— Вы тут общайтесь, — откашлялся он, чувствуя как в висках начинает звенеть от чужих эмоций, сладким пряным хмелем оседая на языке. — А я вернусь в магазин.
— И не думай, ты не сбежишь. Ни сейчас, ни потом, — упрямо возразил Баки, наконец отлепившись от Стива. — Идите оба за стол, не зря же я прыгал у плиты всё утро.
Ели молча. Брок думал, что ему и кусок в горло не полезет под тяжёлым испытующим взглядом Стива, но мясо было настолько вкусным, что он жевал, не думая ни о чём, потому что уже давно принял решение и отступаться от него не намерен.
— Баки, я искал тебя, — неуверенно начал Стив, искоса поглядывая на молча курящего Брока, когда всё было съедено подчистую, тарелки убраны в посудомоечную машину, а по кухне поплыл уютный запах свежесваренного кофе.
— Я знаю, — улыбнулся в ответ Баки, глянул из-под изрядно отросшей чёлки. — Чувствовал, что ищешь.
— Тогда почему?
Баки пожал плечами, а потом дёрнул уголками губ.
— Броку я был нужнее. Он один бы не справился, а у тебя есть на кого опереться, мелкий. Ты всегда окружен людьми. А нам… мне надо было уложить в голове прошлое и настоящее, понять, кто я.
— Но я бы помог! — Стив вскинулся, подскочил на месте, но сел обратно под тяжёлым взглядом Брока, сжал кулаки до хруста, глянул остро, предупреждая, что спустил такое только сейчас, только потому что Баки рядом.
— Ты чувствовал себя виноватым, — Баки отобрал сигарету у Брока и затянулся. — Легко позволил бы придушить себя, если бы оно мне хоть немного помогло. С тобой я чувствовал бы себя ущербным без памяти, с капитально временами протекающей крышей.
— Вот как? — Стив потемнел лицом, нахмурился, преувеличенно аккуратно отставив чашку с недопитым кофе. — А сейчас ты пойдёшь со мной?
— Куда? — Баки склонил голову к плечу. — У тебя разве есть дом? Не квартира, где ты в лучшем случае только ночуешь, а именно дом?
Стив ничего не ответил, да и Брок прекрасно знал, что нет у него ничего, кроме работы, мифического долга перед уже давно не той страной, ради которой он во всё это вписался, формы и звездно-полосатого щита. Даже друзья — и те были каким-то пластмассовым суррогатом, слишком шумные, сериально суетливые и в то же время невероятно далёкие.
Поднявшись, Брок подошёл к Баки, коснулся ласково его плеча, поцеловал, как делал всегда, когда собирался выйти ненадолго за сигаретами в магазин на углу. Он знал, что им надо нормально поговорить, понимал Стива и его нежелание раскрывать душу рядом с предателем, но все равно на душе сделалось погано, пусть он и заслужил отчасти такое отношение.
Выйдя на крыльцо, Брок пошарил по карманам, наскрёб мелочь ровно на одну пачку и невесело усмехнулся — напиться этого не хватит. Можно было дойти до Джеффа, одолжить у него или у кого из соседей, но он сейчас не выдержит молчаливого сочувствия, расклеится, развалится окончательно. Нет, Брок не откажется от Баки, будет таскаться следом, точно так же, как привык, обнимать, касаться, но что делать с откровенно неприязненными взглядами Стива, он не знал, слишком больно делалось рядом с ним.
Крупно вздрогнув, Брок сильнее запахнул куртку. По телу прошлась горячая волна, сладостной мукой отзываясь в паху.
— Кролики ебливые, — буркнул он. — Не могли подождать, пока уйду подальше.
Вот только как уйти, когда всё существо тянется обратно, вернуться в тёплый дом, обнять обоих, стиснуть так, чтобы бежать и не думали, не смогли, не захотели, закрыться в спальне… Брок с злым шипением затушил сигарету в центре ладони, потёр оставшийся ожог, стараясь отогнать морок чужой страсти болью. Он демон, а какая демонам любовь?
Прошлявшись по пустынным улицам до самого утра, Брок подошёл к дому, глянул на темные окна, стараясь дотянуться туда, за стены, понять, ушёл ли Стив или продолжает прижимать Баки к постели, распяв под собой, и ждёт ли его хоть кто-то в постели или Баки всё же поддался на уговоры.
— Баки уснул только недавно, ждал тебя, — Стив выступил из темноты босой, в одних домашних штанах Баки, растрепанный. — Почему ты ему нужен? Почему именно ты?
— Тебя смущает именно моя кандидатура? — оттеснив Стива с прохода, Брок двинулся в сторону кухни.
Голова страшно раскалывалась от мешанины собственных чувств и мыслей и того багажа, что на него разом выгрузил Стив. Брок и хотел бы закрыться, возвести крепкие щиты, отсечь от себя все, что связано с бывшим любовником, но настолько в него врос, что выдирать пришлось бы прямо с мясом, удаляя едва ли не половину сердца.
— Меня смущает, что я не могу свернуть тебе шею. Смущает, что Баки зовёт своего бывшего хендлера, дрессировщика супругом и не может уснуть, волнуясь из-за того, что тот шляется непойми где, — Стив оперся бедром о столешницу, сложив идеальные руки на идеально проработанной груди, заставив Брока на мгновение залипнуть. — Если бы это был кто другой, я бы и слова не сказал. Если Баки счастлив, то счастлив и я, привык бы, притерся, но ты… почему именно ты?
— Стив, — Брок поставил перед ним кофе, слишком привычно всыпав корицу и добавив ложку сахара. — Чего ты от меня ждёшь? Раскаяния? Признания вины? Так не дождёшься. Мне не в чем виниться.
— Какая же ты скотина, Рамлоу, — цокнул языком Стив.
— Какой есть, и раньше тебя это не смущало.
— Раньше я был ослеплён собственными чувствами и не видел всего дерьма в тебе, — покачал головой Стив, аккуратно взял чашку, не без удовольствия отпил несколько глотков. — Но кофе ты всё ещё варишь лучше всех.
— Ебу я тоже на уровне, — оскалился Брок, чувствуя как на загривке шерсть становится дыбом, как удлиняются клыки и между лопаток сильнее с каждым мгновением начинает зудеть кожа, готовая вот-вот прорваться парой крыльев.
— Не растерял ещё навыка? — усмехнулся в чашку Стив, слишком явственно испытывая терпение, нарываясь на драку, чтобы потом нельзя было сказать, что напал первым, а тут все будет честно. Уж кому, как не ему знать тяжёлый взрывной характер бывшего любовника, и Брок прекрасно это понимал.
— Стив, вот зачем всё это? — он разом как-то сдулся, устало потёр переносицу. — Зачем тебе это представление? Что ты за человек такой? Тебе даже нахуй нужно пойти под фанфары.
— Я всё понять пытаюсь, что ты такое, — сделав шаг вперёд, Стив замер, нависнув, пристально вглядываясь в лицо Брока. — Как я мог на тебя повестись?
— У тебя не было выбора, Роджерс, — пожал плечами Брок.
Сейчас радовало, что Стив настолько отличался от феноменально чувствительного Баки, способного расколоть Брока по одному взгляду, неверному, по его мнению, движению, как-то по особенному поджатым губам, понять, расшифровать и сделать верные выводы. Стив так не умел, иначе не стоял бы так опасно близко, сложив руки на груди, не смотрел бы с прищуром.
— Больше не по имени?
— Слишком много чести, — хмыкнул Брок, прикидывая, что им наконец-то пригодится отдельная спальня, потому что по виду полуголого свободно разгуливающего по его дому Стива, тот совершенно никуда не собирался, а делить с ним койку Брок не имел никакого желания, как и отдавать Баки.
Кольца ощутимо нагрелись, раздражая, отвлекая от не самых радостных мыслей. Потянувшись, Брок стащил через голову футболку, размял плечи.
— Так, слушай сюда, — прищурившись велел он Стиву. — Это мой дом, а значит и правила мои. Хочешь дать мне в морду? Пожалуйста, но за стенами. Запретить тебе приезжать я не могу, если Баки хочет тебя видеть, не проблема, но тогда либо ты участвуешь в закупке продуктов, либо не жрешь здесь.
— А ты, оказывается, мелочный, — цокнул языком Стив.
— Роджерс, я рачительный и кормить любовника Баки не согласен даже за его красивые глаза и охуенную задницу, — усмехнулся Брок, привычно проигнорировав убийственный взгляд. Он ещё за времена ЩИТа выработал иммунитет к любым воззваниям к своей мифической совести. — Спишь в комнате для гостей, один или с Баки, тут уж договаривайтесь сами, но в гне… спальне я тебя видеть не желаю.
Стив нахмурился, поджал губы, но ничего не сказал, отступил в сторону, пропуская Брока в сторону спальни. Не то чтобы ему так сильно хотелось спать, скорее, забраться под тёплый бок Баки, обнять, согреваясь, представить, что никто не ворочается за стеной с боку на бок, пытаясь улечься, не сверлит темноту тревожным взглядом, точно так же не прислушивается к тишине в надежде что позовут.
Баки не подвёл. Стоило Броку открыть дверь, он вскинулся, сонно осмотрелся и улыбнулся.
— Наконец-то, — расслабленно выдохнул, прижался сильнее и снова засопел, давая Броку такую нужную передышку.
Стив появлялся наездами. То о нем не было слышно неделями, и Баки привидением шлялся по дому, посматривал на безжизненный прямоугольник телефона, строчил в пустоту смски, не получая ответа, то оказывался на пороге уставший, вымазанный в каком-то дерьме, но с несколькими пакетами жратвы в руках, вручал их Броку и почти падал без сил в коридоре, тяжело усаживаясь на низкую банкетку, безропотно позволяя себя раздевать в четыре руки, поднимался, опираясь на плечо Баки и брёл в ванную, где неизменно засыпал.
Вскоре Брок заметил в собственном доме вещи, которые не принадлежали ни ему, ни Баки: набор огромных темно-синих мягких полотенец, невообразимое разнообразие чаёв, большую банку робусты, на соседней полке в шкафу обнаружились футболки и три пары домашних штанов Стива, на кухонном подоконнике поселился ощетинившийся колючками кактус, на полке в ванной — третья зубная щетка, зубная паста с зелёным чаем — да и весь дом наполнился жизнью, а не только одна-единственная комната, ставшая для них гнездом.
Брок, возможно бы, и возмутился таким внезапным переменам, если бы самолично не готовил на троих завтрак даже в те дни, когда Стив подрывался и уезжал насаждать светлое, доброе, вечное, пропадая на неопределенное время — варил кофе, разливая на три чашки, скидывал ноги с журнального столика, стоило Стиву показаться в гостиной и говорил «мы», рассказывая «птенцам» о том, как у них дела. Да и сам Роджерс, казалось, не замечал, как старался держать их обоих в поле зрения, как вскидывался, стоило Броку рыкнуть на кого-нибудь в телефонную трубку, иногда прикасался к руке или бедру, проверяя, не мираж ли перед ним, и ни слова не сказал, проснувшись однажды после того, как снова уснул в ванной, не в гостевой спальне, а зажатый с двух сторон горячими со сна телами, в тот же день переехав в теперь уже полностью общую спальню.
Но они не общались, не разговаривали, даже не здоровались, старательно игнорируя друг друга, стоило Баки выйти из комнаты, отправиться за продуктами или выйти из дома раньше обычного, пообещав Джеффу помочь с разгрузкой утренней машины.
— Потрахайтесь вы уже и успокойтесь, — хмыкнул Баки, в очередной раз развалившись на обеденном столе и наблюдая за обоими своими любовниками. — Достали, ей богу.
— Да, Баки, обязательно, — бездумно ответил Стив, не отрываясь от чтения присланных отчётов.
— Ага, бегу, уже раздет и смазан, — оскалился Брок, облизав взглядом покрасневшего Стива, только сейчас понявшего, на что именно ответил согласием.
— К Джеффу перееду, — пригрозил Баки, с благодарностью коснувшись губами запястья Брока, поставившего перед ним тарелку с лазаньей. — Он мне яйца одним своим видом крутить не будет.
— И не отсосёт в душе.
— Это смотря как я попрошу, — Баки многозначительно поиграл бровями.
— Выдеру так, что встать не сможешь, — пригрозил Брок, нахмурившись, чувствуя, как в груди поднимается удушливая волна злой ревности.
— А я помогу, — в тон ему отозвался Стив.
— Вам бы это единодушие да в мирное русло.
Самым забавным было то, что к Стиву ревновать Баки совершенно не получалось, даже не хотелось, не дергало внутри ничего. Они жили мало того что в одном доме, так и спали теперь в одной постели, и Брок нет-нет да заставал их вместе. И если поначалу Стив ещё хоть как-то дергался, стараясь вести себя относительно прилично, то, попривыкнув, со временем перестал обращать на присутствие Брока какое-либо внимание, то и дело зажимая Баки то в коридоре у входной двери, то хватая за задницу на кухне или отсасывая на диване в гостиной. Броку иногда даже казалось, что Стив специально ловит моменты, чтобы он в этот момент был дома, видел их вместе, слышал, насколько хорошо Баки. Да Стив и сам, по всей видимости, не особо был против понаблюдать за ласкающим их общего возлюбленного Броком. Но вот если кто посторонний имел неосторожность приблизиться к Баки ближе допустимых двух метров, зверели оба. И если Стив лишь нависал сверху неудачника, имевшего наглость «заметить» Баки, сверлил его тяжёлым взглядом, то у Брока напрочь отключался мозг, выпуская на свободу всю его демоническую суть.
— Успокойся, — Стив дёрнул Брока на себя, с силой прижал спиной к груди, стиснул плечи, не давая полностью обернуться. — Этот мальчик лишь хочет продать свой кофе, а не забрать Баки себе, не бесись.
Брок рыкнул, в последний раз рванулся из хватки и затих, расслабился, привалившись к груди Стива, наблюдая за веселящимся у стойки Баки. Как давно они не были так близко, не касались друг друга, стараясь отговориться случайностью, Брок и не мог вспомнить. Последние дни превратились в какую-то игру на опережение, но с обидными тычками, подножками. Каждый норовил уцепиться за Баки раньше «соперника», утянуть его на диван, на кухонный стол, в их общую постель, подмять под себя и…
Зажмурившись, Брок прикусил губу, чувствуя, как во рту становится солоно от крови. Не хотелось двигаться, дышать, хоть как-то тревожить хрупкое единение между ним и Стивом. И пусть в груди обречённо и как-то болезненно ныло, тянуло, намекая на чересчурную, не положенную ему по возрасту наивность, Брок не двигался, разрешая себе робкую надежду на пресловутое сказочное «долго и счастливо», на которое он не имел никакого права из-за собственной природы и сволочного характера.
Вот только Стив удивил, не стал отталкивать, едва Брок успокоился и сумел взять себя в руки, обуздав беспричинную ревность. Он снова перевернув все с ног на голову, одним прикосновением губ к чувствительному месту за ухом расставил всё на свои места, вернул мир на привычную ось, напоминая Броку о том, как у них всё было «до».
— Нам давно стоило поговорить, — хрипло прошептал Стив, сильнее сжимая объятия, ласково погладил по предплечьям.
— Да, поговорим.
Брок шёл домой, слепо смотря перед собой, уцепившись за руку о чём-то весело рассказывающего Баки, не слушая его, не слыша, и думал. Хотелось верить, что все он понял правильно: и прикосновения больших ладоней к плечам, и горячее дыхание на загривке, гулко барабанящее в груди Стива сердце, и уверенность во взгляде. Хотелось, верилось, мечталось, но Брок не мог не оглядываться назад, не искать собственных проёбов, из-за которых снова мог бы остаться не у дел, однако весь серьезный настрой летел в трубу, стоило только поймать непривычно тёплый после последних событий взгляд Стива, ощутить молчаливую поддержку Баки, знающего и понимающего чересчур много для вчерашнего отмороженного киборга.
— Командир, ты чего такой? — улучив момент, когда Стив отвлёкся на заголосивший телефон «для особого пиздеца», Баки дёрнул Брока на себя, внимательно глянул, как умел только он: взрезая кожу тонким скальпельно-острым взглядом, пробираясь внутрь, до самой нежной сердцевины и тут же закатил глаза, будто бы и правда мысли прочитал. — Давай ты не будешь ебать себе мозги? У нас и так Стиви мастер по этой части. Придём домой, наварим кофе и все решим уже наконец.
— Видимо, не давай, — хмуро отозвался Брок, кожей ощущая перемену настроения у их общего пиздеца.
Стив смурнел с каждым словом, если Брок правильно узнал голос, Фьюри, кусал губы, кивая, требовал срочно организовать для него транспорт и место, где можно укрыть семью, рявкал, наплевав на субординацию, пока не получил в ответ именно то, что желал услышать.
— Опять пиздец? — с привычным фатализмом спросил Баки, устроив голову на плече Брока, скорее всего, в голове уже прорабатывая план обороны если не всего Квинса, то хотя бы их дома.
Стоило Стиву только открыть рот, за спиной оглушительно рвануло. И завертелось.
Брок плохо помнил, что творилось вокруг. Всё в голове смешалось, переплелось: кричащие перепуганные люди, те, кого он знал лично, помогал в мелких каждодневных неприятностях, хмурый Капитан Америка — Стивом сейчас его было не назвать, — которому не хватало только его щита, упрямо поджимающий губы Баки, растерявший всю свою цивилизованность, что-то гневно выговаривающий отказавшемуся что-либо слушать Стиву.