— Я Кэролайн Форбс, — она стоит посреди гостиной и ощущает на себе тяжёлые взгляды дочери и матери. Ведьма чувствует, что в Хоуп уже есть сила, но она не может ею управлять пока. — Раньше я знала семью Майклсонов. К сожалению, мы расстались не лучшим образом, но твой отец, — Кэролайн бросила на Хоуп печальный взгляд, — он даровал мне жизнь, и я хотела бы отблагодарить его за это.
— Она говорит правду, мам. — Девочка опускает взгляд в планшет и не произносит больше ни слова, так как гостья, по-видимому, перестаёт её уже интересовать.
— Думаю, нам стоит пройти на кухню, я сварю кофе, — предлагает Хейли, и Кэролайн облегчённо выдыхает, следуя за волчицей.
****
— Твоя магия слишком сильна, она убьёт тебя, — Хоуп подходит к ней и поднимает на ведьму грустный взгляд.
— Ш-ш-ш, никому не говори об этом, милая, — Кэролайн опускается перед девочкой на корточки и доверительно заглядывает ей в глаза, — это будет нашим секретом. Хорошо? — Хоуп лишь только кивает согласно и выходит из подвала, заполненного гробами.
Она слышит спор Элайджи и волчицы о ней наверху в доме, но первородному ничего не остаётся делать, как довериться бывшему врагу семьи — предательнице. Остаётся лишь снять проклятье безумия с Ребекки и вывести её из придуманного мира Фреи. Старшая Майклсон очнулась полчаса назад и сейчас лежит наверху полностью опустошённая, без малейших сил и магии. Кэролайн чувствует, как и её силы исчезают с каждым спасённым из семьи, но надеется, что их должно хватить на Марселя. Кэролайн касается лба первородной и берёт за руку, на которой видна метка. Прикрыв глаза, она читает очередное заклинание. Огонь в свечах поднимается чуть ли не до балок на низком потолке. В помещении поднимается сильный ветер, который грозится снести её, но она пока сильна и продолжает стоять, шепча древнейшее заклинание, чувствуя, как ещё часть сил уходит из неё вместе с этим ветром. Ощущает, как уходит очередная частичка жизни из её сущности, принося себя в жертву. Всё резко прекращается, и Кэролайн настолько чувствует себя измотанной и пустой, что просто не выдерживает и проваливается во тьму, падая на холодный пол.
****
Прошла уже неделя, как она стояла в том же углу двора их особняка, также скрытая заклинанием, и помогала Элайдже убить Марселя. Кэролайн знает, что они спасли Клауса, вытащив из его груди клинок, и что он уже пришёл в себя. Её присутствие не понадобилось для этого, да и Элайджа не позволил ей этого. Он не дал ей шанса посмотреть в глаза любимого ещё хоть раз перед своей смертью. Тогда она пошатываясь дошла до кладбища и своего родового склепа. Все эти дни она надеялась на ещё малость магии, чтобы прийти украдкой и посмотреть на него, но силы, а вместе с ними и жизнь, стремительно уходили из неё с каждым часом и днём.
Как и двести лет назад, она стоит на коленях и молится иконке. Только сейчас это бесполезно, потому как их больше нет. Если бы она только могла сейчас обратиться к духам своих предков, то сохранила бы свою жизнь. И что тогда? А главное, для кого? Кэролайн пробыла столько времени без него, что уже устала от одиночества и страданий. Оставить её в живых было самым лучшим наказанием для неё. Клаус всегда изощрённо это делал и с ней не прогадал в своём выборе. Она чувствует, что ей осталось жить всего пару часов, но надежда не покидает её, и она продолжает молиться про себя.
— Кэролайн, — слышит она его тихий голос, но даже повернуться к нему, не то чтобы встать, нет уже сил, она лишь только слабо улыбается. Клаус подходит к ней и поднимает с колен, придерживает и внимательно вглядывается в её потухшие глаза, в её смертельно бледное лицо. — Если бы не Хоуп, то я бы не успел.
Он крепко обнимает её, но и улыбка ей уже с трудом даётся, а столько нужно ему ещё сказать. Она желает целовать и обнимать его так же крепко, как и он её сейчас, шептать слова любви, кричать ему, как ей было всё это время одиноко без него, но тьма затягивает к себе, захватывая всё существо, и она не может сопротивляться. Кэролайн уже где-то вдалеке слышит его отчаянное «НЕТ», и она так желает пойти к нему, но крылья смерти окутывают, не позволяя сделать и шага к нему навстречу. Лишь только радует последняя мимолётная мысль в её разуме: «Он пришёл». Она пытается забрать её с собой во тьму, но она ускользает от неё, и она стремительно начинает падать в пропасть.
========== Его спасение ==========
Когда леди Кэролайн гуляет по двору фамильного особняка Майклсонов, бывает с его сестрой, а бывает, одна, то даже не представляет, как Никлаус сверлит её взглядом через панорамное окно или же с балкона. Вся в белом, такая светлая и невинная, словно лучик света в его жизни, но не для него. Ему приходится только мечтать о такой, как она, прекрасно зная, что может только очернить её своим прикосновением. Клаус совсем теряет сон, когда она приезжает к Ребекке в гости, бывает на неделю, а бывает, на две. Её чистый смех, словно ручеёк, слышится ему повсюду, и он думает, что скоро его разум совсем повредится и он просто слетит в один момент с катушек.
— Ты не тронешь её, Никлаус, — раздаётся тихий голос Элайджи позади него. — Ты только испортишь ей жизнь, превратив в жалкое подобие своей. Ты никогда не изменишься, даже ради неё. — Молчаливо соглашаясь с братом, он так и стоит молча, сцепив за спиной руки, и продолжает пожирать её глазами, на что старший брат шумно вздыхает и уходит, предвидя нехорошее.
Клаус прекрасно понимает опасения брата. Его душа слишком темна, чтобы сдерживать себя. Он слишком порочен, чтобы не причинить вред этому ангелу, кажется сошедшего с небес для его мучений в отмщение за его грехи.
Он возвращается домой поздно, а точнее, под утро. Весь пропитанный дорогим виски и порочным запахом куртизанок. От него веет безумием, когда он видит её в шёлковом пеньюаре, идущую со свечой по длинному коридору. Она как видение. Как богиня. Это болезнь, ругается про себя он.
— Не слишком ты рано сегодня, Клаус? — иронично замечает она. И в её голосе слышны нотки ревности? Он точно сходит с ума!
— Почему вы не спите, леди Кэролайн? — слишком резко спрашивает её в ответ он, пытаясь через силу сдержать свои животные инстинкты, но она только молча подходит к нему близко. Слишком близко, что он чувствует её чистый запах. Он чуть сладковатый, похожий на аромат весенних цветов, который перемешивается сразу же с запахом резких до тошноты духов проституток и алкоголя. И Клаусу даже неудобно перед ней? Ему стыдно? Он смотрит виноватым взглядом, а она мягко улыбается ему, и он готов прямо тут повалить её на мраморный пол, наплевав на все светские приличия и условности.
— Мне не спится в последнее время, так же как и тебе, — её голос манящий, соблазнительный, он оплетает всю его сущность, и он чувствует её дыхание, такое свежее и тёплое, у своих губ.
— Что ты делаешь, Кэролайн? — тихо спрашивает он у неё с придыханием, склоняя голову ей навстречу. Уже близко. Ещё чуть-чуть.
— Делаю то, на что ты никак не решишься, — шепчет зазывно она ему, и настаёт предел. Взрыв в его больном разуме, и его губы с протяжным стоном накрывают её. Они такие нежные, мягкие и желанные, что он жмурится от удовольствия. Он прижимает её к стене и исследует глубины её рта со всей страстью, что накопилась у него за столько времени. Клаус готов кричать от счастья, слыша её ответные стоны, чувствуя её руки, гладящие его с такой любовью, что он ощущает себя в этот момент совсем не одиноким во всём мире, как раньше. С ним теперь она, и он уже решил про себя, что не отпустит её никогда от себя. Ради неё он пообещал себе измениться. Он сделает всё ради своего ангела.
========== Предательство Глава 3 ==========
Хоуп сидела на кровати и изучала старинный гримуар своей бабушки. Она ждала. Наконец лежащая возле неё блондинка открыла глаза, резко приподнялась и шумно вдохнула воздух.
— Где я? — хрипло спросила Кэролайн.
— Ты у нас дома, — Хоуп захлопнула гримуар и внимательно посмотрела на неё, — мой отец спас тебя.
— Где он сам? — Кэролайн схватилась за голову от новых ощущений. Тусклый светильник слишком ярко горел, а джазовая музыка, доносившаяся с улицы, слишком громко звучала. — Я вампир? — догадалась она.
— Не совсем, — девочка встала и подошла к тумбочке, где стоял бокал с кровью, — вот, возьми, — Хоуп протянула ей бокал, — но сначала прочти это, — она достала из кармана джинсов аккуратно сложенный листок.
«Знаю, ты будешь корить меня за то, что обратил тебя, но у тебя всё же остался выбор. Ты можешь прекратить это сейчас или же продолжать жить, закончив обращение. Ты спасла меня и мою семью, пожертвовав собой, и я не мог оставить тебя умирать там. Мы в расчёте, Кэролайн».
Кэролайн опустилась опять на подушки и прикрыла глаза. Перед смертью ей послышались его слова? Она приняла желаемое за действительное? Не может быть, чтобы он оставил такую равнодушную записку. Хочет ли она жить? Да! Но только ради того, чтобы высказать ему в лицо всё то, что она сейчас думает о нём. Равнодушное животное! Она открыла глаза и посмотрела на бокал в своей руке. Ну что же, вампир так вампир, она справится и с этим. Решительно выпив содержимое бокала, Кэролайн почувствовала себя намного лучше.
— Я не ошиблась в тебе, ты борец, Кэролайн. — Так внешне похожая на свою мать и с характером отца, Хоуп не по годам была умна. — Уверена, что ты справишься со своей новой сущностью.
— Спасибо тебе за всё, Хоуп, — она встала с кровати и благодарно улыбнулась девочке, — ты так мне напоминаешь сейчас своего отца.
— Надеюсь, мы не прощаемся с тобой и я увижу ещё тебя, — взгляд Хоуп был проникновенным, таким, что пробирал до мурашек, — ты мне нравишься, Кэролайн. — И эти слова опять напомнили ей Клауса.
— Я тоже на это надеюсь, Хоуп, — произнесла Кэролайн, улыбаясь.
Уже на выходе из Бойни её остановила Ребекка:
— Уже уходишь? — Кэролайн обернулась и встретила насмешливый взгляд первородной. — Хотела поблагодарить тебя.
— Серьёзно? — удивлённо приподняла бровь она. — Не стоит, я сделала это не ради тебя, Ребекка.
— Похоже, что тебе нужна моральная поддержка, — иронично заметила Ребекка.
— Только не в твоём лице. Мы с тобой не особо ладили, если ты забыла, — усмехнулась новоиспечённая вампирша.
— Ой, да брось, Кэролайн, что было, то было. Тем более моё мнение кардинально изменилось насчёт тебя, — Кэролайн уловила в её взгляде некую хитринку, — может, пойдём выпьем чего-нибудь крепкого и вкусного, а я тебе расскажу интересные вещи про твою новую сущность.
— Я знаю всё до мелочей о вампирах и не думаю, что ты расскажешь мне что-то новое. Я умею себя контролировать, и благо на дворе двадцать первый век и не нужно пить кровь напрямую из людей, так что, думаю, я справлюсь без твоих наставлений, Ребекка.
— Святая Кэролайн, даже будучи вампиром, остаётся с нимбом на голове, — фыркнула первородная, — тогда, возможно, я пролью свет на ваши дальнейшие отношения с моим братом? Интересует?
— Твоя взяла, — закатила глаза Кэролайн, видя торжествующий взгляд Ребекки, — пошли.
****
Они уже два часа сидели в одном из баров на Бурбон стрит, и Кэролайн уже перестала считать количество выпитых коктейлей, но Ребекка так и не затронула тему о них с Клаусом, и это начинало раздражать её. Да и вообще её бесило, что все чувства теперь обострены до предела и не так-то просто, как она считала сначала, справляться с ними. Одно она теперь знала точно — алкоголь помогает глушить их.
— Он не знает, что ему делать, — неожиданно произнесла Ребекка, — дай ему время.
— Двести лет достаточно большой срок, — хмыкнула Кэролайн, — тебе так не кажется?
— Я думаю, он боится прошлого, — Ребекка стала размешивать трубочкой коктейль в стакане, — ты должна понимать это, Кэролайн. Твоё предательство отразилось на всех нас.
— Я бы назвала это недопредательством, Ребекка, — уточнила Кэролайн, встав со стула, — я не предавала вас. Лишь желала справедливости в то время. Вы ставили магию и истинную силу на последнее место. Оборотни были важнее для Клауса, и я, как регент, не могла позволить уничтожить свой вид. Это выживание было, Ребекка. Кому, как не тебе, знать об этом.
— Я могу тебе сейчас помочь забыть моего брата, ты знаешь об этом, — первородная отодвинула свой стакан и просверлила её раздражённым взглядом, — хочешь?
— Нет. Он единственное, что у меня осталось, — в глазах Кэролайн появился страх, и Ребекка улыбнулась.
— Так и знала…
****
Толпа туристов, шедшая под карнавал Марди-Гра, не могла её скрыть от него. Он так же стоял на балконе, как и двести лет назад, и с силой сжимал стальные поручни, думая обо всём и ни о чём одновременно. Она его и не его. Как такое возможно? Он желает быть с ней. Прошёл уже месяц после её обращения, но она так и не пришла к нему. Он ждал, но она такая же упёртая, как и он. Гордая.
— Никлаус, думаю, ты должен пойти за ней, — послышался сзади голос Элайджи.
— К чему такая блажь, брат? — иронично спросил он.
— Она доказала свою преданность, — Элайджа вмиг повернул брата к себе, сверля его проникновенным взглядом, — иди к ней. Она достойна нас.
Он оказался перед ней в тёмном переулке, как каратель, как защитник одновременно, и она смотрела на него с немым вопросом: «Убьёшь или же помилуешь?»
— Клаус, — тихо произнесла она.
— Как такое возможно, Кэролайн? Одновременно ненавидеть и любить? — хрипло спросил он.
— Я люблю тебя…
— Ты всё, что у меня есть, Кэролайн… ты во мне глубоко…
========== Печальное прощание и наконец счастливое будущее ==========
Выезжая из Нового Орлеана, Кэролайн устало прикрыла глаза. Всё закончилось слишком быстро, спокойно и, как ни странно для всех них, без дополнительных проблем, как это случалось, к сожалению, не всегда. Они помогли Клаусу, тот в свою очередь им; но чёрт возьми, тогда почему так сердце щемит от тоски и недосказанности? Почему ей хочется кричать от отчаяния и бежать от Стефана сломя голову? Ведь наконец она могла быть со своим женихом и выйти за него замуж, как и планировала летом. Неужели проведённые несколько недель с Клаусом могли так повлиять на их отношения со Стефаном? Кэролайн даже и думать не могла, что так соскучилась по прежним колкостям, лёгкому флирту между нею и Клаусом.
«Он изменился!» — в который раз повторяла она себе.
«Чем он вообще хуже Стефана, который несколько раз бросал меня совсем одну наедине со своими проблемами, тогда как Клаус всегда готов был помочь?!» — спрашивала она себя не единожды за этот вечер.
«Меня тянуло постоянно к нему, даже когда он был плохишом. Пора бы уже признаться самой себе, что Клаус был прав, когда говорил мне, что мы похожи. А Стефан?» — боролась Кэролайн со своими противоречивыми чувствами, пытаясь насильно привести разум в обычное русло, а вернее — в пассивное состояние, чтобы заново пережить и забыть встречу с несносным гибридом.
— Ты просто боишься, Кэролайн Форбс… боишься опять оступиться, а Стефан надёжный, — пробурчала блондинка себе под нос.
— Ты что-то сказала, милая? — Стефан сделал радио тише и внимательно посмотрел на неё.
— Нет, тебе показалось, — тихо ответила Кэролайн, отворачиваясь к окну, отмечая про себя, что не может смотреть Стефану в глаза, а главное, понимая, что уже мыслит вслух. «Я схожу с ума!»
Машина вдруг затормозила, и Кэролайн удивлённо посмотрела на него.
— Нам необходимо поговорить, Кэролайн, — объявил Стефан, выходя на улицу.
Она стояла, облокотившись о капот, склонив голову, уже предчувствуя, о чём зайдёт речь, а вернее, о ком, но так же, как и он, не решаясь начать наболевший разговор.
— О чём ты хотел поговорить? — всё-таки первая решилась Кэролайн.
— О нас… вернее, я не знаю, как начать. — Стефан запустил от отчаяния руку в волосы и начал ходить из стороны в сторону, маяча перед ней, совсем как Клаус, когда думал о важном, но Стефан — не Клаус. — Мы изменились за это время. — Он подошёл к ней и так же, как и она, прислонился к машине рядом с ней. — Ты, я, понимаешь?