Выезжая в направлении лабораторий, он думал только о том, как довольны будут своими предосторожностями те, кто просмотрит сегодняшние записи с камер наблюдения в кабинете шефа.
А и чёрт с ними.
***
С Эриком он своими подозрениями делиться не стал, но с собой позвал. И тот впервые откликнулся с таким рвением.
— Мне уже нравится эта идея, — жарко шептал он на ухо Чарльзу, пока они ехали в машине. — Целая неделя, чтобы вдоволь натрахаться, а если немного затянем дело, то и две.
Неделя — именно столько должна действовать сыворотка, вколотая ему в этот раз. И именно поэтому Эрик ещё не был в курсе, почему его друг не выглядит довольным. Поговорить телепатически они уже не могли, а вслух было слишком рискованно. Лучше позже, когда они останутся наедине и в месте, где вряд ли может стоять прослушка.
Чарльз отлично понимал, как вспыхнет Эрик, узнав все подробности, но скрывать от него подобные вещи не собирался. Разве что немного смягчить.
— О, ты в этот раз Франк Коб, — прокомментировал Эрик, растеребив конверты. — А я Саймон Хантер, — он скривился. — Почему мне всегда достаются какие-то идиотские имена?
— Хочешь, поменяемся? — не особо вслушиваясь, отозвался Чарльз — эти слова он тоже слышал чуть ли не каждый раз.
— Как мы поменяемся, документы же с фотографиями? — снисходительно заметил Эрик. — Ты не перегрелся?
— А у тебя их хоть раз спрашивали?
— Спрашивали. Но ты тогда показал им проездной билет, потому что всё остальное мы забыли в номере. А в этот раз такое, боюсь, не сработает. Кстати да, придётся быть куда более осторожными, — Эрик наконец отвлекся от грандиозных постельных планов и задумался о деле. — Почему это тебя в этот раз отправили… так?
— Ерунда, дело такое, что, вероятно, бегать придётся чаще, чем… думать, — Чарльз в последний момент прикусил язык, покосившись на затылок водителя. Теперь и память не подправить, если что сболтнёшь. Надо быть осторожнее, он слишком расслабился в последнее время, полагаясь на свой дар. Они оба слишком расслабились.
***
Первой их целью стал полицейский участок и детектив, оставивший — а точнее, как оказалось, оставившая — этот рапорт с туманными подозрениями. Девушка была симпатичной, но у неё на лице было написано, что заигрывать с ней не стоит. Впрочем, Чарльз не был бы Чарльзом, если б не попытался. Но вместо того, чтобы поставить навязчивого незнакомца на место (указание поговорить с ним о рапорте в участке получили, но не более), она только отмахивалась от своих прошлых подозрений: показалось, почудилось, придала слишком много значения. Возможно, так и есть, и ей просто неловко теперь за внезапно поднявшийся шум, но кто знает. Чарльз в очередной раз вздохнул, костеря начальство, так невовремя решившее поиграть. Сейчас было бы достаточно одного взгляда, чтобы развеять сомнения.
— Чарли! — раздалось из-за спины.
— Да? — одновременно дёрнулись и Чарльз, и детектив. Впрочем, Чарльз тут же прикусил язык, напоминая себе: «Ты — Франк! Франк, чёрт возьми, с каких пор ты путаешь имена на заданиях?».
Но раз уж развернулся, он оглядел симпатичного молодого парня, с тёмными, коротко стриженными волосами и живыми глазами на открытом лице. Впрочем, тот, простояв несколько секунд, не отрывая от девушки глаз, махнул рукой: «Я лучше позже зайду» — и выскочил из комнаты. Чарльз повернулся обратно:
— Так что вы хотели сказать, детектив Маркс?
— Я уже ответила — ничего интересного. Я погорячилась с этим рапортом, слишком много дел тогда навалилось, вот и чудилось всякое. Когда работаешь над чем-то запутанным, все вокруг начинают казаться подозрительными.
— О да, это мне знакомо, — поддакнул Чарльз, не отводя от неё взгляда. Но увы, это тоже не сработало. Пришлось покинуть участок и направиться к больнице, за которой была закреплена нужная им бригада.
***
По дороге Чарльз предложил перекусить и за столиком летнего кафе, пряча фразы в шуме людной улицы, наконец изложил Эрику свои опасения. В очень-очень смягчённой форме. Настолько смягчённой, что тот не стал сразу требовать сбежать, оставив с носом эту проклятую контору, или не пошёл её же крушить. Вместо этого, задумчиво разламывая на половинки тонкое печенье, он поинтересовался:
— Почему не сказал сразу?
— Опасался наличия прослушки в машине. Да и водитель… А телепатия уже не работала.
— Хоть чему-то учишься, — ухмыльнулся Эрик, за что получил пинок под столом. — Наблюдатель их непонятный — ещё куда ни шло, в конце концов, присматривают за нами наверняка всегда. Но то, что именно по делу, куда ты идёшь без способностей, тебе не дали почти никакой информации… не слишком ли явное совпадение?
— Если честно, я вообще сомневаюсь, есть ли тут «дело». Или оно надумано на основании пустой бумажки, просто чтобы я оказался в нужном месте, в нужное время и без способностей. Не обязательно это несёт угрозу, возможно, кому-то просто очень захотелось со мной безопасно пообщаться.
— Но если и несёт… Я буду рядом и им лучше десять раз подумать, прежде чем что-то предпринять.
На том и порешили. Впрочем, оставлять дело Чарльз и не думал. Если уж его дали — надо хотя бы попытаться разобраться.
***
Больница встретила их суматохой. Крупная авария на шоссе неподалёку — около десятка столкнувшихся машин, — поднятые срочными вызовами все свободные бригады. Сложно было разобрать хоть что-то в этом человеческом муравейнике.
— Зато ни у кого нет времени что-то скрывать или выдумывать, — постарался найти плюсы Чарльз.
— Если тебе вообще удастся хоть с кем-то поговорить.
— Можно для начала понаблюдать.
— Без твоего дара это будет не столь полезное занятие, как обычно.
Чарльз усмехнулся и покачал головой:
— Ты невыносим. Ладно, пошли попробуем найти нашу подозрительную бригаду.
В первую очередь они направились к начальнику, координирующему работу бригад — Джорджу Райдеру — и даже нашли его, но поговорить или хотя бы остановить на секунду не было никакой возможности. Высокий чернокожий мужчина, больше похожий на спортсмена, чем на медика, отчитывал одновременно две бригады, отправлял на вызов третью и принимал документы у только прибывшей четвёртой. Покрутившись рядом и вдоволь наслушавшись потрясающе цензурной ругани, Чарльз и Эрик отошли в сторону, чтобы хотя бы не попадаться без конца под ноги торопящихся медработников. Но едва опустившись на сиденье у стены, Чарльз внезапно вновь подскочил, заметив знакомое имя на бейджике.
— Доктор Оливия Фосетт, если я не ошибаюсь? У вас не найдётся для меня пары минут?
— У вас что-то срочное? — оглядела его девушка восточной внешности, со строгим, собранным выражением лица. — Если нет, то боюсь, не найдётся, у меня сейчас много работы.
Чарльз поднял руки.
— Не смею задерживать.
— Ты сейчас всё равно ни с кем не поговоришь, — шепнул Эрик, когда он снова сел. — Только спугнёшь, если у них, конечно, есть причина чего-то опасаться.
— Ну хотя бы узнаю их в лицо, — вздохнул Чарльз. — Я стараюсь пока никого не пугать.
— Серьёзно? Они не дали тебе даже фотографий? О кратком досье можно вообще не спрашивать?
— Ни-че-го. Короткие заметки о происшествиях, список из четырёх имён возможно причастных: двое из бригады парамедиков, их начальник и врач, с которым они чаще всего работают — на которых, впрочем, рекомендовано не зацикливаться. И рапорт детектива Чарли Маркс с подозрениями по поводу некоего Тобиаса Логана — одного из этой бригады. Вероятно, слишком поспешный, как утверждает сама детектив.
— Какая-то знакомая фамилия… не встречалась ли она нам в старых списках?
— Мне тоже показалась знакомой, но она слишком распространённая, чтобы это что-то значило. Впрочем, если это кто-то из тех, с кем мы тогда встречались, я его узнаю. А пока нам надо найти двух оставшихся, и этого Тобиаса я хочу видеть в первую очередь. Хотя, знаешь… — Чарльз замер, уставившись снова на суетящиеся бригады, — я, кажется, его нашёл. И если я прав, то дело принимает более интересный оборот.
Эрик оглянулся, пытаясь угадать, что могло произвести такое впечатление, и тоже быстро заметил знакомое лицо.
— Скажи, как должна поступить детектив, когда ей задают вопросы о её подозрениях относительно определённого человека, а тут он сам заявляется к ней в офис?
— Ну уж точно не делать вид, что ничего не произошло.
— А кстати, что она сделала? — встрепенулся Чарльз. — Я отвернулся и совсем не смотрел на неё, а ты?
— Глаз не отводил.
— Может она шепнула что-то? Или подала знак?
— Ничего. Просто посмотрела на него так… со значением. И он сразу ушёл.
Чарльз прикусил губу.
— Покрывательство? Как минимум. Но зачем вначале писать рапорт, а потом всё скрывать? Изменила мнение?
— Узнала что-то новое?
— Ещё шантаж не стоит исключать, она явно нервничала.
— Или сговор.
Шёпотом перекидываясь мнениями, они в то же время не теряли подозреваемого из вида. Тот, впрочем, никуда не убегал, вдвоём ещё с одним парнем выслушивая нотации от Райдера.
— Если мы правы насчёт Тобиаса, то рядом с ним наш последний подозреваемый — Осман Бей, его напарник по скорой. Сомневаюсь, что мы могли ошибиться, имя слишком подходит к внешности, он, вероятно, турок или араб. Таким образом, мы теперь знаем всех.
— Пойдём поговорим? — предложил Эрик.
— Пока нет. Давай понаблюдаем и лучше — не особо попадаясь на глаза, он нас уже видел.
Парням, впрочем, было не до них: Райдер громко ругался, так что обрывки фраз долетали и до этой части коридора.
— …особенно после той истории со службой психологической поддержки…
— У них есть служба психологической поддержки, — заинтересованно отметил Чарльз. — Это может быть весьма кстати.
— Почему?
— Штатный психолог вмешивается в крайних случаях или по обращению. Но чтобы в критической ситуации не раскапывать всё с нуля, хороший психолог, как правило, заранее составляет психологический портрет и коротенькое, хотя бы на несколько фраз, досье на каждого сотрудника «в зоне риска». А у нас все туда попадают.
— У нас хватит допуска, чтобы официально их запросить?
— Что ты, это же врачебная тайна, — Чарльз ухмыльнулся. — Только неофициально.
— И что-то мне подсказывает, что ты сейчас не о вежливой просьбе к психологу.
— Не в этот раз. Неужели тебя смущает пара офисных замков?
Эрик фыркнул:
— Пошли тогда сейчас, им всё равно не до нас.
***
Найти кабинет психолога оказалось легко. Попасть в него — ещё легче. Эрик погладил кончиками пальцев замок на двери, и тот послушно щёлкнул, открываясь. Чарльз проследил за этим движением и облизал губы. Эрик повторил этот фокус изнутри, для надёжности заклинив замок, и они принялись аккуратно обшаривать шкафы. У Эрика было больше опыта в поиске секретных документов, зато Чарльз лучше ориентировался в том бумажном бардаке, который неизменно возникает вокруг любого врача. На поиски ушло не больше десяти минут.
— Смотрим тут? — спросил Эрик.
— Не думаю, что они кому-то срочно понадобятся, лучше спокойно ознакомиться в номере.
— Тогда уходим?
— Подожди, — Чарльз догнал его уже у двери и, привстав на цыпочки, притянул к себе, жарко и нетерпеливо целуя. — Мы так забудем о главной цели нашей миссии, — шепнул он, наконец оторвавшись.
Эрик плотоядно улыбнулся, снова нежно оглаживая замок:
— С тобой забудешь.
Но внизу их не ждало ничего интересного: Тобиас с напарником уехали на вызов, их начальник выпускал очередную бригаду, а доктор Фосетт бегала сразу между тремя палатами и было ясно, что времени для них она снова не найдёт.
— Тем лучше, — решил Чарльз, — пошли в отель. На сегодня у нас есть, чем заняться.
— Угу, досье, — кивнул Эрик.
— Досье, — согласился Чарльз.
***
На пороге номера Чарльз первым делом уронил стопку документов на пол и прижал Эрика к стене. Тот, довольно ухмыляясь, и не думал облегчать другу задачу, наблюдая, как тот, балансируя на носках, старается дотянуться до его губ. Наконец Чарльз рыкнул и дёрнул его за ворот вниз. Впился поцелуем, закинул руку на шею, не позволяя снова сбежать, прижался всем телом — одной плавной непрерывной линией, от переплетённых ног до ярких горячих губ.
Оторвавшись через пару минут, он так же, не отпуская шеи Эрика, сделал несколько шагов назад, к кровати. Дойдя до неё, упал на спину, утягивая Эрика за собой. Тот по-прежнему послушно, но с явным удовольствием, растянулся на нём сверху, огладил ладонями рёбра, постепенно задирая вверх рубашку, и потянулся поцелуем к шее.
— Только не шею, — спохватился Чарльз. — Никаких засосов.
— Отведёшь… — мурлыкнул было Эрик, но вспомнил и чертыхнулся. — Ладно, не буду. Точнее буду, но ниже, — и тут же подкрепил свои слова, прикусив кожу под ключицей.
Рубашка мешала и раздражала обилием мелких пуговиц. Причём мешала она обоим, но Эрик знал, что если хоть одну оторвать, Чарльз будет ругаться. Потом. Когда сможет.
Поэтому он педантично расстегнул их все, попутно помогая Чарльзу избавлять его от собственной одежды. Это всегда происходило быстрее, и сейчас тот уже по-хозяйски, с лёгким нажимом, прослеживал пальцами чёткие линии мышц на груди и животе Эрика. Наконец, отбросив всё лишнее, Эрик было прижал Чарльза к кровати, но тот внезапно вывернулся, обхватил Эрика за шею, опрокидывая вбок, и уселся сверху.
— Сейчас моя очередь, — заметил Эрик, не пытаясь, впрочем, освободиться.
— Это первый раз, как меня опять накололи — считаем сначала, — тоном, не допускающим возражений, отозвался Чарльз.
Эрик фыркнул и попытался уронить его обратно. В четверть силы — бороться с Чарльзом всерьёз не имело смысла, слишком очевидна разница. Гораздо интереснее было поддразнивать его показным сопротивлением, заставляя потом горячо и долго доказывать, что Эрик уступил не зря.
Чарльз было поддался, склоняясь набок, но вместо этого дёрнул Эрика за собой, переворачивая на живот, и мигом утвердился на его бёдрах. Прижал руками поясницу, склонился к шее.
— Эй, ты тоже там поаккурат… — начал было Эрик, но охнул и дёрнулся, когда Чарльз прихватил зубами кожу над выступающим позвонком — он отлично знал все самые чувствительные места.
Эрик мог делать вид сколько угодно, но поддаваться Чарльзу было потрясающе. За то время, пока они занимались сексом ещё без сыворотки, с телепатией, он легко вычислил и выучил все самые потайные места, самые сокровенные желания, нужный темп, ритм, научился ловить подходящий момент для каждого движения. Эрик так не знал своё тело, как его знал Чарльз. А сейчас он умело применял эти знания, получив наконец свободу воплощать что угодно.
Эрик тяжело дышал и щурился, прикусывая край подушки — точные прикосновения заставляли его терять связь с реальностью. Член ныл, вжатый в матрас, но дотянуться до него не было никакой возможности — Чарльз не только всем весом сидел на его бёдрах, но ещё и бессовестно по ним елозил, добавляя ощущений. Наконец он потянулся вверх, чуть привстав, лизнул ухо и жарко выдохнул в него:
— Приподнимись.
Эрик с готовностью подтянул под себя колени, а Чарльз полюбовался открывшимся видом, одной рукой поглаживая крепкие ягодицы и легко цепляя внутреннюю поверхность бёдер, что прогоняло по телу Эрика волну дрожи, а другой — свой член, тоже давно готовый к дальнейшим действиям. Он отвлёкся на секунду на смазку, потом встал сзади на колени и практически одним уверенным движением толкнулся вперёд. Эрик рыкнул на выдохе, но не отодвинулся ни на дюйм, только замер, закрыв глаза и прерывисто дыша. Он понятия не имел, из каких глубин подсознания Чарльз мог вытащить то, что ему именно так понравится, ведь Эрик не был до него ни с одним мужчиной. И тем не менее, Чарльз всегда угадывал безошибочно. И сейчас, прождав ровно нужное время, он начал двигаться неспешно, но широко, каждым движением выбивая из Эрика резкие выдохи, почти переходящие в стоны. Протянул руку, положил ладонь на шею спереди — проглаживая от подбородка, заставляя Эрика откинуть голову назад и закатить глаза, по выступающему кадыку и к ямочке между ключицами. И добавил темп — сдерживаться дальше не было сил.