Скрип двери прозвучал почти громом, и пришлось мгновенно закрыть глаза в попытке изобразить глубокий сон. Поттер вроде ничего и не заподозрил. Он сразу же уселся на кровать и уткнулся в предплечье Северуса горячим лбом. Разобрать его тихие слова удалось не сразу:
— Зря ты не веришь снам, Северус, зря… ты не представляешь, как мало у меня осталось времени… и жертва эта… ты, скорее всего, не знаешь, но этот твой сон был про меня…
Что за чушь?! Однако такие вещи Северус предпочитал дослушать до конца, прежде чем делать какие-то выводы.
— Я же собираюсь пойти к Волдеморту, чтобы он сделал то, что не смог, когда тогда… родителей…
Северус похолодел. В этом косноязычном потоке слов он услышал главное, и теперь боялся даже пошевелиться, чтобы не спугнуть. С чего Поттеру вообще такое в голову взбрело?
— Я подслушал один разговор.
Поттер тихо вздохнул и щекой улёгся прямо на руку Северуса. От его тёплого дыханья бросило в дрожь, и почему-то заныло где-то за грудиной. А ещё стало совершенно неважно, что Поттер трётся щекой о Тёмную метку, продолжая говорить:
— … а потом прямо спросил Дамблдора, и он подтвердил… поэтому я и оставил и Рона, и Гермиону… не хотел, чтобы они меня провожали… а появился ты… и я тоже не хочу, чтобы ты провожал, потому что вдруг тебе тоже не всё равно…
Северус не мог даже выдохнуть, потому что ему было не всё равно. Как оказалось. А ещё потому, что Поттер совершенно не к месту заявил:
— Я не хочу умирать девственником, понимаешь?
Поттер затих, явно обдумывая следующие слова, которых Северус ждал с замиранием сердца.
— Я хочу попробовать… с тобой…
Он принялся рисовать узоры на предплечье Северуса, похоже, набираясь решимости.
— Звучит ужасно… и ты мне никогда такого не простишь… но я об этом не узнаю… тоже никогда… я не хотел, я сдерживался, но я не могу, потому что ты такой… сексуальный и вообще… у тебя такой взгляд… ты знаешь, что у меня встаёт, когда ты иронично приподнимаешь бровь?
Поттер повозился, устраиваясь рядом с ним, и Северус почувствовал невесомые прикосновения к своей брови, которой пытались придать другую форму. А потом он ощутил, как по лицу заскользили сухие губы, ласково, нежно, сводя с ума.
— Ты не представляешь, как меня ведёт от такого, — доверительно прошептал Поттер. — Я представляю себе, что у нас уже всё было, и ты теперь просто уснул, а я любуюсь тобой… и ты сам мне всё это разрешаешь…
По сути, так оно и было — Северус не просто разрешал… Он не обладал юношеской эмоциональной гибкостью, и до сих пор не мог осознать то, что ему только что рассказал Поттер, а тот уже покрывал поцелуями его шею и тянул вниз мешающее одеяло.
— Никогда не думал, что мужик в ночнушке может быть таким секси… но это же ты…
Слова и ласки оказали на Северуса прежний эффект: член медленно налился кровью, однозначно реагируя на столь желанное тело. Только после недавних откровений мораль и нравственность перестали иметь решающее значение, а Поттер ещё и подлил масла в огонь:
— Говорят же про последнее желание перед казнью… я не попрошу больше ничего, только немного… попробовать, как это… когда тебя хотят… я буду думать, что ты хочешь именно меня, а не просто тебе снятся бывшие любовники… а ещё я принёс для тебя сюрприз…
Северус едва не открыл глаза, желая узнать, чем это шуршит Поттер, когда он объявил:
— Это перчатки, лайковые, как ты любишь. Мне Кричер принёс.
Если раньше Северус был уверен, что кончить от одних только слов невозможно, и нужна более убедительная стимуляция, то теперь он уже сомневался во всём. Особенно, когда Поттер коснулся его лица рукой в перчатке.
— Тебе понравится, обещаю!
К своим обещаниям Поттер относился крайне ответственно. Он осторожно убрал в сторону одеяло, и Северус почувствовал, как потянулась вверх тонкая ткань сорочки. Свои действия Поттер сопровождал осторожными касаниями, возбуждающими настолько, что только чудом удавалось сдерживаться и не подаваться им навстречу. Стоило ли удивляться, что к моменту, когда подол сорочки полностью обнажил бёдра, член Северуса уже начал прижиматься к животу?
— Какой ты! — восхищённо выдохнул Поттер и устроился поудобнее, очевидно, чтобы ничего не упустить. — Сейчас… сейчас…
Каким-то невероятным образом сорочка полностью оказалась у шеи, а Поттер принялся медленно поглаживать грудь и живот Северуса, изредка задевая соски.
— Никогда бы не подумал, что ты такой отзывчивый… и нежный…
Северус прикусил изнутри щёку, чтобы не застонать, когда губы Поттера коснулись его соска, но, ощутив настойчивое сжатие, не сдержался и дрогнул, качнувшись навстречу. Это невольное поощрение сыграло с ним злую шутку: Поттер с удвоенным энтузиазмом начал вылизывать соски, накрыв его член ладонью в перчатке.
— Боги, какой ты классный, — восторженно шептал Поттер.
А Северус изо всех сил старался притворяться спящим, лишь бы не спугнуть. Это было бы слишком жестоко, особенно, когда губы Поттера оказались в паре дюймов от головки, если судить по горячему дыханью. Неужели решится?! Но он словно искусно дразнил, вырисовывая замысловатые узоры на животе Северуса пальцем в перчатке, и явно любуясь своим творчеством. А когда уже не осталось никакого терпения, облизал головку. Зря он это сделал! Потому что это была та самая пресловутая последняя капля, после которой пути назад уже не было. Северус рефлекторно толкнулся ему навстречу и, уткнувшись членом в щёку, обильно кончил.
— Ух ты ж…
Судя по звукам, Поттер собирал сперму с лица, а потом облизывал пальцы, кажется, даже не сняв перчаток. Картинка, возникшая в мозгу, показалась Северусу настолько привлекательной, что он вновь ощутил отголоски зарождающегося возбуждения.
— Я тоже хочу… так…
Бедра Северуса коснулся горячий член, которым Поттер принялся энергично тереться, сдерживая стоны. А потом, окончательно осмелев, он уселся сверху и, сдвинув ноги Северуса, начал активно толкаться между его бёдер, задевая яйца. На них он и кончил, после чего улёгся рядом и доверительно прошептал:
— Теперь ты мой… я тебя пометил…
Голова кружилась, и больше всего Северусу хотелось обнять Поттера и открыть, наконец, глаза. Но это было равноценно признанию собственной слабости — а так моральное падение вроде бы и не считалось из-за бессознательного состояния. Да и Поттеру так должно быть гораздо легче — ведь вряд ли он рассматривал серьёзно даже возможность каких-то отношений с бывшим профессором, а желание отметить возникает у всех, в молодости.
— Жалко, что я не могу с тобой остаться, — вздохнул Поттер. — Было бы здорово проснуться в одной кровати и целоваться, окончательно просыпаясь. А потом можно и ещё раз…
Он намекающе подвигал бёдрами и обнял Северуса, прижимаясь к его боку. Тёплый и такой живой… не может быть, чтобы Дамблдор ничего не предпринял. Скорее всего, Поттер просто неправильно услышал, а старик не стал спорить, чтобы проучить. Не может же он всерьёз жертвовать так?!
— Хорошо, что ты спишь… и я уверен, что тебе снится что-то хорошее, потому что у тебя такое лицо… — Поттер потянулся и поцеловал бровь Северуса. — До завтра.
Северус ощутил холодок Очищающих чар, а потом Поттер аккуратно поправил сорочку и укрыл его одеялом. Он целомудренно поцеловал его в лоб, но вдруг осмелел и жадно принялся целовать в губы, умудрившись даже языком пробраться в рот.
— Всё! — скомандовал Поттер сам себе. — А то я от тебя никогда не уйду.
Хлопнула дверь, и Северус остался в тёмной комнате, остро ощущая своё одиночество. Оно было отвратительно холодным и жутко диссонировало с почти медовым вкусом Поттера, оставшимся на губах. Постель тоже пахла Поттером, и Северус поймал себя на том, что перекатился туда, где тот лежал, чтобы продлить их близость. Думать о том, что это означает, было страшно, поэтому он сосредоточился на предстоящем разговоре с Дамблдором. Поговорить следовало уже давно, хотя бы о том, сколько Северусу ещё сидеть в этом доме, и потребовать вернуть клятву выходить за его порог. Решение показалось таким простым и логичным, что оставалось только удивляться, почему не пришло раньше, будто не было ничего естественнее, чем лишать человека свободы и запирать в старом доме, как вещь, полезность которой оказалась под сомнением, но было жаль выбрасывать.
Утро наступило внезапно. Казалось, глаза закрылись только на минуту, и вот уже Кричер вежливо покашливает у кровати:
— Вы просили будить вас, если пропустите завтрак.
За окном ярко светило солнце, и было очевидно, что утренние занятия уже сорваны. Но можно было успеть хотя бы к дуэли. Северус поблагодарил домовика и, быстро собравшись, спустился на первый этаж. Поттер обнаружился на кухне, где задумчиво листал этот дурацкий «Толкователь снов».
— Доброе утро, сэр.
— Доброе, — буркнул Северус, стараясь не замечать ни порозовевших щёк Поттера, ни его искусанных губ. — Я, наверное, ошибся в дозировке. Впредь буду внимательнее.
— Всё хорошо, сэр, — Поттер решился взглянуть ему в глаза. — А что вам сегодня снилось?
Оставалось только поражаться тому, как Поттер научился скрывать свои эмоции. Ни капли смущения! Лишь вежливая доброжелательность, которая так и подначивала взглянуть на его воспоминания о минувшей ночи. Но Северус прекрасно знал, что этого делать нельзя, и не только потому, что это неэтично.
— Ёж.
— Что?
— Вы спросили, что мне снилось. Мой ответ — ёж.
Поттер покраснел. Правда, после того, как с выражением прочитал:
— Еж символизирует ваше отношение к жизни. Скорее всего, вы человек недоверчивый, и людям верить не привыкли. Вы всегда пытаетесь установить дистанцию между собой и окружающими и практически ни перед кем не раскрываетесь. Такое поведение можно объяснить непорядочным поведением человека, которому вы доверяли или которого любили, однако он обманул вас. Это предательство наложило отпечаток на всю вашу личную жизнь. В интимном плане вы не уверены и постоянно боитесь, что вас обманут. Вы никогда не проявляете инициативу, поэтому секс с вами не приносит удовольствия партнеру.
— Что и требовалось доказать! — пробормотал Северус, не ожидавший подобного. — Лженаука!
— Мне тоже так кажется, сэр. По-моему, секс с вами должен приносить партнёру удовольствие…
Кажется, Поттер осознал, что только что сказал, потому что зажмурился и принялся бормотать какие-то извинения в собственной бестактности. Это окончательно выбило из колеи Северуса, и он, не подумав, ляпнул:
— Если я и предпочитаю отдавать инициативу партнёру, то это не означает отсутствие удовольствия!
Твою ж мать! Северусу и раньше доводилось попадать в неловкие ситуации, но не настолько же! Щекам было так горячо, что не возникало сомнений в том, что они того же цвета, что и у Поттера, но если тому это было позволительно…
— Хватит болтать! — разозлился Северус. — У нас по плану занятие в дуэльном зале. Прямо сейчас!
— И даже не позавтракаете?
— Нет!
Зато дуэль прошла просто великолепно. Были забыты все смущающие слова, и осталось лишь наслаждение боем. Поттер дрался красиво. Он двигался, словно танцуя, и невольно втягивал в этот танец и Северуса, а Кричер своей игрой со светом лишь добавлял в него остроты.
***
Северус так долго стоял у открытого окна, что пришлось разводить огонь в камине, чтобы немного согреть комнату. Ночи всё ещё были по-зимнему холодными, а ведь уже скоро май. Он уселся на край кровати и, наблюдая за улетающими в трубу искрами, думал о Поттере: пусть мальчишка недопонял слова Дамблдора — тот просто не мог такого сказать! — но ведь он жил с этим. Жил, не просто думая о неминуемой смерти, а ещё пытаясь оградить близких от возможной боли. Конечно, теперь его странное желание было объяснимо — последнее желание! — но Северус не собирался ему перечить. Пусть так! Было бы глупо надеяться на что-то большее, но если это удержит Поттера на краю и отвлечёт от тяжёлых раздумий, то почему нет?
А с толкованием снов пора завязывать, чтобы не расшатывать нервы Поттера дурацкими совпадениями. Пусть лучше думает о сексе, а уж Северус постарается, чтобы эти мысли были приятными. Тем более, это так просто. Если, конечно же, делать вид, будто ничего не происходит — всего лишь удовольствие, разделённое на двоих, и никаких обязательств. Так будет лучше для того же Поттера, которому, когда всё это закончится, наверняка захочется самых простых человеческих отношений, на которые Северус был абсолютно не способен. Решение далось на удивление легко, и теперь оставалось только дождаться Дамблдора, который на записку с просьбой о встрече ответил туманным: «Скоро буду».
А прямо сейчас Северус ждал Поттера, которому должно было хватить утреннего разговора, чтобы окончательно осмелеть. Не полагаясь на его предусмотрительность и опыт, Северус поставил на тумбочку масло, с помощью которого подготовил себя, а чтобы у Поттера не возникло никаких подозрений, небрежно бросил рядом с бутылкой перчатки. В конце концов, мог же он уснуть после небольшого сеанса самоудовлетворения? Ещё как мог! А не заметить во сне, что его растянутостью кто-то воспользовался? Вполне мог! Ещё раз отдав должное приверженности Поттера традициям, Северус поставил на тумбочку канделябр и вытянулся под одеялом, закрывая глаза. Он был готов ко всему.
Поттер не подвёл. Явившись сразу после полуночи, он не сумел сдержать восторженного вздоха, когда зажёг свечи и заметил перчатки. Такая реакция польстила самолюбию Северуса, и он с замиранием сердца стал ждать того, что будет, когда Поттер обнаружит его сюрприз.
— Северус, ты не представляешь, как я ждал… а тут такое…
Ну почему же? Как раз таки это хорошо можно себе представить. Поттер без лишних экивоков убрал одеяло в сторону — слава камину, в комнате было уже тепло! — и навис сверху, начиная медленно тянуть подол сорочки наверх, обнажая Северуса, будто разворачивал конфету.
— Что тут у нас? Так-так… давай будем считать, что ты ждал меня… и дождался… сегодня никаких перчаток! Только я и ты — хватит нам бывших!
Кто бы возражал?! Северус с огромным трудом удерживал себя в рамках роли, потому что такому Поттеру хотелось отвечать поактивнее, чтобы лишний раз доказать, как ошибался этот дурацкий «Толкователь». Но ведь и во сне люди шевелятся и даже реагируют на сны, главное — не перестараться! И когда Поттер начал целовать его шею, Северус чуть повернулся, обеспечивая лучший доступ. Реакция была мгновенной:
— Ух ты! Ты всё чувствуешь, но не просыпаешься… как эта… Золушка…
Северус едва удержался, чтобы не поправить этого неуча, но через пару мгновений ему стало не до того. Поттеру явно понравилось получать отклик, и он старался изо всех сил, не обойдя вниманием ни одного дюйма тела Северуса, находя на нём множество чувствительных точек, которые заставляли приглушённо стонать и выгибаться навстречу.
— Северус, что ты творишь… я же не железный… я же хотел не заходить далеко…
Мало ли кто чего хотел? Вот Северус в юности хотел стать выдающимся волшебником, и что? Не говоря уже о том, что с Поттером невозможно не заходить далеко… а тот спускался поцелуями ниже и ниже, пока не потёрся щекой о стоящий колом член Северуса, срывая ещё один тихий стон.
— А что тут у нас?
Поттер чуть приподнялся и уверенно развёл ноги Северуса, усаживаясь между ними и начиная поглаживать внутреннюю поверхность бёдер.
— Какой ты классный! Я сегодня весь день мечтал тебя увидеть таким. Ведь я правильно тебя понял, и ты это любишь?.. Я только не совсем понимаю, как… думал, что можно только сзади… ну, нагнуть и…
Сколько можно болтать?! Северус и не рассчитывал, что Поттер поищет необходимую информацию в книгах, но хоть картинки-то он должен был видеть? А тот уже в своих исследованиях дошёл до яиц, на которые зачем-то подул, и, наконец, его палец достиг цели.
— Вау! Ты весь скользкий, как специально, — Поттер тяжело вздохнул и прошептал: — Я хотел сдержаться, но тут бы и святой не смог… прости… тебе понравится… я постараюсь, я очень постараюсь…
Поттер подсел поближе и положил ногу Северуса себе на плечо, не забыв потереться об неё щекой и поцеловать в колено. Северус уже не старался сдерживать сбившееся дыханье и даже облизал губы, когда почувствовал коснувшийся яиц член Поттера, который нерешительно толкнулся в предусмотрительно растянутое отверстие. Твою ж мать! Хорошо-то как… слишком хорошо… слишком остро…