Через несколько минут Чарльз, и сам задыхаясь, прижался к спине Эрика, одной рукой обхватив того под рёбрами, а второй сжал стоящий колом член, чем выбил судорожную дрожь и откровенно громкий стон. Несколько последних неровных движений и Эрик осел под ним на кровать, заваливаясь набок. Чарльз загнанно дышал ему между лопаток, раскидав по спине мокрые, щекочущиеся пряди.
— В душ? — спросил Эрик минут через десять, сильно подозревая, что его друг там давно уснул.
— Угу. И работать, — действительно сонно отозвался Чарльз. — Знаешь, с непривычки как-то даже тяжело.
— Вот значит, в следующий раз сможешь отдохнуть, — намекнул Эрик, сразу догадавшись, о чём говорит Чарльз.
— Ничего не имею против. Но вначале всё равно работать. Не зря же мы спёрли все эти документы.
Эрик ухмыльнулся, выползая из его сонных объятий — Чарльз вскоре наиграется с новыми возможностями и перестанет каждый раз рваться наверх. Даже жаль. Хотя Эрика он устраивал любым, его до сих пор несло от одной мысли, что Чарльз с ним так близко, целиком и полностью его. А единственное, что могло не устраивать Чарльза — это однообразие. Только поэтому он до сих пор, несмотря на возмущение друга, позволял ЦРУ играть с собой. Кто ещё мог поставлять ему на постоянной основе столько новых развлечений.
***
Разбираться с бумагами решили прямо на полу. Для стола их оказалось многовато, а на кровати был риск опять отвлечься. Эрик начал с папки, посвящённой начальнику Джорджу Райдеру, довольно пухлой: то ли у него имелись какие-то проблемы, то ли он просто чаще общался с психологом по долгу службы. Чарльз ожидаемо выхватил досье на Тобиаса Логана.
— А их мозгоправ тот ещё параноик, — сказал он через несколько минут. — Весьма подробные описания, хотя нет ни одного обращения и вообще ни одной причины, чтобы собирать на него материал.
— Ты ещё этого не читал, — отозвался Эрик, едва осиливший треть своей стопки. — Впрочем, тоже ничего особенного. Гиперконтроль, повышенная ответственность, умеренная агрессия в сторону подчинённых — как следствие. Всё довольно банально. А у тебя с этим Логаном?
— Относительно. Он сирота, что безусловно имеет своё влияние, родителей своих не знает. Повышенная отзывчивость, вероятно, слабые психологические границы — неспособность сказать «нет», — расшифровал он для Эрика, — особенно на просьбы о помощи, и вообще, обострённая способность к сопереживанию — слишком близко к сердцу воспринимает чужие проблемы. Также, вероятно, чрезмерная эмоциональная вовлечённость в работу. Но всё именно с пометкой «вероятно» — он ни разу не обращался к психологу за помощью. Кстати, состоит, или состоял, в отношениях с доктором Фосетт, а она тоже в списке. Возьму дальше её досье, оно достаточно толстое — за врачами контроль сильнее, у них психологическая нагрузка считается выше сотрудников скорой. А ты, как дочитаешь, бери напарника — Османа, у него там всего несколько листов.
Чарльз успел со скучающим видом добраться до середины стопки, когда Эрик, взявшись наконец за последнюю папку, вздрогнул и замер, раз за разом перечитывая несколько строчек.
— Чарльз, — позвал он. — Кажется, у нас проблемы.
— Какие проблемы? — встрепенулся тот, откладывая свои листы и переползая ближе.
— Большие, — ответил Эрик, наклоняя папку, чтобы Чарльзу было удобнее прочитать краткий отчёт об обращении в службу психологической поддержки.
— «Головокружения, потеря концентрации, все признаки отрыва от реальности, считает, что… его мысли читают другие люди…» Ты же не думаешь? — Чарльз вскинул на Эрика встревоженный взгляд. — Ему тут ставят обычный невроз.
— Ага, мне тоже такой можно ставить, если я вздумаю о тебе кому-то рассказать.
— Нет, у тебя это будет уже шизофрения с параноидным синдромом.
— Ну спасибо, — закашлялся Эрик. — И всё-таки. Если не невроз? Если мы и правда имеем дело…
— С телепатом? Это могло бы означать кое-что интересное…
— Ага, например то, что нам крышка.
— Не обязательно.
— Брось, Чарльз, тебя лишили способностей. Если у кого-то тут такие есть… Нам проще самим в окно выйти.
— Не хочу хвастаться, — Чарльз зажмурился, потирая уставшие глаза, — но телепатов моего уровня… скажем так, мало. Далеко не все они так же… хороши. И не каждый, кто читает мысли, способен на что-то большее. Тем более, что способности надо ещё развивать и тренировать, что без чужой помощи не всегда просто, мы оба это знаем. Так что если наш, пока потенциальный, телепат ещё не очень умел и опытен…
— Он всё равно телепат. Чарльз, не будь у тебя подавлены способности, я бы даже не сомневался. Сильный или слабый, опытный или не очень — у нас было бы, что ему противопоставить. В тебя я верю. Но сейчас…
— Ещё мы вполне можем противопоставить ему трезвый ум.
— Ага, доступный, как открытая книга.
— Не факт, — Чарльз поднял вверх палец. — Я далеко не сразу научился откапывать в чужой памяти что угодно — долгое время мне были доступны только сиюминутные мысли. И вот это наш шанс.
— Если только они ему и доступны.
— Хорошо, если он также силён, как я — шансов ноль, он сможет играть нами как кошка мышами. Но если я прав, то не всё потеряно. Нам стоит попробовать.
— Ты сумасшедший…
— Это интересно, — внезапно азартно прищурился Чарльз. — Переиграть того, кто может читать твои мысли.
— Ты свихнулся?! По-твоему, тут есть что-то интересное?
— Пфф. Мой друг, представь, что это… шахматы.
***
Разрабатывать стратегию доверили Чарльзу, как главному эксперту по телепатии. Хотя он и подшучивал, что уж кто-кто, а Эрик об общении с телепатом может книгу написать. Тот было отмахнулся, а потом вспомнил и хлопнул ладонью по полу:
— Шлем!
— Тьфу, — скривился Чарльз. — Во-первых, где ты его возьмёшь? Я не отслеживал его судьбу, но не сомневаюсь, что он сгинул где-то в глубинах моей замечательной конторы, и отдавать его они не пожелают.
— Но это единственное…
— А во-вторых, — он не дал Эрику закончить, — ты забываешь, что в больнице есть психиатрическое отделение.
— И что? — растерялся Эрик.
— И угадай, как скоро ты там с этим шлемом окажешься.
Эрик поморщился: конечно, не привлекать внимания — главное условие их работы.
— Лучшее, на чём можно подловить не очень опытного телепата — заставить его отреагировать на специально «озвученную» мысль, а лучше — цельный образ, это надёжнее простой речи. Учитывая, что все наши подозреваемые — медики, можно попробовать изобразить что-нибудь требующее их помощи: приступ, обморок… Я подумаю над этим, у меня должно хорошо получиться. Только желательно, наверное, застать их всех вместе, чтобы посмотреть, кто именно среагирует.
— Самого Османа, я думаю, можно исключить. И кстати, расспросить его можно будет относительно безопасно. Сомневаюсь, что он стал бы говорить такое, если бы читал мысли сам.
— Да, с ним стоит пообщаться, расспросить подробнее. Конечно! Он мог бы указать на конкретного человека! Я уверен, что в жалобах психологу он просто не стал называть имя. Это разом упростило бы дело.
— С него и начнём завтра?
— Да. Точнее, почти. Я не хочу упускать из вида ещё одну важную вещь — причину, по которой мы здесь оказались.
— М-м?
— Думаю, стоит пообщаться с нашим Наблюдателем. Заодно попробуем выяснить, что нужно ему, а значит, и нашей любимой конторе.
— Говори за себя, — скривился Эрик. — Как думаешь, это может быть опасно?
— Не накопай мы совсем ничего — я бы сказал да. Но сейчас… возможно, конечно, но не очень вероятно. Правда, рассказывать что-либо я бы не торопился.
— Хорошо. Говорить всё равно будешь ты. Моё дело поглядывать по сторонам.
— И подумай на досуге, на чём ты можешь поймать этого телепата — потом сразу едем в больницу.
— Хорошо, будет время — подумаю, — ответил Эрик, утягивая Чарльза в сторону кровати.
***
Наблюдатель согласился увидеться сразу. Ещё не было полудня, когда их уже пропустили через пост охраны и повели дальше. Эрика попросили сдать оружие; у Чарльза его не было, и Эрик отметил про себя, что лучше поскорее исправить это упущение, раз уж его друг может оказываться иногда без защиты телепатии. Окружение неуловимо угнетало, и Эрик быстро понял, почему.
— Здесь мало металла, — шепнул он на ухо Чарльзу, вызвав неодобрительный взгляд сопровождающего их охранника.
— Насколько мало? — прищурился Чарльз.
Эрик прислушался.
— Не настолько, чтобы почувствовать себя беззащитным, но достаточно, чтобы понять — этим озаботились специально.
Чарльз внезапно усмехнулся:
— Вот и хорошо, хоть тебя они недооценивают. Как кстати, что на заданиях тебе никогда не приходилось действовать в полную силу, всегда по мелочи.
Перешёптывания пришлось прекратить, когда они вошли в зал, где их ожидал высокий пожилой мужчина с породистым, но несколько высокомерным лицом.
— Агент Ксавье, мистер Леншерр, — кивнул он. — У вас уже есть что-то для меня, какая-то информация?
— На самом деле, мы и пришли сюда за информацией — мне практически ничего не дали по этому делу. Думаю, вам должны быть известны хоть какие-то подробности.
— Вам не нужны дополнительные сведения. Ваше дело — проверить ряд людей на наличие у них способностей мутантов. И если что-то найдёте — сразу сообщить мне. Больше от вас ничего не требуется.
— Но именно с этим у меня сейчас… сложности, — осторожно начал Чарльз. Ему, конечно, сказали о высоком уровне доступа, но лучше перестраховаться.
— Хотите сказать, что вы не способны ни на что без этой вашей… телепатии?
— Именно. Без неё я безоружен, — доверительно улыбнулся Чарльз, разводя руками.
Мужчина скривился:
— То есть, бесполезны? Закончите всё-таки проверку: сомневаюсь, что вы успели хотя бы толком поговорить со всеми. И доложите о результатах. На этом всё, не тратьте попусту моё время.
— Почему ты сказал, что безоружен без телепатии? — проворчал Эрик уже в машине. — Как минимум, у тебя есть я.
— Не принимай близко к сердцу, конечно, я так не считаю. Просто хочу, чтобы меня тоже начали хоть немного недооценивать. Жутко напрягает, знаешь ли.
***
Смена интересующей их бригады начиналась с двух — только через полтора часа, правда, появиться они должны были заранее, чтобы всё проверить и подготовить.
— Будем говорить пока с Райдером или доктором Фосетт? Надо чем-то занять время.
— Давай не будем рисковать. Раз уж решили, что Осман у нас вне подозрений — с него и начнём.
— Вернём документы?
— Наверное, тоже нет. Вдруг ещё пригодятся, там всё-таки много подробностей.
— Тогда пошли, я вижу нашу цель. И удачно — без напарника, у меня уже создалось впечатление, что они всегда вместе ходят.
Осман перебирал медикаменты для скорой, готовясь к смене. Выглядел он сердитым. Убедившись, что вокруг никого нет — на территорию служебного гаража пришлось пробираться окольными путями, посторонних туда не пускали — они подошли ближе. Эрик отстал, привычно оставляя на друга всю болтологию.
— Добрый день, Осман Бей, я не ошибся? У вас найдётся для меня минутка?
— Да, в чём дело?
— Я хотел бы поговорить о вашем обращении в службу психологической поддержки. Я пытаюсь систематизировать проблемы, с которыми сталкиваются медицинские работники, и ваш случай показался мне нестандартным и интересным. Вы можете ответить на несколько вопросов?
— Моё обращение… — растерялся парень. — Ах да, это. Не думаю, что для вас здесь будет что-то интересное. Доктор сказал, что это было простое переутомление.
— Но вы описали это как ощущение «будто ваши мысли читают» — это нестандартная формулировка, что вы имели в виду?
— Я так сказал? Совершенно не помню, — напряжённо засмеялся Осман. — Видимо, я и правда был немного не в себе.
— Ну что ж, — запнулся на секунду Чарльз. — Если так, то не смею вас больше отвлекать. Хотя подождите, а можете хотя бы вспомнить, кто именно из ваших коллег тогда вызывал у вас подобное… напряжение?
— Кто именно… А, помню, мистер Райдер, мой начальник. Психолог ещё объяснил мне, что это связано с его… контролем. Ну, с тем, что он за нас отвечает.
— Спасибо, мистер Бей. Если что-то вспомните — я буду рад выслушать. Думаю, ближайшие несколько дней я буду работать на базе вашей больницы — мы ещё увидимся.
— Конечно, мистер..?
— Франк. Франк Коб, служба профессиональной адаптации.
— Хорошо, мистер Коб, если что-то вспомню, я обязательно подойду.
***
— Фух, — выдохнул Чарльз. — Почти ничего полезного.
— Ты так думаешь? А по-моему, мы получили очень важную информацию. Давай, признай это, Чарльз.
— Ладно, ладно, ты был прав. Наш телепат, вероятно, куда опаснее, чем мне… хотелось бы.
— Он заметает следы. Корректирует память — как минимум.
— Похоже на то. Да что там, не похоже, а точно — детектив Маркс тоже теперь открещивается от своих подозрений.
— А имя, которое он назвал, думаешь, чего-то стоит?
— Может да, может нет. Смотря что ему внушили.
— Как бы сделал ты?
Чарльз глубоко задумался.
— Если бы я заметал следы по свежему, просто на всякий случай, то скорее всего не стал бы копать глубоко, только немного размыл воспоминания, и тогда да — мистера Райдера имеет смысл передвинуть в самый верх нашего списка подозреваемых. Если же я был бы в курсе, что мне наступают на пятки и могут расспрашивать — я озаботился бы и подставным именем.
— Но откуда ему знать?
— Как минимум, мы уже беседовали с детективом Маркс, ещё вчера, так что эффект неожиданности уже может быть потерян.
Эрик замер, пытаясь ухватить ускользающую от него мысль.
— А что если… Знаешь, мне всё не даёт покоя тот взгляд. Ну, когда этот медик пришёл в участок, детектив на него так посмотрела… что он сразу ушёл, хотя она вроде не подала никакого знака.
— Думаешь, это могло быть… внушение?
— Телепатический приказ. Да, очень похоже.
— Но с чего тогда рапорт?
— А в нём нет ни намёка на работу телепата. Может, ей просто чем-то мешал этот парень?
— Телепату со способностью к контролю? — Чарльз поднял бровь. — Есть более простые способы.
— Тогда не знаю. Но я бы не сбрасывал её со счетов.
— Так, погоди, кажется, эта девушка из регистратуры, а они лучший источник сплетен, — Чарльз нырнул в сторону и, ослепительно улыбаясь, подцепил за локоть немного зажатую девушку с планшетом для бумаг в руках.
Эрик не стал подходить, наблюдая со стороны. Даже без телепатии Чарльз продолжал действовать на девушек ошеломляюще. Многообещающая улыбка, гипнотизирующий взгляд, ненавязчивые, короткие прикосновения — то придержит за локоть, то проведёт пальцами по краю планшета — девушка замерла, как кролик перед удавом. Эрик усмехнулся: хорошо, что сейчас у него точно нет ни малейшего повода ревновать. А вот не будь он уверен, что Чарльз именно добывает информацию…
— И детектив Маркс поднимается к верху нашего списка, — прервал его размышления вернувшийся Чарльз. — Они с Беем общаются, хотя и не слишком много, а впервые пересеклись — тадам! — буквально за несколько дней до того, как Осман обратился к психологу.
— Ещё что-нибудь полезное?
— О детективе здесь знают немного, сказали, что больше всего она общается с Тоби, советовали поговорить с ним.
— Если это она — ничего мы от него уже не добьёмся.
— Если нет, то ещё и рискуем — Тобиас всё-таки тоже в списке подозреваемых.
— Что делаем?
— Раз уж мы тут, давай пока действовать по плану: попробуем поймать кого-нибудь на «ложном» образе. Тем более, что у нас есть шанс застать всех разом, смотри, вон идут Тобиас с доктором Фосетт. Ещё мистера Райдера бы сюда…
Но договориться они не успели: Тобиаса перехватил и увёл к гаражу Осман — видимо подготовить что-то к выезду. Фосетт нерешительно потопталась на месте, но потом не спеша пошла в ту же сторону.
— Давай разделимся, так меньше подозрений, — шепнул Чарльз. — Я за ними, попробую всё-таки отыграть своё. Ты тоже будь наготове. И главное, помни: при контакте с любым из них — никаких мыслей о деле.
***
Эрик остался, стараясь не выпускать друга из вида, но и не слишком привлекать внимание. Чарльз тем временем скользнул поближе к гаражу и довольно улыбнулся, обнаружив там всех четверых. Людей вокруг почти не было — есть все шансы быть услышанным даже «спонтанным» телепатом, главное, создать достаточно яркий образ. Он прислонился спиной к стене, пару раз глубоко вдохнул и закрыл глаза. Что должен чувствовать человек, у которого внезапно… ну допустим, прихватило сердце? Боль, панику? Что ещё? Слабость, головокружение… Создавать образы Чарльз умел хорошо — на этом основывалось любое внушение. И пусть сейчас он не мог его передать, но чтобы ярко представить, телепатия и не нужна.