Необычный дуэт из подружившихся героев — Беззубика и Дары — расположился под белой сосной, ветви которой покрывали насыщенные пучки зелёной, как холм, листвы. Дракон свернулся калачиком, прикрывая свою мордочку стреловидным хвостом. Примерно в такой же позиции пыталась сомкнуть глаза Дара, лежа на правом боку, закрываясь от лунного света чёрными, как ночное небо, крыльями.
Тишь этого мира, несмотря на чудесные красоты, отличала драконье Междумирье от Земного. Птицы не пели здесь даже днём, как помнил Беззубик. Кузнечики не стрекотали, сверчки не шумели. Ни животных, ни насекомых, включая надоедливых комариных орд, не наблюдалось. «Это могло быть связано с приграничной зоной драконьего Междумирья». — рассуждала про себя Дара, пытаясь отогнать от себя неприятные, подступающие мысли, которые начали её беспокоить после возвращения в Ад. Давно угасшие чувства на вид молодой, семнадцатилетней, юной девы, душою прожившей больше двухсот человеческих лет, которые, как ей казалось, более не потревожат старые, глубокие шрамы, что зажили, но так и не исчезли с сердечной оболочки, пробуждались вновь. Она вновь ощущала боль. Даже ритм дыхания изменился. Стал более… человеческим. И чем больше она старалась выгнать из своего сознания навязчивые мысли, тем сильнее они её мучили. Внутреннее беспокойство нарастало. Сердцебиение стремительно учащалось. Суккуба промычала вслух, моментально вскочив на копытца. Спустя минуту она медленно присела на корточки, тоненькими руками обхватив колени. Дракон не успел ещё заснуть. Он заметил, как демоница непривычно суетится. И решил, что будет лучше, если она изложит вслух то, что её гложет. Изольёт свою душу.
— Дара? — негромко окликал пробудившийся от нахлынувшего потока сна Беззубик. — С тобой всё в порядке?
— Спи, дракон. — сухо буркнула суккуба, глядя куда-то вдаль. — Не обращай внимания. — Беззубик привстал и посмотрел на неё полными переживания глазами. Он подошёл к ней, и, как маленький щеночек, положил свою мордочку ей на колени. Кошачий печальный взгляд устремился во влажные янтарные очи суккубы. Он увидел в них проблески её внутренней, давно забытой печали. Она невольно провела пальцами по макушке дракона.
— Расскажи мне, что случилось, Дара? — Беззубик прекрасно догадывался о причине внезапной перемены настроения суккубы. Но решил, что она должна самостоятельно поведать о проблеме, что мёртвым грузом свисала на её плечах. Дара взглянула ещё раз в его глаза, понимая, что ещё немного — и дракон добьётся того, чего хочет — услышит из её уст то, чего она так упорно не хотела никому раскрывать. Ещё немного, и она больше не сможет держать знакомую из прошлых лет внутреннюю боль взаперти под крепким замком своего сознания. Дара с трудом нашла в себе силы, чтобы отвести взгляд от дракона.
— Я не хочу об этом говорить. Тем более, что это тебя не касается, дракон. — вновь буркнула демоница.
— Дара. — тихим, ласковым тоном заговорил Беззубик. — Я знаю тебя уже несколько лет. Я наблюдал за тобой из Предвратности. Из Обители Любвеобильной Боли. И я знаю, какая ты — непоколебимая и решительная, жёсткая и принципиальная. В тебе есть качества, которые помогли тебе выжить в Адских Просторах. Порой ты проявляла изрядную жестокость, от которой тебе самой в душе становилось тяжко. — рассказывал Беззубик, не сводя зелёных глаз с сердитого выражения лица демоницы. — Но я не видел тебя такой. Чтобы ты закрывалась от меня, от ребят, которых мы сопровождаем. Расскажи мне, что тебя сейчас гложет? — дракон решил сыграть в угадайку. — Может быть, та миссия, которая легла на наши плечи? — суккуба отрицательно качнула головой, по-прежнему не смотря в зелёные, ищущие ответ драконьи глаза. — Или воспоминания из прошлого? — демоница затаила дыхание. Беззубик понял, что он движется в верном направлении. — Любовь? — полушёпотом произнёс дракон.
Дара ничего не сказала в ответ. Внезапно кошачье ушко Беззубика приподнялось, и он услышал стоны. Стоны Иккинга и Астрид. Только они не содержали в себе нотки страданий, предсмертных агоний или жалости. Скорее, они звучали сладострастно, порождённые пылкой, безумной от интимных прикосновений друг друга любовью. Дара также услышала эти звуки, и казалось, её лицо (или вся целиком) померкнет, словно последний заходящий за горизонт луч солнца.
— Я пойду лучше прогуляюсь, а то меня сейчас действительно вывернет! — хриплым голосом спешно проговорила демоница, не способная больше выносить сладостных восклицаний Иккинга и Астрид, пребывающих вдвоём.
— Пожалуй, будет куда спокойнее, если я составлю тебе компанию, Дара. — твёрдо заявил Беззубик, по-прежнему переживая, что теперь она натворит какие-нибудь глупости. — Здесь нельзя гулять одной, тем более демону.
— Не волнуйся за меня, Беззубик. — сквозь зубы, сдерживая поток бурлящих, словно кипяток, эмоций, проговорила суккуба. — Я буду неподалёку. Хочу что-нибудь или лучше кого-нибудь сжечь! — в сердцах грозно сказала она. — В Адском Пламени сжечь и чтобы мучительные крики жертвы, будь то растение или животное, услышал он!!! — Беззубик перегородил ей путь, прежде чем она взмахнула крыльями. Он хотел, чтобы она высказалась полностью. Беззубик думал, что так ей должно полегчать. Но Дару разрывало изнутри от противоречивых эмоций и, в то же время, от невыносимо знакомых ей из её прошлой, жестоко оборвавшейся Земной жизни.
— Иккинг? — тихо произнёс его имя Беззубик, только подтверждая догадку — причину резкого изменения настроения Дары. Тем не менее, он улыбнулся. Демоницу это слегка смутило. Она совершенно не понимала, чему тут можно радоваться. Тем более, когда ей на душе было так мерзко… — Это хорошо, Дара.
— Почему ты так считаешь? — суккуба окинула гневным, прожигающим насквозь взглядом дракона. Взглядом, от которого любой смертный мгновенно от страха превратился в камень.
— Это значит, что в тебе действительно остался человек. — дракон немного успокоился. Он знал, что с человеческим сердцем демоница не совершит безумие и сдержит свой гнев. Вернее, выпустит его наружу. Но при этом никто не пострадает. Ибо в эти секунды, пред ним предстала давно забытая Аделина в демоническом обличии. Он не стал больше мучить её вопросами. Не стал повторять имя юноши, которое сотрясало её душу. Она развернулась спиной к дракону и полетела прочь от него и друзей, всё также желая что-нибудь сжечь.
Дара приземлилась неподалёку, как и говорила. Она сдерживала внутренний гнев. Присела возле плавно текучей реки в коей мерцали серебристые блики Луны. Она опустила руки в прохладную живую воду, зачерпнула ладонями и умылась, выдыхая накопившуюся боль. В ответ река приняла её боль, также поглощая в себя её человеческие слёзы.
Скрестив ноги, не засыпая, она просидела до поздней ночи, когда Луна уже скрылась за медленно плывущими по небу плотными скоплениями облаков. Вскоре Дара вернулась к спокойно дремавшему и видящему приятные сновидения Беззубику. Она сомкнула карие, высохшие от слёз глаза и, под действием лёгкого, прохладного ветра, и тихого сопения дракона, благополучно проспала до первых лучей восходящего солнца.
Комментарий к Глава 1. Желание и реальность А вот и долгожданное продолжение) Как и прежде, выкладывать буду по одной главе раз в один-два дня.
====== Глава 2. Пленение ======
Наступило прохладное утро, несущее на крыльях ветра ароматы свежести, росы и природного спокойствия. Листья деревьев приятно шелестели, привнося в тихий приграничный уголок Междумирья своеобразное ощущение бодрости духа.
Первой проснулась Дара после непродолжительного сна. С трудом усмирив ночные мысли в своей голове, демоница открыла карие глаза. Она огляделась вокруг. Стояла тишина, та же, что и ночью. Ни птиц, ни зверей, ни насекомых не было слышно. Дара приподнялась на копытца, внимательно вглядываясь в небо. Сразу промелькнула мысль: хоть, на первый взгляд здесь царило умиротворение, об их присутствии на территории Междумирья уже знали. Суккуба прекрасно это понимала. Она задалась одним единственным вопросом: почему драконы до сих пор не направили своих воинов, чтобы схватить нарушителей? За то время, которое она и её друзья здесь пробыли, уже должны были появиться драконьи патрули. Но их почему-то не было.
Беззубик вторым проснулся. Всю ночь дракон ворочался, постоянно пребывая в кошмарах. Проснувшись, он сразу же, как и Дара, огляделся вокруг. Он приподнялся на лапы и вгляделся в сторону крепко спящей возле озера парочки. Чёрная рептилия сладко раскрыла рот от зёва и, потянувшись, расправила крылья.
— Здравствуй, Дара! Как ты после вчерашних раздумий? — поинтересовался дракон, посмотрев в её сонные янтарные глаза.
— Поспала — лучше немного. — суккуба подобно дракону раздвинула крылья. — Но мысли, как бурные течения реки, всё равно текут в мою голову без остановки. — она печально вздохнула и продолжила. — Беззубик. — посмотрела на него так, будто в чём-то перед ним безумно провинилась. — Я, наверно, не смогу продолжать с вами путь…
— Ты чего, Дара? Ты… — дракон подбежал к суккубе, удивлённый от её столь поспешного решения. Его глаза округлились донельзя. — … из-за вчерашних событий? Ну-ка прекрати, Дара! Возьми себя в руки. — слегка панически заговорил Беззубик, надеясь остановить очередное безумие Дары. — Ты же поклялась принцессе, что будешь служить ей! — дракон резко отрицательно закачал головой. — Перестань! Мы в нескольких шагах сейчас от того, чтобы высвободить душу твоей повелительницы из тела Астрид… — зря он упомянул её имя. Из-за неё Иккинг уже никогда не посмотрит на другую девушку, пусть и обращённую в суккубу по стародавней сделке с демоном. Тем более после сладостных любовных утех, что произошли этой ночью…
— Не надо больше называть при мне её имя! — демоница всем телом сдерживала внутренний огонь, который стремился вырваться наружу и раскалиться до мощи Адского Пламени. В её очах мелькало это пламя. Ревность буквально туманила разум. — Она влюбила в себя Иккинга! А он за ней, словно собачонка на поводке следует!
— Дара, у них это обоюдно. Они по-настоящему любят друг друга. — ещё одна немного необдуманная в голове фраза пробудила колкость в демонице. Быстро сообразив, что только что сказал, Беззубик прислонил свою мордочку к её обнажённому от груди до пояса розовому торсу. Он по-драконьи проурчал, словно просил прощения у неё. От внутреннего такого порыва дракона Дара даже сумела отвлечься от тяготивших её мыслей. Она впервые за всё время пребывания в необычной компании, слегка даже засмеялась. А давно позабытое чувство щекотки от прикосновения чешуйчатой мордочки заставило её улыбнуться. Беззубик увидел это и состроил человеческую улыбку, отчего настроение Дары ещё больше приподнялось.
— А ты умеешь поднять настроение девушке, дракон. — она обхватила своими когтистыми пальцами его мордочку и чуть сильнее прижала её к своему животу. Пробыв так минуту, Дара глубоко выдохнула. Она ощутила бодрость духа. Дара вернулась к здравому смыслу. — Спасибо, Беззубик. Ты абсолютно прав. Я поклялась принцессе. И я исполню свой долг. — внезапно, впервые за столько времени, у неё заурчал живот. От голода. — Есть хочется. Надо кого-нибудь зажарить. — демоница глянула в сторону озера. Беззубик взволнованно посмотрел на Дару кошачьими глазами. Она ещё больше засмеялась. — Да я шучу! Пошли, рыбы наловим в реке. Ты любишь жареную? — улыбчиво спросила Дара, на что дракон радостно кивнул демонице в знак согласия.
Измерение Драконов — единственное из всех Междумирьев Ада, где абсолютно любое живое существо способно было почувствовать потребности смертного: в еде и отдыхе. И лишь здесь можно было находиться в покое и гармонии с собой и окружающими. В остальных мирах никто и нигде, никогда не испытывает ни голода, ни усталости. А их гармония сопряжена с гневом, отчаянием и унынием.
Озеро по-прежнему пребывало в спокойствии, как и всё вокруг. Лишь иногда на нём образовывались лёгкие, неприметные волны от лёгкого дуновения ветерка. Единственный шум, что возникал там, был вызван шелестом листьев на вековых зелёных деревьях, покрытых ими с кронки до основания. Кусты также немного трепыхались. Небо заливалось яркой синевой, как на трафарете пейзажистов. Её украшали густые, белые, будто снег, облака, создавшие особенное очарование. Первые лучи восходящего солнца пробивались в глаза влюблённых. Иккинг и Астрид после ночного любовного приключения, одетые в свои одеяния, в обнимку сладко посапывали на мягкой траве. Астрид свернулась калачиком, спиной плотно прижимаясь к груди возлюбленного, который нежно согревал её ушко своим дыханием. Солнечные лучи упрямо светили им в глаза, заставляя их нехотя открыться. Влюблённые проснулись, какое-то время по-прежнему сладко продолжали лежать, пребывая вдвоём.
— Доброе утро, Астрид. — тихонько шепнул Иккинг, поглаживая волосы девушки. — Как спалось, любовь моя? — он нежно поцеловал её в щёчку.
— Иккинг… — Астрид лениво развернулась к возлюбленному, прижимавшему её к себе поближе. Она ласково поглаживала пальцами его щёчку. Голубые глаза были наполнены необыкновенным счастьем. Счастьем, что разделял с ней Иккинг. Она вновь подарила ему ту особенную улыбку, когда он провожал её домой и потом заботился о ней. В ответ он подарил ей свою. Она потянулась к нему, и нежно прильнула к его губам. — Это была самая лучшая ночь на свете. — прошептала она.
— Без сомнения. — в ответ он поцеловал её нижнюю губу, и сознание Астрид едва вновь не растворилось. Поцелуй был невинным и, одновременно, длительным.
Когда Иккинг тихонько отпрянул от её губ, он постепенно привстал. Астрид повторила движения Иккинга, и они, держась за руки, неторопливо побрели к озеру. Зачерпнув водицы, они умылись ею и ощутили бодрость, прилив сил, который уже давно не ощущали ни в Аду, ни на Земле (из-за постоянных уроков и напряжения от предстоящих экзаменов).
— Жаль, что мы сейчас не дома. — мечтательно вздохнул Иккинг, смотря в своё отражение и видя в зеркально чистой воде возлюбленную. — Ты только представь — мой отец и твои родители сейчас отсутствуют по своим делам. Мы могли бы сейчас находиться в комнате, в твоей или моей. Это не суть важно. Валяться на кровати. Как и здесь… — он слегка покраснел. — … вдвоём, в обнимку.
— Да… — не менее мечтательно произнесла Астрид. — Только ты и я. Ни за что никуда бы не ходили. — она стала теребить его пальчики, касающиеся её светлых волос.
— Когда-нибудь так оно и будет, милая. — Иккинг привстал, помогая девушке сделать то же. Он обнял её за талию, а она положила нежные ладони ему на плечо. Они не сводили друг с друга глаз. Иккинг провёл пальцем по румяной щёчке Астрид, и продолжил уже более грустным тоном. — Но сейчас нам нельзя, как бы нам с тобой ни хотелось, забыть про цель нашего пребывания тут. Даже если здесь так хорошо. Наши друзья нуждаются в нас. — в глазах промелькнула серьёзность. Но его голос по-прежнему был ласковым.
— Ты прав, любимый. — с грустью в сердце согласилась Астрид. — Сперва — миссия. Скорее бы её завершить и вернуться домой. Ибо всё, чего я искренне желаю — это быть лишь с тобой. — она снова нежно прильнула к губам Иккинга. Затем прижалась к нему, и Иккинг заключил её в трепетные объятия. — А сейчас… давай поищем наших друзей.
— Давай. — поддержал идею Иккинг.
Влюблённые отправились на поиски Беззубика и Дары, что так прекрасно оставили их наедине, чему Астрид в душе была им безумно благодарна. Держась за руки, они направились в сторону холма, где заночевали дракон и суккуба. Однако романтическое послевкусие стремительно исчезло в мыслях пары. Ибо над ними стала сгущаться чёрная тень. Крылатая тень.
— Что это? — воскликнул Иккинг, не сумев разглядеть того, кто своими цепкими крупными когтями без предупреждения, без каких-либо звуков, кроме хлопков крыльев, молниеносно схватил обоих, держа по отдельности в своих задних лапах.
— Кто ты? Отпусти нас! — гневно крикнула Хофферсон. — Куда ты нас несёшь?
— Молчать, пленники! — прохрипел довольно взрослым, почти человеческим женским голосом дракон. Чуть позже Иккинг и Астрид получше разглядели дракона. Это была синекожая крылатая рептилия, на чьём хвосте, длиною в 5-6 локтей, имелись жёлтые шипы. Гребни дракона, как и его шарообразную голову, покрывали здоровенные шипы. Передних лап ребята не увидели. Те, словно были частью голубых крыльев, на которых посередине располагались пальцы. Астрид увидела на кончике морды небольшой рог, такого же цвета, что и шипы. Однако золотистые глаза этого дракона находились не спереди, как у Беззубика, а по бокам черепа. Из челюсти виднелись длинные, острые клыки. А от головы до грудки имелся белый окрас на брюхе. Разноцветные, небольшие пятнышки, подобно шипам, покрывали всё тело дракона. — Или я сброшу вас с высоты!