— Умоляю тебя, замолчи! Если с тобой что-нибудь случится, я этого не перенесу! И Ахилл не перенесёт! Прошу тебя, выбрось из головы эту мысль!
— Нет, — твёрдо ответил он.
В её глазах стояли слёзы. Тогда Патрокл осторожно взял руки Иф в свои.
— Ну что ты? — прошептал он, — перестань. Со мной всё будет хорошо. Не бойся за меня! — юноша ободряюще улыбнулся.
Она вздохнула.
— Вижу, тебя не переубедить. Что ты от меня хочешь?
— Помоги мне взять доспехи.
Ифигения обречённо кивнула.
Осторожно, стараясь не издавать ни звука, молодые люди пробрались в палатку. Они убедились в том, что Ахилл крепко спит. Воинское облачение он хранил неподалёку от ложа.
Крадучись, Патрокл добрался до цели. Ифигения стояла чуть поодаль, наблюдая за тем, чтобы герой не проснулся.
Наконец, юноша извлёк откуда-то тяжёлые доспехи. Даже в темноте они всё равно сверкали.
Взяв их, молодые люди поспешно покинули палатку.
Одевать их Патроклу пришлось на улице. Иф помогала ему с застёжками.
— Вот и всё, — проговорила она, закончив.
Он взял в руки шлем.
Девушка внимательно взглянула на него.
— Пообещай, что будешь осторожен.
— Обещаю.
— Напугай Троянцев, воодушеви Греков, но, заклинаю тебя, не подходи к воротам!
— Хорошо. Я запомню.
Ифигения порывисто обняла его.
— Спасибо тебе за всё. — сказал юноша, прижимая её к себе.
— Да помогут тебе Боги, Патрокл, — прошептала она.
— Мне пора.
— Пока. Я буду ждать тебя.
Он решительно надел шлем брата и стремительно направился к пылающему лагерю.
Девушка проводила его взглядом. Затем, она вернулась в палатку. Ифигения прилегла на краюшек ложа, свернулась в калачик и принялась ждать. Есть ли что-нибудь труднее ожидания? Время тянулось долго.
Иф снова встала и выглянула на улицу. Занимался рассвет. Она обратила взор к лагерю ахейцев. Было видно, что битва там погасла. Девушка вновь зашла в палатку. Она посмотрела на спящего Ахилла. Он ведь ничего не знал. Ей стало совестно, что они поступили так, ничего ему не сказав.
Но где же Патрокл? Прошло уже достаточно много времени, а он всё ещё не вернулся.
Не зная, что делать, куда деться, Ифигения снова легла и через достаточно большое количество времени ей всё же удалось забыться тревожным сном. Перед тем, как погрузиться в царство Морфея, ей подумалось, что, пожалуй, это была слишком длинная ночь.
========== Глава 19. Сильные не плачут ==========
Ахилл вышел из палатки и потянулся. Солнце уже светило. Он посмотрел вдаль. Греческий лагерь находился в весьма скорбном состоянии. Кое-где догорали костры и пожары, разбросаны были доспехи, оружие и тела погибших. Где-то виднелись живые люди. Было тихо. На удивление тихо. Подобная тишина бывает только после битвы. Люди истощены физически и морально, живые не сильно отличаются от мёртвых, ходят, как призраки, по полю боя. Выжившие. Именно выжившие. Какого это — быть выжившим? Ты видишь своих мёртвых товарищей, помнишь, как ещё совсем небольшое количество времени назад они ходили рядом с тобой, говорили, мечтали, любили… Теперь их нет. А ты есть. Странное чувство. Сам не можешь осознать до конца всё это. И ведь у тебя были точно такие же шансы сейчас лежать хладным трупом. Так почему же ты жив, а они мертвы? Как так распоряжаются высшие силы?
Молодой человек перевёл взгляд на море. Полный штиль. Снова тишина. Будто и оно мёртвое. Гнетущее ощущение. К облакам вздымаются струйки дыма, исходящие от тлеющих костров, словно возносят вместе с собой и души погибших. Хотя, по идее, они, напротив, должны спускаться вниз в царство Аида. Но где этот низ? Под землёй? А вдруг, это низ лишь по отношению к Олимпу, а на самом деле царство мёртвых тоже в небесах. И что же там? Мрак? Пустота? Как всем им там теперь? Нам не узнать. Вплоть до самой кончины мы остаёмся в неведении.
Ахилл заметил, что к лагерю мирмидонянцев стремительно приближается какой-то человек. Сын Пелея вгляделся. Кто же это? Через некоторое время он понял, что это Одиссей. У мужчины была перевязана нога, но, несмотря на это, он шёл быстро. Наконец, царь Итаки оказался недалеко от Ахиллеса. Молодой человек сделал несколько шагов по направлению к нему и остановился. На лице Одиссея была выражена величайшая скорбь.
— Здравствуй! — поздоровался герой, — зачем ты здесь? Что-то произошло.
— Боюсь, что да… — ответил мужчина.
Сын Пелея взглянул на него с немым вопросом в глазах, но Итакиец молчал,
потупив взор.
— Что же ты тянешь? — не вытерпел Ахилл. — Говори же!
— Я не знаю, как произнести это.
— Скажи, как можешь.
Одиссей тяжело вздохнул и поднял глаза на молодого человека.
— Ахилл… Видишь ли… Патрокл мёртв, — на одном дыхании проговорил он.
На лице сына Пелея отразилось непонимание.
— Что?
Мужчина склонил голову. Ахилл поражённо смотрел на него.
— Мне жаль… Я скорблю вместе с тобой.
— Не говори так! — наконец очнулся молодой человек, — этого просто не могло произойти, — поспешно воскликнул он.
— Но, увы, произошло.
— Да нет же! — Ахиллес тряхнул головой, — это какая-то ошибка! Патрокл в своей палатке!
— Нет, — надломленным голосом сказал Одиссей, — его там нет. И я сам видел тело. Неужели ты ни о чём не знал?
— О чём я должен был знать?
— Патрокл вышел в твоих доспехах. Воины думали, что это ты и вдохновились. Твой брат спас нас. Но он заплатил своей жизнью!
— Нет! — закричал Ахилл, — неправда! Нет!
В его глазах плескалось отчаяние и ужас. Он схватился руками за голову.
***
Ифигения распахнула глаза. Она огляделась. Солнечный свет проникал в палатку. Значит, уже посветлело. «Патрокл должен был вернуться!» — проскользнуло в голове у девушки. Она тут же вскочила с ложа и начала натягивать на себя одежду, одевшись, она выскользнула из палатки. Иф тут же увидела Ахилла и Одиссея. Она уже хотела подбежать поздороваться, но тут же заметила их скорбные выражения лиц. Сын Пелея стоял, схватившись за голову. А Патрокла нигде не было. Сердце Ифигении забилось быстрее. В голову начали лезть нехорошие предположения. Но вскоре мужчины заметили её. Тогда она подошла к ним.
— Что произошло? — спросила девушка.
— Патрокла убили, — отозвался Одиссей.
Иф отскочила от него и поражённо замерла.
— Ч-что? — прошептала она, — нет! Такого не может быть!
— Это правда, — подтвердил Ахиллес.
У девушки было такое чувство, будто её ударили по голове чем-то тяжёлым. Она зажмурилась и помотала головой, в надежде, что это сон. Но когда она открыла глаза, всё было по-прежнему.
— Нет! — вскричала она.
«Это всё моя вина!» — страшная мысль поразила Ифигению в самое сердце.
— Как это произошло? — надломленным голосом спросил Ахилл. Ему нужно было знать всю правду.
— Сначала он вдохновлял воинов, — начал Одиссей, — получалось у него это успешно. Но потом он, зачем-то, бросился в погоню за Троянцами. Патрокл оказался у стен города. Там наших было уже меньше. Гектор, как и все, решил, что это ты, Ахилл. Он бросился к нему и завязался поединок. Гектор победил. Он убил его, а сняв доспехи, понял, что это не ты.
Ахиллес молчал.
— Нет! Нет! — исступленно закричала Иф, падая на колени. Из глаз брызнули слёзы, — я ведь говорила ему не приближаться к стенам Трои! Почему он не послушался? И Гектор… Он не мог! — слова сами сорвались с губ. Девушка не успела подумать, прежде, чем выкрикнуть их. Мужчины поражённо воззрились на неё.
— Что ты сказала? — переспросил Ахилл.
Ифигения подняла на него взор.
— Я… Я не хотела… — прошептала она.
— Я тебя не понимаю.
— Прости.
— Ты обо всём знала?! — вскричал сын Пелея.
— Да, — признала девушка, — я всё знала. И я помогла Патроклу выкрасть твои доспехи.
Молодой человек отскочил от неё. В глазах его отражалась угроза.
— Почему ты мне ничего не сказала?! — закричал он.
— Ты бы ведь не позволил! — ответила она.
Царь Итаки взирал на всё это удивлённо, потрясённо.
— А как ты могла позволить Патроклу сделать это?!
— Его было не остановить! И он не мог терпеть больше! — Иф вскочила на ноги, — ты бездействовал! Люди гибли! Тебе было всё равно, но твой брат взирал на это с болью! Он не мог сидеть сложа руки и тогда Патрокл решился на этот отчаянный поступок!
— Ты не имела права содействовать ему! — в ярости выплюнул Ахиллес.
— А ты не имел права доводить его до этого! — в ответ закричала девушка, — ты винишь всех вокруг, но отказываешься признать свою вину! Бездушный! Ты ведь видел, что Патрокл страдает! Ты ведь мог догадаться о том, к чему это приведёт!
— Да кто ты такая, чтобы судить меня?!
— Ты прав, я никто. Но и ты не Бог! Ты, Ахилл, не должен был поступать так. Возомнив себя всесильным, ты возгордился! Твоя гордыня привела к этому!
Звук пощёчины прорезал воздух. Удар был сильным. Ифигения, отлетев на некоторое расстояние, упала на землю.
Одиссей тут же дёрнулся, схватив за плечо сына Пелея, но тот резким движением оттолкнул царя Итаки в сторону.
Девушка подняла голову и взглянула в глаза Ахиллу. По её щеке струилась кровь.
— Ты ведь понял, что я права, как я вижу… — проговорила она.
Затем Иф поднялась и, последний раз взглянув на молодого человека, развернулась и стремительным шагом пошла прочь. Начал капать дождь. Где-то вдалеке послышались удары грома.
Ахиллес упал на колени.
***
Ифигения тихо плакала в углу. Рукой она прикрывала лицо. Слёзы лились сами собой. Их было не остановить. В голове всплывали воспоминания…
Вот ей четыре года. Она, бегая по лугу, упала и разбила коленку. Сидит на земле и плачет. Подходит малыш, лет трёх. Он своей маленькой ручкой дотрагивается до плечика непоседливой девчушки. «Ну не плачь… » — говорит он, — «смелые не должны плакать!»
Вот ей восемь лет. Она уронила в пруд мяч. И снова Патрокл рядом. «Хэй, Иф! Перестань куксить! Нельзя печалиться, что бы ни случилось!»
Он всегда утешал её. Всегда смотрел на мир со светлой стороны. В любой плохой момент мог увидеть что-то хорошее.
«Нельзя плакать…» — проговорила про себя Ифигения и в последний раз шмыгнув носом протёрла глаза.
В палатку вошёл Ахилл. Увидев девушку, он промолчал, хоть и не встречался с ней последние двое суток. В руках молодой человек нёс груду железа. Вглядевшись, Иф поняла, что это доспехи. Он начал облачаться в них. Наконец, всё было готово.
— Куда ты? — хриплым от слёз голосом спросила Ифигения.
— На бой с Гектором, — холодно ответил Ахиллес.
Она тут же вскочила на ноги.
— Нет! — закричала Иф, — не ходи! Пожалуйста!
— Почему это? — сжимая руки в кулаки осведомился он.
— Хватит! Хватит смертей! — вскричала она, — Гектор ведь не знал, что это Патрокл!
— Защищаешь его?
— Он мне не чужой.
— Так и катись к нему! Уходи в Трою! — прошипел Ахилл.
— Ты знаешь, что я не могу.
— Тогда умолкни. Не смей мешать мне!
Он развернулся и направился к выходу. Ифигения догнала его.
— Ты не пойдёшь! — закричала она.
Сын Пелея схватил её за горло.
— Я пойду и убью его! — резко выговорил он, а затем оттолкнул девушку.
— Нет! Ненавижу тебя! — в сердцах выкрикнула она.
Не обращая внимания на её крики, Ахилл стремительно вышел из палатки. Сейчас в его голове крутилась лишь мысль о мести. Сердце жаждало смерти врага. Молодой человек ни на что не обращал внимания. Всё было, как в тумане.
Вечером он поджёг погребальный костёр брата. Впервые в жизни в уголках глаз героя собрались слёзы. Смотря на то, как пламя пожирает тело Патрокла, Ахиллес шептал: «Я отомщу. Клянусь. Я отомщу». Он провёл здесь всё ночь. А на следующий день шёл бороться с Гектором. Насмерть.
========== Глава 20. Жизнь за жизнь ==========
Гектор стоял на башне и смотрел вдаль. Сильные порывы ветра обдували его, но герой стоял непоколебимо, как скала. Он видел Трою, с её широкими улицами, высокими дворцами, прекрасными храмами. Видел Троянскую долину, зелёные луга, покрытые свежей травой, леса, влекущие к себе, и голубое небо, далёкое, неизведанное. Видел море, голубые волны, бьющие об пребрежные скалы.
Троянский царевич вдалеке заметил фигуру на колеснице, которая двигалась в направлении города. «Пора…» — подумал про себя воин. Он направился к лестнице, но тут, на башню взбежала Андромаха. На руках она держала маленького Астианакса.
— Гектор, постой! — воскликнула она.
Он остановился и повернулся к жене. Молодой человек хотел избежать этой встречи. Он понимал, как тяжело будет прощаться с Андромахой. Но вот она здесь.
— Здравствуй, — вздохнул царевич. Она приблизилась к нему.
— Сколько осталось времени?
— Ахиллес уже приближается.
Гектор подвёл жену к краю башни и показал на фигуру, которая была к Трое всё ближе и ближе.
— Никак не отсрочить? — с надеждой в голосе спросила молодая женщина.
— Нет, — помотал головой герой.
Она взглянула ему в глаза.
— Гектор… — прошептала Андромаха, — прошу тебя… Не ходи. Пожалуйста.
— Прости, не могу.
— Он же может убить тебя…
— Может.
— Зачем ты идёшь туда? — спросила царевна, — зачем принимаешь этот вызов?
— Это мой долг, — твёрдо сказал Гектор, — я защищаю Трою и всех вас.
— Но почему именно Ахилл?
— Я убил его брата. Я думал, что это он, но оказалось, что под его доспехами был другой! — надломленным голосом проговорил молодой человек, — он был ещё совсем мальчишкой… Гнев Ахилла справедлив. И я признаю свою вину. Он идёт сражаться не за родину, а за брата. Поэтому ему и нужна моя кровь. И я пойду биться.
По щеке царевны скатилась слеза.
— Но я же люблю тебя… — проговорила она.
— Я тоже тебя люблю, — ответил он, проводя пальцами по щеке жены.
— Так что же нам делать, если тебя убьют? Что будет с нашим сыном?
— Не знаю, Андромаха… Я не могу видеть будущее… — вздохнул герой, — но я хочу попросить тебя об одном. Будь мужественной. Если меня не будет, некому станет тебя защищать. Ты должна делать это сама. Обещаешь быть сильной? — он взял её лицо в свои ладони.
— Обещаю, — ответила она, глотая слёзы.
Гектор привлёк жену к себе и оставил на её губах нежный поцелуй. Затем, склонился к сыну и поцеловал его лоб.
— Пускай Астианакс станет великим воином, — произнёс он.
— Постарайся вернуться, — попросила Андромаха.
— Я очень постараюсь, — кивнул воин.
— Я буду ждать. Да помогут тебе Боги.
— Прощай… — прошептал царевич.
— Нет-нет! — воскликнула она, — до встречи!
— Конечно. До свидания, любимая.
Лицо её было в слезах. Гектор хотел ещё раз прижать жену к себе, успокоить, отгородить от всей этой жестокости… Но он сдержался. Сдержался, чтобы потом не было ещё тяжелее уходить.
Герой развернулся и пошёл прочь с башни, оставляя за спиной тех, ради кого жил, тех, кого защищал, тех кого любил. Привычный мир рушился. Сложно оставлять что-то и следовать прямиком к верной гибели. Но он уже переступил эту границу. Обратного пути не было. Гектор чувствовал, как сердце сжимается, но сейчас нужно было отбросить эмоции. Нужно было запрятать глубоко в душе образ плачущей Андромахи. Забыть всё то, что может быть потеряно. За всё нужно платить свою цену. Битва за битву, жизнь за жизнь.
Он слышал крики внизу. Видимо, Ахиллес уже совсем близко. Каменные ступени опускались вниз. Всё ближе и ближе был герой к земле. Всё меньше оставалось времени до судьбоносного поединка.
Царевич оказался в галерее, которая должна была привести его прямиком к главным воротам. Он уже прошёл половину, как вдруг сзади раздался голос:
— Гектор! Подожди!
Воин повернулся. К нему со всех ног бежала Елена.
— Что случилось? — спросил он.
— Я пришла попрощаться… — ответила она, — если вдруг… — молодая женщина не договорила. Просто не смогла произнести это.
Молодой человек кивнул, подходя к ней и, повинуясь неожиданному порыву, заключил в крепкие объятия.