- Господи, что могло произойти?
Стараясь не думать о болезнях и авариях, я повернула домой.
Быстро сгущались сумерки. Путь к моему дому пролегал через несколько тёмных проулков, через которые я не пошла. Обогнув квартал по освещенным улицам, я вышла на прямую дорогу.
С другой стороны параллельно мне шла компания молодых парней. Откуда они появились, и как долго следовали за мной, я не заметила. Сначала я не обращала на них никакого внимания, но вскоре их брошенные вскользь замечания стали касаться моей короткой юбки, фигуры и «стройных ножек», и я забеспокоилась.
Идти мне оставалось почти квартал. Нужно было пересечь дорогу, а там уже был мой дом, но весёлая подвыпившая компания не желала сдаваться.
Когда они перешли на мою сторону улицы, я прибавила шаг, покрепче перехватив сумочку. Они не отставали, и расстояние между нами стремительно сокращалось.
Когда я была близка к тому, чтобы сорваться в истеричный крик о помощи, улица вдруг озарилась странным радужным светом, и из-за угла вышел Том, собранный и рассерженный.
Я бросилась к нему, как утопающий бросается к спасательному кругу, чувствуя, что слёзы страха всё же брызнули из глаз.
Он вгляделся в моё лицо.
- Они тронули тебя?
Я помотала головой, не доверяя своему голосу, после чего Том без разговоров задвинул меня к себе за спину.
- Это что ещё за павлин? – глумливо протянул самый тупой из компании. Умные тут же предпочли ретироваться, но таковых оказалось немного, - ты кто будешь, дядя?
- Идите своей дорогой, девушка со мной.
Я подняла глаза на Тома в благоговейном удивлении. Его голос утратил мягкие интонации и звучал властно и жёстко.
- Что ещё за хрен с горы?
Взрыв хохота не произвел на моего защитника ровно никакого впечатления, а меня напугал до полусмерти. Парни явно не воспринимали худощавого и изящного Тома, как угрозу.
- Что-то мы тебя не наблюдали рядом с ней, - усмехнулся коренастый прыщавый мужлан, внушительно поигрывая мускулами. – Отойди с дороги, и не мешай нам развлекаться, не то костей не соберёшь, я те отвечаю.
Том смотрел на них презрительно и спокойно. Казалось, его совершенно не волновало численное превосходство бандитов, их рост и вес.
Зато у меня задрожали колени. Том не собирался сдаваться и молча выжидал. Его вид и фигура вообще не вязались с уличными боями и грубой силой. Пьяная свора ублюдков способна была его убить.
Но когда один из них внезапно ринулся на нас, намереваясь протаранить Тома в живот, он ловко отскочил в сторону, оттолкнул меня назад, и в его руках как по волшебству появились два кинжала.
Серия разворотов, металлический лязг, звук нескольких почти незаметных взгляду ударов, и прыщавый мужлан осел на асфальт бесформенной кучей.
Я задушила родившийся крик ужаса в горле, только смотрела огромными глазами на валявшегося у моих ног бандита.
Том эффектно, словно фокусник-жонглёр провернул кинжалы в ладонях и наставил их в сторону компании.
- Ещё вопросы есть?
Парни попятились.
Том презрительно хмыкнул, ногой оттолкнул с дороги мужлана, пребывающего без сознания, взял меня за руку и спокойно пошёл к моему дому.
Я находилась в шоке. Меня потрясывало и знобило. Оценив моё состояние, Том нашёл в моей сумочке ключи, отпер дверь и, обнимая меня за плечи, повёл в квартиру.
В тёплой уютной кухне я немного пришла в себя.
- Что ты сделал с тем бандитом, который напал на нас?
Он немного помолчал, заваривая крепкий чай для меня, и ответил лишь когда поставил дымящуюся чашку перед мои бледным лицом.
- Слегка ударил по вискам, ничего страшного, это не смертельно.
Мы немного помолчали. Том наблюдал за мной, облокотившись о разделочный стол и сложив руки на груди. Его лицо было мрачно.
- Я прошу тебя не ходить одной в тёмное время суток.
Я кивнула. Мой испуг прошёл, и теперь я преисполнилась чувством благодарности к Тому. Он появился чертовски вовремя, страшно было подумать, что эти недоноски могли сделать со мной.
- Где ты научился так драться?
Он улыбнулся, словно вспомнив нечто забавное, склонил голову к плечу и не ответил. Постепенно из его глаз ушла мрачная темень, и взгляд прояснился, приобретая привычную для меня насмешку, живость и проницательность.
Я встала из-за стола, отодвинув пустую чашку, и приблизилась к нему, запрокидывая голову, чтобы видеть его лицо. Он был на голову выше меня, и макушкой я доставала ему до плеча.
Том смотрел на меня спокойно, чуть улыбаясь, предоставляя полную свободу действий.
Я провела кончиками пальцев по его волосам, и, оплетая его руками, прижалась щекой к его груди.
- Спасибо.
Я услышала его вздох, а потом мои любимые нежные и сильные руки укрыли меня от всех невзгод в объятиях.
Я подняла голову, встретив его дыхание на полпути.
Долгий поцелуй, сначала нежный и неощутимый, постепенно перерастал в страстный и торопливый, распаляя где-то внутри меня неугасимый жар. Дыхания перемешались, объятия судорожно сплелись, и мои руки, как будто действуя отдельно от разума, потянули его рубашку из брюк, а он, приподняв меня легко, словно пушинку, посадил на стол.
Жалобно звякнула задетая чашка, но её судьбой никто не озаботился.
Бережно касаясь кожи, Том выцеловывал путь к вороту моего платья, и я выгнулась дугой к нему навстречу, теребила пуговицы на рубашке, желая прикоснуться к обнажённому телу, узнать, какого это – осязать его, видеть его.
Когда юбка была бесстыдно задрана и уже ничего не скрывала, его руки ласкали все изгибы моего тела, а я погрузила пальцы в смоляные мягкие волосы и запрокинула голову, наслаждаясь поцелуями и прикосновениями, Том внезапно отстранился.
- Вивиан.
Я открыла затуманенные желанием глаза.
Том смотрел на меня внимательно и жадно. На его лице расцвёл яркий румянец, глаза блестели, а дыхание было прерывистым и неровным.
- Ты уверена? – прошептал он, не прекращая при этом чувственного танца своих ладоней на моей талии, - мы можем подождать, всё… ещё можно остановить…
Я улыбнулась. Меня захлестнула волна нежности и щемящей преданности. Оплетя его руками, я притянула Тома ближе, так, чтобы все его мысли о сомнениях отпали сами собой.
- Я уверена. Я люблю тебя.
Что-то промелькнуло в его глазах… Нечто, сразу ускользнувшее от меня, потому что Том резко подхватил меня на руки и отнёс в спальню, на кровать.
А потом была ночь, и были прерывистые вздохи и сладкие стоны. И жар его тела надо мной, и его ласки, и какая-то милая чушь, которую я ему шептала.
Не смыкая глаз, я старалась запомнить каждое мгновение этой ночи, вобрать их в себя и сохранить, как величайшую ценность.
Я смотрела на Тома, и за одно то, что видела, готова была отдать всё что угодно.
Обнажённое, восхитительной красоты тело, волосы, падающие мне на лицо, руки нежно и властно подчиняющие себе, и глаза, тёмные, горящие, глубокие.
Когда всё смешалось настолько, что невозможно было осмысливать происходящее, и остались лишь обнажённые чувства, прозвучал мой протяжный стон, в котором угадывалось его имя. А некоторое время спустя он попросил срывающимся шёпотом.
- Смотри на меня!
Я смотрела, я видела как закрываются от наслаждения его глаза, и размыкаются губы, как запрокидывается голова, рассыпая тёмные волосы по белым плечам, и он на мгновение замер надо мной.
А потом медленно выдохнул и опустился сверху, расслабляясь, почти засыпая.
В тишине слышалось только наше постепенно успокаивающееся дыхание, и мне казалось, что я уплываю куда-то ввысь, в ночное звёздное небо.
========== Глава 3 ==========
Проснувшись с утра, я не нашла Тома рядом, и расстроилась. Но немного взбодрилась, когда заметила записку на столе. В ней он называл меня любимой и сообщал, что у него возникли неотложные дела, и что он придёт ко мне вечером.
Я радостно улыбнулась, оглянулась на кровать со сбитыми простынями, и вспомнила ношу ночь.
У меня было немного мужчин, точнее, всего двое, и меня нельзя было назвать опытной в этой сфере отношений, но то, что происходило вчера… Я могла поклясться, что такого многие девушки не испытывали никогда за всю свою жизнь, будь они хоть экспертами в сексуальных играх.
Дело было даже не в технической стороне вопроса, дело было в чувствах. То, что происходило между нашими телами, было в половину не так прекрасно, как то, что было между нашими душами. Я даже мысли не допускала о том, что что-то может произойти, и Том меня оставит. Это казалось абсурдным, так как в нём я видела отражения собственных эмоций, и чувствовала его сердцем, на каком-то совершенно неземном уровне.
Вечером он постучал в мою дверь, и больше мы снова не расставались до утра.
Каждый раз Том был другим. То нежным, то бешеным и неистовым, то ласково ластился ко мне, то властно подчинял. Это было восхитительно, совершенно, идеально.
Для меня смешались утра, дни и ночи в сплошном потоке абсолютного счастья. С утра он уходил, но днём мы встречались в парке, или в кафе – мне было всё равно куда идти, лишь бы с ним. К вечеру мы возвращались в мою квартиру, иногда вместе готовили ужин – он смешно смотрелся в моём малиновом фартуке, иногда заказывали что-то из еды на дом. А ночью он принадлежал мне, и я с ума сходила от осознания того, что самый прекрасный в мире мужчина – мой любовник.
В то утро я неожиданно проснулась не одна. Открыв глаза, я встретила его внимательный взгляд.
- Привет, - улыбнулся он.
- Ты дома? – удивилась я, и приподнялась на подушке, - я думала, ты работаешь по утрам.
Он приподнялся на локте, погладил меня по обнажённому плечу, отодвигая простынь и открывая спину.
- Сегодня у меня выходной, - сообщил он, невесомо выписывая затейливый узор на моей коже кончиками пальцев.
Я поёжилась и рассмеялась.
- Щекотно!
Том нагнулся, оставил несколько поцелуев на моей шее, постепенно поднимаясь выше, и накрыл мои губы своими.
После долгого сладкого поцелуя, обещающего такое же сладкое продолжение, я сообщила:
- Мне определённо нравится такое начало дня.
Том усмехнулся, подныривая под мою простыню, и в этот момент за окном раздался чудовищный грохот.
Первое, что мне представилось, это крушение самолёта прямо на небольшой лужайке перед моим крыльцом.
Мы подскочили.
- Что… землетрясение?
Я бросилась к окну. Но то, что я увидела, совершенно не вписывалось в представление о реальности.
Прямо посреди улицы возник столб радужного мощного потока света, а потом в круге непонятных символов, будто выжженных на асфальте, появился человек. Он поднял голову и взглянул прямо на меня, будто целенаправленно знал, что я живу именно здесь и пришёл именно ко мне.
Через несколько секунд послышался звук выбиваемой двери, и я только успела мельком увидеть испуганный и раздосадованный взгляд Тома.
Странный человек, в лучшем случае напоминавший средневекового викинга, вошел в нашу спальню, окинул скептическим взглядом меня, кутающуюся в простыню и Тома, успевшего надеть брюки, но не успевшего их застегнуть, и громогласно возмутился:
- Локи!
Я перевела ошалелый взгляд на Тома, который выглядел раздражённым, но совершенно не удивлённым ситуацией.
- Так вот где ты засел. Отец интересуется твоими постоянными отлучками в мир смертных, а ты здесь… - он указал на меня ладонью, - развлекаешься!
Вандалу, выбившему мою дверь и стоящему посреди моей спальни, не хватало только двурогого шлема. Он весь был в каком-то странном обмундировании, за спиной разворачивался широкий алый плащ, а в руках я рассмотрела чёрный зонт.
- Тор, какого чёрта ты забыл здесь? – проговорил сквозь зубы Том.
Я снова обернулась к возлюбленному.
- Ты что, его знаешь?
Он уже застегнул брюки и теперь натягивал рубашку, торопливо продевая пуговицы в петли.
- Говорю же, отец тебя обыскался, ледяные великаны грозят пойти войной на Асгард, а ты прохлаждаешься здесь с земными блудницами.
Я решительно ничего не понимала, но слово «блудница» было прямым оскорблением на всех языках.
- Минуточку! Том, что происходит? Ты с ним знаком?
Блондин в клоунском наряде выгнул брови, изобразив фальшивое изумление.
- Фи, Локи, что за убогое имя ты взял себе на этот раз?
Я перевела взгляд на своего любимого человека.
- Локи?
Мой идеальный мужчина вовсе неидеально пошёл красными пятнами. Он довольно-таки рассержено поглядел сначала на вандала, потом на меня и поднял руки ладонями вверх.
- Вив, я всё объясню.
- Да, только давай скорее, - перебил блондинистый, постукивая зонтиком по свой ладони, - нас ждёт отец.
- Тор, пожалуйста, - произнес Том с нажимом, - иди домой. Я буду через час.
- А остаться нельзя? – жизнерадостно откликнулся нахал, - мне жуть как интересно, как ты будешь изворачиваться…
Блондинистый насмешливо обвёл взглядом мою фигуру, отчего я покрепче завернулась в простыню, вздёрнув её уже до носа.
- Тор!
- Ухожу, ухожу! – недоделанный викинг повернулся ко мне и, улыбаясь до ушей, чуть поклонился, - извиняйте за вход, мисс.
А в следующее мгновение о его приходе напоминала только жалкая кучка обломков, бывшая когда-то моей дверью.
Когда за окном во второй раз, сотрясая землю и ослепляя светом, взметнулось радужное сияние, я дёрнулась и не удержалась от вскрика.
Установилась тишина, в которой я пыталась найти рациональное объяснение всему случившемуся. Том… или уже не Том, наблюдал за мной исподлобья, словно не зная, чего от меня ждать и будто бы опасаясь какой-то определённой реакции.
- Ты сказал, что всё объяснишь, - наконец проговорила я, - судя по всему, ты знаешь этого человека. Кто он?
Он опустился на кровать, пригладил волосы и нехотя ответил:
- Мой брат.
- И что, он сбежал с карнавала?
Том только покачал головой, не принимая моего шутливого тона.
Повисла пауза, в которой я видела, как мой прекрасный принц пытается подобрать нужные слова. Вообще-то, я догадывалась, что поймала его на лжи, только пока не понимала, на какой.
- Ты рассказывала мне о своих книгах, - сказал Том, переплетя пальцы на руках между собой, и облокотившись локтями о колени, - о космосе и параллельных мирах, о звездолётах. Ты весьма недалека от правды, Вив. Существует девять миров, связанных между собой. Различные расы населяют эти миры, всё то, что ты описываешь в своих историях – дальние космические перелёты, прыжки во времени, магия – всё это реальность.
Я могла только моргать на него, медленно соображая, что всё происходящее – не плод моей фантазии, не сон и никакой не розыгрыш.
- Допустим, - еле выговорила я, - но ты назвал своего брата Тором…
Он кивнул.
- Это древнескандинавский бог грома и бури?
- Всё верно.
Я помолчала немного, напряженно глядя на него. Я почти ожидала, что сейчас он не выдержит, рассмеется, заключит меня в объятия и лукаво осведомится: «Как я тебя разыграл?». Но ничего подобного так и не произошло.
Я тихо спросила:
- Ты издеваешься?
Том глубоко вздохнул и закатил глаза, будто я ляпнула несусветную глупость.
- Хорошо, - он поднялся на ноги и вышел из-за кровати на открытую часть комнаты, - ты мне не веришь. Тогда смотри.
И я увидела, как вдруг привычное одеяние моего любимого человека трансформировалась в длинное, странное, многосоставное нечто. Одна одежда будто перелилась в другую прямо на глазах, плавно, как будто превратившись в жидкую краску. Я оценила бы красоту и эффектность этого превращения, если бы не была так удивлена.
Я разглядывала удлинённый камзол из материала, напоминавшего кожу, поверх него - что-то наподобие плаща с множеством металлических пластин, служивших защитой. Они закрывали кисти и предплечья рук, проходили по поясу, и на груди. Всё его царское одеяние было невиданной красоты, сверкало, сияло и восхищало. Но больше всего меня поразил шлем.