— It’s a kind of magic, — пропела Туу-Тикки. — Поняла. Итак, мы получили место, где жить, восстановленное здоровье, прислугу и оптимальный климат. От нас требуется принимать гостей. Мы не знаем города. Я не умею водить машину, а это Штаты, и не знаю языка. Чем мы можем зарабатывать здесь на жизнь?
— Я могу устроиться куда-нибудь музыкантом, — сказал Грен. — При наличии документов это не должно быть проблемой. Я хороший саксофонист. Что за машины стоят в гараже?
— Полегче, полегче, — помахал ладонью в воздухе Йодзу. — Не все сразу. — Он глянул на Туу-Тикки. — И почему ты всегда такая резкая, а?
Туу-Тикки принялась набивать трубку заново. Грен смотрел на Йодзу без особой доброжелательности. Резкой тут была не только Туу-Тикки.
— Во-первых, почему вы, — начал Йодзу. — Потому что вы подходите. Вы сработаетесь, и хорошо сработаетесь. Выдрать живого человека из его привычной жизни не просто и не безболезненно, а вы от своих жизней отказались сами. Во-вторых. Вы действительно здоровы, как никогда не были. Над вами… поработали.
— Магически? — вклинилась Туу-Тикки.
— Да. И в тебе, и в нем, — он кивнул на Грена, — есть кровь старших ши. В тебе совсем немного, в нем побольше. Эта составляющая была усилена. Прежде вы были в первую очередь люди. Теперь вы в первую очередь ши. Сидхе.
— Что это нам дает в окружении человеческой техногенной цивилизации?
— Способность договориться с сородичами, — сообщил Йодзу. — Устойчивость к человеческим болезням, старению, лучшее зрение, слух, нюх, эмпатию. Не думаю, что к вам будет приходить много людей. Так что пригодится.
— Очень щедро, — сказал Грен. — В чем подвох?
— Прямо сейчас вы можете встать и уйти отсюда, забрав только то, что вам раньше принадлежало. В этом случае, как вы будете выживать и чем заниматься — ваши проблемы.
— Мы уже вам обязаны, — нахмурилась Туу-Тикки.
— Считай, это был эксперимент, — отмахнулся Йодзу. — Моя леди раньше не играла с генетикой таким образом.
— А если мы не уйдем? — спросил Грен.
— Вы будете работать, — ответил Йодзу. — Всю оставшуюся жизнь вы будете работать в доме-у-дороги. А жизнь эта будет очень долгой.
— Хорошо, — кивнула Туу-Тикки. — Жить мы на что будем? Духи — это отлично, но нам надо одеваться, платить за воду и электричество, покупать продукты и лекарства… Или платят гости, и этого достаточно? Да нет, — помотала головой она, — гости с Дороги не могут платить в местной валюте, это бред.
— Платить будут не гости, — согласился Йодзу. — Платить будем мы. Я же говорил: я представитель заказчика. У вас будет отдельный счет на содержание дома и гостей. С него вы будете оплачивать налоги, счета за электричество, воду, интернет, дрова, еду для гостей и прочие мелочи.
— Звучит хорошо, — улыбнулся Грен. — Хотя я с трудом представляю себя в качестве хозяина гостиницы.
— Ну, думать о том, хватит ли полотенец на всех гостей, тебе не придется, — утешил Йодзу. — Закупитесь впрок.
— Да, отлично звучит, — вздохнула Туу-Тикки. — И жить там так, пока Калифорния в Тихий океан не рухнет?
— Что-то вроде того, — Йодзу ухмыльнулся. — Слушайте дальше. Мы будем вам платить за работу.
— Сколько? — деловито спросила Туу-Тикки. — Как будет учитываться инфляция? Нужно ли будет прописывать эти деньги в налоговой декларации?
— Не нужно, — утешил Йодзу. — Двадцать пять тысяч в месяц — тебя устроят?
Судя по лицу Туу-Тикки, предложение было более чем щедрым. Грен нахмурился. Все складывалось слишком хорошо и гладко. Где-то здесь крылся подвох. Может быть, в пожизненном закабалении? Или в том, как придется обслуживать гостей? Туу-Тикки красива. Про себя он знал то же самое. Даже на Каллисто он считался самым красивым… мужчиной. Тем более теперь.
— В чем подвох? — задал Грен вопрос снова. — Тикки, это достаточная сумма? Что от нас требуется за эти деньги?
— В этой стране среднегодовой заработок — тридцать пять тысяч, — объяснила Туу-Тикки. — Двадцать пять — очень щедро, и я присоединяюсь к вопросу Грена.
— Битые, тертые, трепаные, недоверчивые, — недовольным Йодзу не выглядел. Он посмотрел на Грена. — Ничего вроде того, чем ты занимался на Каллисто, от тебя не потребуется, — пообещал он. — Разве что сам захочешь. Подвоха как такового, в общем нет. Но с того момента, как вы дадите слово, вы действительно подпишетесь пожизненно принимать гостей и не переменять места жительства. Вы можете найти себе дополнительные занятия, вы можете уезжать отдыхать между годовыми праздниками хоть в Антарктиду, хоть в Судан, вы можете заводить домашних животных…
— А выйти замуж или жениться? — вскинулась Туу-Тикки.
— Тебе мало было? — ехидно поинтересовался Йодзу. — Если это не будет вредить работе — пожалуйста. Но смысл?
— Восстановленное тело предполагает восстановившееся либидо, кроме прочего, — заметил Грен.
— Предполагает, — согласился Йодзу. — Но кто вам сказал, что оно осталось человеческим? Вы больше ши, чем люди, и больше сидхе, чем просто ши. Человечьей похотливости в вас не осталось. Не будет у вас и детей.
Туу-Тикки как-то сразу сникла.
— Ну, — негромко сказала через некоторое время, — с моим жизненным опытом вряд ли из меня получилась бы хорошая мать.
— Кошки, — сказал Йодзу. — Собаки. Приемные дети. Тебе найдется, о ком позаботиться.
— Да. Наверное. Когда начнут приходить гости?
— Сейчас время Имболка, — ответил Йодзу. — Значит, на Остару. Сегодня девятнадцатое января, через два месяца ждите. Это время вам понадобится на адаптацию. Особенно Грену.
— Я могу не уложиться в два месяца, — покачал головой Грен.
— А придется, — возразил Йодзу. — Если ты согласишься, конечно.
— Из текущей точки я не вижу лучшего расклада для себя. Да, а кому принадлежит дом?
— Вам двоим в равных долях, — сказал Йодзу и принялся вытаскивать из папки бумаги, конверты, какую-то плоскую коробочку из светлого дерева.
— Что нам делать с языками? Не думаю, что многие дорожники говорят по-русски, — вспомнила Туу-Тикки.
Йодзу открыл коробочку и достал оттуда две подвески черненого металла на серебряных жгутах. Подвеску с головой ворона он протянул Грену, подвеску с головой пустельги — Туу-Тикки.
— Там все, — объяснил он. — Понимание языков, знание города, навыки вождения автомобиля, основная информация о стране.
Грен сжал голову ворона в кулаке. Она была странно теплой, острый клюв покалывал ладонь. Хотелось закрыть глаза и вслушаться.
Туу-Тикки немедленно надела свою подвеску на шею, подергала отдельно прикрепленные перышки. Грен, помедлив, сделал то же самое. Йодзу самодовольно усмехнулся.
— Вот вы и подписались, — сказал он. — Снять их невозможно, но для всех, кроме вас и нас, они останутся невидимы. — Он выложил на столик три банковских конверта. Один пододвинул к Грену, второй — к Туу-Тикки. — Это банковские карты, на них надо расписаться, пин-коды и адреса офисов там есть. Это — карта, прикрепленная к счету на обслуживание дома. Сохраняйте платежные документы, на Имболк будут ревизии. Это документы на дом. Это — водительские права штата Калифорния. Автомобили в гараже. Вопросы?
— Где паспорта на бытовую технику? — спросила Туу-Тикки.
— В кухне в кладовке на верхней полке.
— Кто «заказчик» и зачем ему все это? — присоединился Грен.
— Заказчик — Первый дом Хаоса, если тебе это о чем-то говорит. Деньги для нас практически ничего не значат, зато дом-у-дороги под покровительством Хаоса много значит для Земли. Не ломай себе голову. Нам так надо. Вы подходите.
— Ты — магическое существо? — поинтересовалась Туу-Тикки.
Йодзу расплылся в чеширской улыбке.
— Кто-то еще сможет прийти через зеркало? — наклонился к нему Грен.
— Сможет. Но на зеркале защита.
— Мы сами сумеем выйти на Дорогу?
— Нет, дорогая леди. Это вряд ли.
Йодзу проверил папку, сунул в нее опустевшую коробочку, закурил новую сигариллу, подошел к зеркалу и шагнул в него. Туу-Тикки и Грен смотрели ему вслед.
— Мне как-то жутковато, — тихо призналась Туу-Тикки.
— Я так просто ничего не понимаю, — пожал плечами Грен. — Что, как, почему, зачем?..
— Ну… ты же слышал — мы подходим. Если Первый дом — магические существа, а это должно быть так, у них свои методы… подбора персонала. И свои способы реабилитации и лечения, я думаю. Рассказать тебе про Хаос и все остальное?
— Да, — кивнул Грен. — Конечно. Слушай, а как нам с ними связаться?
— Боюсь, что никак, — вздохнула Туу-Тикки. — Хотя — ревизия на Имболк…
— И расскажи мне про Имболк и Остару.
— Да, обязательно. Только давай я позавтракаю.
========== 3 ==========
Документы остались лежать в гостиной. Пока электрический чайник урчал и побулькивал, грея воду для чая, Туу-Тикки быстро проверила шкафчики, тумбочки и холодильник, нашла и исследовала кладовку и наконец со странным выражением лица принялась сыпать в небольшой глиняный чайник заварку. Добавила какую-то сладко и пряно пахнущую сушеную траву, залила кипятком. Сунулась в холодильник еще раз, долго смотрела на забитые продуктами полки, вытащила нарезку плотного белого сыра.
— Козий, — сказала она. — Один из моих любимых. Будешь?
— Никогда не пробовал.
— Он на любителя. Что ты обо всем этом думаешь?
Пока Грен размышлял над ответом, Туу-Тикки отрезала тоненький ломтик хлеба, положила на него сыр и сунула в микроволновку. Грен наконец сказал:
— Не знаю. Не с чем сравнить и не на что опереться.
— А фэнтези ты не читал?
Грен улыбнулся.
— «Властелина колец», он входит в школьную программу. И «Хоббита». Но с тем, что творится сейчас, эти книги никак не соотносятся.
— Нашему забору двоюродный плетень, — непонятно сказала Туу-Тикки.
Звякнула микроволновка. Туу-Тикки достала из нее блюдечко с горячим бутербродом, налила себе чаю, взяла с полки мед.
— Понимаешь, в чем дело… — начала она. — Для мистификации все происходящее слишком настоящее и слишком дорого стоит. Не существует способов изменить тело так кардинально и быстро, как это было сделано. Не знаю, как изменился ты, но знаю, как изменилась я. Это все равно что заново родиться и вырасти в идеальных условиях без единой травмы. Но моя память, мой опыт остались при мне. А вот функциональные расстройства исчезли. Даже часть костей выросла заново, представляешь?
Грен кивнул.
— Мои изменения не настолько радикальны, но тоже впечатляют, — согласился он. — Но я действительно ничего не знаю ни про Хаос, ни про все остальное.
— Я сейчас говорю по-русски, и ты меня понимаешь, — Туу-Тикки коснулась серебряного шнура.
— Это ничего не значит. Ты и раньше говорила по-русски, я знаю этот язык.
— Но сейчас у тебя нет акцента. Давай примем магию как рабочую версию. Некая магическая сила не дала нам с тобой умереть, но решила использовать в собственных, неясных для нас целях. Что это за цели, мы пока не знаем. Можем и вообще не узнать, если это задача не нашего с тобой уровня компетенции.
— Мы должны принимать неких гостей с так называемой Дороги. Что это за Дорога, ты представляешь?
— Ну, есть идея, что миров множество. Не планет, а именно миров. И все они соединены Дорогой. Значит, есть существа, которые идут по Дороге. Им надо где-то останавливаться, да хоть на ночь. Видимо, этот дом — одно из таких мест.
— Хватило бы гостиницы или мотеля. Дом слишком роскошен и продуман, понимаешь? — возразил Грен. — Если бы я обладал достаточным воображением, я бы мог придумать такой, как идеальное место для жизни.
— Я мечтала о чем-то подобном, — призналась Туу-Тикки. — Здесь этот стиль не особо распространен, но известен. Дорого, но классно. Интересно, откуда берут деньги магические существа?
— Вряд ли они нам скажут, — покачал головой Грен. — У нас есть почти два месяца на адаптацию.
— Чуть больше двух месяцев, Остара приходится на двадцать второе марта. Весеннее равноденствие.
— Так. За это время мы должны освоиться в доме, в городе и стране, осознать… как он говорил? Сидхе?
— Да. Эльфы. Но не толкиновские, а скорее из кельской мифологии. Обитатели полых холмов. У меня есть книги, я тебе дам.
— Спасибо. Я совершенно не представляю себе, что такое магия.
— Ну, у меня полно беллетристики на эту тему, — пожала плечами Туу-Тикки и посмотрела на наполовину съеденный бутерброд. — Не хочу больше. А выбрасывать еду — рука не поднимается.
Грен понимающе посмотрел на нее.
— Мне тоже приходилось голодать, — сказал он. — Кажется, у нас с тобой довольно много общего.
Туу-Тикки ничего не ответила. Грен чувствовал, что ее что-то мучает. Если она не скажет сама, он спросит. Собственные переживания он пока отодвинул в глубину сознания. Он не успел свыкнуться даже с тем, что все еще жив.
— Знаешь, в чем самая большая проблема? — вдруг спросила Туу-Тикки. — Не знаю, как у тебя, а у меня — в том, что я умерла. Понимаешь, я умерла в состоянии полного бессилия и отсутствия желаний. То есть не так, у меня они были, и много, но я очень четко осознавала, что не могу реализовать ни одно из них. Я даже спать нормально не могла последние недели. У меня было одно стремление — прекратить весь этот ужас. Я не справилась с собственной жизнью, ничего не добилась, ничего не смогла. У меня даже кошка не выжила. И вот я тут, и у меня есть дом, и есть мои книги, и комп, и полный шкаф одежды и обуви, и город, в который я всегда стремилась, но у меня нет меня. Инерция смерти, что ли, не знаю. Мне хочется забиться в угол, зажмуриться и делать ничего. Мне страшно.
— Что тебя пугает? — мягко спросил Грен, осознавая, что понимает Туу-Тикки лучше, чем ему бы хотелось.
Она пожала плечами.
— Что у меня не хватит сил. Что я не справлюсь. Все провалю и все загублю. Йодзу говорил, что мы подходим, но в каком смысле? Я неудачница по жизни.
— То же самое я могу сказать про себя, — вздохнул Грен.
— У тебя хотя бы профессия есть.
— А у тебя?
— Ну, я литературный редактор и транскрибер, но какой от этого прок здесь?
— Нам обещали деньги.
— Не поверю в них, пока не проверю баланс на карте, — покачала головой Туу-Тикки. — Эта сумма, двадцать пять тысяч в месяц… Для меня полторы были недостижимым пределом. Я никогда столько не зарабатывала. Мне впритык хватало на аренду жилья, еду и книги. Компьютер я покупала в кредит, еще немного вязала на заказ и делала открытки.
— Я играл на саксофоне в одном клубе. Это не слишком доходное занятие.
— Знаешь, что меня мучает больше всего? У меня было два заказа, на свитер и на кардиган. Я взяла аванс за пряжу, начала вязать и не могла закончить. Вообще не думала об этом. А сейчас — я смотрела — это вязание тут. Но я не хочу вязать. Как ты думаешь, смерть обнуляет обязательства?
— Думаю, да. К тому же я верно понял, что это не твоя родная страна?
— Правильно. Мои заказчики остались в Москве.
— Но если у тебя есть адреса, ты сможешь отослать им готовые вещи отсюда.
— Я знаю, как добыть адреса, — улыбнулась Туу-Тикки. — Хорошая идея. Будет чем занять руки первое время. Вообще должно быть интересно посмотреть, чем заняты мои друзья, помнят ли обо мне…
— Ты собираешься восстать из мертвых? — удивился Грен.
— Нет, что ты. Что сделано, то сделано. Но я могу завести новый блог на том же ресурсе, подписаться на тех же людей и подружиться с ними снова. Или просто наблюдать. Ты вел блог?
— Что это такое?
— Только не говори, что в твоей реальности не было интернета!
— Был, но я не компьютерщик. В последний раз я имел дело с компом, когда выманивал… одного старого приятеля. Так что такое блог?
— Интернет-дневник. Я писала туда заметки, фото выкладывала, свои почеркушки… Можно читать другие дневники, можно комментировать чужие записи. У меня до того как я завела блог, друзей, считай, не было почти. Потом появились.
— В мое время блогов не было.