Магнус невзначай потрепал Алека по плечу, заставив того вздрогнуть.
– А почему ты называешь себя магом?
Какой хороший вопрос. Он одновременно уводил от скользких тем и был интересен ему самому.
– Ну, скажем так, это связано с моей любимой книгой.
– Гарри Поттером?
Конечно же, Алек помнил эту деталь. Он вообще помнил события Индианаполиса слишком хорошо, несмотря на то что прошло уже полтора года.
Глаза Магнуса расширились от удивления:
– Твои брови только что презрительно сошлись на переносице? Скажи, что мне показалось! – он всплеснул руками. – Не оскорбляй эту великую литературу! Роулинг заставила мир поверить в волшебство, это же делаю и я.
Алек лишь кивнул. Магнус мог заставить поверить в волшебство кого угодно.
Может быть, даже его самого.
– Возвращаемся на манеж!
Магнус усмехнулся и похлопал Алека по руке, прежде чем встать и присоединиться к цирковым.
Алек пошёл следом. До конца тренировки он мог думать только о том, как горит кожа от одного почти невесомого прикосновения.
***
Магнус явно не ожидал подставы, когда расслабленно заходил в столовую. Тренировка закончилась несколько часов назад, он успел прогнать некоторые моменты из своей программы прямо в автокемпере вместе с Изабель, а ещё за сегодняшний день заставил Алека покраснеть ровно три раза. Если учесть, что время только-только подошло к обеду, всё складывалось просто прекрасно.
Но зайдя в столовую, он словно натолкнулся на невидимую стену. На первый взгляд всё было, как обычно: цирковые уплетали обед за обе щеки, гул голосов разносился над столами, со всех сторон раздавались смешки… Рафаэль улыбался. А вот это было чем-то новеньким.
Магнус застыл на секунду и протёр глаза руками. Счастливая улыбка никуда не делась.
Рафаэль.
Улыбался.
– Рагнор, что ты сделал с Рафаэлем?
– Погоди-погоди, я сам ещё не осознал.
Магнус зажмурился, снова открыл глаза, но ничего не изменилось.
Наверное, если бы Рафаэль внезапно убил любого из цирковых «Феерии», это удивило бы его меньше.
Рафаэль редко показывал эмоции и держал всё в себе. С самой первой встречи с Магнусом, когда обоим было около пятнадцати, он улыбался настолько редко, что данное явление было сравнимо разве что с падением звезды.
Магнус схватил Рагнора за рукав красного легкого пиджака и буквально протащил за собой к столику, за которым устроился их друг. Рафаэль сидел в одиночестве, уставившись в какой-то толстый томик занимательных – жирные кавычки – историй. На его губах блуждала такая отрешённая улыбка, что вряд ли он понимал, что читал.
За все годы общения, Магнус понял одну вещь: улыбка для Рафаэля настолько серьёзная вещь, что появляется она только в исключительные моменты.
– А если его вилочкой потыкать, он нахмурится? – почти в ухо Магнусу прошептал Рагнор.
– Я тебе потыкаю, - расслабленно откинулся на спинку стула Рафаэль. – Не досчитаешься своих кошек.
Даже свойственные ему угрозы звучали совершенно ненатурально.
– Съешь ты их, что ли? – с сомнением протянул Рагнор.
– Я же не живодёр. Отдам Кэсси, а там ты просто не сможешь забрать у ребёнка игрушку.
Рагнор фыркнул себе под нос, но пересаживаться за другой стол не стал, и они с Магнусом сели напротив Рафаэля.
– Может быть, ты расскажешь, что с тобой происходит? – Магнус взял вилку с ножом и начал разделывать запечённую куриную ножку. – Иногда пропадаешь до ночи, иногда засветло сбегаешь из автокемпера. А сейчас вот и того хуже. Если бы я не знал тебя, я бы сказал, что это признаки влюблённости.
Рафаэль неопределённо пожал плечами, но всё же улыбка на его губах чуть померкла. Он явно не хотел о чём-то рассказывать.
– Может быть, лучше ты расскажешь нам, что происходит и почему ты внезапно стал таким любителем пообсуждать свою личную жизнь?
– Подло, Рафаэль.
– Вообще-то, справедливо, – Рагнор оторвался от поглощения овощного рагу и согласно угукнул.
– При этом только в те моменты, когда Алек рядом. Ты специально это делаешь?
– Что я делаю? – протянул Магнус, словно не понимая, о чём речь.
– О, Гефест! Вызываешь в Алеке ревность, конечно же, – Рафаэль перешёл на шепот. – Нам ли не знать, что каждую ночь ты засыпаешь на своём диванчике, иногда на кровати Изабель, но всегда в полнейшем одиночестве?
– Не считая пьяных ночей в моей компании. Но могу поклясться, что я не делаю с тобой ничего из того, что ты описываешь. Питт, Грег, Имасу? Откуда ты вообще эти имена берёшь?
Магнус с вызовом вскинул голову. Кто там говорил, что лучшая защита – это нападение?
– Какие глупости. У него же невеста, – он специально выделил последнее слово, чтобы поставить точку в этом разговоре.
Рафаэль и Рагнор переглянулись между собой, но промолчали.
Аппетит внезапно пропал.
Невеста. Хотел бы он сказать, что Лидия – отвратительная стерва, но проблема заключалась в том, что она была хорошей. Даже, наверное, потрясающей. И она не могла не понравиться Магнусу. Своевольная, яркая, не лезла за словом в карман; Лидию можно было даже назвать идеальной девушкой, если бы не тот факт, что в женихах у неё числился Алек Лайтвуд.
От этого имени все внутренности скрутились в тугой узел. Магнус ненавидел своё тело. Он хотел смириться, забыть, пойти дальше. Но максимум, что получалось – это делать вид, что счастлив и играть на публику. Но друзей ему обмануть всё же не удалось.
Магнус не мог объяснить, почему подначивать Алека было для него так важно. Злился и хотел причинить ему такую же боль? Но Алеку должно было быть плевать.
Магнус часто замечал, что плевать не было.
От этого становилось труднее дышать.
– Мальчики, приятного аппетита!
– Спасибо, Иззи, – нестройным хором ответили все трое.
– А ты уже поела? Или боишься не влезть в свои кожаные шортики для выступлений?
Изабель фыркнула, смерила Рагнора уничтожающим взглядом и села рядом с ними.
– Я к вам по делу. У Алека день рождения через три дня.
Магнус дёрнулся.
– Мы готовим сюрприз и хотим, чтобы и вы к нам присоединились. Будет весело. И ваше присутствие важно для него, – на последних словах она обращалась исключительно к Магнусу.
Вилка заныла в пальцах Магнуса. Гул голосов внезапно стал очень далёким.
Это симптомы болезни, а не приближающейся вечеринки. Надо отказаться.
Магнус натянул улыбку на губы и переглянулся с друзьями. Рафаэль пожал плечами, а Рагнор прищурился.
– Мы будем рады поучаствовать.
Магнус ошарашено уставился на друга. Интересно, а за убийство Рагнора Фелла его посадят?
***
В кабинете Мариз было тесно: сюда пришли не только Алек с друзьями, но и Элейн, Люк и Джослин, а рядом с окном застыли Магнус, Рафаэль, Рагнор и Изабель. Все внимательно смотрели на Мариз, которая и собрала их здесь.
Её глаза покраснели, а спину она держала слишком прямо. Неестественно прямо и напряжённо.
В комнате густым киселём застыло напряжение. Мутное, плотное и обволакивающее.
– Теперь, когда мы все собрались, – голос Мариз не дрожал. Почти. Наверняка, если бы Алек не знал свою мать так хорошо, даже не заметил бы. – У меня для вас плохие новости.
Лидия крепче схватилась за его ладонь. Всё только что начало налаживаться.
– Мы лишились постановщика. Елена не будет работать с нами.
Должно быть, это была шутка.
Елена, которая работала с ними на протяжении десятилетий, ушла прямо перед самой ответственной программой? За несколько месяцев до неё?
– Что случилось? – Изабель отреагировала быстрее Алека.
Во взгляде Мариз сверкнули недобрые огоньки. Алек присмотрелся – мама не была расстроена. Она была зла. Буквально дышала яростью.
– Мы не будем обсуждать причины её ухода. Просто Елена здесь больше не появится. С тем учётом, что все наработки были у неё, и написание сценария по идее Алека так же было на ней, сейчас мы остались ни с чем. Если мы не найдём постановщика в ближайшее время, то нам придётся отменить программу.
Тишина окутала кабинет.
Уход постановщика – не конец света. Уход Елены в такое время – подобно концу. «Феерия» не работала ни с кем другим на протяжении многих лет, и все понимали, что найти кого-то стоящего будет практически нереально.
– Вообще-то, я могу попробовать помочь. У меня есть кое-кто на примете.
Все с надеждой обернулись к Магнусу.
========== Глава 8. ==========
Тайна, которую мы хотим обнаружить и понять, —
то, что лошадь показывает оба
из двух типов поведения —
животного табуна и «семейного» животного.
Поведение лошади походит на поведение
собаки и кошки одновременно.
«Танцуя с лошадью»
– Я очень надеюсь, что Катарина и Тэсса почувствуют себя у нас, как дома. Они – наша последняя надежда, – Лидия спрятала лицо в ладонях. Она была выжата, как лимон. Эти три дня, прошедшие с момента ухода Елены, стали испытанием для всей команды «Феерии».
Но всё же цирковые смогли отвлечься хотя бы немного. Всё потому, что сегодня у Алека день рождения и все три дня прошли в подготовке.
Лидия знала, что сегодня у её жениха праздник, и она не должна была вставать ещё раньше, чем обычно, чтобы прийти на манеж, но просто не смогла сдержаться. Эти тренировки дарили ей необходимые эмоции, заряд энергии и веру в то, что она сможет преодолеть себя. Тренировки и тот, кто ждал её здесь каждое утро.
– А не ты ли всегда говорила, что в конечном итоге всё будет хорошо? – он ободряюще улыбнулся.
– Просто в последнее время сложно в это верить.
– Дело только в приближающемся выступлении? Или здесь постарался кое-кто ещё? Например, Алек?
Лидия вздрогнула и подняла голову. И почему он так проницателен?
Она знала, что не должна обсуждать это ещё с кем-либо.
– У Алека сложный период в жизни.
Главное – пожать плечами, как можно безразличнее, а потом встать с бортика манежа и пойти к канату, чтобы продолжать тренировку.
Лидия не заметила странного, какого-то даже сочувствующего взгляда, который буквально прожег её насквозь.
***
Настойчивый звук будильника выдернул Алека из приятного сна.
Он с протяжным стоном выключил противно пищащий аппарат и перевернулся на спину. Попытки открыть глаза не увенчались успехом.
«Хей, тебе сегодня двадцать пять, а ты даже сон победить не можешь».
Он не ждал свой день рождения. В такое время, когда судьба цирка висела на волоске, последнее, о чём хотелось думать – это какие-то праздники. Он даже отмечать не собирался.
Алек всё же сумел открыть глаза и сонно поморгал, а потом понял, что его насторожило – в комнате было тихо. То есть очень тихо. Ни размеренного дыхания рядом, ни шума воды из душа, ничего.
Откинув одеяло, Алек потянулся. Принять душ, одеться, заправить кровать, поправить вечно не желавшую лежать челку: всё это заняло около двадцати минут, а Лидия так и не появилась.
Алек выглянул в коридор, но там не было ни души. Ни полусонных цирковых, ни вечно бодрого Саймона, который был жаворонком и просыпался полным сил даже в шесть утра. Из соседних комнат не доносилось ни звука.
Он прошёл по длинному коридору, заглянул в холл, затем в кабинет Мариз, и так никого и не встретил. Опустевший особняк «Феерии» невольно навевал грустные мысли. Ничего не понимая, Алек спустился на первый этаж и направился в столовую.
Раз уж холл с плазмой и приставкой на втором этаже оказался пустым, искать всех нужно только там.
Придя к такому выводу, Алек дёрнул за ручку двери на себя и вошёл. Полуосвещённая в это время столовая тоже не вязалась с привычным порядком вещей.
И уж тем более с ним не вязалась зазвучавшая тихим колокольчиком плавная мелодия.
Из двери, ведущей на кухню, медленно вышли Тайбериус и Ливия в сопровождении остальных танцовщиц, облачённых в полупрозрачные длинные платья. В руках они держали свечи, маленькими светлячками освещающие помещение.
Алек удивлённо застыл, наблюдая за разворачивающимся перед ним танцем. Морин, Лейла и Амабель закружились в центре столовой, огоньки на их свечках заколыхались и готовы были вот-вот погаснуть, но каким-то образом продолжали гореть. Лили и Ливия при помощи Тайбериуса забрались на стулья и подняли свечи над головами, а сам Тайбериус подошёл к Алеку и протянул ему свой огонек. Он взял в ладони предложенную свечу.
– С днём рождения.
Музыка заиграла громче, и Тай вернулся к танцовщицам. Танец стал более явным.
Алек не знал, что и думать. Все мысли разбежались по сознанию в разные стороны, без возможности ухватить хотя бы одну из них. Всё, на что хватало сил и возможностей – смотреть и восхищаться красотой, которую подготовили специально для него. Свеча грела, почти обжигала, но это не доставляло дискомфорта.
В воздухе замер последний музыкальный аккорд, и Ливия поставила свою свечу на стол, вслед за ней это сделали и остальные девушки. А потом разбежались по двум сторонам и замерли у стен, как статуи.
Музыка сменилась на резкий и громкий бит, и из кухни вышла Изабель в кожаном чёрном топе и такой же юбке. В левой ладони она сжимала рукоять хлыста. Громкий такт, взмах рукой, и первый огонёк свечи погас. Движение резкое и отточенное, плеть взлетела в воздух и ударила почти незримо, так, что был слышен только громкий звук. При этом сами свечи оставались на месте.
Когда единственным источником света в столовой осталась свечка в руках Алека, Иззи подбежала к нему и чмокнула в щёку:
– С днём рождения, братик.
А потом задула и этот маленький огонёк.
Но темнота окружала совсем недолго – буквально через мгновение из кухни полился яркий свет, и оттуда вышли Рафаэль, Рагнор и Магнус. Рафаэль держал в руках две зажжённые пои, Рагнор прижимал к груди Мистера Грея, а Магнус… Магнус закутался в свой плащ для выступлений, а его глаза с кошачьими линзами мерцали в свете огня. Алек заворожено следил за тем, как он улыбнулся, взмахнул рукой, и в тот же момент из рукава плаща вылетел голубь. Маленькая птица с белым оперением сделала круг в воздухе, а потом опустилась Алеку на плечо.
Впрочем, он почти не обратил на это внимания, потому что жёлтые глаза с вертикальными зрачками, которые смотрели прямо на него, полностью завладели им.
– С днём рождения, Алек, – Рафаэль взял обе пои в левую руку, а правой похлопал его по плечу.
– С днём рождения, – Рагнор подошёл с другой стороны и позволил Мистеру Грею ткнуться шершавым носом Алеку в плечо.
– С днём рождения, Александр, – Магнус встал ближе, чем его друзья, но совершенно не обратил внимания на то, что нарушил все возможные законы о личном пространстве. Обе его ладони скользнули по бокам Алека. Он улыбнулся.
Улыбнулся и этим заставил забыть, как правильно дышать.
Наклониться вперёд, сократить расстояние… Голубь перелетел на плечо Магнуса, и тот отстранился, хитро прищурившись.
Алек проклял всё на свете.
– Спасибо, – пробормотал он пересохшими губами.
Магнус, Рагнор и Рафаэль отошли и остановились рядом с Изабель, а музыка вновь сменилась, и из кухни выбежали Кирк, Мэтт и Эрик. Они использовали столы, как трамплины, буквально летали по воздуху, но Алек не мог сосредоточиться ни на одном трюке. Все его мысли и чувства вернулись на несколько секунд назад. В тот момент, где Магнус стоял слишком близко.
– С днём рождения, друг, – улыбнулся Кирк.
– С днём рождения, Алек, – маленькая Кэсси сидела на руках у Ходжа и весело улыбалась.
– С днём рождения, – прошамкал старик Боб беззубым ртом.
– С днём рождения, – Майя, Джордан и Себастьян одновременно обняли его.
– С днём рождения, – Дэвид с работниками цирка по-отечески похлопали его по спине.
– С днём рождения, брат, – Джейс протянул Алеку яблоко, нанизанное на нож. Яблоко, которое ещё недавно стояло на голове Клэри.
– С днём рождения, – Саймон, облачённый в клоунский костюм, и Ребекка с руками, заляпанными гримом.
– С днём рождения, – Лидия поцеловала его в краешек губ.