К тому же Стэхар, каким бы интриганом он не был, все еще оставался братом Даллары, которого она любила по непонятным для нас причинам.
За Йехара, к счастью, решила Бо. Видно, поняла, что рыцарь намеревается молчать мучительно долго. А блондинка по понятным причинам не любила долгие размышления.
– Мы тебе помогаем, а ты больше не гоняешься за этой… короной, – безжалостно предложила она.
Домиций с выражением крайнего удивления на лице вполз опять на стул.
– Короной?
– Медальон домина, – расшифровал Йехар, справившись с голосовыми связками.
Стэхар с сомнением потрогал свой собственный медальон – тот был гораздо меньше, чем у его папы.
– Мертвому мне не нужен будет его медальон, – признался он наконец и хлюпнул носом. – А как вы мне поможете? Я предлагал Зелхесу переворожить ее на кого-нибудь, но он отказался…
– В таком случае и с такой девахой сгодился бы разве что «Маниум», сильнейший из приворотных, – пробормотал в сторону Веслав. – Интересно, откуда его набраться Зелхесу?
Йехар тем временем уже почти раздумал помогать врагу своему, но тут Эдмус предложил:
– «Антиамур», и посчитаем, что Веслав с самого начала был прав.
Разве что с выбором жертвы малость ошибся.
– Зелхес ничего не говорил о таком снадобье, - удивился домиций, загораясь некоторой надеждой. – Ох, это она… спрячьте меня куда-нибудь!
Никто из нас не успел открыть рот или предпринять еще что-нибудь, а сын местного правителя уже сноровисто схоронился под шкурой медведя неподалеку от камина. Почти в ту же секунду в комнату без стука заглянула Тилкида, которую он безошибочно опознал по звуку шагов.
– Вы здесь? – удивилась она, и от ее голоса по всему помещению сразу пошли флюиды энергии. – А все ищут вас за пределами замка… доминесса хотела пригласить вас на конную прогулку по окрестностям!
Йехар рядом со мной встрепенулся с надеждой. Веслав, которому не дали лишний раз подчеркнуть свое превосходство над дворцовым алхимиком, помрачнел и уставился на девушку, как ветеринар – на потенциально больную овчарку.
– А домиций Стэхар не заходил? – осведомилась Тилкида. – Мне говорили, он шел куда-то в этом направлении…
Шкура, мелко дрожа, медленно поползла подальше от голоса. Эдмус, непринужденно улыбаясь во все клыки, наступил ей на хвост.
– Заходил, конечно, но ушел пять минут назад, – с невинными глазами отовралась Бо. – М-м… прогулка? Охота? Может, вот на таких?
И она как следует пнула шкуру – это было предупреждение в ее стиле. Слабое «ох!», которое донеслось в ответ, удачно заглушил мой зевок.
– А-а, ну это кто попадется. Ксахар будет тоже, - добавила она и состроила гримаску. – И кое-кто из малого двора… А что говорил Стэхар?
– Говорил, что мечтает взять вас в жены, – выпалила я, не раздумывая ни секунды. Тилкида даже слегка подпрыгнула от восторга.
– Уй, да неужто?
– И что мечтает провести с вами каждую секунду жизни, – заверила я. На самом деле мне было немного неуютно от фанатичного восторга в глазах девушки. Под шкурой тем временем обозначилось протестующее движение, своевременно устраненное Эдмусом и Бо.
Йехар, которого упоминание о сопернике спустило с небес на землю, кашлянул и заметил:
– Он приходил к Веславу.
Тилкида воззрилась на алхимика с любопытством и некоторой опаской.
– Я по свадьбам спец, – заявил тот, авторитетно выпячивая челюсть. И никакого стеснения по поводу чудовищной лжи на его лице не возникло. – Анима… алхима… тор. Ну, там, чтобы гостям было весело и… вообще.
Договорил он с долей неуверенности, которая для категоричного алхимика могла считаться весомой. Что-то сомнительно, чтобы Веславу раньше приходилось бывать на свадьбах. Разве что до того, как он подался в алхимию.
– Нужно кое-что обсудить, – добавил Веслав, перехватывая на себя инициативу. – Имею в виду, это не срочно, но…
Уловка, а также и безразличие на лице Веслав сработали, как часы: одержимая невеста тут же заверила, что прогулка вполне может обойтись и без нее – если, конечно, у алхимика найдется для нее время, и что обсудить она готова все на свете, и прямо сейчас, и еще и в деталях. Алхимик закивал в знак согласия – ничего не понимаю, у него что, «Антиамур» так и был с собой? Насколько помнила я, раньше Веслав таскал в карманах только самые необходимые смеси, а этот эликсир был прост в изготовлении, и при наличии компонентов его можно было смешать даже в походных условиях.
Впрочем, нелепой кажется мысль, что наш холерик решил налакаться подобного сам или напоить кого другого. Уж очень мало в это верится после чтения Кодекса – чересчур нерационально.
Итак, мы оставили Веслава в компании восторженной Тилкиды и слабо подрагивающей шкуры на полу. А то Йехар уже сообразил, что судьба подарила ему отменный шанс повидаться со своей Дамой, и из умудренного опытом рыцаря тут же превратился в пылкого влюбленного из тех, что орут серенады под окнами и влезают по веревочным лестницам в эти самые окна. Нас он буквально утащил за собой к конюшням и нетерпеливо топтался вокруг все время, пока нам подбирали лошадей.
Конная прогулка по окрестностям оказалась гибридом пышного выездного пикника и такой же пышной охоты. Наследники домина и толпа придворных и слуг рассаживались по лошадям. Вся эта орава двигалась с подобием организации по окрестным дубравам и лесам, время от времени располагаясь на перекус или делая передышку в виде убийства какого-нибудь ни в чем не повинного оленя. Менестрели между тем (куда ж без них!) услаждали всех, кого могли поймать, своим пением, попутно распугивая дичь. Рыцари под шумок пытались прочесть своим дамам свежесочиненные сонеты в их честь. Словом, Веславу очень повезло, что он остался в замке, ибо, пробыв на этом мероприятии хотя бы полчаса, он попросту бы взорвался от ярости. Я нравом алхимика не обладала и к тому же была лучше воспитана, а потому вознамерилась прокиснуть со скуки и не скоро, а культурно, часика через два с половиной.
В принципе, обычный светский раут, только на лошадях... Спасибо еще, пока не прикончили никакого зверья, боюсь, этого я не смогла бы вынести. Йехар ехал рядом со своей Дамой, тихонько светясь от удовольствия, Бо ехала возле рыцаря и доминессы и не очень страдала о том, что нет Тилкиды. Время от времени она активно улыбалась молоденькому менестрелю, тот каждый раз пунцовел и ронял свою лютню, или на чем он там играл. Один раз даже свалился с лошади – это развеселило Бо еще больше.
Эдмуса не было. Это нервировало, как будто у меня ампутировали ненужный, но родной орган. Тень спирита время от времени мелькала над головой, но он курировал нас с небес молча. Хотя тому же Ксахару как-то излишне часто падали на головы шишки. Может, спирит был к этому как-то причастен?
А дичи не встречалось. То есть, совсем, и я краем уха уловила одну-две жалобы егерей на то, что какая сейчас охота? Лис и то не наловить, чтобы специально выпустить…
– Совсем нет дичи? – осведомилась я, подъезжая поближе. На меня посмотрели хмуро и недоверчиво и заявили, что медведи еще попадаются, но настолько редко, что стали почти музейной ценностью. После того, как я спросила, давно ли здесь такая оказия, егеря дружно принялись плевать и ничего не ответили. Наверное, недавно.
И ведь дело не обязательно в Иссушителе и в том, что в последние годы он наверняка активно продвигался в фазе зрелости. Может, тут трава для оленей плохая или отсутстсвуют важные звенья в пищевой цепочке… И птицы, может быть, поэтому поют, но слишком быстро перелетают с дерево на дерево…
Я вдруг поняла, что мне хочется видеть вокруг себя как можно больше людей. Или хоть… дружинников, потому что после наших миссий едва ли нас можно отнести к нормальным людям. Словом, что угодно, но только не быть в стороне от всех.
Такое ощущение, что на этой прогулке мы были дичью.
Даллару и остальных мне удалось отыскать с некоторым трудом: каким-то образом они удрали от бдительных глаз Ксахара и теперь наслаждались вполне свободной беседой, правда, я им здорово обломала кайф: при виде меня доминесса почему-то примолкла. Кажется, даже поглядела с опаской, неужели у меня было такое грозное лицо?
– Лес здесь точно хранит угрозу, – заметила она так, что у меня не осталось ни малейших сомнений: сменила тему. – И еще меня тревожит отсутствие Стэхара, вы не знаете, где он может быть?
Мое воображение живо нарисовало оскаленную медвежью шкуру, медленно ползущую в угол от Даллары.
– Как знать, – отозвался сдержанный Йехар. Он поглядывал на свои штаны, еще не до конца просохшие после того, как наследничек решил в них поплакаться. – Он может строить против вас очередные козни…
– Не нужно так, – надтреснутым голосом отозвалась Даллара. – Он еще молод и глуп… как знать, может, он образумится со временем. Но я беспокоюсь за него: он в последнее время так странно себя ведет!
Йехар поискал глазами того, с кем можно было бы многозначительно переглянуться, но под взгляд подворачивалась только Бо. Многозначительность была не по ее части. Я кашлянула, и рыцарь с облегчением обернулся ко мне.
– Домин, кажется, тоже, – закинула я пробную удочку. – И Ксахар немного…
– Не говорите об этом человеке! – выдохнула доминесса, сжимая поводья. Я послушно перестала, а Йехар бросил на свою Даму исполненный нежной грусти взгляд. Она ответила суть примерно тем же и сделала невольное движение, как бы хотела взять его за руку.
Ксахар, который отыскал нас как раз в этот момент, едва ли обрадовался этому зрелищу.
– Йехар! – рыцарь и доминесса вздрогнули и мигом приняли исходные позиции. Ксахар протолкался сквозь кусты орешника − вельможа был без лошади и силился сохранять независимый вид. – Я счастлив, что нашел тебя.
А с виду что-то непохоже. Даллара тихо охнула и подалась вперед, почувствовав угрозу, но Ксахар, словно понял, что его будут сейчас останавливать – и затараторил скороговоркой:
– Если ты не трус – мы встретимся с тобой на Большом Турнире, меч против меча, Хэймах против Глэриона – и пусть небеса решат, кто достоин жить боль…
– Принимаю вызов, – так же быстро выпалил Йехар, который взглянул на нас с Бо и сообразил, что останавливать будут теперь уже его. Противники переглянулись и от всей души испустили удовлетворенные вздохи. Даллара готова была расплакаться.
Я тоже.
Бо уже хлюпала и подвывала – она раньше всех поняла драматичность ситуации.
– Я пришлю тебе официальное уведомление, – свысока бросил жених доминессы. И это несмотря на то, что смотрел он на нас снизу вверх!
– Даллара, – Ксахар насупил в меру густые брови и отвесил полный глубокого почтения поклон. – Вы не окажете мне честь…
Но судьбе неугодно было, чтобы Ксахару в этот день оказали хоть какую-нибудь честь. Неизвестно откуда раздался дикий рев, и на поляну вихрем вымахнул всамделишный медведь – видно, один из тех самых редких, уцелевших.
Ксахар мужественно устоял и схватился за меч.
А наши лошади показали себя так, будто медведи для них были гораздо большей редкостью, чем для здешних егерей: с диким ржанием они рванули в разные стороны. Йехар так и не успел вступиться за жизнь своей дамы: вступаться за чью-то жизнь верхом на взбесившемся коне, который еще и тащит тебя в противоположном от Дамы направлении – верх акробатики, к которому рыцарь оказался не готовым, несмотря на все свои скитания.
Но нашелся человек, которому повезло еще меньше: мой жеребец взбрыкнул задом и рванул в свою сторону уже без меня, я же ласточкой пропутешествовала по воздуху и приземлилась на что-то такое движущееся, мохнатое… кусачее?!
– А-а-а-а-а!!! Блохи! – проявила я себя наподобие Бо, скатываясь с медведя и покидая того в настоящем культурном шоке. Бедняк на какое-то время застыл и присел на задние лапы, Ксахар, сколько я могла видеть, вообще остолбенел не хуже медведя, но потом потряс головой, героически взмахнул мечом…
– Стой, с-с-с-скотина!! – непонятно, к кому относилось это восклицание, но Ксахар его принял на свой счет и замер повторно, а медведь решил, что это не о нем, и загалопировал в олешник, а на поляне появился задыхающийся алхимик с пузырьком в руке. – Сто-ой… ух… раз поганка, два поганка, три поган… Ольга?!
Я, лежа на траве (подняться после кульбита со спины зверя так и не успела), смотрела на алхимика такими вытаращенными и немигающими глазами, какие встречаются только у людей, умерших от чрезмерного стресса. Знать не хочу, что он подумал, если в секунду оказался возле меня в позиции девы над умирающим воином (на коленях, корпус лирично наклонен) и изо всех сил затряс за плечи, повторяя «Очнись! Черт, не может быть!».
– Веслав, я не труп! – возмутилась я в ответ на подобное обращение. – Но у меня сейчас мозги в черепе взболтаются в гоголь-моголь, если ты хоть еще немного…
Алхимик тут же меня выпустил и уселся на траву рядом, бессильно вытирая лицо рукавом.
– Гад патентованный, мухомор ему в… глотку, – простонал он. Я осмелилась приподняться, понимая, что речь не обо мне. – И как он нас нашел, не по запаху же? А вы сами хороши: потащились в чащу, как…
Я скосилась на Ксахара, до которого медленно доходило, что его Дама в опасности, а на поляне – Веслав. Как только до жениха дошло окончательно, мы с алхимиком остались вдвоем.
Сидели и пытались отдышаться, спина к спине, как воины после боя. Какая-то сорока у нас над головами то ли трещала, то ли заливалась смехом над этой картиной.
– Это был Иссушитель в ином облике? Да? Ты за ним гнался?
– Это было воплощение тупости этого мира, сам домиций Стэхар… непосредственно перед осенней линькой.
– Погоди, я что-то не понимаю. Тилкида?..
– В порядке, куда ж ей деться. Ненавидит бывшего любимого и носится по всему дворцу с какой-то первой попавшейся под руку саблей. Жаждет доказать ему, что именно он загубил ее молодость…
– А Стэхар?
Алхимик пожал плечами и махнул рукой в том направлении, в котором унесся медведь – я с трудом успела увидеть жест.
– С ревом носится по лесу на четвереньках, чемпион по бегу по-пластунски… Что ты смотришь? Шею вывихнешь! Когда сработал мой «Антиамур», а Даллара начала вопить, как она ненавидит домиция, этот болван сдуру пополз туда – сам не знаю куда, и его, конечно, занесло в комнату, где я развернул походную лабораторию. Спросить бы еще, как этот домиций мои блокировки обошел… Ну, а в лаборатории он, понятное дело, стукнулся башкой о столешницу так, что на него вывернулась половина эликсиров со стола, то есть не на него, а на шкуру, которую он так с себя и не снял. Имеем то, что имеем: гибрид домиция и медведя, сдошего непонятно когда.
Он встал, озадаченно почесал бровь и развернул плечи так, будто собирался выдать что-то с претензией на историчность, но сказал только:
– И я ж был уверен, что не ставил туда «Бестиавенун»!
Ксахар слегка высунулся из кустов – оказывается, он покинул нас не до конца – и довольно вежливо поинтересовался, можно ли поговорить с алхимиком по-мужски. Веслав и я (хотя я-то при чем?) отмахнулись от него нетерпеливо.
С нас уже хватило сегодня разговора с одним местным мачо.
Пора было в очередной раз спасать то ли мир, то ли нас, то ли самого мачо, которому ничего хорошего не могло принести пребывание в медвежьем облике посреди охоты. Особенно если Йехар все же решит постоять за свою возлюбленную – интересно, а рыцарь хоть расстроится, когда обнаружится личность «медведя»?
А если вдруг егеря спустят собак…
– Я могу и тебя тоже вызвать на турнир! – запетушился нам вслед Ксахар, но на него никто не обратил внимания. Мы шли по следам, точнее, по следу: по разнесенному в щепки кустарнику и по лошадиным следам одновременно. Веслава больше интересовал кустарник, меня – следы копыт, потому что я догадалась, что преследовать скачущего на четвереньках домиция нам на своих двоих вряд ли улыбается.
Попутно я успела выяснить, что Веслав понятия не имеет, что делать с домицием, в том случае, если мы его найдем.
– Вех же его знает, что там на него вылилось! Главное, башкой в лабораторный стол… есть снотворное, а есть яд – это если не будет других способов…
– Способов?! Он хотя бы в сознании или…