- Да нет, – тоже шепотом отозвался другой. – Он, кажется, женился недавно.
Один из офицеров первой десятки пробубнил что-то неодобрительное, мол, с Гинреем так себя не вел никто. Сплетничавшие рядовые, успевшие послужить при грозном и суровом Кучики-старшем и вспоминавшие те времена с содроганием, молча переглянулись и согласно кивнули: каждый подумал, что старик просто зануда, потому и не смели. А молодой капитан, оказывается, не безнадежен.
Между тем в кабинете капитана уже выдохшиеся Бьякуя и Анеко продолжали вяло переругиваться.
- Анеко, – Бьякуя уселся за стол, рассеянно посмотрел на ворох бумаг. – Ну приведи мне, наконец, хоть один веский аргумент!
Молодая жена пристроилась на край стола, не менее рассеянно стала перекладывать документы, распределяя их на три стопочки.
- Бьякуя, – отозвалась она, пробегая глазами один из листов. – Против этого аргумента тебе нечего будет возразить.
- Ну?
- Я так хочу!
Глава клана Кучики, капитан шестого отряда застонал и уронил голову на ладони.
В Академии, куда молодые Кучики наведались в тот же день, все прошло гладко, к великому удивлению Бьякуи. Ректор, решивший было, что новый капитан шестого отряда пришел посмотреть на студентов, сперва немного удивился, но обозрев катану юной госпожи, пощупав ее реацу и получив намек на нехилое пожертвование, быстренько определил девушку вольным слушателем с индивидуальной программой обучения. Он только проблеял, что занятия идут уже третью неделю**, и госпоже придется многое наверстывать.
- Догонять? – уточнила госпожа. – Догнем и перегнем!
У ректора дернулся левый глаз, и Бьякуя даже посочувствовал старому жуку, еще не знакомому с чувством юмора молодой княгини Кучики.
Заимев право находиться на территории Академии, Анеко выперла мужа на службу и зависла у ректора, о чем-то договариваясь. После чего в его же, ректора, личной уборной переоделась в униформу и отправилась учиться.
Надо сказать, что служить в Готее она не собиралась. Но весь предыдущий жизненный опыт подсказывал, что любые способности надо развивать, ибо не знаешь, когда они могут пригодиться, а еще – для успешного продвижения очень нужны связи. Из Академии выходили не только будущие бойцы. Здесь обучались дети высшей аристократии, и мало кто из них потом шел на службу. Исключением были Кучики, за главой которых традиционно закреплялся пост капитана и, следовательно, вынужденные отдавать своих детей хотя бы на экспресс-курс, древние самурайские кланы Кёраку, Укитаке, Идзуру, Омаэда и еще несколько. Большинство же выпускников достойного происхождения находили себя в частном секторе Сейретея или ближних, благополучных районов Руконгая. Анеко здраво рассудила, что с ее наследственными заморочками знакомые пригодятся и там, и там. Да и водить дружбу с потенциальными сослуживцами мужа не помешает.
Лекция по теории кидо́ была интересной, хохо́ и шунпо тоже не разочаровали, а на вводной паре по хакуда Анеко загрустила. Визиты в поместье Торами и несколько шуточных спаррингов с младшим братом, жаждавшим похвастаться перед знатной сестрой своими успехами, ясно показали, что боец из девушки тот еще.
Ученики косились на новенькую с подозрением. Анеко умела держать лицо и усиленно скрипела кисточкой по бумаге, не обращая внимания на перешептывания. Оставалось надеяться, что принятых в земных школах подначек и розыгрышей или не будет вовсе, или она сумеет их пережить с минимальным ущербом для себя и окружающих.
После занятий в аудиторию заявился куратор из ректората и объявил запись на факультативы. Абсолютное большинство парней ломанулись на бакудо и хадо, девушки выбирали более придирчиво. Анеко записалась на кайдо, ввергнув куратора в шок. Вообще список факультативов был не очень длинным, и Анеко забеспокоилась.
- Постойте, пожалуйста! – выкрикнула она, когда куратор собрался уходить. – А как же экономика и планирование? А информационные технологии?
Довольно юное ученое начальство задумалось, уставившись на девушку немигающим взглядом. Сокурсники зашептались.
- Планирование – это вам на Стратегический, – наконец заявил преподаватель. – А технологии – это к Куроцучи Маюри. Но он у нас не преподает. Факультатив ведет Куроцучи Нему, занятия проходят в двенадцатом отряде. Пойдете?
- Да! И к Нему, и на Стратегический!
- Девушка, вы кем в итоге хотите стать? – удивился молодой человек. – В Командоры метите?
Вокруг засмеялись. Анеко пожала плечами и засмеялась вместе со всеми.
- Да нет, я уж как-нибудь так…
Вот таким образом в конце дня Кучики Анеко оказалась в двенадцатом отряде вместе с еще двумя студиозусами. Один выглядел щуплым и малость пристукнутым, вторая пылала нездоровым энтузиазмом. Отрешенно обозрев «новобранцев», лейтенант Куроцучи Нему жестом пригласила их следовать за собой. В небольшом хозблоке молодым людям выдали белые халаты и смешные колпачки, а на восклицание не сдержавшейся Анеко «А бахилы?!» госпожа лейтенант что-то молча чирикнула в блокноте.
Капитан двенадцатого отряда глянул на вновь прибывших мельком, проворчал что-то про испорченное оборудование, некачественные образцы и потерянное время. Пристукнутый шмыгнул носом, энтузиастка приуныла; Анеко вертела головой, изучая лабораторию и приходя к выводу, что тоже скоро впадет в неконтролируемый экстаз, как ее сокурсница. Потому что попала она в электронный рай.
Нет, в своей земной жизни она не была ни хакером, ни даже простым айтишником, но современный человек без гаджета – как-будто и не человек вовсе. Весь прошедший месяц с копейками Ане не хватало именно этого – изредка сунуть нос в маленькую коробочку с подсвеченным экраном, пробежать глазами ленту новостей, поставить дурацкий смайлик под какой-нибудь забавной картинкой… И вот перед ней неоново сияют гигантские мониторы, развешанные по всем стенам, подмигивают лампочки на панелях управления, попискивают выводящие устройства, из которых тянутся, тянутся полотна распечаток!..
- Интерес-с-сно? – прошипели у нее над ухом.
И не подумав дергаться или смущаться, Анеко повернулась к странной маске хозяина всего этого великолепия и искренне улыбнулась:
- Очень! Это же не ЖКИ, да? Что-то другое, мерцание отличается…
Куроцучи Маюри озадаченно приоткрыл рот и покосился на своего лейтенанта. Та невозмутимо пялилась перед собой, изображая робота.
- Что такое ЖКИ, барышня?
- Жидкокристаллический монитор, – пожала плечами та. – Только не спрашивайте, как оно делается – понятия не имею!
Куроцучи, капитан и лейтенант, переглянулись. Маюри вырвал у Нему из рук блокнот, нервно полистал, вчитался в записи и уставился на девушку с плохо скрываемым изумлением.
- Кучи-и-и-ики? – протянул он. – Все интереснее и интереснее!
Когда вечером Бьякуя заглянул в Академию и услышал, что его драгоценная супруга выбрала факультатив у Куроцучи, у него уже не было сил даже удивляться. Он и не удивился. Куроцучи? Пфе! Мелочь какая! Кто бы сомневался, что одна сумасшедшая потащится повышать квалификацию к другому сумасшедшему?
В зловещей лаборатории местного Франкенштейна горел уютный желтый свет, пахло булочками с корицей, а госпожа Кучики Анеко и господин Куроцучи Маюри азартно торговались.
- Тридцать пять, и ни одной духовной йеной больше! – брызгал слюной психопат в маске.
- Сорок пять! И оцените мою щедрость, капитан! Я же не прошу контрольный пакет акций! Всего лишь сорок пять процентов и два места в совете директоров.
- Грабеж! Грабеж средь бела дня! Девчонка! Я вообще могу ничего тебе не дать!
- Можете, – спокойно согласилась девушка. – Но тогда, во-первых, вы создадите себе конкурента, потому что я немедленно займусь самостоятельной разработкой, во-вторых, одним махом лишитесь половины сейретейского рынка сбыта, и в третьих, я вас больше угощать не буду!
- Шантажистка! – простонал Маюри, потрясая руками над головой. – Принесли меносы занозу на мою… э-э-э…
- Задницу? – невинно подсказала Анеко.
Маюри только глаза закатил.
В уголке беззвучно хихикала Нему. Выглядевший малость пришибленным юноша сидел на полу у ее ног и ошалело пялился на капитана двенадцатого отряда и свою сокурсницу. Нелепая девочка со съехавшимися к переносице глазами сидела рядом с ним и шевелила губами.
Поглядев на них, Бьякуя вопросительно приподнял бровь в сторону Нему. Та усилием воли прекратила смеяться и подошла. Поклонилась. Впервые за свою недолгую пока службу капитан шестого отряда видел, чтобы лейтенант двенадцатого улыбалась. Надо сказать, улыбка ее красила.
- Госпожа ваша супруга поделилась с моим тайчо некоторыми задумками. В данный момент они делят шкуру неубитого гилиана.
Бьякуя только покивал. Уводя жену домой, он даже вопросов ей не задавал. Уже на подходе к родным пенатам Анеко устало, почти через силу принялась объяснять, что она посоветовала Маюри, как он это воспринял – вот уж достойный преемник Урахары, блин! – и что из этого вышло. В брачном павильоне девушка едва успела стянуть с себя одежду. Господин муж еще только размышлял, что ей сказать мудрого и ценного, чтобы урезонить и не обидеть, а она уже спала поверх одеяла, неудобно выернув одну руку.
Бьякуя неожиданно осознал, что Анеко еще совсем юная, и во сне, когда на лице нет хитрюще-насмешливого выражения, это особенно заметно. Он аккуратно уложил ее в постель, обнял, пристраиваясь рядом, и задумался. Кого ками послали ему в жены?!
График у Анеко вышел просто зверский. После программных дисциплин она неслась в четвертый отряд – осваивать кайдо, потом к Куроцучи – постигать разницу между пробирками и перегонным кубом, а заодно нагло выдавать достижения своего мира за собственные придумки. Впрочем, угрызений совести девушка не испытывала. Недолгое пребывание в двенадцатом отряде уже позволило ей выяснить, что на данный момент в Генсее совсем недавно начался тысяча девятьсот пятьдесят шестой год***. Для Ани это значило, что никакого интернета, гугла и фейсбука еще не существует, а о сотовых телефонах (или их прототипах) пока еще пишут не в научных статьях, а в фантастических романах. Также это означало, что, подкинув идею хитрозадому и ушлому капитану Куроцучи, можно сделать неплохое вложение, чем они на пару и занялись. Между энергоемкими и порой нелегкими занятиями Анеко выкраивала время для посещений поместья Торами. Она много читала, вникая в специфику клана и его уникальные техники достижения желаемого результата, много общалась с маленьким Рокой, иногда мимоходом отмечая, что учится некоторым вещам даже у ребенка, выглядящего на двенадцать лет. Чуть меньше, но все же общалась с Санго-сан, каждый раз замечая, что женщина чем-то сильно озабочена и удручена. На корректные вопросы госпожа мачеха отвечала светским воркованием, на вопросы с подтекстом – тонкой иронией. Анеко отстала, и заметила искреннюю благодарность.
Оставшееся время девушка проводила в хранилищах библиотеки Кучики. Бессистемность никуда не делась, редчайшие фолианты и раритетные свитки все еще норовили погибнуть от любого неловкого чиха. Однако Анеко уже наметила первоочередной фронт работ, спланировала некоторые действия, и это придавало если не энтузиазма, то решимости.
А еще она много думала, и мысли эти не были приятными.
Аня до сих пор не могла поверить, что теперь вся ее жизнь – или посмертие – пройдет в Обществе Душ. Она ожидала, что в любой момент может произойти нечто непредвиденное и странное, и она снова окажется в российской глубинке начала следующего века. И тогда Сейретей, Великие кланы Кучики и Торами, Академия, отряды Готей-13 – все это будет для нее потеряно. Как и ее собственный муж, Кучики Бьякуя. О нем она думала больше всего.
По ночам, не в силах уснуть от усталости и постоянного беспокойства, Аня вспоминала все, что знала о нем до того, как судьба закинула ее на собственную свадьбу с этим человеком. Она уже не воспринимала его как персонаж некой истории, потому что история стала и ее тоже. Но память осталась. А в памяти был одинокий и глубоко несчастный молодой мужчина, загнавший саму способность чувствовать так глубоко, что многие подозревали его не только в черствости, но и откровенной жестокости. И что сделало его таким, помимо предписываемой традицией и происхождением невозмутимой сдержанности?
Аня вздыхала, поглаживая запястье или плечо спящего мужа, и вспоминала. Из подвижного, вспыльчивого, веселого – живого – юноши вырывали куски души и сердца утраты. Родители, дед, жена… Последняя потеря оказалась тяжелее других, она не то, чтобы сломала его, но в значительной степени подкосила. И Аня с замиранием сердца понимала, что здесь, в этой реальности, все немного по-другому, ведь девушки по имени Хисана она не видела, но и не совсем отличается. Хисану он уже потерял. Из-за нее, Анеко.
Аня снова вздыхала и продолжала думать. Она не хотела, чтобы ее случайный муж страдал. Нет, она не влюбилась до беспамятства, не потеряла способность думать, не задыхалась, видя его. Однако в душе свернулось мягким клубочком чувство тепла и близости, простая человеческая симпатия, когда желаешь человеку только добра, хочешь, чтобы он был счастлив.
Она видела, что так же к ней относится и сам Бьякуя – не любит до потери памяти, но уважает, симпатизирует, заботится, а это всегда приятно. И что будет с ним, если однажды в его объятиях проснется не Анеко-Аня, а урожденная Торами Анеко, княжна Великого Дома? Какой она была, эта девушка, чье место не по своей прихоти заняла молодая русская женщина? Как она поведет себя? Как станет относиться к мужу, которого не помнит, не знает, не любит? И как Бьякуя отреагирует на потерю друга и соратника, которым стала она, нынешняя Анеко?
В голове девушки крутились разные мысли, разные варианты развития событий. Было среди них что-то, то ли отдающее безумием, то ли верное и правильное. Она не могла уловить, что именно.
Не могла, пока однажды вечером Бьякуя не пришел в малость неадекватном состоянии. Невидящими глазами посмотрел на госпожу жену, как-то растерянно приткнул Сенбонзакуру – он всегда относил занпакто в свои покои! – в уголок и замер посреди гостиной.
Анеко не стала приставать с расспросами. Нахмурилась, видя немного расфокусированный взгляд, отрешенное выражение лица. Заварила чай с успокаивающими травами. Едва ли не за руку подвела молодого человека к столику, вставила чашечку в руки. Он недоуменно посмотрел на предмет в своих пальцах и слегка отмер.
- Спасибо.
Анеко все так же молча кивнула. Уже под конец чаепития Бьякуя, сидевший до этого с напряженным лицом и сведенными бровями, пришел к некоему выводу. Решительно поставил пиалку на столешницу, поднялся.
- Я сегодня буду спать у себя, – сказал слишком ровным голосом.
Анеко поняла все.
- Ты встретил ее, да? – спросила спокойно и немного грустно. – Твою любимую?
Бьякуя споткнулся, неловко плюхнулся обратно на циновку. Что она творит, эта чокнутая – его законная жена?! Зачем поднимает тему, после которой любые нормальные отношения рассыплются в прах?!
- Анеко, не начинай!..
- Помнишь, что ты сказал мне в наш первый раз? «Все равно не сможем откладывать вечно». Когда-нибудь придется, и лучше раньше, чем потом, когда ты себя измордуешь.
- Анеко! – прорычал Бьякуя.
- Не психуйте, светлый дайме. Я ведь не скандалить собираюсь, а искать выход из положения.
- И какой же?! – раздраженно передернул плечами господин муж.
- Ну пока не знаю. Но если найду, ты узнаешь об этом первым.
Бьякуя устало прикрыл глаза, немного расслабился. Не заметил, как жена оказалась у него за спиной, обняла за плечи, погладила по голове каким-то материнским движением.
- Почему ты не возьмешь ее в дом? – спросила тихо. Молодой человек снова напрягся, попытался вывернуться, но Анеко держала крепко, ее щека прижималась к его уху, спокойное ровное дыхание касалось шеи, и это успокаивало. Кроме того, он уже знал, что отвязаться от госпожи жены можно только одним способом – уступить.