— Война? Я надеюсь не с Грин-де-вальдом и Альбусом?
— Нет–нет, что ты…
— Тогда хорошо, — вздохнул собеседник.
— Скажи, а почему ты так не любишь Геллерта?
— Он плохо влияет на Альбуса, похоже, жажда власти такая же заразная, как и Драконья оспа…
— Тебе не нравиться их дружба и общее стремление?
— Да, я не понимаю их, они стремятся к мировому господству, только один хочет подчинить себе маглов и маглорождённых и возвысить чистокровных, ради общего блага. А другой — построить светлое будущее…
— Они очень сильные волшебники, но Грин-де-вальд сильнее, поэтому Альбуса и тянет к нему.
— Они оба стоят друг друга! Когда Ариане было плохо, и она убила двух маглов знаешь что сказал Альбус? Он сказал, что это интересный феномен использования стихийной магии…
Гермиона покачала головой:
— Ты наверное преувеличиваешь…
— Я преувеличиваю?! — начал было он, но осёкся. Он только что рассказал что его тревожит малознакомой девушке, причём девушке из будущего. Но эта Грейнджер спокойно слушала его и, похоже, во многом была согласна.
— Извини, не знаю, что на меня нашло, — взлахматил волосы Дамблдор.
Гермиона улыбнулась, и вскоре они увлеклись спором о том, как лучше ухаживать за садом с помощью магии. За этим занятием их и застали будущий директор Хогвартса и Тёмный Лорд.
— Ну и что тебе даст власть над миром? Что это вообще для тебя? — Гермиона отложила книгу про перемещение во времени и посмотрела на Геллерта, сидящего рядом.
Он поморщился, всём своим видом показывая нежелание общаться, но всё-таки ответил:
— Власть — отношения между людьми, основанное на доминирование одних над другими… В основе доминирование лежит неравенство, которое существует и будет существовать. Эта власть мне даст многое. Ещё есть вопросы?
— Да, по-моему, лучше всех сделать равными и в правах, и в обязанностях.
— Но тогда всё равно будет нужен тот, кто стал бы регулировать и контролировать эту ситуацию, он и будет стоять у власти.
— Ты придерживаешься теории Макиавелли о светском характере власти, по-твоему, власть необходима для сдерживания эгоистичной природы человека. Тебе нужны отношения «государь — подданные», не так ли? Но сдерживать, регулировать и контролировать может и закон.
— Ты не понимаешь! Власть должна быть в руках одного человека, потому что во-первых: это исключает глупые ошибки; во-вторых: за всё отвечает только один человек; в-третьих: исключает разногласия среди органов высшей власти.
— Неужели?! И таким правителем, конечно же, собираешься стать ты? С чего начнёшь? Убьёшь всех маглорождённых и полукровок, хот, нет, это не твой вариант, ты просто превратишь их всех в своих рабов. Так? — распалялась Гермиона.
— Это необязательно, достаточно будет ограничить их в правах… Видишь, всё довольно просто!
— И зачем?
— Во имя общего блага… — пожал плечами Геллерт.
— Во имя общего блага… Так значит… То есть, ты можешь точно сказать, в чём нуждаются все люди? Учти, я не имею в виду биологические потребности… Как ты можешь решать, что всем нужно?
— Им так будет лучше…
И Грин-де-вальд заговорил о своих целях и задачах. Вскоре Гермиона обнаружила, что не может сдерживать свои эмоции и, что почти уже, соглашается с его идеями. В её голове всё перемешалось и перепуталось, возможно, потому что сама по себе вся его идейно-политическая речь была ей не понятна, хотя в его устах все абсурдные фразы звучали совсем по-другому.
Девушка вспомнила один из рассказов бабушки, которая, однажды, из любопытства, пошла послушать Гитлера на митинге, и, через час, с удивлением обнаружила, что истерически рыдает, охваченная эмоциями. Каждое слово Гитлера казалось ей тогда мудрым и вдохновляющим, а бредовые идеи — откровением, но, позже, когда пришла домой бабушка не смогла вспомнить ничего, кроме банальных и бредовых фраз. Больше бабушка на митингах с участием Гитлера не появлялась и переехала обратно в Англию.
Нечто в этом роде происходило и теперь. Гермиона переполняли эмоции, а Геллерт говорил и говорил. Из его речи она поняла, что ставки делает он на себя, Альбуса и на таких как он, которые, по его мнению могли построить будущее человечеству. Когда Гермионе стало совсем плохо, она быстро подошла к окну и распахнула его — этот опьяняющий туман нужно было развеять.
***
Грин-де-вальд внимательно следил за ведьмой, он первый раз видел человека (Альбус не в счёт), который попытался ему возражать. Что было странно, так это то, что мнение этой ведьмы очень даже интересовало его. Он успокаивал себя тем, что всё из-за того, что магическая аура Гермионы очень сильная и ему, просто, хотелось бы иметь на своей стороне такого симпатичного, точнее сильного союзника.
Когда мысли и чувства пришли в порядок, она обернулась:
— А что будет с теми, кто тебя не поддержит?
Геллерт прикрыл глаза и тяжело вздохнул:
— Их уберут… Или в тюрьму, или убьют, это довольно просто…
— Довольно просто убить человека? Довольно просто сломать кому-то жизнь?! А если Альбус будет против тебя, его ты тоже убьёшь?
— Альбус не будет против.
— Время течёт, всё меняется… Как знать…
— Постой, ты что-то знаешь! Что будет дальше?
— Нет, я не скажу. И, кстати, я против твоих идей… Что ты теперь сделаешь?
— Я? Запасусь терпением, благими намерениями твёрдыми, как кремень. Во всяком случае, теперь мне придётся слушать все твои морально–нравственные выступления и идеи, основанные на демократии. Можешь начинать прямо сейчас…
— То есть, меня ты убивать не собираешься?
— Зачем? Во-первых: ты из будущего; во-вторых: ты неглупая, иногда говоришь умные вещи; в-третьих: каким бы сильным магом я не был, я просто не смогу тебя убить, что бы произнести «Авада Кедарва», нужно захотеть убить человека…
— Ты не хочешь меня убивать?
— Я кажется всё ясно сказал тебе…
Грин-де-вальд вышел из комнаты, но вскоре вернулся:
— Тебя Аберфорт ждёт внизу…
Гермиону передёрнуло от его тона, обычно, таким тоном Драко Малфой разговаривал с ней (если это вообще можно было назвать разговором).
Аберфорт ждал её в саду, внешне он совершенно не походил на Гарри, но всё равно Гермионе периодически хотелось назвать его именем лучшего друга.
— Гермиона, я очень рад, что встретил тебя… Ты не можешь мне помочь, посидеть с сестрой… Вообще Альбус в Хогвартс уехал за какими-то книгами, а мне нужно… вообщем, я у меня дела… — проговорил Дамблдор, стараясь не смотреть на гриффиндорка.
— Конечно, а что мне нужно делать?
— Просто присмотреть за ней и не давать ей волноваться, короче, ты сама всё увидишь, пошли, — Аберфорт схватил её за руку и потянул за собой.
Сад Дамблдоров сильно отличался от сада мадам Бэгшот, но он тоже был ухоженным и аккуратным. Особняк был больше, но выглядел мрачнее, а от особняка Батильды Бэгшот веяло теплом и уютом.
В гостиной сидела светловолосая девушка, перед ней лежало матовое стекло, на котором она выводила руками замысловатые узоры.
— Это её успокаивает, — пояснил Аберфорт: — Ариана, познакомься, это Гермиона.
Светловолосая девушка подняла голову и по-детски, открыто улыбнулась:
— Хорошо, что ты пришла… Мне хочется в сад, а Альбус уехал, мамы тоже нет дома. Ты погуляешь со мной?
Гермиона кивнула, Дамблдор-младший попрощался, сказал, что Гермиона может вызвать эльфа Тинки, если понадобится что-то, и удалился.
Они вместе вышли в сад и устроили ланч в беседке, Ариана знала много интересных сказочных историй, а Гермионе нравилось их слушать.
Ариана любила цветы, бабочек и дождь, поэтому, когда Гермиона убрала всё со столика, она наколдовала дождик и стала кружиться в танце. Мисс Дамблдор очень понравилась Гермионе, не каждый день встретишь настолько открытого и лёгкого человека. Ариана, словно солнце освещала всё и всех своим светом.
— Я надеюсь, вам не помешал?
Ариана замерла, а Гермиона обернулась, около беседки стоял и смотрел на них Геллерт.
— Нет, что тебе здесь надо? — нахмурилась Гермиона, а Ариана заплакала.
Грин-де-вальд не ожидал такой реакции, поэтому появившийся во время Аберфорт спас положение.
— Геллерт…
— Аберфорт…
Они вежливо кивнули друг другу, Дамблдор поблагодарил Гермиону, высушил девушкам платье, и повёл Ариану в дом. Геллерт посмотрел ему вслед и повернулся к мисс Грейнджер:
— Идём, уже поздно… Тётушка Батильда будет волноваться, не знаю чем, но ты ей понравилась.
Гермиона кивнула и взяла Геллерт в за руку, тот вздрогнул, потом поднял на девушку глаза:
— Здесь нельзя аппарировать…
Он аккуратно вытащил свою ладонь и, сложив руки на груди, не оглядываясь, пошёл к калитке, Гермиона отправилась за ним. До особняка Бэгшот они дошли в полном молчании, потом попрощавшись, отправились по своим комнатам.
Комментарий к Цели и средства
Извините, могут быть опечатки, писала с телефона)
========== Старые знакомые, новые встречи ==========
Не спрашивай, не знаю, не отвечу —
Куда несётся — вздыбленная лань?
Наверное, своей гибели навстречу —
Спешить отдать себя кому-то
В дань!
(И. Рубцов)
Геллерт проснулся рано утром и распахнул окно, до земли совсем недалеко — первый этаж. Быстро одевшись, он выскочил в окно.
Лёгкий туман окутал сад, лёгкий ветер аккуратно играл с листвой на деревьях.
Будущий Тёмный Лорд аккуратно крался вдоль фасада, он понимал, что это глупо, что сейчас он похож на мальчишку, но всё равно продолжал осторожно передвигаться вдоль стены. У открытого окна на втором этаже парень огляделся и, с помощью магии, легко забрался на карниз, а затем сел на подоконник.
Девушка крепко спала, её тёмные кудри разметались по белоснежным подушкам, вдруг девушка вздрогнула, выгнулась дугой и закричала, Геллерт быстро подошёл к ней и попытался разбудить её. Но девушка не переставала кричать, вскоре она распахнула глаза, после чего последовал сильный удар по голове и странное заклятие, которое погрузило его в темноту.
Гермиона хлопотала у потерявшего сознание парня, откуда ей было знать, что он мало того, что залезет в эту комнату, так ещё и попытается её разбудить. Вскоре Грин-де-Вальд очнулся, девушка помогла ему подняться и усадила в кресло.
— И что ты здесь делаешь?
— Ты кричала, и я решил проверить…
— Ты врёшь, я поставила заглушающее заклинание, ты ничего не мог слышать. Так что ты здесь делаешь?
— Это очень странный вопрос, ты же видишь — сижу.
— Угу, а теперь скажи, что же стало мотивом, что ты залез в окно второго этажа? Также я не поверю и версии про то, что во всём доме кресло только одно, и стоит оно, как раз, в этой комнате, а тебе захотелось посидеть…
— Хорошо, я придумаю что-нибудь другое, дай подумать… О да, я влюбился в тебя с первого взгляда и теперь залез в окно, чтобы поздороваться и вручить тебе букет!
— Давай, — Гермиона протянула руку.
— Что давать?
— Как что, букет!
Геллерт захлопал глазами и уставился на девушку, а потом расхохотался.
— Так где букет? Эй, у тебя вообще совесть есть?
— Совесть, какая такая совесть? А, та самая… Нет, мы с ней расстались, она не выдержала моего характера и ушла к Альбусу, — драматично вздохнул Геллерт.
Гермиона весело рассмеялась, Геллерт, сам того не понимая, помог ей справиться с ночными кошмарами и страхами, на их место пришли покой и теплота, все вчерашние разговоры и споры забылись.
— Миледи, я хотел бы попросить вас об одном одолжение, не составите ли мне кампанию в утренней прогулке перед завтраком?
— С радостью, милорд.
Геллерт тактично удалился через окно, не забыв сказать, что будет ждать её у входа в особняк. Когда он ушёл, девушка задумалась. Это поведение совершенно не было свойственно Тёмному Лорду. Этот Геллерт ей нравился, вчерашний — отталкивал, Грин-де-Вальд был очень противоречивым человеком, но интересным, умным и талантливым, сейчас он не казался ей сумасшедшим гением, о котором говорил Дамблдор–младший.
Она быстро оделась и спустилась на первый этаж, Геллерт, как и обещал ждал её внизу, заметив девушку, он шутливо поклонился.
Они гуляли по пустынным улицам, мимо ещё спящих домов. Туман уже развеялся и тяжёлые от росы листья блестели в первых солнечных лучах
Грин-де-Вальд рассказывал ей очередные историю про жителей Лощины, когда заметил две приближающиеся фигуры. Он сразу же напрягся, потом нацепил на лицо приторно–сладкую улыбку и приобнял Гермиону за талию. Гермиона вздрогнула и перевела взгляд на Геллерта, но тот смотрел на идущих навстречу молодого мужчину и девушку.
Когда они поравнялись, Геллерт остановился:
— Мистер Принц, Мисс Лиговская, позвольте представить вам мою спутницу, Гермиону Грейнджер.
Темноволосый мужчина, с красивой, аристократической внешностью, сдержанно кивнул и поцеловал Гермионе руку.
Девушка приветливо улыбнулась. Её тёплая, нежная и добрая улыбка сразу же располагала к себе, поэтому Гермиона не сдержалась и тоже улыбнулась. Геллерт напрягся, Гермиона заметила, что он не сводил взгляда со спутницы мужчины. Лиговская не отличалась ни красотой, ни роскошью одежды, простое тёмно-зелёное платье, волосы собраны в тугую косу и перевязаны зелёной лентой. Мудрые карие миндалевидные глаза, которые смотрели заинтересованно и лучились внутренним светом.
— Регулус, я надеюсь ты не забыл пригласить Геллерта и его очаровательную спутницу на бал?
Мужчина ласково улыбнулся девушки, затем перевёл взгляд и мрачно, глядя на Грин-де-Вальда, сказал:
— Мария, мне кажется, что я забыл отправить пригласительные… но очень удачно, что мы вас встретили. В эту пятницу в Принц-мэноре состоится бал, и вы приглашены.
Геллерт напрягся и сверкнул глазами:
— Какая честь, но, извините, мы не можем.
— Лерт, ну пожалуйста, я только вчера приехала, когда мы ещё встретимся все вместе? Тем более Альбус уже согласился.
Грин-де-Вальд обречённо вздохнул и кивнул:
— Хорошо, мы будем.
Девушка кивнула и удалилась, подхватила мужчину подруку.
Гермиона и Тёмный Лорд стояли и смотрели им вслед. Он первый нарушил молчание:
— Что она в нём нашла?
— Любовь, — вздохнула Гермиона.
— Прошло уже десять лет, а она не отпускает…
— Ты любишь её?
— Наверное любил, а сейчас — не знаю…
— А кто она?
— Русская княжна — Мария Александровна Лиговская, — пожал плечами Геллерт.
— А кто он?
— Регулус Хансден Принц, тебе эта фамилия что-то говорит? — Геллерт заметил, как вздрогнула Гермиона.
— Да, я похоже училась у одного из его пра-правнуков…
— Вот как?!
Гермиона хитро улыбнулась:
— А вы похоже были очень близки с Марией?
— У нас было, как сказать… Трио… Я, Мария и Дамблдор, но потом ей пришлось на три года вернуться в Россию, а вчера она приехала…
— Понятно… У меня были два друга, и нас все тоже называли трио… Золотое Трио Гриффиндора. Смешно, правда?
Геллерт рассмеялся:
— Так ты значит гриффиндорка?! Храбрая и отважная значит?! Что ж, Альбус тоже гриффиндорец, а Мария, не поверишь, целый год была слизеринкой!
— Слизеринкой? Но она же совершенно другая, как она вообще туда попала? — Гермиона и представить себе не могла, что эта милая, добрая девушка перенесла на змеином факультете.
— Она змей оказывается любит, вот и уговорила Шляпу, тем более у неё в Хогвартсе защитники были — Альбус и Регулус (староста школы). Самое интересное то, что в Тёмной магии она разбирается хорошо, и все об этом знали, но, всё равно, в ней весь Хогвартс (рассказывал Альбус) души не чаял. А когда ученики из России уезжали обратно, она в Годриковой Лощине осталась — решила учиться заочно…
— Почему?
— Она говорила, что нашла здесь друзей и любовь. Да и для меня и Ала она была самым лучшим другом. Потом она влюбилась в старосту… Мы тогда ещё им все свидания срывали… Весело было… Не давали ни ей, ни Регулусу проходу, строили из себя рыцарей её чести. Но когда она уехала, я понял, что она сбежала от излишней опеки и внимания.