно лечь спать, эти переговоры совсем вымотали меня. ***
Валерий Сергеич все же приехал встречать меня в Домодедово, и Катьку c собой притащил. Было уже довольно поздно. Мы расцеловались с женой, как заправские влюбленные, затем забрались на заднее сиденье древней “Волги”, и я сидел прямо, боясь пошевелиться. Присутствие Пушкарева обычно вгоняло меня в ступор. Катька устроилась рядом, затем я почувствовал, как её прохладная рука пробралась в мою ладонь. Я сжал её, она полностью там спряталась. После этого Екатерина мне лукаво подмигнула и устроила голову на моем плече. Пушкарев довольно поглядывал на нас в зеркало, потом настроил какую-то радиоволну со старыми песнями. Мне было неловко под его взглядом, и, чтобы это скрыть, я шепотом спросил:
- Кать… Как дела на работе? Все хорошо?
Катька ответила с заговорщицким видом:
- Да… Мне удалось заключить очень выгодный контракт с “Феерией”. Я уговорила коммерческого директора на скидку в 10 процентов. Первая партия товара прибудет примерно через неделю.
- Ого! Десять процентов! Малиновскому в свое время не удалось его укатать даже на два процента. Вы просто молодчинка, Катя. Ну, и я даром времени не терял. Мне удалось выбить кругленькую сумму с наших должников. Если так прокатиться по всем должникам, можно убытки погасить раньше, чем мы предполагали…
Со стороны могло казаться, что молодожены воркуют о чем-то своем, и вскоре тесть перестал нас гипнотизировать в зеркале. Он довольно улыбался. Пушкаревская развалюха ползла со скоростью 50 км в час, негромко играла музыка, и вскорости Катя задремала на моем плече, а я боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не потревожить ее.
Наконец “Волга” выхватила фарами знакомую металлическую дверь подъезда и Катя открыла глаза, казавшиеся в полумраке салона огромными и бездонными.
- Приехали? - сонно спросила она. - А я, кажется, уснула…
- Да, Катенька. Держитесь за меня, чтобы не упасть.
Она взяла меня под руку, и мы вошли в подъезд. С “не упасть” у Кати обычно бывали проблемы, она пару раз за что-то зацепилась ногой, хорошо, что я ее удержал. Елена Санна, сияя, уже открывала нам дверь, как будто нас не было месяц.
- Здравствуйте, детки, - защебетала она. - Раздевайтесь, мойте руки, сейчас я вас кормить буду.
Пушкарев тут же сел на своего любимого конька:
- Дожились! Родную дочь только утром видишь, перед выходом на работу. Дочь на работе днюет и ночует! Это не работа, а безобразие! Что скажет на это твой муж?
- Пап! - взмолилась Катя. - Пожалуйста, не сейчас.
- Валерий Сергеич, - сказал я. - Я же вам объяснял уже, почему Катя задерживается. Я уверен, что ничем плохим она не занимается.
- Мужик должен кормить семью, - буркнул Валерий Сергеич. - Это ненормально, что замужняя барышня отсутствует вечерами напролет. Вот в наше время…
Катька вскинула на меня свои глазищи, испугавшись, что меня заденут слова отца о муже-кормильце, но я и бровью не повел.
- Ой, - вдруг всплеснула руками Елена Санна, - как поздно уже! Валера, пусть моют руки и идут ужинать, ведь им вставать рано.
- Пусть… - буркнул тесть. - Уже слова сказать нельзя в собственном доме. Ладно, мы еще поговорим. Ешьте, а я спать пошел. Доброй ночи.
Он удалился к себе.
Елена Санна поставила передо мной тарелку горячего ароматного борща, горку котлет и крупно нарезанный черный хлеб с солью и зеленым луком. Катерине досталась тарелка ненамного меньше моей. Во время трапезы я рассказывал, где побывал и что видел, Елена Санна поддакивала и кивала головой, а Катька совсем клевала носом. Поковыряв ложкой свою порцию, она встала.
- Что-то устала… Пойду лягу. Мам, ты тут сильно Андрея не забалтывай, хорошо?
Я тоже вскочил:
- Я тоже пойду! Спасибо, Елена Санна. Все было очень вкусно. Давно не ел такой вкусный борщ.
- Идите, детки. Кать, я там постелила… И два одеяла, как ты и просила.
В комнату мы зашли одновременно, Катя включила верхний свет и растерянно посмотрела на меня.
- Я все понял, Кать. Раздевайтесь, а я пойду в душ.
В ванной я разобрал свои бритвенные принадлежности, принял душ, а когда вернулся, Катька уже лежала, укрывшись до подбородка. В этот раз я предусмотрительно натянул домашние шорты, однако она все равно покраснела и отвела взгляд при виде меня. Мое “ложе” на полу было уже расстелено. Я выключил свет, улегся, а потом вспомнил, что не снял кольцо. Я покрутил его вокруг пальца.
- Кать! Я забыл снять кольцо. Представляете, и в командировке все время был в нем. Чудеса какие-то. Настолько привык, что совсем забыл о нем.
- Надо же, Андрей Палыч! Я тоже забывала снять. Так и носила на работу.
- Не побоялись “спалиться?”
- Я придумала одну хитрость. Я носила его на левой руке, никто и не думал, что это обручальное.
- Отличная идея, Катенька. Носите так, а я свое прятать буду.
- Не нужно, Андрей Палыч вам его носить на работе… Есть большой риск, что вы о нем забудете и выдадите себя. Лучше пусть они по-прежнему ездят в “бардачке”, им там вдвоём не будет скучно. Андрей Палыч, вы какую причину сказали отцу, почему я задерживаюсь?
- По работе, конечно же. Разве это неправда?
Мне показалось какое-то облегчение в голосе жены, как будто бы реальная причина другая:
- Конечно, правда. Днем столько работы, что зачастую встречи приходится переносить на вечер…
Она помолчала.
- Андрей Палыч… Вы сказали по телефону, что скучаете. Это правда? Вы действительно скучали?
- Это чистая правда, Катенька. Я…
Вдруг за дверью я услышал какую-то возню и замолчал.
- Чего-то ничего не слышно, - услышал я приглушенный голос Пушкарева. - У Катьки такой диван, что мертвого подымет. На него садишься, он всеми пружинами стонет, а тут… это…
- Да тише ты! Услышат! - перебила его Елена Санна. - Устали, спят, наверное. Андрей Палыч с дороги, а Катенька на работе устала.
- Может, нас стесняются? - предположил Пушкарев.
- Чего им нас стесняться? Что мы, сами молодыми не были, что ли?
- Так мы внуков не дождёмся, - буркнул отец. - Знаешь, Ленка… Такое впечатление, что они, хоть и женаты, но как-то сами по себе. Катька сама по себе, а у Андрюхи своя жизнь. Она на работе торчит допоздна, этот в командировку сразу же после свадьбы подался. Нормальные люди едут вместе куда-то после свадьбы, а у этих все не как у людей.
- Да с чего ты это взял?! Не выдумывай, Валер.
- Не знаю… Почему-то кажется.
- Ой, ну ладно, пошли спать. Сами разберутся. Пошли, пошли…
Голоса под дверью стихли.
- Каать, - окликнул я жену. - Вам не кажется, что ваш папа что-то подозревает? Как бы он копать не начал.
- Нет, Андрей Палыч, ну что вы. Он не будет.
- А где мы им внуков возьмём?
- Ну, я не знаю. Скажем, что не получается, ну или придумаем что-нибудь. По крайней мере, у нас 9 месяцев в запасе есть.
- Каать… А может, махнём в отпуск куда-то?
- Андрей Палыч, ну что вы, какой отпуск? Вы, случайно, не забыли о долге Воропаеву?
Я опустился на подушку.
- Помню, конечно. Такое не скоро забудешь. Это так, минутка слабости.
- Понятно… Андрей Палыч, давайте спать? Завтра на работу…