Здесь и сейчас - raksha_satana 3 стр.

Ры­жий лю­битель вин­ных ра­дос­тей раз­вел ру­ками в от­вет.

— Ви­на мно­го не бы­ва­ет, я ре­шил, что луч­ше не рис­ко­вать.

Кро­ме ви­на и одеж­ды, в сун­ду­ке боль­ше ни­чего не бы­ло. Да и лиш­ним бы­ло бы, ведь по су­ти-то Мер­ку­цио на­ходил­ся у се­бя до­ма. Сун­дук Ти­баль­та ос­матри­вали доль­ше, в нем, кро­ме одеж­ды, бы­ли об­на­руже­ны склян­ки с не­понят­ной жид­костью, по­рош­ки, два кинжала и се­реб­ря­ный ме­даль­он с зам­ком. Уви­дев кин­жа­лы, страж­ник по­качал го­ловой и пе­редал их слу­ге — к ос­таль­но­му ору­жию. На ме­даль­оне вни­мание не за­дер­жа­лось, но Мерку­цио за­метил, что Ти­бальт нер­вно те­ребит во­рот ру­бахи, гля­дя на се­реб­ря­ное украшение. Ин­те­рес­но, что он в нем пря­чет?

Склян­ки и по­рош­ки дол­жны бы­ли выз­вать мно­го воп­ро­сов, ес­ли бы не ста­рый ле­карь, который быс­тро по­дошел к страж­ни­ку и ше­потом что-то стал ему объ­яс­нять. Страж­ник воп­ро­ситель­но пос­мотрел на гер­цо­га, и тот мол­ча кив­нул. А вот это уже ин­те­рес­но, похоже, дя­дя про Ти­баль­та зна­ет что-то та­кое, о чем дру­гим знать не по­ложе­но. Мер­ку­цио с лю­бопытс­твом ско­сил гла­за в сто­рону сун­ду­ка, на­де­ясь рас­смот­реть со­дер­жи­мое, но крыш­ка уже зах­лопну­лась. Страж­ник вып­ря­мил­ся и пок­ло­нил­ся гер­цо­гу. Тот вздох­нул с об­легче­ни­ем.

— Ну, вот и все, сей­час вас про­водят в ва­ши по­кои. Се­год­ня по­недель­ник, че­рез две недели стра­жа со­об­щит мне, смог­ли ли вы про­жить этот срок в ми­ре, и, ес­ли вам это удастся, я поз­во­лю вам вер­нуть­ся в Ве­рону. И мо­литесь, что­бы за это вре­мя Мон­текки и Ка­пулет­ти не ус­тро­или но­вой по­тасов­ки, ина­че срок ва­шего за­точе­ния мо­жет стать неопре­делен­ным. По­ка же доб­ро по­жало­вать, синь­оры, будь­те как до­ма.

========== Второй день ==========

Ут­ро вто­рого дня за­точе­ния при­нес­ло Мер­ку­цио страш­ное пох­мелье, а так­же осоз­на­ние то­го, что пить в оди­ночес­тве — за­тея дур­ная, скуч­ная и ли­шен­ная вся­кого смыс­ла. Го­лова, тя­желая как сви­нец, при­под­ня­лась на по­душ­ке, но тут же упа­ла об­ратно. Эх, пить вмес­те с Ро­мео и Бен­во­лио в та­вер­не, в ок­ру­жении жен­щин и ве­селых со­бутыль­ни­ков… Мысль о друзь­ях от­влек­ла Мер­ку­цио от собс­твен­ной боль­ной го­ловы, он вспом­нил, что Ро­мео сейчас при­кован к пос­те­ли, а Бен­во­лио си­дит воз­ле не­го и на­вер­ня­ка кос­те­рит на чем свет сто­ит прок­ля­тых Ка­пулет­ти.

Кста­ти, о прок­ля­тых Ка­пулет­ти. Мер­ку­цио под­нял го­лову и ог­ля­дел­ся. Ти­баль­та в комнате не бы­ло, пус­тая пос­тель, ви­димо, дав­но по­кину­та. А су­дя по яр­ко­му сол­нцу, пробива­юще­му в ок­но сквозь плот­ные порть­еры, уже бли­зит­ся пол­день. Мер­ку­цио сел на пос­те­ли, ог­ля­дывая се­бя. Вче­раш­няя ру­баха, шта­ны и са­поги. Пот­ря­са­юще, он вче­ра да­же не раз­делся, прос­то при­шел и рух­нул на кро­вать. В гор­ле бы­ло су­хо и го­рело ог­нем, страш­но хо­телось пить.

Мер­ку­цио встал, убе­дил­ся, что пол из-под ног не ухо­дит, про­шел­ся для уве­рен­ности и крик­нул слу­гу. В ком­на­ту быс­тро во­шел юно­ша с под­но­сом, пос­та­вил его на стол и поклонил­ся. Мер­ку­цио схва­тил кув­шин, плес­нул в бо­кал бор­до­вую жид­кость и осу­шил до дна. Он вы­пил три бо­кала, с каж­дым глот­ком чувс­твуя, что жизнь, на­конец, воз­вра­ща­ет­ся в его греш­ное те­ло. Взгляд об­рел преж­нюю яс­ность и ос­та­новил­ся на слу­ге.

— А где мой не­люди­мый со­камер­ник, бро­сив­ший ме­ня вче­ра пить в оди­ночес­тве?

— Синь­ор Ти­бальт во внут­реннем дво­рике, уп­ражня­ет­ся.

Мер­ку­цио удив­ленно при­под­нял бро­ви.

— Как это уп­ражня­ет­ся? С чем?

— Он ис­поль­зу­ет прут как шпа­гу.

Мер­ку­цио ус­мехнул­ся. Вот же пра­вед­ник, не пь­ет, с ут­ра уп­ражня­ет­ся, не­бось, вче­ра еще и мо­лил­ся.

— Лад­но, пой­ду-ка я нем­но­го от­равлю ему су­щес­тво­вание. При­готовь мне ван­ну и принеси туда еще кув­шин ви­на.

Ти­бальт ока­зал­ся там, где и ска­зал слу­га, во внут­реннем дво­ре. Ка­мен­ная пло­щад­ка со ска­мей­ка­ми по кра­ям бы­ла скры­та от сол­нца бла­года­ря вы­соким сте­нам и вы­сажен­ным вдоль них гру­шевым де­ревь­ям. Мер­ку­цио ос­та­новил­ся на лес­тни­це, ве­дущей вниз к площад­ке, по­ис­кал гла­зами Ти­баль­та и не сра­зу раз­ли­чил его фи­гуру в те­ни де­рева. Капулет­ти сто­ял, прис­ло­нив­шись к ство­лу спи­ной, и жад­но пил из фля­ги. Су­дя по все­му, он уже дав­но тут уп­ражня­ет­ся: ли­цо блес­тит по­том, ру­баха спе­реди раз­вя­зана, ру­кава заката­ны. Во­лосы, обыч­но сво­бод­но ле­жащие на пле­чах, стя­нуты сза­ди ко­жаным шнурком. Ти­бальт отор­вался от фля­ги, плес­нул во­ды се­бе на ла­донь и про­тер ли­цо, пальцы сжа­ли пе­рено­сицу, и он по­мор­щился. По­хоже, его му­чила го­лов­ная боль. Капулетти трях­нул го­ловой, слов­но про­гоняя от се­бя неп­ри­ят­ные ощу­щения, бро­сил флягу на зем­лю и дви­нул­ся в центр пло­щад­ки. Толь­ко тут Мер­ку­цио за­метил у не­го в ру­ке длин­ный прут, по раз­ме­ру на­поми­на­ющий шпа­гу. Ти­бальт встал в бо­евую стой­ку, ру­ка с им­про­визи­рован­ным клин­ком рва­нула впе­ред, рас­се­кая воз­дух со звон­ким свис­том. Мерку­цио не­воль­но за­любо­вал­ся этим смер­тель­ным тан­цем Ти­баль­та. Ка­пулет­ти прекрасно фех­ту­ет, это­го у не­го не от­ни­мешь, дви­жения точ­ные, ша­ги вы­верен­ные, ру­ка с клин­ком жа­лит без про­маха, будь сей­час нап­ро­тив нас­то­ящий про­тив­ник, ему бы и от прута в ру­ках Ти­баль­та приш­лось не слад­ко.

Ка­пулет­ти рез­ко раз­вернул­ся вок­руг се­бя, его гла­за за­цепи­ли Мер­ку­цио, все еще стоявшего на лес­тни­це, и он за­мер, как был, с под­ня­той ру­кой. Мер­ку­цио не сра­зу по­нял, что его при­сутс­твие от­кры­лось, по­это­му сде­лал пер­вое, что приш­ло в го­лову: по­махал рукой в знак при­ветс­твия, буд­то здо­ровал­ся с дру­гом. Ти­бальт опус­тил прут, вы­тер ли­цо ла­донью и пос­мотрел на ры­жего гос­тя ис­подлобья.

— Под­смат­ри­ва­ют толь­ко лю­бопыт­ные жен­щи­ны.

— А я и не под­смат­ри­ваю, я прос­то смот­рю. Что, на ду­эль за это вы­зовешь? — Мер­ку­цио ус­мехнул­ся. — По-мо­ему, се­год­ня жар­ко­вато для та­ких уп­ражне­ний. Или это ты так се­бя на­казы­ва­ешь, да­бы мой дя­дя ос­тался до­волен тво­им по­ка­яни­ем?

Ти­бальт ни­чего на это не от­ве­тил, лишь гу­бы сжа­лись в тон­кую ли­нию, да гла­за сверкнули зе­леным ог­нем. Он бро­сил на зем­лю прут, сно­ва взял в ру­ки фля­гу, но пить не то­ропил­ся, ви­димо, ожи­дая, ког­да Мер­ку­цио уй­дет и ос­та­вит его од­но­го. Но тот ни­куда не со­бирал­ся ухо­дить, а про­дол­жал сто­ять, упи­ра­ясь жи­вотом в лес­тнич­ные пе­рила.

— Раз уж мы ока­зались тут за­пер­ты вдво­ем, мог бы и под­держать вче­ра то­вари­ща по несчастью. По тво­ей ми­лос­ти я вы­нуж­ден был пить в оди­ночес­тве, и те­перь моя го­лова изнутри как цер­ковный на­бат.

— Не уме­ешь пить, так не пей, — ог­рызнул­ся Ка­пулет­ти, бро­сив на ры­жего пол­ный презре­ния взгляд. — И я те­бе не при­ятель, что­бы то­пить вмес­те тос­ку в ви­не.

— Вмес­те пь­ют не при­яте­ли, а со­бутыль­ни­ки, чувс­тву­ешь раз­ни­цу? По мне, раз уж иной ком­па­нии, кро­ме те­бя, мне здесь не най­ти, луч­ше пить с неп­ри­яте­лем, чем глу­шить ску­ку в оди­ночес­тве.

Мер­ку­цио сжал го­лову ру­ками, от­го­няя тя­желый сви­нец от вис­ков и за­тыл­ка, но результатов это не да­ло.

— Лад­но, лю­без­ный Ти­бальт, ос­тавляю те­бя на­еди­не с тво­ими во­об­ра­жа­емы­ми противниками. Я пред­по­читаю об­ли­вать­ся го­рячей во­дой, а не по­том.

С эти­ми сло­вами Мер­ку­цио раз­вернул­ся и дви­нул­ся вверх по лес­тни­це, в сто­рону мраморных ку­пален, где его уже ждал слу­га с го­рячей це­леб­ной во­дой для те­ла и ви­ном для ду­ши.

========== Противники ==========

Ван­на сде­лала свое де­ло, го­лова прош­ла, к те­лу вер­ну­лась преж­няя страсть к жиз­ни, ви­но уто­лило жаж­ду и до­бави­ло мыс­лям бес­ша­баш­ной ве­селос­ти. Мер­ку­цио рас­ки­нул ру­ки по кра­ям ван­ной, зап­ро­кинул го­лову и бла­жен­но заж­му­рил­ся. Да уж, это бы­ло ку­да луч­ше, чем ис­тя­зать се­бя фех­то­вани­ем, на­до по­сове­товать уг­рю­мому Ка­пулет­ти по­чаще принимать та­кие рас­слаб­ля­ющие ван­ны.

Мыс­ли сно­ва вер­ну­лись к со­камер­ни­ку. За эти два дня Мер­ку­цио за­думы­вал­ся о Ти­баль­те ча­ще, чем за весь пре­дыду­щий год, и при­чина то­му кры­лась в том, что Ка­пулет­ти был единс­твен­ным жи­вым раз­вле­чени­ем в сте­нах их тюрь­мы. Рыжий ус­мехнул­ся, не откры­вая глаз. Да уж, прек­расное раз­вле­чение, до тех пор, по­ка не вце­пит­ся в гор­ло. Можно бы­ло бы ра­ди раз­но­об­ра­зия ус­тро­ить бой на пру­тах, а по­том на­пить­ся и ус­нуть. Но сей­час хо­телось ино­го раз­вле­чения.

Мер­ку­цио уже три дня не был с жен­щи­ной, для не­го это был слиш­ком дол­гий срок. Воздержа­ние ни­ког­да не вхо­дило в спи­сок его доб­ро­дете­лей, а ря­дом в лю­бой мо­мент оказыва­лась кра­сот­ка, го­товая уб­ла­жить ры­жего дон­жу­ана. Мыс­ли о кра­сот­ках во­зыме­ли свое дей­ствие, те­ло при­ят­но нап­ряглось, а ру­ка сколь­зну­ла вниз по жи­воту к мо­мен­таль­но зат­вердев­ше­му ство­лу. Мер­ку­цио улыб­нулся сво­им го­рячим мыс­лям и сжал ку­лак вок­руг пло­ти. Ну что ж, раз нет ря­дом кра­савиц, при­дет­ся са­мому. Ла­донь дви­галась мед­ленно, сжи­ма­ясь то силь­нее, то чуть рас­слаб­ля­ясь, ве­дя те­ло к дол­гождан­ной раз­рядке. В мыс­лях мель­ка­ли слад­кие по­целуи и го­рячее ды­хание, пред­став­ля­лись лас­ки жаж­ду­щего те­ла. Вот об­на­жен­ная фи­гура с бе­лой ко­жей скло­ня­ет­ся над ним, ув­ле­кая в дол­гий по­целуй, прикусы­вая гу­бу. Рыжий ус­пел толь­ко за­метить длин­ную прядь чер­ных во­лос, и его нак­ры­ла вол­на жи­вот­но­го воз­бужде­ния. Ку­лак сде­лал еще нес­коль­ко рез­ких дви­жений, и Мер­ку­цио обиль­но из­лился в го­рячую во­ду. Об­ра­зы пе­ред гла­зами рас­та­яли, ли­цо пы­лало жа­ром, и слад­кая не­га нак­ры­ла те­ло. Он зас­ме­ял­ся в го­лос, пе­рег­нулся че­рез борт ван­ной и взял в ру­ки бо­кал ви­на. Что ж, очень мо­жет быть, что эти две не­дели бу­дут не так уж мучитель­ны.

Од­на­ко к ве­черу ры­жий уз­ник вновь ощу­тил, что его нак­ры­ва­ет тос­ка от сво­его вы­нуж­денно­го за­точе­ния. Оди­ночес­тво всег­да бы­ло ему в тя­гость, но в Ве­роне най­ти се­бе компа­нию не бы­ло проб­ле­мой, друзья бы­ли под бо­ком, жен­щин пол­ный го­род, та­вер­ны, вин­ные пог­ре­ба, да­же скуч­ные дя­дины при­емы, на ко­торых мож­но бы­ло по­воло­чить­ся за ка­кой-ни­будь кра­сот­кой или, в край­нем слу­чае, вог­нать па­ру сло­вес­ных шпи­лек в шку­ру Ти­баль­та. Мо­лодой Ка­пулет­ти всег­да стой­ко дер­жался, иг­но­рируя наг­лые кол­кости рыжего смуть­яна, и толь­ко креп­че сжи­мал эфес шпа­ги.

А сей­час, ког­да все ко­ридо­ры и за­лы по­местья ис­хо­жены по де­сять раз, при­везен­ное с собой ви­но выш­ло еще в пер­вый день, и в ход пош­ли дя­дины за­пасы из пог­ре­ба, ког­да даже на псар­не не ос­та­лось ни од­ной со­баки, ко­торую хо­зя­ин не пот­ре­пал бы по хол­ке, Мер­ку­цио по­нял, что са­мым глав­ным на­каза­ни­ем его за­точе­ния все-та­ки бу­дет одиночество. Ему ос­тро не хва­тало звуков че­лове­чес­кой ре­чи, не со слу­гами же бол­тать, в кон­це кон­цов. А еще не столь­ко хо­телось выб­рать­ся из по­местья, сколь­ко прос­то иметь хо­тя бы в пер­спек­ти­ве та­кую воз­можность. Сесть на ко­ня и про­ехать­ся вдоль озе­ра, сбро­сить с се­бя одеж­ду и ныр­нуть в его прох­ладные во­ды, по­сидеть на бе­регу и по­гово­рить с кем-ни­будь, пос­ме­ять­ся.

С кем-ни­будь. Единс­твен­ный, кто мог сос­та­вить ему за раз­го­вором ком­па­нию, за весь день уди­витель­ным об­ра­зом ни ра­зу не по­пал­ся Мер­ку­цио на гла­за. Рыжий заг­ля­нул в биб­ли­оте­ку, про­шел­ся по за­лам, сно­ва заг­ля­нул во внут­ренний двор. Ти­баль­та ниг­де не бы­ло. Мер­ку­цио не то что­бы соз­на­тель­но его ис­кал, но спус­тя два ча­са бес­цель­ных блужда­ний по по­местью по­нял, что все-та­ки на­де­ет­ся встре­тить Ка­пулет­ти. Од­на­ко тот слов­но пря­тал­ся от Мер­ку­цио, чем нес­ка­зан­но бе­сил ры­жего Делла Ска­ла.

За ужи­ном, по­дан­ном в за­ле, Ти­бальт сно­ва не по­явил­ся, и Мер­ку­цио уже го­тов был решить, что Ка­пулет­ти ис­хитрил­ся и прос­то сбе­жал. Од­на­ко это не очень вя­залось с харак­те­ром его со­камер­ни­ка. Встав из-за сто­ла, Мер­ку­цио нап­ра­вил­ся в по­кои про­верить, нет ли Ти­баль­та там, но ком­на­та бы­ла пус­та. О том, что Ти­бальт не сбе­жал, го­ворил камзол, ви­сев­ший на сту­ле, и рас­кры­тая кни­га на кро­вати. Ка­пулет­ти толь­ко что был здесь. Не­ожи­дан­ная до­сада на то, что они раз­ми­нулись, уди­вила Мер­ку­цио и поч­ти разозли­ла. Черт возь­ми, с эти ти­пом да­же ссо­ру за­те­ять не по­луча­ет­ся, не то, что поговорить.

Он по­дошел к ок­ну и вдох­нул ве­чер­ний воз­дух. Сол­нце уже се­ло, на сте­нах дро­жали отблески света от факелов, где-то вда­леке сре­ди де­ревь­ев уха­ла со­ва. Взгляд Мер­ку­цио сколь­знул в тем­но­ту и ос­та­новил­ся на гла­ди озе­ра, от­ли­вав­шей бе­лым в лу­чах вос­хо­дящей лу­ны.

Мысль, не­ожи­дан­но при­шед­шая в го­лову, бы­ла нас­толь­ко соб­лазни­тель­ной и безрассудной, что рыжий ох­нул в го­лос. А по­чему бы и нет? По этим кры­шам он привык ла­зать с детс­тва, на­до толь­ко пре­одо­леть рас­сто­яние до псар­ни, пе­реб­рать­ся на козырек, плот­но при­лега­ющий к ог­ра­де, и, од­ним прыж­ком пе­ремах­нув ко­ваную ре­шет­ку, спрыг­нуть вниз, на зем­лю.

И сво­бода! Мож­но добраться до озе­ра и поп­ла­вать под лу­ной, поб­ро­дить по ле­су, да хоть дойти до де­рев­ни, что вни­зу хол­ма, и за­валить­ся в та­вер­ну. Все луч­ше, чем снова пить в одиночес­тве. А ут­ром, еще до рас­све­та, вер­нуть­ся тем же пу­тем.

Мер­ку­цио зас­тегнул кам­зол, за­тянул уз­лы на ру­бахе, что­бы не ме­шались, и по­лез в ок­но. Сте­на вни­зу не бы­ла кру­той, на нее мож­но бы­ло опе­реть­ся, от­тол­кнуть­ся и ух­ва­тить­ся руками за внеш­ний кар­низ, что он и сде­лал. Под­тя­нув­шись, он заб­ро­сил собс­твен­ное те­ло на че­репич­ный свод, пе­реб­ро­сил но­гу и сел как на ко­не. Те­перь не упасть. Мед­ленно, балан­си­руя как ка­нато­ходец, Мер­ку­цио дви­нул­ся по кры­ше к вос­точной сте­не, с ко­торой мож­но бы­ло спус­тить­ся на кры­шу псар­ни. По­луча­лось неп­ло­хо, нес­коль­ко раз он чуть не сос­коль­знул вниз, но в ито­ге дос­тиг сво­ей це­ли. Делла Скала при­сел на кор­точки у са­мого края, рас­счи­тывая пры­жок до ог­ра­ды, уже пред­вку­шая сво­боду.

— Синь­ор Мер­ку­цио, бо­юсь, что вам зап­ре­щено это де­лать.

От не­ожи­дан­ности у ры­жего бег­ле­ца сер­дце под­прыг­ну­ло и зас­тря­ло где-то в гор­ле, он пос­мотрел вниз и с до­садой чер­тыхнул­ся. Двое страж­ни­ков в чер­ном смот­ре­ли на не­го из-под ко­зырь­ка псар­ни, ви­димо, они там нес­ли свою вах­ту, по­это­му он и не за­метил их рань­ше. Тот, что был пос­тарше, вы­шел впе­ред.

— Прос­ти­те, синь­ор, но ваш дя­дя дал очень чет­кие ука­зания. Про­шу вас вер­нуть­ся в ва­ши по­кои, или нам при­дет­ся со­об­щить об этом гер­цо­гу.

Ди­кая до­сада и злость от то­го, что вы­лаз­ка сор­ва­лась, за­тума­нили го­лову, хо­телось орать, драть­ся и что-ни­будь раз­бить. С пло­хо скры­ва­емой яростью Мер­ку­цио встал во весь рост и вмес­то то­го, что­бы спрыг­нуть вниз, дви­нул­ся на­зад тем же пу­тем, что при­шел.

С кры­ши до ок­на бы­ло не до­тянуть­ся ру­ками, по­это­му он по­лез но­гами впе­ред. Мыс­ком са­пога на­щупал опо­ру в ви­де по­докон­ни­ка, све­сил­ся на ру­ках нас­толь­ко, что­бы но­ги смогли дос­тать до по­ла, и раз­жал ла­дони.

В сер­дцах пнув ни в чем не ­повин­ную порть­еру, рыжий дви­нул­ся в сто­рону сво­ей кровати, рас­сте­гивая на хо­ду кам­зол. Единс­твен­ным ис­точни­ком све­та в ком­на­те бы­ла лам­па на сто­ле, по­это­му Мер­ку­цио не за­метил, что он уже не один.

— Тре­ниру­ешь во­ров­ские на­выки? Не сом­не­ва­юсь, что те­бе это при­годит­ся.

Мер­ку­цио рез­ко обер­нулся на го­лос. Ти­бальт си­дел на кро­вати, прис­ло­нив­шись спи­ной к по­душ­кам. По­хоже, он уже го­товил­ся ко сну, са­поги сто­яли у кро­вати, ру­баха на гру­ди раз­вя­зана. В ру­ках он дер­жал кни­гу. Зе­леные гла­за вни­матель­но смот­ре­ли на Делла Скала, гу­бы скри­вились в ехид­ной ус­мешке.

Мер­ку­цио го­тов был про­иг­но­риро­вать укол Ка­пулет­ти и вов­се не от­ве­чать ему, но злость и ярость рва­лись на­ружу, хо­телось вып­леснуть все, что на­копи­лось, и слу­чай представился прек­расный. Вот на ком он сей­час вдо­воль отыг­ра­ет­ся.