— Не пожрал ведь, да?
Баки отрицательно мотнул головой. Брок не отталкивал его, он наконец-то нашел своего человека, и мог быть вместе с ним. Наконец-то гонка в никуда закончилась.
— Летим домой? — спросил Баки, обнимая Брока.
— Вот прямо так? — удивлённо вскинул брови Брок, погладил его по растрёпанным волосам. — Давай ты пожрёшь, я хоть вещи соберу какие надо. Долго туда лететь?
— Долго, — честно ответил Баки.
На самом деле, он не знал, насколько долго, потому что забрался слишком далеко от своей пещеры в горах, и представлял себе только направление. Нужно было подняться в воздух, чтобы сориентироваться.
— А что ты хочешь с собой взять? У тебя все есть, — удивился Баки, потому что дом, в котором жил его человек, всегда ждал его, полностью готовый к его появлению. Там не было даже пыли. Все ждало Брока. Он ждал, когда Брок появится в их доме. И наконец-то дождался. Спустя двадцать три года, как потерял надежду.
— Я двадцать три года прожил один, без оглядки на сказки, — усмехнулся Брок, отстранившись, подобрал ведро и поставил его около колодца. — Оброс привычками и вещами, которые не брошу только потому, что ты помнишь меня другим.
Брок поднялся на крыльцо, оглянулся назад. Он ведь и правда без проблем оставит и дом, и лошадь, даже в деревню не заглянет попрощаться со старостой, хотя тот и был добр с пришлым воякой, разрешив пожить в пустующем доме, но и как положено между человеком и драконом, у них не получится.
— Баки, мне не пятнадцать, далеко не пятнадцать. Ты привык забирать восторженного, заочно влюблённого в себя юнца. Со мной так не выйдет. Я ухожу не из родительского дома в неизвестный мир. Хлебнуть успел, и вырасти мне пришлось намного раньше. Подумай над этим и реши, хочешь ли ты видеть меня в своём доме, — Брок говорил спокойно, не давя, не нагнетая. Он прекрасно понимал, что уже очень давно бесконечно далёк от того, кого искал дракон-Баки, за кем должен был на пятнадцатый день рождения прилететь в деревню.
Брок был прав. Он не был тем юношей, кого обычно забирал Баки с собой. Они были разные — реинкарнации Брока. Кто-то успевал даже стать учеником мага и продолжал свои изыскания, кто-то был ребенком знатного вельможи, однажды он забрал принца, а в другой раз он нашел своего человека в трущобах, забытого и покинутого родителями. Однако память о прошлых жизнях всегда приходила, стоило оказаться в их общем доме. Но Баки никогда не равнял их под самого первого человека, с которым они безумно любили друг друга. И сейчас не собирался.
— Я помню тебя разным, — ответил Баки. — Очень разным. И влюбленным, и настороженным, и доверчивым, и недотрогой. Разным, Брок. И я хочу привести тебя в наш дом, потому что он всегда был наш. Главное, чтобы ты этого хотел.
Собраться труда особого не составило. У Брока не так много вещей и было: лишь старый заплечный мешок, пара вполне неплохих ножей, полуторный меч, смена белья, кошель с десятком золотых монет да голубоватая чешуйка на толстом кожаном шнуре.
Брок обошёл весь дом, коснулся каждой стены, заглянул в спальню, живо представив Баки, распростёртого на простынях, улыбнулся.
— Полетели домой! — крикнул он.
Баки вошел в дом, чувствуя, что самое главное Брок не взял — его подарок на первый день рождения — чешуйку. Забрав ее со стола, он вернулся к Броку и надел ее ему на шею.
— Ты забыл, — просто сказал он. — Нам нужно уйти от деревни.
Чешуйка легла ровно по центру груди, словно именно там ей и было самое место, завибрировала, заполошно застучала чужим сердцем так отчаянно, что Брок вздрогнул, накрыл её ладонью и потерялся. Мир вокруг вспыхнул цветами, о существовании которых он и не догадывался, заискрился морозными узорами по самому краю.
Брок моргнул, потёр глаза, не веря в то, что видит всё это, обернулся к Баки и пораженно застыл. Теперь он действительно видел, за что полюбил своего дракона в самый первый раз, впервые встретившись с обманчиво невинным взглядом серебряных глаз, вспыхивающих, стоило ему только чуть склонить голову, повернуться, взмахнуть пушистыми ресницами. Брок видел, как сквозь Баки текла магия, окружая его почти незримым сиянием, расходящимся в стороны, словно гало.
Под ладонью стучало сердце Баки, вторя его собственному сердцу.
— Я твой.
— Пойдем, — Баки взял Брока за руку и повел за собой, как вел уже не раз.
Это всегда было волшебным событием: в пятнадцатый день рождения взять за руку юношу, которого ждал, и повести за собой. Всегда другого, но в то же время знакомого, родного, близкого. В этот раз он уводит своего человека на пятнадцать лет позже, уже далеко не юнца, а взрослого мужчину. И хотя Баки не видел, как Брок взрослел, он все равно чувствовал его очень тонко. Пусть они сейчас не знали привычек друг друга, но он был уверен, что настроиться на одну волну будет несложно, нужно только захотеть.
Дождь так и не пошел, хотя тучи клубились на небе, и было очень сумрачно. Баки вел Брока от деревни через лес, на полянку примерно в часе ходьбы. Он не любил человеческий облик, если бы не его человек, с которым он хотел быть рядом не только как дракон, но и как любовник, Баки не обращался бы без нужды, но и показываться людям в истинном облике не хотел.
Они шли по сумрачному, почти темному лесу по едва видимой тропке, Баки крепко держал Брока за руку, словно боялся, что если отпустит его, тот исчезнет.
Лес расступался перед ними, пропуская всё дальше, оглушал шорохами, но Брок будто и не слышал ничего, ступая след в след за своим драконом, видя впереди только его спину, пока они не оказались на огромной идеально круглой поляне.
Оглядевшись, Брок усмехнулся, ловя себя на странном, не свойственном ему ощущении ожидания чего-то по-настоящему волшебного, будто бы одного дракона было мало, словно ему и правда сейчас пятнадцать лет.
Баки развернулся, провёл пальцами по щеке Брока и поцеловал долго, нежно. Его кожа начала светлеть, становилась почти молочно-белой, и он отошёл в центр поляны.
Не было ни ломающегося тела, ни удлиняющейся морды, никаких эффектов. Просто одно мгновение стоял очень бледный Баки, а в другое всю поляну занял исполинский ящер со сложенными за спиной крыльями. Длинный хвост обернулся вокруг лап с огромными когтями, одна из которых была полупрозрачной, алмазной, чешуя переливалась перламутровой голубизной. Но несмотря на размеры, весь он был изящным, словно морозный узор на окне.
Дракон потянулся, расправляя белоснежные крылья, зевнул, раскрыв темно-розовую пасть с длинным раздвоенным языком, моргнул глазами, словно наполненными расплавленным серебром, и положил голову к ногам Брока, хитро прищурившись.
— Красавец, — присвистнул Брок, коснулся ладонью его носа, обвёл пальцами тонкую вязь чешуек около глаза.
Именно сейчас острее всего ощущалось понимание того, что никакой ненависти никогда и не было, лишь обида, непонимание, страх оказаться ненужным, дефектным, раз бросили, оставили на поживу другому ящеру и потом, после всего-то не искали.
Но об этом Брок и не думал когда-нибудь рассказывать. Баки здесь, пусть и по странному велению судьбы, объединившей их только через многие годы, а значит, всё остальное не имело значения.
Брок поёжился. В груди против воли поднималось почти детское чувство восторга, любования грациозным изгибом длинной шеи, огромными парусами крыльев, способными заслонить даже не небо, а весь мир.
Было бесконечно хорошо снова принять свою истинную форму, развернуть крылья, потереться носом о своего человека. Счастье обретения накрыло именно сейчас, когда они еще не были дома, но уже были вместе. Серебро глаз влажно блеснуло, и Баки моргнул, фыркнул морозно, обдав Брока тучей снежинок.
Кто-то может сказать, что двадцать три года — не срок для живущего так долго, что практически вечно. Что есть ожидание для того, кто меряет время веками? Но Баки не только не ждал, он, увидев остывающее пепелище, черные, закопченные, словно гнилые зубы, торчащие вверх печные трубы, не чувствуя связи, что была между ним и Броком, похоронил всех, кого смог найти. Огонь дракона жжет до костей сразу, и тех, что нуждались в похоронах, было мало. И не было там маленького мальчика с его чешуйкой. Но об этом Баки не собирался ему рассказывать, как и о том, как чуть не сошел с ума от горя, пообещав отомстить тому, кто отнял у него Брока.
Но не смог и этого. Его давний враг был сильнее и старше, он мог убить Баки, когда тот спустя чуть больше двадцати лет наконец нашел его. Но тот только посмеялся над ним, сокрушил и оставил, то ли умирать, то ли давая себе возможность потешиться когда-нибудь потом. А Баки все забыл. Даже свою истинную сущность. Но нашел Брока, хотя, увидев пепелище, потерял надежду.
“Я понесу тебя в лапе”, — раздалось у Брока в голове. — “На спине ты замерзнешь и свалишься”.
На мгновение прижавшись к огромной морде, потершись о гладкие чешуйки щекой, Брок отстранился, стянул со спины котомку, завернул в сменную рубаху меч, чтобы он не мешал, перебрал все вещи так, чтобы Баки было удобно его нести.
Он и не представлял себе, как это — путешествовать на драконе, не думал об истинных размерах Баки, стараясь держаться подальше от всего, что было связано с этими огнедышащими ящерами, здраво опасаясь, что вдруг ему снова встретится тот кроваво-красный исполин, узнает в нём свою жертву и… Брок передёрнул плечами.
— Я готов.
Баки снова фыркнул снежинками и, кажется, улыбнулся, по крайней мере, этот оскал можно было так интерпретировать. Высунул длинный, с ладонь Брока шириной, ярко-красный раздвоенный язык, почти сухой, и провел им по Броку.
Вытянув вперед мощную переднюю лапу, ту самую, алмазную, но тоже с когтищами, Баки раскрыл ее. Места там было не так, чтобы много, но удобно сесть было вполне реально.
“Залезай” — скомандовал Баки, пошевелив когтями.
— Сделай так ещё раз, — попросил Брок, глядя, как у него на рукаве истаивает снежинка.
“Так?” — усмехнулся Баки и снова фыркнул, обдавая Брока прохладой и снежным мельтешением.
Задумчиво протянув вперёд ладонь и поймав пару тут же растаявших снежинок на кончики пальцев, Брок нахмурился, пожевал губу, только сейчас понимая, насколько особенный у него Баки и то, что он не знал бы, как жил бы с тем, кто плюётся огнём, после всего, что с ним произошло.
— Не думал, что драконы и так умеют.
“Про таких, как я, мало знают, потому что мы редкие и не любим приходить к людям. Я так уж точно”, — ответил Баки, снова фыркнул, а потом уселся на задние лапы и сам сгреб Брока алмазной конечностью: “Устраивайся там. Мы залетим к одному человеку, он мой друг. Тебе нужна теплая одежда”
Брок слабо представлял себе друга дракона, только если он такой же огромный, чешуйчатый и почти бессмертный, и не был уверен, что готов к такому знакомству, но говорить об этом не стал. Если что, у него есть меч. Да, он не рассчитывал отмахаться так легко, но уж продать свою жизнь подороже сумеет, даже если Баки будет не на его стороне.
Кое-как устроившись на жёсткой поверхности, Брок обхватил котомку и вздохнул. Впервые за его жизнь, если не считать детство, от него вообще ничего не зависело, он мог только молча следовать за тем, кому с самого первого дня принадлежало его сердце.
“Не бойся, я тебя не уроню”, — услышал Брок в своей голове.
Баки, аккуратно сжимая лапу, чтобы не повредить Броку, поднялся на задние лапы, потоптался, взрывая когтями землю, и расправил крылья. Взмахнул ими и, мощно оттолкнувшись от земли, взмыл в небо. Выше, ещё выше! Он поднимался почти вертикально вверх, пока не почувствовал прохладу, которой не было на земле.
Полет был прекрасен, и не только потому, что Баки снова летел. Он летел с самым важным, самым дорогим и бесконечно любимым человеком. С Броком.
Лететь было недалеко, и поздней ночью они приземлились у высокой башни, хозяин ее ещё не спал и вышел встречать гостя.
— Явился, — нахмурился человек, сложил руки на груди, слишком явно сдерживая клокочущую внутри злость, грозно свёл брови к переносице и, не выдержав, схватил дракона за ноздрю, потянул на себя. — Гад чешуйчатый, а ну давай уменьшаться, я в лицо тебе плюнуть хочу за всё хорошее.
Брок завозился, просыпаясь от громкого рыка, потянулся за мечом.
Баки громко фыркнул, обдавая своего друга снежной круговертью, и аккуратно разжал алмазную лапу, показывая свое сокровище.
— Вот оно как! Нашёл! — изумлённо воскликнул маг, окинув взглядом растрепанного и безуспешно пытающегося подняться на затёкшие ноги Брока. — Но это не отменяет того факта, что я думал — тебя убили!
— Не понял. — Брок аж шевелиться перестал. — Баки?
Аккуратно обхватив Брока когтями правой лапы, Баки поставил его на землю, ткнулся носом, чуть не сбив с ног, громко уркнул от удовольствия, что он рядом. Наконец-то рядом. И превратился в человека с растрепанной косой, одетого в домотканую одежду, такую же, как на Броке.
— И я рад тебя видеть, — улыбнулся Баки своему другу. — Стив, знакомься, это Брок. Мой человек. Брок, это Стив, мой давний друг.
— Стив Роджерс, — полностью представился «давний друг» Баки и протянул руку.
— Брок Рамлоу, — пожав ее, ответил Брок, из-за плеча сверля взглядом безмятежно теребящего косу Баки.
— Так вот, — Стив снова обернулся, сложил руки на груди. — Сколько я просил оставить красного в покое? Сколько умолял не лезть на него, очертя голову, мы бы вместе придумали что-нибудь? Так нет! Я думал, что он тебя убил! Искал два года, чтобы похоронить! Бак, вот какого демона?
— Он мне почти пятьсот лет жизнь отравляет, — пожал плечами Баки, притянул к себе Брока и обнял со спины, положив подбородок на плечо.
Отпускать его совершенно не хотелось. Он был так рад, пока летел, чувствуя в лапе тепло, чувствуя, как бьется сердце Брока. И говорить о красном не хотелось. Хотелось поскорее добраться домой, завалиться с Броком в большую кровать, укрытую пушистыми шкурами и тонким хлопком белья, обнять и поспать. Просто поспать, чтобы действительно почувствовать, что гонка закончилась. Но Стив требовал объяснений.
— Пойдём в дом. Тебе ведь надо что-то, ты не просто показаться прилетел? — Стив неприязненно покосился на Брока, но всё равно повернулся спиной и повёл в башню, гостеприимно распахнувшую двери.
Брок не стал переспрашивать, за что сейчас Баки морально получил по носу, решив выспросить подробнее уже дома и не устраивать разнос дракону при посторонних. И Стив ему нисколько не понравился, как, собственно, похоже, и он Стиву. Он лишь сжал сильнее ладонь Баки и пошёл, раз уж приглашают.
Бывать в доме мага до этого Броку не приходилось, но что эта башня принадлежала кому-то из магической братии, не было никаких сомнений, слишком тут всё было… слишком. Брок бы не смог объяснить, если бы спросили, но нутром чувствовал струящуюся магию, от чего все волоски на теле встали дыбом.
Стиву захотелось голову откусить, но Баки помнил, что Стив, хоть и маг, да ещё и старше его на добрую сотню лет, все же просто человек. Как Баки ни силился объяснить ему когда-то, что значит для него выбранный ему богами человек, а он для человека, Стив понять не смог. И на каждого, кто был до Брока, смотрел так же.
— Я потерял память, — сказал Баки, когда они устроились в заваленной книгами гостиной, дальше которой никто бы прошел, не будь на то воли Стива. — Два года назад. И нашел Брока.
— Его счастье. Ладно, главное, живой, — смягчился Стив и хотел было потрепать Баки по голове, как перед ним вырос хмурый Брок, отбрасывая его руку в сторону. — А он у тебя такой же бессмертный, как и предыдущие.
Брок оскалился. Он понимал, что и в прошлые разы рядом с Баки был он сам, пусть в других воплощениях, но та небрежность, с которой Стив говорил, раздражала неимоверно.
— Стив, — с укоризной посмотрел на него Баки.
Можно было еще раз объяснить, как ощущается связь, особенно установившаяся не полностью, но это было бесполезно, Стив все равно останется при своем мнении. Баки только успокаивающе погладил Брока по руке.
— Ты можешь открыть портал в мою пещеру? — спросил он Стива, хотя изначально хотел попросить у него теплой одежды для Брока. Смешно, но просто забыл, что друг может легко отправить их домой быстрее. — А я с тобой поделюсь волшебным кулоном, лежит у меня.
Прищурившись, Стив хмыкнул.