«Ты же не видел меня. Откуда ты можешь знать, что я не вру? Неужели ты еще и наивный, а, Поттер?»
- Прости, я опрокинул чернила…
«Наколдуй новые! Ты точно идиот!»
Дневник помолчал, пока Гарри очень вяло и нехотя наполнял пустую и испачканную в земле чернильницу.
«С тобой точно все в порядке? Может быть, ты плохо себя чувствуешь?»
- Я в порядке, только немного не собран! Хотел поинтересоваться у тебя, раз ты так много знаешь об Азкабане и их… стражах! Что такое «поцелуй дементора»? – решил юноша перевести тему, ступая по более менее знакомой и, как ему показалось, нейтральной теме.
«Хах! Кого-то пробило на поцелуи? Это тебя так мой образ вдохновил?»
«На самом деле, это страшное действо. Я не буду рассказывать о нем самом, но чтобы удовлетворить любопытство, скажу – что это самая страшная смерть из всех ужасных придуманных смертей во вселенной. Дементор в этот момент поглощает твою душу, и ты продолжаешь существование без нее, бесцельно, тупо и безразлично. Лишь немногим присуждают эту меру наказания как казнь.»
«Кстати, раз ты так часто пропадаешь в общении со мной, девчонки у тебя явно нет!»
- Ой, кто бы говорил. У тебя как будто бы есть? Ты тогда не вел бы дневник!
«В этомподловил, но зато у меня есть невеста, которой я обещан, а она обещана мне! Мы поженимся, когда окончим школы.»
Гарри оказался в ступоре. Он не ожидал услышать о том, что у четырнадцатилетнего юноши уже есть невеста, и он так спокойно о ней говорит. А ведь и правда, такие магические союзы среди аристократов не редкость, они всегда так делали, и будут делать, отдавая дань чистой крови и приумножению своего богатства и наследия. Малфой так гордится этим, но действительно ли он любит ее, а она его?
- И ты рад этому?
«А почему бы и нет? Не придется заморачиваться с поиском подходящей пары.»
- А как же любовь и чувства? Вдруг вы возненавидите друг друга? Как же… Как же страсть?
«В смысле «страсть»? Можно спать с девчонками и без страсти, и без любви. О-о-о! Поттер, у вас еще не преподавал колдомедик уроки полового созревания или воспитания? Хах!»
Гарри покраснел.
- Конечно, было пару лекций… Но я все же считаю, что обниматься и целоваться нужно хотя бы с симпатией!
«А если я к тебе испытываю симпатию, а ты считаешь меня красивым, то нам тоже что ли целоваться и обниматься?! Сногсшибательная логика, Поттер!»
«И, кстати, я до сих пор не увидел длинного красочного описания того, как ты выглядишь. Я написал, а ты нет, это как минимум не честно, как максимум – подло!»
- Малфой! Скажи, возможно ли как-то… увидеться? – он очень сильно разволновался, желая встать и пройтись, но вместе с тем не в силах подняться.
Дневник опять надолго замолчал. А потом будто из-под толщи воды всплыло всего одно слово, которое заставило Гарри испытать бурю эмоций, от радости до почти что паники.
«Возможно.»
- Малфой, я… Мне бы хотелось увидеться с тобой, пусть ты и воспоминание, до того как я передам реальному тебе твой дневник. Правда, ты, скорее всего, будешь уже взрослым мужчиной, с обещанной женой и ребенком!
«Я с радостью приглашаю вас на свидание, мистер Поттер!»
- Отлично! Давай завтра, когда все уйдут в Хогсмид, и меня никто не будет искать. Школа будет почти пустая. Но как… как мы увидимся?
«Я проведу тебя в свои воспоминания. Не волнуйся, это не больно, может быть, лишь легкая щекотка. Покидать страницы книги я, увы, не могу.»
- Можно что-то взять с собой?
«Поттер, я тебя умоляю! Букет цветов, коробку конфет?»
Гарри смутился от неприкрытой насмешки и понял, что это явно была бы наитупейшая идея. Малфой не ведется на такое, до него можно дотянуться только искренностью, храбростью и интеллектом.
- Тогда в субботу, когда я выберусь из замка, то дам знать! Мне было бы невероятно интересно посмотреть на гостиную Слизерина…
«Намек понят, Гарри Поттер! Я покажу, как живут настоящие волшебники!»
Гарри хотел снова начать дискуссию на извечную, избитую тему спора факультетов. Но тут же на пожелтевшей бумаге быстро всплыла вереница немного неровных, взволнованных, как показалось юноше, строчек. Возможно ли, что это воспоминание способно испытывать схожие с Гарри чувства. И юноша подозревал, что просто его эмоции влияют на книгу и его сильная магия немного искажает этот предмет с небольшим следом чужого присутствия. Но он решил не думать об этом, не мешать себе испытывать трепет от одной мысли о серых глазах, никогда ранее не виденных. Малфой не дал ему возможности продолжить беседу.
«До встречи, Поттер. Надеюсь, ты будешь в парадной мантии!»
- До завтра, М..Драко!
Гарри не мог уснуть всю ночь, прокручивая в голове момент встречи. В прошлый раз, когда он попадал в книгу, то его совершенно никто не видел и не слышал, он только мотался из коридора в коридор за стремительно бегающим молодым Волдемортом.
В целом, парень был взвинчен, и это отражалось во всем его облике, а потому друзья обеспокоенно предложили ему провести выходные вместе и отказаться от похода в деревушку. Гарри тогда усиленно убеждал их в том, что у профессора Люпина просто немного выматывающие уроки, да и сами они видели, как на него влияют дементоры. Сталкиваться со своими страхами всегда страшно! Поэтому Рон и Гермиона, все же подозрительно оглянулись пару раз, но ушли. Странные они. Как учебная неделя, так ругаются от рассвета до заката (просто Рон еще умудряется жаловаться Гарри перед сном на нерадивую подругу), а как идти в Хогсмид – ни единого упрека в сторону друг друга. Так что, Гарри считал это даже профилактикой.
Он поспешил в замок, чтобы привести себя в порядок. Парадную мантию, как выразился Малфой, надевать он не собирался. Но выглядеть более привлекательно ему нестерпимо хотелось, поэтому юноша припомнил все упреки подруги в сторону его внешнего вида и принялся за дело. Гриффиндорец торопился и волновался, потому что не знал, как действует время в дневнике. Не прошло и часа, как Гарри уже срывался на бег к краю озера, в ложе из огромных корней дерева, которое спрячет его от чужих глаз. Лицо его раскраснелось от волнения и бега, от спешки. Нужно было перевести дух.
Он скинул с себя теплую мантию, ведь сегодня было исключительно холодно. Черные школьные брюки смотрелись классически модно, а красный свитер подчеркивал темные волосы и шел к зеленым глазам. Очки юноша решил не менять на линзы, хотя и была такая идея. Очки являлись его неизменным атрибутом, его особенной чертой, своим личным имиджем. Волосы, к сожалению, так и не уложились, оставаясь торчащими прядями создавать забавную картину. Но было уже поздно волноваться. Оставив в кармане волшебную палочку, на «всякий случай!», он быстро раскрыл дневник.
- Привет! Я на месте и готов к путешествию, - весело написал он. Ответ появился мгновенно.
«Я ждал тебя, Поттер!»
Следом поспешила непонятная вереница слов на латыни. Гарри понял, что это заклинание, но не знал, нужно ли его читать или же это сам дневник колдует. Поэтому просто пробежался глазами по строчкам, стараясь правильно читать заклинание, потому что в прошлый раз его дикция привела в страшенный переулок, в котором, по словам Хагрида, могли закончиться его светлые дни.
«Добро пожаловать!»
Гарри ощутил странное давление около сердца. Ему показалось, что он моргнул и в следующее мгновение оказался в темном месте. Тусклые, расплывчатые краски стен его школы говорили о том, что он находится в другом времени и месте. Огонь, горевший с периодичностью в три метра, плясал на твердых стенах, сделанных из необработанного до идеального ровного состояния камня. Ни один лучик света не пробивался сюда, а поэтому юноша предположил, что он в подземелье, или на нижних ярусах огромного древнего Замка.
Волнение накрыло юношу с головой, когда он почувствовал себя совершенно одиноким и брошенным в этом месте, без звука и провожатого. К слову, Малфоя не было, хотя Гарри надеялся, что когда прибудет на место, то увидит своего книжного друга и человека, в чьё общение и харизму он оказался так скоро и трепетно влюблен. Но сейчас, пребывая в полном одиночестве, в чужом воспоминании, он немного испугался.
Из-за поворота неожиданно появилась пара девушек в форме зеленого факультета. Потом еще несколько, дальше вереницей потянулись и юноши. Они шли, о чем-то болтали, лениво и беззаботно, кто-то шептался. Гарри отошел к стене, чтобы не мешать. Никто из них не обратил внимания на него, точнее ни один из учеников попросту не видел его. Юноша вертел своей лохматой головой, стараясь выловить светлые волосы в толпе. Он помнил, что Малфой блондин. Вереница учеников закончилась, и коридор опустел так же быстро, как и заполнился. Поттер решил пойти в сторону поворота, чтобы убедиться, что там никто больше не маячит. Но стоило ему выглянуть из-за угла, как сквозь него будто ветер просочились три фигуры. Парень скоро обернулся и обомлел от резкой радости, что просочилась в его горячую кровь. К нему спиной шло три фигуры, двое по сторонам были высокие и широкие, шагая грузно и нагло, их облик даже со спины говорил о том, что стоило бы следить за внешним видом. Но не они так взволновали гриффиндорца, а третья фигура по центру. Белые волосы и кожа светились в расплытых красках воспоминания, но весь его облик был ярче и четче, говоря о том, что это автор. Полы его мантии легко шуршали под плавными ленивыми шагами гордого юноши.
Они не остановились, поэтому Гарри тронулся с места.
- Малфой!!! – крикнул он, даже не зная, услышат его или нет. Но блондин резко встал, не оборачиваясь, следом притормозили двое верзил. Светлая фигура что-то так же размыто, через толщу воды говорила. Парни кивнули, потом пожали плечами и ушли. Малфой достал палочку и, взмахивая ей, что-то говорил. Гарри подошел к нему со спины, желая поскорее увидеть лицо и вместе с тем оттягивая момент. Неожиданно Поттера окатила холодная волна ветра.
Звук трескающегося огня стал таким громким, как будто щелкал около уха, краски стали настолько яркими, что резало глаза, он все еще слышал болтовню слизеринцев, уходящих по коридору, в котором пахло пылью, камнем и множественными запахами духов. Он теперь мог разглядеть любую волосинку на коротких прядях Малфоевской прически. Гарри сглотнул.
Слизеринец повернулся, встречаясь лицом к лицу с гриффиндорцем, немного ниже его по росту. Они разглядывали друг друга, не в силах прекратить это. Гарри, в свою очередь, так жадно впитывал его облик, что сердце заходилось все быстрее и быстрее. Малфой был очень красив. Уверенный взгляд, рассматривающий его, серебряные умные глаза, чуть путающаяся челка белоснежных легких волос, ровный нос, некоторая детскость в лице, небольшой рот и розовые бледные губы, длинная белая шея, скрывающаяся за белоснежным воротником рубашки, застегнутой на все перламутровые пуговицы. Дорогой галстук, сверкающий серебряными нитями, слизеринский свитер, необычная черная мантия, с изумрудным подкладом и черной мелкой вышивкой и сборками на плечах. Тонкие музыкальные пальцы, сжимающие в неуверенности свою кожаную школьную сумку на длинном ремне, впивающемся в правое плечо, золотое кольцо-печать с гербом его дома. Серебряные с изумрудами запонки на каждом манжете рукава его рубашки. Гарри покраснел, он чувствовал, как пылают его уши и щеки, как его руки становятся влажными и холодными.
Малфой тоже рассматривает его, с любопытством и неприкрытым довольством, широко раскрыв красивые глаза.
Этот молчаливый ритуал закончился в тот момент, когда их блуждающие взгляды встретились. Малфой растянул свои губы в веселой полуулыбке, Гарри ответил ему тем же, чувствуя сильный жар.
- Так вот вы какой, мистер Поттер, - проговорил юноша. Голос его был высоким и немного глуховатым, что говорило о том, что он у юноши уже сломался и стал таким, каким останется на всю жизнь, немного лишь искажаясь. Гарри вздрогнул. – Не только глупый, но еще и слепой. В Слизерин тебе дорога точно закрыта!
Он протянул свою белую руку ему навстречу для рукопожатия. Гарри, не раздумывая, протянул свою подрагивающую ладонь в ответ.
- А ты намного красивее, чем я представлял, - постарался усмехнуться он. Их руки соприкоснулись в крепком приветственном рукопожатии, улыбка Малфоя стала шире, а Гарри чувствовал, насколько холодна ладонь слизеринца.
- А ты меня еще и представлял? – прищурился Малфой, но через секунду они тихо рассмеялись. – Пойдем, Поттер!
- Куда? – недоуменно вырванный из своих ощущений, Гарри выглядел как растрепанный в дождь воробей.
- На кудыкину гору! Не тупи Поттер, или от моей неотразимости последние мозги отшибло? В гостиную Слизерина, ты же хотел на нее посмотреть, - он развернулся и поманил Гаррирукой.
- Хм, а там не будут… против, что ты привел туда другого человека, тем более с гриффиндорского факультета? – поинтересовался Гарри.
- Это мое воспоминание, поэтому я могу делать то, что мне захочется. Более того, тебя просто там никто не увидит, да и меня тоже, - ответил он просто. Голос его опускался и поднимался, словно по нотам, а Гарри впитывал в себя каждую букву. Он не мог поверить, что он находится здесь и сейчас, в компании такого невероятного и по всем критериям совершенного человека, как Драко Малфой. Осознание об их половой принадлежности взволновало его только сейчас, когда он увидел реальность существования, познал физический облик своего объекта нежных чувств. Малфой был юношей, но даже это знание никак не могло заглушить пылких эмоций, взрывающихся петардами от малейшего, казалось бы, незначительного поворота головы блондина. Внутри рождался диссонанс разума и чувств, но Гарри не слыл человеком, руководствующимся гласом рассудка, тем более, что он аргументировал это тем, что Малфой воспоминание, что он не настоящий человек и все, что происходит здесь, никто и никогда не узнает. Юноша жил здесь и сейчас. – Я могу нарушать границы и изменять по своему усмотрению что-то из запечатленного, а ты и так нарушил границы. Так что нас никто не увидит и не услышит, поэтому мы с тобой можем даже обнести кабинет директора, или взорвать кухню – никто ничего не скажет и даже не заметит!
- С чего это ты мне предлагаешь обнести директора? – удивился Гарри, наблюдая, как они подходят к большой стене. Гарри удивленно осмотрел стену, думая о том, что должна появиться дверь, но ничего подобного не произошло. Малфой встал, спокойно засунув руки в карманы брюк.
- Насколько я понял, ты любишь искать приключения на задницу, - хмыкнул юноша.
- Здесь тупик, Малфой, - констатировал Гарри, поднимая бровь.
- Разве? – слизеринец приподнял верхнюю губу в странном оскале. Гарри понял, что у Малфоя есть полнейший арсенал неприязненных и насмешливых лиц. – Поттер очкарик!
Гарри недовольно посмотрел на улыбающегося юношу, но внимание его привлекла появляющаяся дверь в стене. Широкая и большая дверь, красивое резное дерево которого украшалось витиеватыми узорами, создавая странные сцены каких-то битв, вырезая ползущих змей, обвивающих шипастые розы. Пароль оказался верным, и Гарри тут же вспомнил, что Малфой вправе изменять реальность своего воспоминания, а посему пароль был придуман только что.
- Очень остроумно, Малфой, - недовольно забубнил Гарри.
- То, что я остроумный, мы выяснили еще на прошлой неделе, - хохотнул Малфой, но увидел, что Гарри нахохлился и напрягся. Тот толкнул его в плечо, смягчаясь в лице. – Тебе идут очки, Поттер, а сейчас хватит кваситься и проходи в гостиную!
Гарри ступил за дверь, проходя по узкому коридору и оказываясь в широкой гостиной. Здесь был полумрак, черные кожаные диваны стояли друг напротив друга, справа горел огромный камин. Несмотря на то, что каминов здесь было много, в помещении все равно стоял холод, а зеленоватый свет, отражающийся от многочисленной зеленой отделки пространства, создавал ощущение сырости. Гостиная была очень дорого и со вкусом обставлена: многочисленные гобелены, изображающие знаменитых слизеринцев средних веков, около стен старинные буфеты из темного дерева, резные широкие столы с лампами, стулья отделанные дорогими мягкими тканями. Гарри замер, впитывая в себя образ гостиной. Она была мрачная и величественная, под стать самому Малфою, который, к слову, уже уселся на кожаном диване, поближе к огню. Юноша вспомнил, какие холодные руки были у слизеринца. Как можно жить в таком холоде, если ты сам постоянно холодный.