- А как же вы?
- Я потом заеду за своими вещами, в выходной, например. Сколько мне там нужно? Это вовсе не проблема.
- Хорошо, Катенька. Я пошел к себе.
- Ключи!
Она взяла со стола ключи от машины и передала мне. Я снова задержал как бы невзначай ее руку в своей, затем вышел.
========== Во здравии и болезни… ==========
***
Я не стал задерживаться на работе, и ровно в шесть поехал домой один, без Кати. Открыла мне Елена Санна. На ней был надет кухонный фартук и руки были испачканы в муке. Увидев меня, она так обрадовалась, будто бы перед ней был, по меньшей мере, какая-нибудь “звезда”.
- Андрей Палыч, добрый вечер! Раздевайтесь, мойте руки и проходите в кухню. Я супчик с фрикадельками сварила и пирожков напекла. Катенька снова будет позже, да?
- Да, у нее опять дела. А где Валерий Сергеич? – сказал я.
- Отец в гараже! Опять что-то случилось с его развалиной, он её чинит все время, чинит… Я ему говорю - отправь ее на свалку, наконец! А он мне - она еще нас с тобой переживет. А сегодня он купил новый глушитель, так потащил его в гараж менять. Я ему говорю, ты хоть до завтра подожди! А он мне – не откладывай на завтра, все, что можешь сделать сегодня! Представляете?
- В принципе, я с ним согласен.
- Да? Ну, хорошо. Я вам супчика налью и чаю согрею. А еще я салат сделала, из пекинской капусты. Вы любите пекинскую капусту?
С кухни тянуло всякими вкусными запахами, я не заставил себя уговаривать и пошел в ванну. Долго мыл руки, обдумывая начало разговора о переезде, помня утреннюю реакцию Елены Санны на известие о внуках, вернее их отсутствию. И почему Катьки нет? Как-то у нее лучше получается разговаривать со своими предками о наболевшем.
В кухне меня ждала тарелка супа, в которой плавали несколько фрикаделек. От нее поднимался ароматный пар. Рядом стояла салатница с воткнутой в нее ложкой. Я принялся за еду. В процессе поглощения пищи я понял, как можно начать разговор.
- Очень вкусно, Елена Санна, - сказал я, опустошив тарелку. Вы просто прирожденный кулинар. Жалко, что нам с Катькой будет этого не хватать.
Теща замерла между мойкой и столом с целым блюдом пирожков, почуяв неладное.
- Почему?
- Я нашел нам с Катей новую квартиру.
- А вы уверены, что это не обман?
- Нет, это квартира моего друга Романа, вы его видели на свадьбе. Вернее, эта квартира его родственников. И я бы хотел уже прямо сегодня забрать вещи, вернее, не я хотел, а мы с Катериной хотели бы.
- Но Катеньки нет дома, - растерянно возразила теща.- Как же так, Андрей? Неужели вам плохо у нас?
- Что вы, Елена Санна. Нам с Катенькой очень хорошо у вас. Просто… Нам будет еще лучше на своей жилплощади.
- А Катенька согласна?
- Конечно, согласна! Елена Санна, вы не переживайте, мы будем часто приезжать! Буквально каждые выходные мы у вас.
- Что ж… Если вы так решили… Знаете, я всегда с ужасом ждала этого момента… Когда Катенька была маленькая, я брала ее на ручки и думала, вот скоро она будет ходить, вот скоро заговорит, вот закончит школу, а скоро выйдет замуж и выпорхнет из родительского гнезда… И вот, это время настало.
Она утерла глаза уголком фартука.
- Елена Санна, прошу вас, не расстраивайтесь. Я не хочу, чтобы вы плакали из-за этого.
- Просто нам, старикам, сложно смириться с тем, что дети выросли. Если бы еще внуки были… Было бы не так тяжело.
- Будут внуки, Елена Санна. Обязательно будут.
- Вот и у соседки внуки уже есть…
Я подумал, что очень странно, что она второй раз поминает соседку, а не родственников с ребенком, которые, судя по Катькиным словам, приезжают из Забайкалья.
Елена Санна поставила тарелку с пирожками передо мной и сказала:
- Конечно, я не могу вас уговаривать… Но может, лучше подождать Катеньку? Что за необходимость уезжать на ночь глядя?
- Так будет лучше для всех.
- Хорошо… Что-то устала я сегодня. Пойду лягу.
- Спасибо, Елена Санна!
Распахнулась входная дверь, и в квартиру влетел Пушкарев. Он был грязный, как черт, лицо и руки перемазаны мазутом.Он прошел на кухню, подставил табурет и стал перебирать какие-то железки на антресолях.
- Андрюха, ты-то мне и нужен! Пошли со мной, поможешь мне в гараже! Мать, а ты чего смурная такая? Случилось чего?
- Андрей не сможет помочь тебе, Валера. Он уезжает.
Пушкарев выудил из недр антресолей гаечный ключ и застыл с ним на табурете.
- Куда? Снова в командировку? Ты же только приехал!
- Нет, Валерий Сергеич! На квартиру. Я нашел нам с Катькой жилье.
- Ааа, и у тебя поэтому глаза на мокром месте? - обратился он к жене. - Никуда ты на ночь глядя не поедешь. Ты мне нужен, прямо сейчас. Я должен затянуть один болт, а ты мне должен там подержать… Так что одень что поплоше и пошли.
- У меня ничего такого нет.
- Ленка, дай ему какого-то старого тряпья. И поторопись, чтобы мы хотя бы до полуночи закончили!
Тон его не терпел возражений. Видимо, наш переезд откладывался. Елена Санна скрыла довольную улыбку, развела руками, мол, видите, ничего не получилось и удалилась искать мне старую одежду. Я натянул выданную Еленой Санной старую пушкаревскую гимнастерку и брюки, которые были мне коротки. Завершив этот наряд старой зелёной армейской курткой, я проследовал за Пушкаревым через двор в гараж.
Металлический гараж был такой же старый, как и машина, которую он укрывал под своей крышей. Внутри горела тусклая лампочка, было холодно и сыро. Старый и новый глушители лежали вместе неподалеку. “Ямы” в гараже не было, и Пушкарев валялся под машиной на деревянных подмостках. Он выкатил их мне, сам расстелил старый тулуп на цементном полу и забрался под машину.
- Андрюха, давай мне глушак, - скомандовал он. - И заезжай ко мне, будешь поддерживать трубу.
Делать было нечего, я подал ему глушитель, улегся на доски и заехал под машину. Пушкарев подсвечивал себе карманным фонариком, который он умудрился прицепить за какую-то запчасть. Глушитель блестел новенькими цинковыми боками. Он стал его крепить к днищу, а я поддерживал конец двумя руками.
- Можно было поехать на СТО и заменить глушитель на “яме”, - сказал я. - Там бы вам его поменяли в два счета.
- А мы что, не мужики, что ли? Сейчас мы его сами поменяем в два счета. И лучше, чем на СТО. А то им только загони свою красавицу, то то найдут, то это. Выкатят счёт на миллион. Сейчас сами управимся… Так, держи, держи, а я сейчас… Вот же мать его за ногу!
Тугая гайка не поддавалась, и мой лексикон пополнился отборным военным матом. Руки затекли от неудобного положения. Наконец гайка поддалась, и Валерий Сергеич сказал:
- Фух! Передохнем немного, Андрюха. Расскажу тебе армейский анекдот про машину. Генерал звонит в часть и говорит:
- Рядовой, доложите, где находится служебная машина!
- Она у старого мудака Иванова!
- Да вы что себе позволяете, вы знаете с кем вы разговариваете? Я генерал Иванов!!!
- А вы знаете с кем вы разговариваете?
- НЕТ!!!
- Ну и пошел нахрен, старый мудак генерал Иванов!
Я улыбнулся.
- Да, это старый анекдот. Валерий Сергеич… А Катя умеет водить?
- Катька-то? Водит! Сам лично учил! Вот на этой самой “ласточке”!
Он любовно постучал ладонью в днище.
- Ленка говорит - выкинь ты её на свалку! А она ещё внуков наших возить будет.
- Кстати, о внуках. Катя говорила, у вас родственники какие-то в Забайкалье есть…
- Родственники есть. Сестра моя двоюродная.
- Они к вам часто приезжают?
- Ну, не то, чтобы часто… Раньше приезжали часто, сейчас уже не очень. А почему ты спрашиваешь?
- Катька говорила - у них внук есть?
- Мишка-то? Есть! Она раньше, когда маленький был, все его по музеям в Москве таскала. А теперь он стал здоровый лоб и говорит матери - манал я твои музеи! Представляешь, матери такое сказать! Мне ночной клуб подавай, говорит. Вот она его и перестала привозить, столичных соблазнов боится.
- А сколько ему?
- Пятнадцать годиков стукнуло. Ещё три года погуляет - и в армию можно.
- Что тогда за игрушки у Катьки в шкафу?
- Игрушки? Не знаю… Его же, наверное. Я вот знаю, что у меня на антресоли валяется, и здесь в гараже, а Катька меня в свою комнату лет с шестнадцати не пускает. Все секреты какие-то у них с матерью от отца.
Самая тугая гайка была затянута с моей помощью, дальше дело пошло веселее. Через некоторое время мои руки стали такие же черные, как и у Пушкарева.
- Андрюха, ну их, этих баб… Знаешь, как мне не хватало такого вот простого мужского общения! Сейчас я тебе еще историю расскажу из моего армейского прошлого. Случай из начала 90-х. В нашей части бардак, суета и непонятки, что же будет, как дальше служить? Вот с такими думами стояли в курилке капитан Зайцев и я, уже бывший в звании майора, курили, тихонько материли всех и вся. Мимо бежал запыхавшейся рядовой - посыльный, вконец ах..вший от всего происходящего. Пробежав мимо нас, рядовой вернулся назад и козырнув Зайцеву, невозмутимо спросил: - Таащ капитан, случайно не Вы майор Пушкарев? Капитан, подавившись окурком, ох..ел еще больше и ответил: - А хер его знает, может и я, в этом бардаке все может быть. Так что вот так, Андрюха. Бардака быть не должно. Поэтому Катерина в семь должна уже быть дома, а то, что она шляется после работы непонятно где - это есть бардак.
“Ну, пошло, поехало,” - подумал я.
- Валерий Сергеич, это не надолго, - сказал я.- Катерина немного разберется с делами и будет приходить вовремя. Уверен, что она уже дома.
- Ну, посмотрим, - буркнул тесть.
Вернулись домой мы в районе полуночи, Катька уже была дома. Я долго отмывался в душе, а потом улегся на свое жесткое ложе. Мы немного поговорили о делах на работе. Ткани прибудут на следующей неделе, и тогда же наш Гений представит эскизы новой коллекции. Катерина была уставшая, и я снова подумал об отпуске. Она сразу же уснула, на этот раз без фонарика под одеялом, а я почувствовал, что со мной что-то не то. Меня бросало то в холод, то в жар, было тяжело дышать, я стал кашлять и никак не мог улечься удобнее. Легче было в положении полусидя, и я оперся спиной о кресло, чтобы не разбудить Катю. Под утро мне стало совсем плохо. Катя услышала возню и вскочила.
- Андрей Палыч, что с вами? - услышал я встревоженный голос. - Вам плохо?
- Да, Катенька. Со мной что-то не то. Дышать тяжело.
Она подскочила ко мне и положила на лоб прохладную ладошку, или мне она показалась прохладной по сравнению с моим лбом.
- Господи, да вы же горите весь!
Она включила свет, порылась у себя в столе и выудила оттуда градусник. Через минуту ртутный столбик уже перемахнул за 39, а еще через две замер на отметке 39,8.
- Господи, температура какая, - испуганно ахнула она. - Что же делать? Это нужно срочно сбивать. И давайте, срочно перебирайтесь на кровать, пока родители не услышали.
Моя тихоня Катенька ловко сгребла мою постель и запихнула ее в шкаф, а я перелег на ее диван. Он застонал всеми пружинами под моим весом и ноги не помещались в длину, поэтому я устроился полулежа, как и на полу. Так было легче. Она принесла таблетку аспирина и стакан воды. Минут через 20 перемеряла температуру - на градуснике та же цифра.
- Не сбивается… Нужно “скорую” вызывать.
Она набрала номер страховой. Когда она поговорила с диспетчером и положила трубку, за дверь раздался голос Елены Санны:
- Катенька! У вас все в порядке? Я услышала шум и…
Катя открыла дверь.
- Мам… Андрей Палыч заболел. У него высокая температура, аспирином не сбивается, и я вызвала “скорую”.
Елена Санна ахнула:
- Боже мой! А если ехать долго будут?
- Не будут, мам. У нас своя “скорая”, по страховке. Сказали, приедут через 15 минут.
На пороге комнаты появился заспанный Валерий Сергеич:
- Что произошло? Чего шумим?
- Андрей заболел. Это все ты своими гаражами дурацкими! Сам на полу валяешься, и других заставляешь. А теперь у Андрея температура.
- Он не на полу лежал, а на подмостках. На полу я лежал. А какая температура?
- 39,8, папа. Я вызвала “скорую”, - сказала Катя.
- Ну, ничего страшного, не умрет. Вот помню, я как-то на учениях дизентерию схватил, вот это было что-то! Ни больниц, а из лекарств только активированный уголь. Ну, думаю, кранты мне…
- Папа! - крикнула Катя. - Это никому не интересно. Сто раз уже слышали о твоей дизентерии.
- Ну, ладно, не интересно, так не интересно. А вот еще случай был…
Поток воспоминаний прервал звонок в дверь. Вошел врач с пластиковым чемоданчиком. Катя провела его ко мне, затем оттиснула предков за дверь, и сама хотела улизнуть.
- Катенька, останьтесь, - попросил я.
Она осталась. Вошедший врач сначала измерил мне температуру, долго выслушивал что-то в моей груди и стучал по спине, затем вынес вердикт:
- Обструктивный бронхит. Лучше было бы вам поехать в больницу, Андрей Палыч.
- А дома нельзя лечиться? - спросил я .
Сам не знаю почему, я решил, что лучше болеть у Пушкаревых, чем в больнице.
- Вам капельницы нужны и уколы. Вы будете ставить дома капельницы?
- Будем, - сказала Катя. - Можно вызвать медсестру на дом.
- Ну, как хотите. Тогда мне нужна ваша подпись, что вы отказываетесь от госпитализации. Лекарства привезет страховая.
Я расписался, где он сказал, он сделал мне укол жаропонижающего и стал готовить капельницу. Через некоторое время температура стала падать, врач снял капельницу и уехал, оставил на столе назначение на двух листах.
Вошли встревоженные родители:
- Ну, что?
Катя все рассказала. Валерий Сергеич сказал:
- Ну и правильно, что не поехал в больницу. Я сам буду тебе ставить капельницы.
- А уколы? - спросил я. Мысль о том, что Пушкарев меня увидит “с тыла”, коробила.
- Если ты стесняешься, уколы может и Катюха делать. Она умеет, не сомневайся!
Катька покраснела, как рак.
- Ну чего ты тушуешься, глупенькая, ты что, его задницы не видела?
Катерина психанула:
- Мам, пап, Андрею нужен покой! Давайте, до свидания! Мы сами разберемся.
Она довольно настойчиво выперла предков в коридор и закрыла дверь.
На часах было уже шесть утра.
- Простите, Катенька, - сказал я. - Из-за меня вы полночи не спали.
Она села ко мне на постель.
- Вы такой бледный, - сказала она. - И лоб весь мокрый.
- Это от уколов. Температура, наверное, падает.
- Давайте измеряем?
- Это не нужно, Катенька. Я и так это чувствую. Вам на работу нужно… Побудете со мной немного?
- Хотите, я совсем сегодня не пойду? Дела подождут. На сегодня неотложных встреч не назначено, я могу поработать из дому.
- Хочу…
Она вытерла мне лоб и взяла меня за руку.
- Вам нельзя много говорить. Постарайтесь уснуть, вы всю ночь не спали.
Прикосновение ее руки согревало и не хотелось, чтобы она выпускала мою руку. Мне вдруг стало хорошо и легко, обруч, сжимавший грудь, разжался. Глаза сами закрывались.
- Спасибо, Катенька… ***
Целый день я провалялся в забытье, то проваливаясь в сон, то выплывая, и тогда я чувствовал присутствие Кати. Она тихонько стучала по клавиатуре компьютера, видимо, переписывалась с кем-то в “аське”, чтобы не говорить по телефону и меня не беспокоить. Она периодически подходила и пробовала мой лоб, и, когда думала, что я сплю, проводила рукой по волосам. В такой момент я приоткрывал глаза, и видел ее лицо, обрамленное распущенными волосами, которые мне очень нравились. Она смотрела на меня с нежностью и беспокойством. Я разглядывал ее глаза, которые мне всегда казались огромными, длинные опущенные ресницы, и четкий контур полных губ. Хотелось ощутить, какие они на вкус, а не как в ЗАГСе - формально, потому что так требовали гости…
Но лезущая вверх температура снова рубила, и Катькино лицо расплывалось перед глазами.
Позже зашла Елена Санна и шепотом сказала Катьке, что она сварила мне куриного бульону, “из домашней курочки”. Но от бульона я отказался.