13
На следующий день Белль пошла на работу. Срок отгула закончился. Да и, по словам крокодила, не стоило прятать такие колёса в кукольном домике, через который за день проходит не один десяток любопытных человеческих детёнышей.
— За полтора года никто же не нашёл. Даже инспекция. И воры.
— Тебе просто везло. Лучше не испытывать судьбу.
Белль не стала спорить. Всё равно она собиралась избавится от всех таблеток, чтобы не было соблазна. На работе её ждал сюрприз. Какой-то парень в костюме медведя — настоящем костюме, а не тех обносках, что получились из детской пижамки, — раздавал листовки перед магазином. Нехорошее предчувствие подтвердилось, когда она встретила начальника.
— Чебурашка нам больше не нужен. Извини.
— А ночной сторож?
— Чарли отличный работник! Он согласился и в ночь дежурить. И всего на полставки!
Белль думала, что работника дешевле, чем обходилась магазину она, уже просто невозможно найти. Оказывается, существовали люди ещё непритязательней. Белль не знала, как реагировать. Хотелось плакать, но не получилось. Закатить истерику тоже не вышло. Она хотела попросить свою зарплату, но почему-то не решилась. Только покивала. После чего заскочила в кукольный домик забрать так называемую нычку. А когда проходила мимо идиотично улыбающегося Чарли, подумала, что крокодил на её месте этого Чарли избил бы после смены. Ну, или хотя бы под зад пнул. Последний порыв был довольно заманчив, но Белль сумела себя удержать. Она ведь не буйная.
— Представляешь, меня уволили, — буднично сообщила она, плюхнувшись за кухонный стол.
Крокодил выронил бутерброд и матюкнувшись, нырнул под стол, чтобы его поднять.
— Твой начальник понял, что раздача бесплатной туалетной бумаги не приносит прибыли? Или город наконец-то равномерно заполнился его листовками?
— Нет. Он нашёл другого работника. Дешевле. У него даже костюм нормальный.
— Надеюсь, ты хотя бы плюнула ему в спину.
Крокодил принялся старательно очищать масляную поверхность от налипших пылинок и волосков.
— Нет. Даже не подумала об этом, — Белль гордо умолчала, что собиралась отвесить сопернику поджопник. — Мне кажется, он… умственно-отсталый.
— Думаю, ты немного потеряла, лишившись этой работы. Тебе самой не кажется, что ты годишься на что-то большее, чем это ежедневное выставления себя посмешищем?
— А куда меня возьмут? Кем? — Белль безрадостно подковырнула со стола крохотную щепочку. — Я не помню, кто я такая. Кем я работала? Есть ли у меня какое-то образование? Может быть, я и впрямь была проституткой? Или вообще — кассиром в супермаркете?
— Даже представить не могу, что из этого хуже, — фыркнул Крокодил. — Хотя знаю! Консультант в магазине бытовой техники! Их все ненавидят.
— Вот ты говоришь, чего я достойна, а чего нет — а сам работаешь уборщиком в зоопарке. Неужели тебе самому не кажется, что ты достоин чего-то большего?
— Не кажется, — крокодил не сводил глаз с бутерброда. — Должен же кто-то разгребать это дерьмо. Да и… с судимостью меня особенно никуда не брали.
— Извини. Я не подумала. Выходит, наше прошлое мешает нам обоим устроиться в этом мире.
— Да уж, — крокодил поморщился.
— Но мы ведь вместе, да?
— Да, мы банда! Нас свело само провидение! Будешь бутерброд? Я тебе намазал… — Крокодил протянул Белль кусок хлеба с неровно размазанным слоем масла.
— Ты же его с пола подобрал.
— Нет. Тот я выбросил. А этот только что намазал.
— Там надкусано.
— Это просто кусок неровный.
— Ну, давай тогда.
Белль всё-таки взяла бутерброд, сдула с него оставшуюся соринку и уже открыла рот, когда крокодил, выпучив глаза, её остановил:
— Эй! Я же пошутил! Выкинь. Я его с пола подобрал, а ты в рот тащишь!
Белль отложила несчастный кусок в сторону и безрадостно вздохнула.
— Не стоит нам теперь разбрасываться едой.
— Оставить панику. Я ещё планирую пережить в твоей компании конец света, а то, что случилось с тобой, на апокалипсис не тянет. Уж извини.
— Всё равно я не хочу быть обузой.
— Ну вот, а я уже обрадовался, что на старости лет обзавёлся молоденькой приживалкой! — заворчал крокодил. — Не лишай меня удовольствия почувствовать себя хотя бы ненадолго богатым папиком!
— Окей! Богатый папик! — подыграла Белль. — Купишь своей девочке новые туфельки?
— Конечно, крошка! О чём речь! Всё, что угодно, для твоих маленьких ножек!
— И новую машинку. Розовенькую! — Белль состроила совсем уж глупую рожицу и похлопала глазами.
— Обязательно! Розовенькую! На верёвочке.
Под хитрым взглядом соседа, Белль невольно рассмеялась. Ещё никогда она не была так рада, что в её жизни появился крокодил. Хорошо, что она тогда заметила ту старую газету под прилавком.
Крокодил тем временем разломил бутерброд пополам и щедро протянул не надкусанную часть Белль.
— Вечером возьмёшь мелочи из банки и купишь в ларьке газет с вакансиями, — проговорил он, когда они ритуально зажевали хлеб. — Бросим вызов этому миру, найдём тебе престижную работу.
14
Крокодил проснулся от щекотки. Что-то холодное осторожно касалось его пальцев ног. Он хотел сдвинуть ногу, но что-то мягкое и тёплое не давало ему это провернуть, крепко сдавливая колени в мягких тисках. Щекотка продолжалась. Крокодил нехотя открыл глаза, чтобы увидеть нечто прекрасное. На его тощих коленях спиной к нему сидела Белль. На ней в силу раннего утра были надеты только голубые хлопковые трусики, чуть съехавшие с одной ягодицы в промежность. Она что-то напевала, продолжая щекотать его пальцы. Пахло чем-то химическим.
— И что мы там делаем? — спросил крокодил хриплым со сна голосом и, не задумываясь, положил руки на круглые полушария, ещё больше сдвигая края трусиков.
— Пакостю. Потерпи чуть-чуть, я сейчас. И не шевели пальцами, если не трудно.
— Если ты собралась растворить мои ноги в кислоте, то подготовь стеклянную посудину. Дырка в постели — это не красиво…
— Ага. Ещё минуточку… Всё! — Белль соскочила с кровати и отошла к столу, шкодливо улыбаясь.
Крокодил пошевелил пальцами со следами свежего педикюра. Готичный чёрный лак весело заиграл бликами.
— Нравится?
— Очень! — ответил Крокодил. — На руках тоже нарисуй.
Белль радостно уселась рядом и занялась покраской ногтей своего крокодила, пока тот свободной рукой гладил её спину и задницу, не скрывая своего коварного замысла.
— Ты сегодня снова не спала. Глюки или вспомнила что-нибудь?
— Нет. Только гоблины.
— Зря ты выкинула все лекарства. А что говорит твой мозгоправ? Ты ведь ходила к нему недавно.
— Доктор Хоппер себе не изменяет, — пожала плечами Бэлль и, изменив голос, пробубнила: — В вашей терапии наметились улучшения, Бэлль! Продолжайте принимать своё кило таблеток ежедневно, и я уверен, со временем у вас появится лысина, как у меня!
Крокодил фыркнул. Белль положила его руку с уже накрашенными ногтями себе на колено с наказом не шевелить, пока не высохнет, и принялась за другую.
— Он точно доктор?
— Ну, я немного преувеличила, — поморщилась Белль. — Доктор Хоппер неплохой врач. Он со мной разговаривает, проводит тесты, советует больше бывать на свежем воздухе и получать позитивные эмоции. В больнице он единственный верил, что я смогу всё вспомнить. Но вот эта его мания прописывать тонны препаратов…
— И что ты ему рассказываешь? Он, конечно, был в восторге узнать, что ты поселилась с бывшим сидельцем?
— Не знаю. Я про тебя ему не рассказывала. Сказала только, что подыскиваю себе другую работу. Старая надоела. Он сказал, что это отличная новость, значит, лечение работает.
— То есть, если бы тебя уволили на год раньше, лечение заработало бы ещё быстрее!
— Думаю, я бы снова вернулась в психушку, — Белль красила указательный палец слишком долго.
— Но с тех пор, как ты совсем забросила таблетки, ты ничего и не вспомнила больше, — осторожно заметил Крокодил. — А кошмары усилились. Вон какие синяки под глазами. И ты ещё в таком состоянии пытаешься найти работу.
— Но не сидеть же мне без дела. Так ещё хуже. Видишь, я уже ногти крашу. Причём тебе.
Удивительно, что сегодня утром она умудрялась шутить. Белль искала работу уже третью неделю. Весь пол на чердаке был равномерно застелен газетными листами с красными галочками и кружочками. Крокодил ей даже мобильник поддержанный купил, чтобы она могла обзванивать вероятных работодателей. Но пока что не везло.
— Работника уже нашли.
— Нужен опыт работы.
— Вы нам не подходите.
— Вредное производство.
— Требуется специальное образование.
И самое любимое:
— Мы вам перезвоним.
Из-за этого Белль нервничала ещё больше. Пару раз она срывалась в истерику и рвала в клочья все газеты, что попали под руку. Панический ужас перед гоблинами никуда не делся. Почти каждую ночь крокодилу приходилось её успокаивать и напоминать, что она в безопасности. Монстры в её голове были сильнее всех внушений.
— Как ты думаешь, лак уже высох? — спросил Крокодил, когда Белль закончила с покраской и сидела рядом, пытаясь прочитать на флакончике состав, написанный микроскопическим шрифтом.
— Да. Если верить этикетке, он схватывается почти моментально. Как цемент… ой!
Флакончик лака закатился куда-то под койку. Белль сама не поняла, как оказалась опрокинутой на лопатки. Почти как в ту ночь, когда крокодил приставил ей к горлу ложку. Он снова нависал над ней, серьёзный и жуткий.
— Крокодил, ты чего? — Белль несмело улыбнулась, не понимая — он снова шутил… или уже не шутил?
— Я — чудовище. Вырывайся, — приказал он.
— Что?
— Что непонятного? Я — один из гоблинов. Я с ними заодно. Втёрся к тебе в доверие, чтобы заманить в ловушку. Ты в западне!
Белль попыталась вырваться, но крокодил крепко сжал её запястья над головой и буквально лёг сверху. Она и впрямь оказалась в западне.
— Крокодил, это не смешно. Отпусти.
— Если ты хочешь вырваться, то тебе стоит лучше стараться. Иначе не сбежишь, — крокодил склонился к ней и оскалив кривые зубы, лизнул от шеи до подбородка. — И я тебя наконец-то трахну.
— Нет! — Белль взвизгнула и затрепыхалась, пытаясь столкнуть его с себя. — Нет! Пожалуйста! Ты же обещал!
— Надоело ждать!
Крокодил стал грубо шарить рукой по её телу. Отстранился, чтобы стянуть с неё трусы. И вот тогда Белль стало жутковато. Освободить руки по-прежнему не получалось, крокодил держал крепко. Она дёрнула ногами, высвободилась из захвата его колен, но не так, как собиралась.
Крокодил скатился на бок, зажимая руками пах. Белль пулей слетела с кровати и отбежала за кухонный стол, не глядя подтягивая трусики. Крокодил смеялся.
— Ты в порядке? — спросила Белль, осторожно заглядывая через стол. Подходить ближе было по-прежнему страшно. По-хорошему, вообще следовало накинуть первое попавшееся из одежды и бежать отсюда, не оглядываясь.
— Я ещё полежу тут немножечко, — задумчиво ответил с пола крокодил. — Я раньше и не замечал, до чего же у нас красивый потолок на чердаке.
Белль осторожно глянула наверх. Купольная крыша с перегородками была выкрашена в тёмно-синий и уходила почти в черноту. Старая краска местами облупилась, пожухла и пошла трещинами. С перекладин и внутреннего каркаса свешивались вуали паутины. На боковой балке притулилось старое птичье гнездо. Жуть.
— Зачем ты на меня напал? — Белль подошла ближе и села на корточки рядом.
— Ну явно не для того, чтобы тебя изнасиловать, — съязвил он. — У меня даже не стояло в этот момент.
— Я была слишком напугана, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
— Вот сейчас обидно было.
— Нет. Я не про размер, я… Не отвлекай меня. Ты не ответил, зачем на меня напал?
— Я хотел, чтобы ты научилась давать отпор монстрам наяву, чтобы не бояться тех, которые сидят у тебя в голове.
Шурша газетами, которые теперь заменяли им ковёр, Белль улеглась рядом с крокодилом. С такого ракурса потолок казался ещё более пугающим. Как будто заглядываешь в бездну. Огромная всепожирающая бездна. Она же всё это время была у них над головами.
— У меня получилось?
— На первый раз сойдёт. Но потом я тебе покажу другие способы.
— И много ты их знаешь?
— Достаточно, чтобы снова угодить в тюрьму.
15
— Когда-нибудь это должно было случиться, — глубокомысленно произнесла Белль, разглядывая фрикадельку в томатной подливе.
— До сих пор не могу поверить, что он сдох! — простонал крокодил. Выглядел он совершенно несчастным.
— Он был уже старым.
Они сидели в кафе «У Бабушки» и завтракали. Народу было полно, и Белль постоянно неуютно поглядывала по сторонам. Теперь паранойя преследовала её и днём.
— Это ничего не значит! Когда я его подобрал, он уже был старым и сломанным! — Крокодил безжалостно всадил вилку в свою фрикадельку и отправил в рот. — Этот холодильник два года служил мне верой и правдой!
— Ты же в нём и не хранил ничего, — напомнила Белль. — Сам говорил, что не готовил и есть приходил сюда.
— Туда идеально помещались шесть банок пива! А теперь из-за поломки испортилась целая пачка масла! Ты знаешь, сколько стоит настоящее масло? Настоящее, а не та маргариновая отрава из супермаркета.
— Я никогда не покупала масло.
— Оно и видно.
Белль снова зыркнула в сторону, оглядывая зал кафетерия. Официантка Руби резво носилась между столиками. Посетители ели и разговаривали, если было с кем. Парочка молоденьких девиц за столиком справа от них громко смеялась, и почему-то упорно казалось, что над ними. Она с утра забыла расчесать волосы. И крокодил щеголял чёрными ногтями, напоминая стареющего рокера. Чуть дальше деловая дама пила кофе, пока читала свежую газету. А за ней, ещё дальше, почти у выхода, сидел мужчина, и Белль была готова поспорить, что он смотрел прямо на неё. Прямо в упор, даже встретился взглядом на какую-то секунду и сразу же уткнулся в свою чашку. Стал копаться в карманах.
— Крокодил?
— Что?
— Вон тот мужчина на меня пялился.
— Надеюсь, он не дрочил при этом? Потому что только я имею на это право.
— Нет. Просто смотрел. Хотя теперь копается в карманах. Деньги достал. Сейчас уйдёт.
Крокодил оглянулся, но увидел только спину уходящего полноватого мужика в серой кепке. Совершенно непримечательного.
— Какой мерзкий тип. Хочешь, догоним его, и я спрошу, чего это он глазел на мою девчонку?
— Не надо. Может, мне действительно показалось. Гоблины уже и днём мерещатся.
— Главное, чтобы мания преследования не превратилась в манию величия. Ты его запомнила?
— Не забуду уж точно.
— Если ещё раз увидишь, обязательно скажи. Не нравятся мне всякие смотрящие…
Белль подумала, что и раньше где-то видела этого человека, но не могла вспомнить, где, и крокодилу говорить не стала.
— Чёрт, где я холодильник теперь возьму?
16
— Ты уверен, что мне стоит учиться этим приёмам? — спросила Белль, разглядывая кухонный ножик. — Насколько я успела понять, они довольно… нечестные.
— Говори как есть! Подлые! Гнусные! Гадкие! Паскудные! Грязные! Низкие! Ссучные! Видишь сколько синонимов? — крокодил отложил словарик в сторону.
Белль тяжело вздохнула. Утреннего нападения крокодилу показалось мало, и после вынужденного завтрака в кафетерии свой выходной он решил полностью посвятить урокам по причинению тяжких телесных повреждений вероятному гоблину. Роль гоблина исполняла набитая газетой бывшая рабочая униформа Белль. Правда, без головы.
— Так даже органичней. Не думаю, что у гоблинов есть мозги.
На данный момент от Белль требовалось всадить нож для масла монстру под ребро. Но где у него вообще должны быть рёбра, если он набит газетами, оставалось загадкой.
— Ты в любом случае слабее любого противника, — продолжал крокодил, расхаживая по чердаку с видом профессора. — И ты физически не сможешь победить по-честному. Ты ведь женщина. Но тебе даже проще. Женщины вообще никогда не дерутся в открытую. В тот раз — врезать коленом по яйцам — был один из немногих выходов для тебя. Ну, ещё можно было ударить лбом мне в нос или по зубам. Это тоже довольно болезненно.