— Ты думаешь, между ними — Снежкой и одним из братьев — могла возникнуть любовь? — усомнился Тёмный. — Даже если и так, в чём я лично сомневаюсь, они разного сословия. Из разных миров. Первое время они могут быть ослеплены страстью друг к другу, но потом…
— А наш брак, если бы мы поженились, — осторожно спросила она, — вы тоже считаете, был бы неравным?
— Конечно, — задумчиво улыбнулся Румпель, — вы ведь принцесса, а я… Я был хромым прядильщиком, который еле сводил концы с концами.
— По-моему, все эти династии ужасно надуманы! — решительно заговорила Белль.
— Вы так мило пытаетесь умалить своё превосходство, — усмехнулся маг.
— Но я действительно так считаю. Я читала историю нашего королевства. Мой далёкий предок когда-то был сыном молочницы, и, если бы не напросился матросом на корабль и не отправился в дальние страны, то вообще ничего бы не добился! Он был очень смелым! И ужасно везучим! Я думаю, что если очень постараться, то можно многого достичь.
— А можно лишиться всего.
— Румпель, мне нравятся книги с хорошим финалом, не лишай меня надежды, — принцесса улыбнулась почему-то грустно.
— И кому ты прочишь хороший финал? — спросил Румпельштильцхен. — Белоснежке или себе?
Белль не успела ответить. В двери забарабанил сэр Гастон, требующий непременно его впустить, и времени для ответа уже не было.
— Белль! Тебя не было за завтраком! Король спрашивал! Ты уже проснулась? С кем ты разговариваешь? Я слышал мужской голос! Открой сейчас же!
— Скоро полдень! Ничего себе! — шёпотом ужаснулась Белль.
— Мне лучше уйти, если ты ещё не передумала отыграться на доблестном рыцаре за обман.
— Как мне связаться с тобой? — спохватилась принцесса, пока маг не сбежал. — Кольцо ведь перестало оповещать тебя.
Гастон уже ломился в дверь, видимо, поставив себе цель вынести её вместе с косяком. Румпельштильцхен приблизился к Белль и, прежде чем подумать о том, насколько это бестактно, провёл большим пальцем над губами принцессы.
— Произнеси моё имя, и я тут же появлюсь. До свидания!
— До свидания!
Дверь всё-таки слетела с петель, но даже дым, в котором исчез Румпельштильцхен, уже растворился бесследно.
========== Часть 5 ==========
5.
«Король Джон III. Единственный сын короля Альберта. С детства страшно заикался, а потому предпочитал помалкивать. Принято считать, что его коронация спасла всё королевство. Издал множество полезных и прогрессивных законов. Слыл интеллектуальным, но довольно скромным правителем. Несмотря на это, в народе его не любили, считая мягкотелым, что в общем-то, было оправдано. Когда король Эдуард объявил ему войну, он откупился приграничными землями и половиной казны. Патологически боялся покушений, а потому всегда и везде его сопровождал эскорт охранников и Тёмный, делая исключения лишь на семейных ужинах. Правление его протекало спокойно и без переворотов ровно до его пятидесятилетия. В собственный юбилей был застрелен из арбалета старшим сыном на семейном ужине». «Короли Зачарованного Леса», Том второй, переизданный.
Румпельштильцхен вернулся как раз вовремя: Леопольд звал его. Братья должны были уже пройти второе испытание — отгадать загадку.
— Дэвид дал верный ответ, — сходу сообщил король, довольно потирая руки. — Знания! Он ответил «знания»! Боже, я ещё никогда так не переживал!
— Значит, обошлось, — понял Румпель, стараясь не выдавать своего довольного вида. Забавно звучало, но он мог с уверенностью сказать, что провёл ночь с принцессой! — Какое третье задание?
— Белоснежка послала братьев добыть целительной воды из озера Ностос, — тут радости Леопольда поубавилось. — Сказала, что тот, кто убьёт Сирену и принесёт воды из источника, станет её мужем. Второго обещала казнить.
— Мой король, ваша дочь капризна, но она не убийца. Я повторял вам это не раз, так что не стоит волноваться понапрасну.
Маг знал, о чём говорил — Белль рассказала ему о беде принцессы Эбигейл. Её жениха, принца Фредерика, король Мидас случайно обратил в золотую статую, и только вода из озера Ностос могла вернуть его к жизни. Мидас посылал многих своих солдат за этой водой, но ни один из них не вернулся. Белоснежка убивала сразу двух зайцев этим заданием: помогала подруге и проверяла своих избранников. Если задание будет выполнено — Эбигейл будет вместе со своим суженым, а избранник останется только один. А второго брата принцесса вряд ли казнит. Сделает вид, что милостиво освобождает от наказания.
Испытание на сердце и волю. Никто ведь ещё не смог устоять перед чарами Сирены. Кажется, принцесса Белль оказалась права в своей догадке. Но что, если оба брата сгинут на дне озера? И, видимо, именно эта вероятность так беспокоила Леопольда.
— Друг мой, в случае чего, ни один из братьев даже сбежать не сможет! Оба сгинут! Снежка стащила один из твоих амулетов, и теперь они связаны. Дальше, чем взгляд простирается, друг от друга отойти не смогут. Поэтому, я бы хотел, чтобы ты приглядел за ними. Ты ведь сможешь сделать это для меня?
— Вы волнуетесь, что они не справятся? — удивился Тёмный.
— Нет. Они уже доказали свою силу. Я боюсь, как бы один из братьев не убил другого за возможность стать королём. Тот, что дал неверный ответ, был несколько рассержен после неудачи, и я опасаюсь, что зависть или гнев могут заставить его поступить подло. Друг мой, можешь считать это старческим слабоумием, но тревога меня не отпускает. Ты ведь проследишь за ними?
— Я сделаю всё, что в моих силах, мой король, — пообещал Тёмный.
***
Близнецам дали по лошади, чтобы они быстрее добрались до озера, и выдали по мешку с провизией на время путешествия. И даже сказали ориентиры, где это озеро находится. По мнению Румпельштильцхена — непозволительно много поблажек! Несмотря на угрозу казни, Белоснежка заметно смягчила свои требования под конец испытаний.
Целых три дня пути, пока Румпель в образе чёрного дрозда преследовал избранников, ничего интересного не происходило. Братья говорили о всякой ерунде, Джеймс почему-то всё время вспоминал детство и какие-то дурацкие моменты из прошлого, а Дэвид постоянно упоминал принцессу Белоснежку. Говорил, что она слишком избалованная и капризная. Как ему не нравится её голос и особенно улыбка.
«Вот будет обидно, если Белоснежка выберет не того брата», — мрачно думал Румпельштильцхен.
На третий день братья наконец-то добрались до озера, но и тут помощь мага не понадобилась. Правда, в самом начале Дэвид оказался под чарами Сирены — та приняла облик принцессы Белоснежки и заманивала на дно. Утащила бы вовсе, если бы Джеймс вовремя не отрубил ей голову. Дело было сделано. Воду из озера братья вместе набрали во флакон. Некоторые пастухи были просто полны сюрпризов.
— Это надо отметить, братишка! — решил Джеймс, доставая из мешка с провизией приложенную, видимо, для поднятия боевого духа флягу с вином.
Дэвид рассыпался в благодарностях, Джеймс отмахивался и говорил, что брат сделал бы для него то же самое. Отойдя от озера подальше, они разместились на поляне.
— Ты теперь станешь королём, — заметил Дэвид. — А я отправлюсь на плаху.
— Дэвид, не говори ерунды! У нас ничья! — Джеймс отхлебнул из фляжки. — Принцесса, конечно, избалованная и капризная… Чего стоило её первое задание! Убить тролля под мостом, когда их там оказалась целая банда!
— Да, неудобно получилось. Но у тебя всё равно получилось больше голов.
— Знаешь, они и две воняли, как все десять, — поморщился Джеймс. — В любом случае, братишка, не стоит волноваться. Ты слышал, чтобы при короле Леопольде вообще казнили? Один раз! Один! И то это был кровожадный людоед, который целую деревню опустошил!
Дэвид на это только фыркнул.
— О таком разве станут трубить на каждом шагу? Нет, брат.
— Сдаётся мне, ты не из-за казни волнуешься. Принцесса. Она так тебе нравится? — Джеймс отхлебнул вина из фляги и протянул брату.
— Ага. Как собственный палач, — усмехнулся Дэвид, но от выпивки отказался. Как видно, не лезло ему в глотку вино.
— Дэвид, я клянусь, что бы ни случилось, я не допущу твоей казни. Мне-то ты веришь?
— Тебе я верю, — кивнул близнец.
На этом братья легли спать.
Трагедии не предвиделось, а потому Румпельштильцхен не увидел ничего страшного в отлучке, когда услышал зов своей возлюбленной. Да и угрожай одному из близнецов опасность, он всё равно не смог бы остаться — уж очень взволнованно звучал голос, уже несколько раз произнёсший его имя.
***
— …Нет! Нет и ещё раз — нет! — повторял не на шутку взбешённый король Морис. — Я ничего не хочу слышать про этого колдуна!
— Но папа! — снова всхлипнула Белль.
Румпельштильцхен очутился в библиотеке, отгороженный от семейного скандала одним книжным стеллажом, и решил пока подождать с обнаружением себя перед хозяевами. Было ужасно интересно послушать, что о нём думает его возможный тесть.
— Это его колдовство не доведёт до добра! — предрекал Морис. — Каким бы обходительным и тихим он ни казался, все Тёмные были злобными, жестокими ублюдками, и этот Румпельштильцхен не исключение! Запомни, дочь моя!
— Но он действительно другой! Я говорила с ним, когда он вернулся за кольцом… — попыталась вступиться за мага Белль, но король её, кажется, даже не услышал, иначе бы разразился новым потоком негодования.
— Прости, Белль, но я не верю Тёмному. Ты юна и многого не знаешь. Пока Тёмный не стал рабом династии Фредерика, их королевство было самым спокойным во всём Зачарованном Лесу! А что случилось потом? Сплошные войны! Перевороты! Казни! Пытки! Предательства! Братоубийства! Отец Леопольда, Ричард, убил своего старшего брата, чтобы дорваться до престола, а потом и своих младших братьев, чтобы они не оставили после себя потомков! И всё это с подачи Тёмного!
Румпельштильцхен даже улыбнулся этой догадке. Нет, лично он никогда и никого из своих хозяев не толкал под руку и не подсказывал, как им поступать. Они сами удивительно удачно находили свой, не всегда счастливый, конец. Хотя насчёт Ричарда Морис угадал. В своё время, Румпель не очень вежливо пошутил насчёт шансов Ричарда получить трон, и того уже было не остановить. Шутка была намеренной. Именно тогда Румпель нашёл самый оптимальный способ освободиться из рабства. Даже король Фредерик, который в своё время так досконально описывал запрет на каждый способ, позволявший Тёмному заполучить свободу, не смог просчитать их все.
— Папа, как он мог на них влиять? Он ведь… подневолен! — снова вступилась за него Белль. Как настойчиво она избегала называть его рабом, даже в его отсутствие.
— А может, Тёмный только вид делает, что какой-то там король способен им управлять! Может, ему нравится изводить людей и играть чужими судьбами! Кто знает этих колдунов? — не унимался Морис. Хотя мысль и была забавной. Если бы Румпель когда-то давно догадался сделать копию, то вполне мог бы избежать своего сегодняшнего положения. Что поделать, тогда он был излишне опьянён магией и не думал о последствиях.
— Слишком много допущений, — усомнилась Белль. — И при короле Леопольде ничего подобного не происходит. Мир и процветание. Ты сам говорил об этом.
— Белль, дорогая, — король Морис был непреклонен. — Можешь считать меня извергом и ненавидеть. Можешь вообще отказаться выходить замуж, но я не допущу твоей свадьбы с этим колдуном. Я больше всего на свете люблю тебя, я твой отец, но также я ещё и правитель, и я не хочу накликать проклятие на наше королевство. Я лучше запру тебя в башне. Пущу слух о твоём бесчестье. Честное слово, каждому принцу я буду говорить о твоём распутстве. Что угодно сделаю, чтобы отвратить колдуна!
— Папа! — охнула Белль. Слова отца немало шокировали — и не её одну. Тёмный тоже пребывал в ступоре. Морис всегда казался ему немного рохлей, и он подумать не мог, что тот, в случае чего, сдержит слово. Но тон его был таков, что сомневаться не приходилось.
— Слышать больше ничего не хочу об этом колдуне! Женой Тёмного ты не станешь! Это моё последнее слово!
Когда король Морис ушёл, Румпельштильцхен всё ещё оставался за стеллажами. Угроза короля казалась ему вполне себе серьёзной причиной, чтобы никогда больше и на шаг не приближаться к принцессе Белль — в первую очередь, чтобы не навредить ей самой.
— Румпельштильцхен, — позвала она жалобно в тишине огромной библиотеки. — Румпельштильцхен! Пожалуйста, появись! Ты так нужен мне!
Он не мог не ответить на этот призыв и медленно вышел из-за книжных полок.
— Румпельштильцхен! — бросилась она к нему, будто тот был единственным, кто мог защитить её от несчастий.
— Я всё слышал, милая, — маг заключил её в объятия и стал успокаивать. — Не плачь. Всё будет хорошо.
— Я не хотела, чтобы всё так вышло! — всхлипнула Белль. — Я только хотела…
— Отомстить Гастону?
— Гастон не при чём, — тяжело вздохнув, Белль отстранилась, вытирая опухшие от слёз глаза. — И месть тоже. Отец боялся тебя настолько, что подговорил Гастона на обман — сказать тебе о моём отказе. А Гастона понесло дальше, он захотел на мне жениться, но папа не давал ему своего согласия, особенно когда узнал, что у Гастона за душой ничего нет. Конь, доспехи да рыцарская честь. А буквально на следующий день после нашего свидания объявился король Георг.
— Что? — удивился Румпельштильцхен. Кажется, не получив результата при дворе Леопольда, Георг решил переключиться на других принцесс.
— Он посватался. Был так обходителен. В глаза улыбался, а за спиной обсуждал с кем-то из своей свиты, какой убогий у нас замок. А папа целый пир закатил в его честь, — Белль говорила тихо, голос её после рыданий охрип. — Они сидели за столом и обсуждали всё — украшения для часовни, гостей, музыкантов. Даже дату уже назначили. И всё это, как будто свадьба дело решённое, как будто меня там и не было.
— А ты запаниковала и сказала им, что уже дала согласие на брак с Тёмным, — подытожил Румпельштильцхен. Принцесса только виновато кивнула.
— Что ж, могло быть и хуже, — фыркнул Тёмный, пытаясь приободрить девушку. — Ты могла стать женой короля Георга! Все его достоинства — титул. Его королевство в долгах. Казна пуста. Третий год неурожаи. Большую часть своих приграничных земель он распродал соседям. И это уже не говоря о том, что он убил свою прежнюю жену.
— Жаль, что я не знала этого раньше, — Белль понуро прислонилась плечом к шкафу с книгами. — Мне не пришлось бы открывать наш секрет.
— Если бы я знал, что так выйдет…
Белль снова вернулась в его объятия, уткнувшись лицом в жёсткий сюртук.
— Георг говорил такие мерзкие вещи, — вспоминала Белль. — Я подслушала его разговор с какой-то женщиной из свиты. Она уверяла его, что я вполне смогу выносить ему здорового наследника, только сомневалась, что я выживу при родах. А Георг… он как будто был недоволен, что приходится брать меня в жёны, кивал ей неохотно и расписывал, как после свадьбы пополнит казну за счёт продажи земель, а меня запрёт в башне, — Белль неуютно поёжилась. — Я рассказала об этом отцу, а он не поверил. Подумал, что я наговариваю. Вряд ли что-то изменилось бы, если бы я знала о нём больше.
— Странно, что Георг остановился именно на твоей кандидатуре, — задумчиво проговорил Румпель, поглаживая принцессу по волосам. — Королевство у вас маленькое, да ещё и граничит с пустошами огров. Одни убытки, особенно для такого жениха, как Георг.
— Ты так расчётливо об этом рассуждаешь, — осторожно заметила принцесса, заглядывая ему в лицо.
— Я уже давно живу на этом свете, моя красавица. И в те давние времена для короля немыслимо было оставить после себя трон дочери, будь она единственной, или выдать её за простолюдина, будь она даже двенадцатой из принцесс, — постарался объяснить он как можно мягче. — Можешь считать меня старомодным и чёрствым, но таков я есть.
— Вот и король Георг рассуждал похоже. Но ты не такой, как он, — упёрлась Белль. — Ты бы никогда так не поступил со мной. Ведь правда?
— Почему ты думаешь, что я не такой же? — мрачно усмехнулся Румпельштильцхен своим мыслям. — Разве что деньги мне не нужны. Выжгу дотла королевство, а тебя запру в подземелье.