— Ты столько служишь нашему роду, Румпельштильцхен, — почти по-отечески улыбнулся Леопольд. — Я помню тебя таким же, какой ты сейчас, когда сам ещё был сопливым мальчишкой. Не вечно же тебе быть в услужении. Наверняка, тебе хочется пожить для себя. В своё удовольствие.
Румпель мрачно улыбнулся. После смерти короля Леопольда он собирался выкрасть кинжал и повторить судьбу своего предшественника. И не медлить с этим, иначе Тьма снова заманит его в свои лапы, и он уже не сможет остановиться.
Правда, эти планы он пока держал в тайне и сам старался слишком часто о них не задумываться.
— Что вы, мой король. Весь смысл моего существования заключается в служении королевскому роду.
— Моя прекрасная Ева больше не понесёт дитя. Моя дочь Белоснежка, если и выйдет замуж, не родит сына, что будет принадлежать к нашей династии. Братьев у меня нет ни родных, ни кузенов, — Леопольд говорил равнодушно, отчего все его слова казались ещё более безнадёжными. — На мне мой род прервётся, и древнее соглашение потеряет силу. Ты будешь волен поступать, как тебе захочется.
Древнее соглашение. Румпель поморщился. Ещё были свежи воспоминания о том, как было заключено это самое соглашение с королём Фредериком, что в те времена славился своей добротой и справедливостью. Легко быть добрым и справедливым, когда твоих владений на карте Зачарованного Леса с овсяное зёрнышко. Ещё когда Зосо был жив и принадлежал Герцогу, король хотел заполучить себе в услужение Тёмного. А тут прошёл слушок, что Тёмный сменился, что теперь им стал какой-то нищий прядильщик из деревни, и у него есть сын. Фредерик поступил хитро: не стал доверять дело слугам, а сам встретил мальчика в лесу, переодевшись бедным путником. Разузнал про его житьё-бытьё и решил сыграть на этом. Рассказал ему красивую сказочку про волшебное дерево в лесу. Если в полночь положить то, что так испортило его отца, в дупло того дерева, с первыми лучами солнца проклятье спадёт, и его отец снова станет прежним.
Собственный сын посчитал Румпельштильцхена настолько свихнувшимся от вседозволенности чудовищем, что, не раздумывая, выкрал кинжал и понёс к означенному месту в лесу. Положил кинжал в дупло и лёг спать там же, у дерева. Нужно ли говорить, что к утру чуда не произошло? Зато король Фредерик заполучил безотказного слугу. Румпельштильцхен был в бешенстве. Он уже успел привыкнуть к власти, к свободе, и снова подчиняться кому-то, получив такое могущество, было невыносимо.
Фредерик славился как добрый и справедливый король, а ещё предусмотрительный. Он предложил Румпельштильцхену заключить сделку, от которой маг не в силах был отказаться. Соглашение было длинным, Фредерик составлял его вместе со своим советником, указывая все условия так, чтобы не оставить ни единой лазейки. По условиям этой бумаги Тёмный был обязан верно служить Фредерику и всем его потомкам-королям, не пытаясь выкрасть свой кинжал каким-либо способом или передать свой дар другому, как поступил Зосо. Фредерик, в свою очередь, разрешал оставить магу его сына и заботиться о нём — не в ущерб службе, разумеется, — до самой его смерти. Румпельштильцхен подписал это соглашение. Какой у него был выбор?
Заполучив в свои руки такую власть, король Фредерик очень сильно поменял свои мировоззрения и взялся воевать с соседними королевствами. Соглашение в итоге оказалось неравноценным. Как только во дворце стало неспокойно, Румпельштильцхен сразу же отправил Бея как можно дальше от королевства, от придворных интриг и череды войн, охватившей Зачарованный Лес, позволив себе лишь изредка подглядывать за его жизнью, точно в замочную скважину. Он сделал всё возможное, чтобы уберечь сына. Только от времени спасти не смог.
— Так почему бы тебе не жениться? — король Леопольд смотрел совершенно серьёзно, хотя вопрос всё ещё напоминал изощрённую шутку.
— Мой король…
Румпельштильцхен хотел снова возразить, но к ним уже спешила Ева, как раз закончившая танцевать с королём Георгом. Всё это время они мило беседовали. Обыкновенно мрачный Георг рассказывал какие-то полусмешные истории и периодически нашёптывал ей на ушко что-то такое, от чего Ева мило краснела и хихикала, как девочка. Со стороны могло показаться, что сосед-король нагло флиртует с чужой женой, но так только казалось.
— О чём вы говорили? — деланно равнодушно поинтересовалась королева Ева, присаживаясь на трон по правую руку от своего мужа.
— Мы говорили о леди Белль, — опередив правителя, ответил Румпельштильцхен. Он хотел обернуть болезненную тему так, чтобы Леопольд и думать забыл о своей идее.
— Да, дорогая, — согласился Леопольд, потому как это утверждение являлось истинным и не могло вызвать у его любимой супруги никакого неодобрения. По крайней мере, он так думал. — Я предлагал посвататься к ней. Они так трогательно танцевали…
— Глупость какая, — неприязненно дёрнула плечиком Ева. — Зачем Тёмному семья? Да и зачем леди Белль такой муж? — она с презрением глянула на мага и принялась нервно обмахиваться веером.
— Вот! Вот! Моя королева! — Румпельштильцхен согласно закивал. При посторонних он патологически не мог вести себя серьёзно. — Я то же самое говорил Его Величеству! Ну, какой из меня жених? Я стар и скучен! Мною пугают детей! Какая девушка будет счастлива с таким супругом? Да и согласится ли она? Скорее уж, принцесса Белоснежка по доброй воле выйдет замуж за короля Георга, чем леди Белль станет моей женой!
— У Георга есть все шансы составить счастье любой из девушек в этом зале, — почти скучающе ответила на это Ева, чем окончательно захлопнула мышеловку. — А уж у Снежки…
Все знали, что жена короля Георга недавно скончалась, так и не оставив супругу наследника, а потому, по понятным причинам, Георг имел виды на принцессу Белоснежку. Именно поэтому он так старательно очаровывал гипотетическую тёщу. Старый пройдоха знал, куда бить, чтобы достичь результата — пение дифирамбов самой Белоснежке ещё никому не принесло успеха. Ева же сама выскочила замуж за Леопольда, когда он был далеко не мальчиком, а ей едва исполнилось восемнадцать. Она не увидит в подобном браке ничего зазорного. Забудет все свои песни про «союз по любви» и «успокоившееся девичье сердечко», полностью уверенная, что брак с королём Георгом принесёт её дочери истинное счастье, о котором её глупое дитя только и мечтает, просто пока не догадывается об этом.
— Георга? — король Леопольд, наконец, начал понимать к чему ведёт этот разговор. — Ты погорячилась, милая. Георг — мой ровесник. Снежка отвергла самых именитых принцев…
— Милый, просто ей не нужен принц, — Ева знающе улыбнулась, как будто могла доподлинно знать, о чём могла думать её сумасбродная дочь.
— Вздор! — не успокаивался Леопольд. — Георг! Если бы Белоснежка искала себе второго отца, она бы ответила согласием на предложение того почтенного султана!
— Леопольд, ну подумай сам. Быть четвёртой женой в гареме султана или единственной супругой короля?
Румпельштильцхен прекрасно предвидел такую вероятность развития событий. И самое печальное во всём этом было то, что король Леопольд не сможет воспротивиться своей горячо любимой жёнушке. Зачастую он не шёл у неё на поводу в делах государственных только благодаря своевременному вмешательству советников и самого Румпельштильцхена. В дела семейные советники, увы, допуска не имели.
— Всё равно это как-то неправильно, — неуверенно промямлил Леопольд. Он уже готов был сдаться. — Георг не тот человек… я давно его знаю…
— Но милый, Георг составит отличную партию Снежке! И этот брак объединит два королевства! По-моему, просто идеально!
«Ну вот. Ещё пара реплик. Леопольд возразит что-нибудь жалкое, Ева выскажет ещё один плюс в пользу Георга, и Белоснежку выдадут за противного ей мужа, хочет она этого или нет. Принцесса ещё больше озлобится. И всё королевство Георга ещё позавидует её милым шалостям прошлого», — мысленно подвёл итог Тёмный, взглядом невольно возвращаясь к той красавице.
Но какое дело было Румпельштильцхену до всего этого? Судьба принцессы его волновала меньше всего на свете. Девчонку давно стоило поставить на место, и Георг как никто другой справится с этой ролью. Так что же изменилось сейчас? Может, танец с прекрасной девушкой смягчил чёрствую душу мага, а может, впервые за все эти годы ему просто по-человечески было жаль своего господина. Когда он клялся, что не станет искать себе свободы, то не обещал, что не будет делать из своих хозяев послушных кукол. Ведь любая магия имеет цену…
— По-моему, это самое выгодное предложение, которое я только мог слышать! — подлил масла в огонь Румпельштильцхен, уже подметив, как побагровел от возмущения его господин. — Георг — вдовец! Всё при нём! И стать, и харизма! А то, что злые языки поговаривают, будто он на грани разорения, то это наглый поклёп, мой король! Даже не думайте! Лучше, чем король Георг, супруга для своей дочери вам не сыскать! Уж он-то научит её хорошим манерам…
— Ну уж нет! — окончательно побагровел Леопольд. Как будто плеснули воды на раскалённые камни. Одно дело, когда его убеждала жена, сама не понимая, о чём толкует, и совсем другое — когда подобные глупости говорил собственный слуга, от которого он привык слышать только дельные вещи. — Скорее, я отдам Белоснежку за первого встречного, чем за Георга!
Ева только открыла рот, чтобы возразить, но Тёмный опередил её.
— Но мой король! Одумайтесь, пока не поздно! Такой скандал… — Румпельштильхен понял, что переборщил с комедией, но Леопольда, как пробудившийся вулкан, было уже не остановить.
— Я не боюсь скандалов! Моё правление и так протекало очень уж спокойно! Среди моих предков было достаточно самодуров! Это у нас в крови! Так вот! — Леопольд даже привстал, и все замерли, прекратив танцы и вслушиваясь в речь короля. — Слушайте меня! Я выдам свою единственную дочь — Белоснежку — за первого встречного! Завтра с утра первый, кто войдёт в город, будь он последним нищим — женится на моей дочери!
В гробовой тишине, что обрушилась на бальный зал после обещания Леопольда, громко простучали по мраморному полу дорогие туфельки единственной дочери короля.
— Не бывать этому! — заявила Белоснежка, подойдя к подножию трона, и с размаху швырнув о ступеньки бокал, что до этого рассерженно сжимала в руке. Стекло брызнуло в разные стороны. Леопольд вздрогнул, но от сказанного отказываться было уже поздно.
— Моё слово — закон! — уже более спокойно ответил Леопольд. Почти холодно.
— Я ненавижу тебя! — выкрикнула она и выбежала вон из зала.
Все продолжали стоять, как громом поражённые. Румпельштильцхен даже восхитился выдержкой короля. Лично он не ожидал такого поворота событий. Максимум, на что он рассчитывал, это полный отказ от кандидатуры Георга, ну и небольшой семейный скандал, не выходящий за рамки приличия. Но чтобы тихий спокойный Леопольд вдруг учудил такое! Всё-таки кровь брала своё.
========== Часть 3 ==========
3.
«Король Альберт II. Щедрый. Правил недолго, но плодотворно. Успешно восстановил экономику государства после своего брата. Двор снова утопал в праздности, но подданные при этом не терпели нужду и голод. Говорят, что сам Тёмный пополнял его казну. Был самым плодовитым в истории королевства. Сменил пять жён. От них имел около тридцати дочерей (в разных источниках их число разнится от восьми до трёх дюжин) и лишь одного сына. Также имел бесчисленных бастардов от любовниц и фавориток. Умер в объятиях одной из фрейлин своей последней жены». «Короли Зачарованного Леса», Том второй, переизданный.
За маленьким витражным окошечком стояла тёмная ночь. Лишь иногда с улицы доносились перекрикивания караульных. Румпельштильцхен склонился над копией свитка, задумчиво царапая острым пером желтоватый пергамент. Стол вокруг крохотного клочка бумаги был густо завален огромными томами на древних языках, которые должны были помочь в переводе. Дело шло трудно. С самого начала Румпельштильцхен бился над расшифровкой текста, пока не понял, что каждое слово написано на разных языках древности. Некоторые слова имели несколько разных смыслов. Значение каждого слова, а иногда и символа, приходилось искать в тяжеловесных словарях и древних свитках разных заморских стран. Автор заклинания очень хорошо постарался, зашифровывая свою рукопись. Видимо, заклинание было действительно разрушительным.
Румпельштильцхен и сам не знал, зачем взялся за его перевод. Леопольд его никогда о подобных вещах не просил, а применять на практике это заклинание, окажись оно действительно опасным, он не собирался. Сначала, правда, маг надеялся, что оно поможет избавиться ему от проклятия Тёмного, но уже по первой строчке становилось понятно, что к снятию проклятья оно и близко не стоит. Только один способ мог избавить его не только от кинжала, но и от жизни. Обычно же подобная работа над текстами служила хорошим отвлечением от подобных мыслей, лекарством от скуки, но вот сегодня даже этот кропотливый труд его не спасал.
Только он брался за перевод новой строчки заклинания, как в голове всплывал образ золотой танцовщицы с каштановыми локонами, и он невольно начинал фантазировать: а что было бы, если бы принцесса Белль ответила на его предложение согласием? Ему хотелось узнать её лучше, но даже с той мизерной информацией о ней Румпельштильцхен был уверен, что она невероятно добродушная и смелая девушка.
Крохотный огарок свечи с шипением погас среди своих предшественников в огромном ветвистом канделябре, похожем на дерево, погрузив кабинет в полную темноту. Румпельштильцхен отвлёкся от своих мечтаний и с раздражением зажёг на канделябре новую свечу, прямо среди гущи оплывших огарков.
«Глупости, — мысленно оборвал он себя. — Леди Белль может стать тебе женой только в твоих больных фантазиях. Все эти мысли — лишь временное помутнение. Ты слишком долго живёшь Тёмным и сходишь с ума. Забудь уже об этой любви и займись делом! Оставь после себя хоть что-то полезное…»
В подкрепление своим мыслям он решительно обмакнул перо в чернильницу, чтобы записать очередное слово, когда дверь без стука открылась, и в кабинет вошёл король Леопольд.
Правитель всё ещё был одет в парадные одежды, что говорило о том, что он так и не ложился спать. А время шло к утру. Ещё час — и горизонт начнёт светлеть, а городские ворота откроются, чтобы впустить торговцев и гостей города. Но ведь и по ночам, бывало, могли пожаловать нежданные гости?
— Мой король? Что-то случилось? — с готовностью подорвался со своего места Тёмный, уронив со стола один из раскрытых томов и даже не взглянув не него.
Неужели уже пожаловал первый встречный и им оказался дикий огр? Вот уж было бы забавно!
— Нет. Всё без изменений, — Леопольд покачал головой и присел на соседний стул, подбирая с пола упавшую книгу.
— Как вы поступите, когда в город войдёт первый встречный? — спросил Румпель.
— Никто не придёт, друг мой. Город закрыт. Гости разъехались ещё ночью. Ева послала стражу, чтобы те не подпускали никого и близко к городским стенам. Мы в добровольной осаде, друг мой.
— Но так ведь не может продолжаться вечно, — Румпельштильцхен наконец упал в кресло, пытаясь придумать выход. — Нужно что-то предпринять…
— Я не за этим к тебе пришёл, — заметил Леопольд.
— Случилось ещё что-то?
— За что ты со мной так, Румпель? — король смотрел грустно, напоминая старого побитого пса.
— Я не хотел… — с Леопольдом трудно было говорить то, что думаешь, без приказа. А Леопольд приказывал что-то довольно редко.
— Ты думаешь, я не понял, зачем ты начал ломать всю эту комедию? Зачем вывел меня из себя? Я хорошо изучал историю и знаю, что ты тот ещё манипулятор, — Леопольд перевёл взгляд на обложку книги, которую всё ещё сжимал в руках — мандаринский он прочесть не мог. — Я не говорю, что это именно ты виноват в моём обещании — выдать Белоснежку за первого встречного. Здесь только моя вина. Это я вспылил. Но, так или иначе, ты этому способствовал. Так чем я заслужил такое обращение? Ответь, друг мой. Ты так сильно не хотел, чтобы я сосватал принцессу Белль, что, как встарь, пустился интриговать?
— Мой король… Просто хотел вас отвлечь, — нехотя признался Тёмный, почему-то упорно чувствуя себя провинившимся мальчишкой. — И король Георг показался мне отличной темой для перемены.
— Это была на редкость неудачная идея, — поморщился Леопольд. — Я долгое время знал Георга. До того, как жениться, он крутил роман с одной хорошенькой ведьмой. Но когда она понесла от него ребёнка, он её бросил и поспешно женился на принцессе, с которой был обручён задолго до того. Уж не знаю, насколько было велико горе той ведьмы, но ребёнка она потеряла и отомстила Георгу с коварством, на которое способна только обиженная женщина. Особенно, если она ещё и колдунья. Она опоила его жену зельем, и та больше не смогла иметь детей. После этого Георг озлобился. Кутил, пьянствовал, водил любовниц. Разорил казну. Он пытался убить собственную жену. И я склонен подозревать, что его попытки увенчались успехом…