— Что я сделаю? — развёл руками он.
— Ты — король! — прошипела с другой стороны Ева, гневно сверкая глазами.
— Вот именно! — ответил сразу обеим Леопольд. — Я король и дал слово короля, что выдам свою дочь за первого встречного! И я своё слово сдержу. А ты в свою очередь, — попенял он дочери, — дала слово, что женишься на том брате, что выполнит твои задания. И тебе тоже придётся отвечать за свои слова. Иначе какой ты будешь королевой, если твоим обещаниям нельзя верить?
По лицу Белоснежки можно было с уверенностью сказать, что не такого исхода она ожидала. Но что она теперь могла поделать? «У вас это семейное, вязать себя клятвами, — не мог не позлорадствовать Румпельштильцхен, хотя бы в мыслях. — Сами себя загнали в ловушку. Радуйся, Снежка. Вот он — победитель, твой будущий муж».
Джеймс тем временем разошёлся настолько, что требовал обвенчать его и принцессу сей же час.
— Прошу повременить со свадьбой! — Маг насмешливо заулыбался, прохаживаясь вокруг Джеймса. — Чтобы не возникло недопонимания. И главное, путаницы между братьями.
— Что за глупости? Мой брат мёртв! Я уже говорил, что его убила Сирена! — возразил Джеймс.
— Ты сказал, что она утянула его на дно, и твой брат утонул, — спокойно напомнила королева Ева.
— Не совсем так! — хохотнул Тёмный, изобразив руками вычурный жест. — На дно дева озера действительно чуть было не утянула Дэвида, а Джеймс спас его. Но вот потом… Как будто победы ему было мало, и он заколол своего спящего брата прямо в сердце! — маг драматично прижал руки к груди и замер в этой позе.
— Ты лжёшь! — чуть ли не прорычал Джеймс. — Ты не можешь знать, тебя там не было!
— Лгать своему хозяину! — притворно ужаснулся маг, склонившись перед королём. — Как можно! Я говорю правду и только правду, мой милый пастух! В этом весь секрет.
— Так значит, ты убил своего брата, — шёпотом констатировала Белоснежка. Но шёпот её всё равно услышали. Сложно было понять её чувства. С одной стороны, она могла избежать свадьбы с убийцей, а с другой — уже не было Дэвида, который ей так приглянулся.
И именно в этот момент в зал, отбиваясь от стражников алебардой, ворвался сам Дэвид. Этого Тёмный не ожидал, но сделал вид, что так всё и было задумано. Что поделать, неожиданности были частью жизни, и к ним приходилось приспосабливаться. А вот принцесса своих эмоций скрыть не смогла, даже с трона подскочила при его появлении и приказала страже оставить его в покое.
Стражники отошли в сторону, но совсем уходить не торопились. В тронном зале повисло гробовое молчание, постепенно заполнившееся гулом голосов придворных.
— Ты это имел в виду, когда секретничал? — поинтересовался Леопольд, воспользовавшись шумихой.
— Я требую объяснений! — заявила Белоснежка, пытаясь перекричать шум. Ей удалось снова добиться тишины. — Дэвид! Твой брат говорил, что ты утонул в озере. Тёмный минуту назад убедил всех, что тебя убил Джеймс. А ты заявляешься живой и здоровый. Так кто нас обманывает?
Дэвид отдал алебарду стоящему рядом стражнику и поравнялся с Джеймсом, всё же сохраняя дистанцию.
То, что сказал Дэвид, повергло в шок всех.
— Ваше Высочество, мой брат выполнил ваше задание. Большую часть троллей он победил. И вашу загадку он вперёд меня отгадал. Мой брат победил Сирену и принёс вам живой воды. Он выполнил все задания. Остальное не имеет значения. Я сплоховал. Что поделать? Теперь вы должны стать женой моему брату и казнить меня.
Румпельштильцхену в этот момент больше всего хотелось подойти к Дэвиду и спросить — не повредился ли он головой, пока скакал во дворец? Он так и сделал, подошёл к нему и заглянул в лицо, высматривая признаки безумия. Придворные снова роптали. Леопольд и Ева о чём-то заспорили. Белоснежка в ужасе смотрела то на Дэвида, то на Джеймса, не понимая, что сейчас произошло.
— Если это такой идиотский план, только кивни, — еле слышно потребовал маг, и Дэвид послушно кивнул. — Ты ведь понимаешь, что в случае неудачи тебе не поздоровится?
Дэвид кивнул снова.
— Просто прекрасно, — сквозь зубы прошипел Румпель. — Ты будешь мне должен уже дважды, дорогуша!
— Твоей помощи не понадобится, Тёмный, — уверено ответил Дэвид. Непонятно только, в чём он был так уверен.
— Ничего не поделать! Королевское слово — закон! — снова напоказ веселился Румпельштильцхен, перекрикивая толпу.
А что ещё оставалось? Кто-то должен понять, что совершает ошибку, и лучший способ донести до них эту мысль — заставить сделать всё наоборот.
— Прежде, чем один брат поведёт принцессу под венец, нужно казнить другого брата! Что мы стоим? Прикажите слугам подготовить помост! Им полвека не пользовались, наверняка уж сгнил! Разбудить королевского плотника! Пусть сколотит новый помост! Слышали? Чего стоите? И найдите нового палача! Последний спился в прошлом месяце! Безобразие! Стоит ненадолго оставить дело, и всё приходит в упадок!
Слуги, озадаченно переглядываясь между собой, уже направились выполнять распоряжения.
— Давайте-давайте! Поживее! — куражился маг, пользуясь молчаливым согласием короля. — Я уже и забыл, как это весело! Казни! А потом и свадебку отметим! В один день и свадьба, и казнь! Будет, что рассказать внукам!
— Нет! — почти одновременно выкрикнули и Джеймс, и Белоснежка, но все почему-то уставились на Джеймса.
— Нет, — снова повторил он. Руки у него задрожали, как в ту ночь, когда он убил брата. Язык стал заплетаться. — Нет. Нет… Тебя ведь убила Сирена! Как ты? Зачем ты пришёл?..
— Я не хотел приходить, но уже дома разбирал сумку и увидел эти браслеты. И подумал, что, наверное, стоит их вернуть, — и, достав из кармана куртки названный им артефакт, Дэвид протянул его принцессе.
— Это моё, — влез Румпельштильцхен, заграбастав свою собственность. — Осмелюсь заметить, что эти браслеты может снять только тот, кто их надевал. Но можно и после смерти одного из пары… Если кому интересно.
— Значит, это правда, — процедила Белоснежка. — Тёмный не солгал. Ты убил своего брата и пытался обмануть всех.
Руки Джеймса перестали дрожать, он крепко сжал их в кулаки.
— Да! Да! Всё так! — выкрикнул он, с ненавистью глядя куда-то перед собой, брызжа слюной. — Я убийца, я лжец! Всё время я! Можете теперь меня казнить за это! По крайне мере, мою казнь ваша свадьба не испортит!
— Никто никого казнить не будет! — заявил Леопольд. — Не в моём королевстве! Никакой казни!
— И свадьбы тоже никакой не будет, — добавил Дэвид, глядя на Белоснежку. — Король обещал выдать принцессу за первого встречного, но первый встречный своего согласия никому не давал. От клятвы вас освобождаю. Все ваши игрища чуть не разрушили мою семью. Нам лучше уйти.
— Что ж, — сказал самому себе Румпельштильцхен. — А этот пастух оказался глупее, чем я ожидал. Но мудрее, чем я надеялся.
— Джеймс, ты пойдёшь со мной? Матушка спрашивала о тебе… — Дэвид умоляюще смотрел на брата, но тот остался стоять на месте и за братом не пошёл. — Я буду ждать тебя.
Белоснежка запоздало подорвалась с места, когда Дэвид выбежал из зала, и растерянно остановилась на полпути. Кто знает, сколько бы длилась эта драматичная сцена, если бы Джеймс вдруг не упал навзничь.
***
Уже поздно ночью того же дня Румпельштильцхен поторопился уединиться в своей башне. После того, как Джеймс потерял сознание, началась такая суматоха. Только сейчас Румпельштильцхена оставили в покое, но никакими переводами заниматься желания у него уже не было. Даже усидеть на месте казалось невозможным. Хотелось отправиться к Белль. Рассказать, как обернулось дело с братьями-пастухами. Или объяснить, почему не может больше к ней являться. Просто обнять. Хотя бы взглянуть на неё ещё раз. Давно он не метался в таком волнении.
И он бы не смог больше её покинуть. Именно поэтому не стоило приходить к леди Белль.
«Она не будет с тобой счастлива. Её отец прав, ты приносишь только беды тем, кого любишь, — монотонно бубнил в голове голос, безумно похожий на голос его первого хозяина — короля Фредерика. — Оставь мысли о ней. Тьма внутри тебя убьёт её. Вспомни о своём первоначальном плане. Стоит присмотреть себе достойную замену заблаговременно».
Румпельштильцхен застыл посреди своего тёмного кабинета, безумно шаря выпуклыми глазами по полу, будто пытался увидеть сквозь слои каменной клади того несчастного, что примет на себя его проклятие. Как будто, если бы он нашёл его, то сразу же, не задумываясь, научил, как избавить королевство от Тёмного мага.
— Друг мой? — тихо спросили за спиной.
Румпель вздрогнул и обернулся, медленно узнавая своего хозяина.
— Да что с тобой? На тебе лица нет. — Леопольд подошёл ближе и осторожно тронул мага за плечо.
— Я… Всё в порядке, мой король, — Румпель постарался взять себя в руки.
— Ты выяснил, что случилось с Джеймсом?
— Да. Он был отравлен, — Румпель отстранённо смотрел в тёмный овал окна.
— То есть, как это? — удивился Леопольд.
— Отравлен, — так же равнодушно повторил маг. Пастух его не особенно заботил. — Когда я приводил его в чувство, то заметил некоторые признаки зелья «Преданный Наёмник». Его часто использовали при вашем отце. Дрожащие руки, ложная память, вспышки гнева, нарушенная речь, смерть… Думаю, оно было добавлено в вино. Всё остальное братья ели вместе. Куда вы определили Джеймса, мой король?
— В дворцовую тюрьму. Белоснежка его уже всерьёз собиралась обезглавить. Так значит, он не виноват?
— Да, не виновен, — Румпельштильцхен задумчиво тёр подбородок.
— Значит, завтра утром его отпустим. Но надо будет разобраться, кто подсыпал зелье в это вино. Друг мой? — Леопольд окликнул мага, заметив его отсутствующее состояние. — Да что с тобой, в самом деле? Ни за что не поверю, что тебя настолько сильно выбила из колеи эта история.
— Я и впрямь ожидал несколько другого исхода, — поторопился подхватить тему маг, будто проснувшись. — Меня давно так не удивляли.
— Ещё бы, — Леопольд прошёл к ближайшему креслу и тяжело в него опустился. — Слышал бы ты, чего ожидала Белоснежка от своего прекрасного пастуха! Как будто не повзрослела! Думала, что братья придут оба. Одного она поведёт на плаху, а второй кинется под топор палача вместо брата, и она простит обоих.
— Под венец её тоже двое бы вели? — усмехнулся Тёмный, усаживаясь в кресло за столом.
— К счастью, моя дочь испорчена не настолько. Она остановилась на Дэвиде.
— Странно, что она вообще на ком-то остановилась. Стольким женихам отказала…
Румпель протянул руку к ближайшему клочку бумаги, бессмысленно водя пальцем по одной и той же строчке.
— Странно? Вовсе нет! — Леопольд самодовольно хмыкнул. — Снежка мне объяснила ещё до того, как я пообещал выдать её за первого встречного. В общем-то, всё дело было в тебе.
Румпель непонимающе нахмурился и отложил черновик в сторону.
— На взгляд Снежки, все кандидаты на руку и сердце хотели получить в жёны не её, и даже не трон, хотя и не без этого, а Тёмного в своё услужение, — объяснил Леопольд. — Они почему-то были уверены, что после моей смерти кинжал Тёмного перейдёт во владение будущего мужа Белоснежки, как до этого перешёл от моего отца ко мне. Сила привлекала их намного больше, а Снежка видела это.
— Да… — Румпельштильцхен склонил голову, снова окунувшись в свои мысли. — Я снова отличился.
— Не бери в голову, друг мой, — король постарался его утешить. — Корыстные люди всегда были, есть и будут, и твоей вины тут немного.
— Моей вины больше, чем у золотой монеты, за которую могут прирезать в подворотне, — Румпельштильцхен отвернулся, снова разглядывая пол. Этот разговор невольно ещё больше убеждал его в правильности своего решения. Ему и на шаг нельзя приближаться к Белль. Для её же блага.
— Нет проку в том, чтобы корить себя за это. И я повторюсь, твоей вины немного.
Румпельштильцхен поднял голову, с недоверием вглядываясь в своего господина.
— Мой король, вам напомнить, из-за кого ваш прадед перестал слыть Справедливым? Напомнить, из-за кого другой ваш прадед ради веселья повелел превратить в жабу собственную кормилицу, а затем разрубил её надвое, чтобы проверить, нет ли внутри икры? Напомнить, из-за кого ваш отец вырезал половину родственников? Напомнить, кто прял золото, чтобы снаряжать отряды сопливых мальчишек, которых пачками отправляли на бойню? И меня вы зовёте другом! Вы хотели честности, мой король? Все беды, все несчастья, что сваливались на королевство, происходили с моей подачи!
— Спасибо, друг мой, но я хорошо помню уроки истории. И именно поэтому я никогда не относился к тебе, как к рабу. Я не принижал твоего достоинства и…
— Мой король, вы что-то путаете! — Тёмный ощерил зубы в омерзительной усмешке и подался вперёд, ближе к Леопольду. — Всё это не зависело от того, как мои хозяева обходились со мной! И то, что сейчас королевство находится в относительном покое, не ваша заслуга. Это удобно мне! Мне! Потому что вы последний потомок Фредерика, как вы хорошо подметили когда-то. После этого уже никакой ваш приказ не сможет меня остановить. Я завладею кинжалом и развернусь во всю свою мощь!
Он замолчал, озлобленно скалясь, изо рта по тонким губам капала чёрная слюна. Он ожидал вспышки гнева, обиды, пощёчины, наказания. На лице Леопольда не дрогнула ни одна мышца. Он только устало прикрыл глаза и откинулся в кресле.
— Перенеси нас в мои покои, — шёпотом попросил он.
С мага слетел весь запал. На секунду он испугался, что у короля остановилось сердце или случился обморок. Он мгновенно переместил их в комнаты короля, напугав слугу, что принёс свежий графин с вином. Слуга тут же испарился, будто сам был колдуном. Леопольд, кажется, даже не заметил постороннего, из обрывков багрового дыма он тут же подошёл к огромному стенному шкафу, состоящему из множества резных дверок, ниш и ящичков, изукрашенных затейливой резьбой. Тот, кто не знал, что это шкаф, мог принять его за старинное деревянное панно с изображением королевской охоты. Румпельштильцхен знал, потому что на его глазах Фредерик прятал в нём кинжал Тёмного. Король приложил узорчатое кольцо-печатку к глазу гончей, после чего сама собой открылась дверца, за которой лежала железная шкатулка. Леопольд вытащил её. Внутри, помимо кинжала, лежала засушенная человеческая кисть. Рука Фредерика, кою он потерял во время сражения, и, чтобы всё время не носить кинжал Тёмного при себе, положил её в шкатулку к кинжалу. Боялся, что кто-нибудь украдёт его, даже в обход контракта. Потомки почему-то считали, что это дополнительно оберегает клинок от мага, и не убирали её. Удивительно, но их суеверие и впрямь работало.
— Вот, — Леопольд взялся за лезвие и рукоятью вперёд протянул кинжал Румпельштильцхену. — Возьми.
Румпель даже не шелохнулся, продолжая зачарованно глядеть на кинжал.
— Забирай, он твой. Можешь поступать, как тебе хочется. Что ты хотел сделать в первую очередь? Устроить резню? Сжечь деревню? Что касается злодейств, у меня не такое богатое воображение, как у моих предков, но, думаю, ты найдёшь, чем себя занять.
— Уберите его, — Тёмный отвернулся и крепко зажмурился, кончики пальцев предательски подрагивали от желания вцепиться в рукоять. Сила манила, и тьма, которую он так долго сдерживал, была готова выплеснуться наружу. Она шептала бархатным голосом откуда-то изнутри, поднимаясь от живота к голове холодной волной, убеждала взять кинжал и вернуть его ненадолго в сердце Леопольда. А потом, может, пройтись по замку и перерезать глотки всем встречным придворным ублюдкам, что косо на него посмотрели…
— Пожалуйста, уберите! — прокричал он. — Спрячьте его, умоляю!
За спиной послышался шорох и тихий скрежет замка, запирающего потайную дверцу.
— Может, не будешь обманывать меня и себя? — спросил Леопольд, подходя к магу. — Ты так отчаянно ломал комедию, чтобы спасти пастуха. Так заботился о счастье своей несбывшейся невесты. Ты не плохой человек.
— Я когда-то был неплохим человеком, — Тёмный сглотнул. — Но сейчас вы рисковали.
Король понимающе закивал и отошёл к столику, где давешний слуга оставил графин с вином, и наполнил два бокала.
— Тебе надо выпить и успокоиться. Я понимаю, что ты Тёмный и тебе приходится прилагать усилия, чтобы держать себя в руках, но иногда твои импровизации просто с ума сводят. Ты действительно думал, что эти вопли о злодействах вынудят меня схватиться за кинжал и прикончить тебя?