Тем временем, пока он размышлял об этом, они перевалили за склон, и их глазам предстала знакомая ведьмаку картина – молочно белый ореол лежащего в низине озера. Он повернул голову и посмотрел на чародейку, ожидая какой-то реакции. Ее, однако, не последовало – Феаинне, привстав на стременах, рассматривала озеро и молчала, Роберт ждал. Наконец, она тронула лошадь пятками, и они начали спуск. Краем глаза ведьмак заметил пещеру, в которой ночевал в свою первую ночь тут. Он хотел было сказать об этом чародейке, но она хранила такой отсутствующий вид на лице, что слова не шли с языка.
«Пусть первая заговорит», - решил Роберт, посылая Инея вслед.
Впрочем, долго ждать не пришлось. Стоило им спуститься, как Фена спрыгнула с лошадки, отвязала что-то от торбы и протянула Роберту с каменным лицом. Ведьмак развернул карту, которую чародейка составляла недавно. Проследив взглядом за отмеченными точками, он удивленно поднял глаза.
- Тут…? – сорвалось с его губ, он глядел на чародейку.
Она кивнула, затем уверенным шагом направилась к озеру. Ведьмак сложил карту, засунул ее себе за пояс, и направился следом. Фена встала у края, серьезная и напряженная. Роберт встал рядом, но в метре позади, чтобы не мешать. Чародейка раскинула руки в стороны и начала скандировать заклинания. Ведьмак не спрашивал, учат ли всех иерофанток магии иллюзий, но Феаинне была чародейкой эльфов, у них своя (атмосфера :D) магия, а потому он не удивился, хоть это и не было ее специализацией.
Вместе с заклинаниями из рук чародейки заструились потоки ветра, словно содержавшего в себе частички золотой пыли, и туман начал отступать. Медленно и неохотно, будто съеживаясь, метр за метром пелена исчезала, открывая водную гладь. Лучи солнца заиграли на ряби, заполняя ее серебряной чешуей. Ведьмак вглядывался в каждый метр открывающегося пространства, щуря глаза и делая зрачки узенькими – сегодня было непривычно солнечно.
Туман отступил уже от доброй половины озера, когда они, наконец, увидели. Ведьмак чертыхнулся, и чародейка резко опустила руки, оба неотрывно смотрели в центр озера, ибо там, в метре над водной гладью, парила сфера метра два в диаметре, в центре которой ведьмак различил человеческую фигуру, а рядом…
- Выходит, прав был ярл, - шепнула чародейка. Протянув руку, она взяла ведьмака за ладонь и потянула за собой. Околдованный увиденным, он не сразу осознал, что они плывут по воздуху, в полуметре над водой. А удивляться в самом деле было чему, ведь рядом со сферой, поднимая волны на воде, кружила дева.
- Я думал, это мифы, - прошептал Роберт.
- Всякий миф – есть реальность, давно исчезнувшая из этого мира, - также тихо отозвалась чародейка. – Иногда они возвращаются…
Они замедлили полет, затем и вовсе остановились в десятке метров от сферы и девы. Заметив их, она вскинула гордо голову и подняла алебарду, ведьмак рассматривал ее.
Все-таки, не каждый день сталкиваешься с мифами… у валькирии были длинные пепельные волосы, заплетенные в косу, перекинутую на плечо, яркие синие глаза без зрачков, словно синева неба, смотрящие сейчас на ведьмака и чародейку без какого-либо выражения (или ему так казалось), одета она была в латы, из которых за спиной раскрывались крылья, мерно вздымающие ее над гладью воды. Ведьмак про себя отметил, что понятия не имеет, как бы он притащил ее ярлу, если бы ему пришлось делать это в одиночку.
- Уходите прочь, люди, - вдруг сказала валькирия, ведьмак вздрогнул от ее голоса. Он не мог бы описать его, но у Роберта возникло странное ощущение, словно он идет из-за завесы, некоего барьера.
- Мы уйдем, как только заберем его, - чародейка кивнула на сферу.
- Эта душа – моя, - также монотонно отозвалась валькирия. Она не предпринимала попыток напасть, но и, возможно подсознательно, загораживала собой сферу, не позволяя ведьмаку и чародейке как следует рассмотреть ее.
- Это не душа. – В тон ей отозвалась Феаинне. – Там живой человек, и ему требуется помощь.
- Живые здесь только вы двое. Хотя и вы – давно мертвы в своих сердцах, - валькирия перехватила пику, опуская секущий конец.
Роберт нахмурился. У него возникло странное ощущение, словно они говорят с камнем.
- Я чувствую пульс жизни внутри этой сферы, - невозмутимо отозвалась чародейка. – Позволь нам забрать его.
- Внутри этой сферы – моя душа. Я должна забрать ее и отнести Праотцу.
- Феаинне… - шепнул ведьмак. – Быть может…
- Не мешай, Роберт, - резко оборвала его чародейка. – Так почему же ты до сих пор тут, Дочь Одина? – она улыбнулась, и ведьмак понял, что чародейка затеяла игру. Досадно, что в правила его никто не посвятил.
- Мне мешает сфера. – Отозвалась валькирия.
- Я могу разрушить сферу, - очень аккуратно, как показалось ведьмаку, предложила чародейка. – Но для этого нужно, чтобы вы двое были в десятке метров.
- Ты? Человек? – ни удивления, ни презрения. Ведьмак достаточно часто задавал себе вопрос, могут ли люди говорить без эмоций. Сейчас он получи ответ на свой вопрос.
- Я. Эльф. – Осторожно поправила ее Феаинне. – Забери моего напарника, и ждите там, - чародейка махнула рукой, указывая направление, как показалось ведьмаку, произвольное.
- Хорошо. – Валькирия сильнее взмахнула крыльями и оказалась в указанном месте.
- Когда начнется, просто ныряй под воду и плыви на дно, что есть сил. – Шепнула Феаинне рядом с ухом Роберта.
- Что? – успел удивиться он, но чародейка протянула руку и коснулась его плеча. Роберт ощутил волну тепла, а затем – о, диво! – совсем твердую поверхность под ногами.
- Иди. Я заберу тебя, как только смогу.
Чародейка резко толкнула его рукой в грудь, отчего тот попятился, совсем сбитый с толку, и пошел по указанному направлению, по воде! На всякий случай он встал подальше от валькирии, бросая на нее настороженные взгляды. На лице ее не было написано никаких эмоций, и это пугало куда сильнее, чем ярость или гнев. С ними-то ведьмак знал, как бороться. Сейчас же он был окончательно сбит с толку.
Феаинне, между тем, коснулась пальцами туманно-серой сферы, переливающейся, слово мыльный пузырь, начала что-то шептать – ведьмак не разливал слов. Так прошла минута, затем чародейка резко отняла руку, и сфера лопнула, как самый настоящий мыльный пузырь. Ведьмак заметил, как чародейка едва успела подхватить выпавшее тело, и как еще что-то блестящее выскользнуло и рук и упало в воду, а затем яркая вспышка света ослепила его, а ударная волна сила с ног. Сам не зная как, он очутился в воде, барахтаясь, словно выброшенный в воду щенок, и также, как щенок, он был безоружен и доступен. Валькирия, которой не нужно было время на обдумывание произошедшего, достаточно было взглянуть на пустеющее место там, где была сфера, резко развернулась и нацелилась на ведьмака.
«Моя душа не годится для Вальхаллы!» - хотел крикнуть ведьмак, но тут странная сила потащила его ко дну, он вздохнул, но вместо кислорода набрал в нос воды, хотел закашляться, но вокруг была только темная вода.
«Твою-то мать!» - подумал он, замечая блеск копья по ту сторону воды. Он знал, что копье нацелено на него, и знал, что дети Богов не промахиваются. Кто мог бы допустить такую абсурдную мысль?… закрыв глаза, он отчетливо вспомнил лица своих близких людей, Весемира, Йохана, Мелиссы, Кавира, Феаинне…
Его замутило, он попытался открыть глаза, но вокруг была непроглядная тьма.
«Так быстро…?» - успел подумать он, а затем через закрытые веки в глаза ударило солнце, а тело болезненно встретилось с землей.
- Роберт! – к нему подскочила Феаинне, переворачивая на бок. Он закашлялся, изо рта и носа текла вода, он все ждал, ждал, когда можно будет сделать глоток живительного кислорода. Глотку нещадно жгло, он, наконец, втянув носом воздух, обжегший влажные легкие, начал дышать часто, как рыба. – Ну, - чародейка похлопала его по спине. – Все-все. Не симулируй.
- Что? – прохрипел он, вставая на корточки и поднимая голову. – Легко тебе говорить, черт побери!
- Давай без сцен, они не уместны сейчас, - серьезно отозвалась чародейка, отходя от него. Ведьмак закрыл рот, нахмурился, тряся головой и брызгая водой с волос, затем он встал и подошел к чародейке, склонившейся над знакомой им обоим фигурой того, кого они искали все это время. У ведьмака второй раз за день комок подкатил к горлу.
- Что с ним? – резко спросил он.
- Я пока не поняла, - отозвалась чародейка.
Ведьмак присел рядом, всматриваясь в знакомые черты лица мага, отмечая каждую новую морщинку – маги, в отличие от чародеек, не пытались маскировать свою внешность под моложавых парней, чаще даже наоборот – легкую седину в рыжих волосах, желваки на сведенных скулах.
- Но он жив? – Роберт не смел дышать.
- Да… - чародейка нахмурилась, водя руками возле головы мага, которую положила себе на колени. – Что-то с его сознанием.
- С сознанием?
- Я не могу привести его в себя, как если бы он был просто без сознания. Тут что-то более глубокое, - Феаинне прикусила губу, нахмурившись, потом вдруг вскинула голову, глядя в сторону гор. – Роберт!
Но ведьмак уже и сам видел огромные крылья.
- Задержи ее, Роберт! Я должна привести его в чувства, иначе она не отстанет!
«КАК ты себе это представляешь?!» - хотел спросить ведьмак, но не стал, время было ценно. Выхватив клинок, он помчался к краю лужайки, на которую уже приземлилась валькирия.
Спустя годы ведьмак признавал, что, расскажи он кому о том, как сражался с дочерью Бога, ему никто бы не поверил. Поэтому он не рассказывал, никогда и никому.
Битва была крайне недолгой, с первых ударов ведьмак понял, что не то, что не справится, но и выжить врядли сумеет, поэтому был крайне рад, когда чародейка вдруг громко кликнула валькирию, и, о, диво! Та подняла голову, отвлекаясь от ведьмака и переключая внимание на чародейку.
- Тут нет твоей души! – крикнула чародейка еще раз. Ведьмак краем глаза заметил, что она поддерживает едва стоящего на ногах мага.
Валькирия отскочила на метр от ведьмака, который все еще пытался нанести ей удары, пристально поглядела на парочку, едва стоящую на ногах, затем кивнула.
- Я вижу. Прощайте. – И она резко взмахнула крыльями. Порыв ветра заставил ведьмака закрыл глаза рукой, а через мгновение, когда ветер стих, рядом никого не было. Роберт поднял голову, поглядел в небо, затем на то место, где была валькирия еще минуту назад, подумав о том, не почудилось ли ему это все.
Быть может, все это не более, чем сон.
- Ведьмак! – окликнул его знакомый голос, вырывая из задумчивости и говоря о реальности происходящего. Роберт поднял голову, улыбнулся и пошел на этот голос.
Эйстен был едва живой, бледный, как смерть, но в глазах горел живой огонь.
- Рад видеть тебя в здравии, - поприветствовал он Роберта, уже лежа на траве. Ведьмак присел рядом и слегка пожал руку мага.
- Рад, что, наконец, вижу тебя, - отозвался он.
- Я тоже рада, что все рады, - заметила Феаинне, - но пора домой. Эйстену нужен покой и лечение. Да и тебе не помешает, ведьмак. Я открою портал и заберу вас поочереди. Сначала Эйста.
Роберт кивнул, развалившись на зеленой траве и глядя в голубое небо, по которому ползли барашки белых облаков. Казалось, прошла целая вечность с момента, когда он впервые ступил на снежную землю Скеллиге. Сейчас же он лежал на прогретой солнцем траве, опустошенный, и, вместе с тем, наполненный спокойствием.
«Возможно, завтра мы уже будем в Каэр Морхене, и все закончится» - подумал он, закрывая глаза. Эта мысль поселила в нем неожиданную тревогу.
***
Феаинне задумчиво остановилась возле канделябра на длинной ножке. Ведьмак повернулся со спины на бок, подложив локоть под голову и разглядывая, как пламя свечи играет золотыми отблесками в ее локонах, подобно лучам солнца на водной глади.
- Как он? – тихо спросил Роберт, осязая взглядом знакомые изгибы плеч, тонкий контур талии и такие притягательные бедра. Его зрачки расширились.
- Я погрузила его в лечебный сон, - чародейка протянула руку и провела ей над свечой, огонек на секунду вспорхнул с воска, завис в воздухе, а затем заплясал на ладони чародейки. Феаинне присоединила вторую ладонь, сложила их лодочкой и наклонила лицо над небольшим пламенем в своих руках. – Он нуждается в покое и восстановлении, все вопросы – утром.
- Хорошо, - кивнул ведьмак, не отрывая от нее взгляда горящих глаз.
Страхи и печали этого дня уходили в прошлое, растворяясь в других воспоминаниях, в снеге, что кружил за окном в зимнем вальсе. Здесь и сейчас был уют, тепло очага, горящего в руках чародейки.
Если бы они не были собой, то это могло бы стать началось новой жизни и новой истории, корни которой начинались в них самих и тянулись бы дальше, как ростки тянутся к солнцу. И хоть ткань бытия дала трещину, порождая их, но инстинкты преобладали над разумом, и ведьмак сейчас тянулся к чародейке, пусть он сам не был ростком, а она, если и была, то лишь солнцем полярной ночи, обратной стороной луны. День, ночь, солнце и луна, все перемешалось, как бывает, когда натыкаешься на извилистые дорожки Предназначения и сворачиваешь на них, вместо того, чтобы идти по главной дороге. Так и сейчас, Волк путал ночь, день, солнце и луну, но звездный свет этого момента вел его дальше, указывая путь между чертогами нитей Судьбы, и он, делая глотки космической энергии, лишь ускорял свой бег по острым лучам звезд.
Ведьмак протянул руку и коснулся плеча эльфийки, севшей на край постели и все еще держащей огонь свечи в своих руках. От прикосновения она, казалось, встрепенулась, а огонь, что горел меж ее ладоней, вспыхнул, озаряя белой вспышкой ее лицо, растворяясь в ее глазах, оседая сладким привкусам на губах. Комната наполнилась полумраком, и лишь лунная дорожка давала немного серебряного света. Их глаза встретились, даря друг другу блеск, ясность, понимание и обещание бесконечности. Несколько секунд осознания, а затем ведьмак потянул чародейку на себя, увлекая и обдавая жаром искреннего желания, а она ответила на его порыв, крепко сжимая в объятиях и целуя сладкими губами так, что у него закружилась голова.
В эту ночь каждый из них совершенно точно знал, на чьей он луне и чье она солнце. Не существовало ничего невозможного. Они точно знали, что могут все, и все предыдущие проблемы казались пустячными и не стоящими внимания.
Ведьмак верил, что чародейка заколдовала эту ночь на бесконечность, и вовсю пользовался этим, словно восполняя все эти годы расставания и запасаясь на годы вперед. Ведь, как ни досадно было ему об этом думать, но ничто не вечно под луной. Они оба это знали, и чародейка, впервые за несколько лет ощущающая ясный, четкий стук сердца своего партнера под ладонью, прильнула острым ухом к его груди и слушала этот звук, словно желала запомнить этот ритм, впитать его в свою плоть, чтобы вспоминать в минуты тоски и неуверенности. В поиске сингулярности прошло несколько минут, а затем чародейка, поднявшись на руках, подалась вперед, осыпая на ведьмака каскад золотых волос и теплых поцелуев. Его не нужно было упрашивать, руки сами тянулись к ней, к его лучу солнца, что согревал душу, лаская тело и зарываясь в волосы на затылке. Чародейка наклонилась, шепнула ему кое-что на ухо, тот отозвался сдавленным стоном, крепче прижимая ее к себе. В словах не было необходимости на этот раз. Они все сказали. Здесь и сейчас недосказанности не было места…
… их миры продолжали сталкиваться, как сталкиваются галактики, умирая в прошлом и возрождаясь миллионами сверхновых звезд, надежд и мыслей.
========== Часть 9 ==========
Дверь комнаты распахнулась, пропуская узкую полоску света и Феаинне. Чародейка, прильнув спиной к стене, выскользнула и, устремив взгляд на Роберта, подпирающего противоположную стену вот уже минут двадцать, пока она возилась внутри, хмыкнула.
- Он зовет тебя, ведьмак. – Она придержала дверь рукой. – Иди. – И Феаинне отошла, опуская голову и не глядя на Роберта. Ведьмак успел перехватить закрывающуюся дверь рукой и скользнул внутрь. В нос ему ударили характерные запахи эфирных масел и трав, часть которых он узнал, вторая же часть была для него загадкой, на которую он и не планировал получить ответов. Царил полумрак, маленькие язычки света поднимались только от свечей, окружающих кровать по периметру. Стоило двери захлопнуться, как пламя свечей сделало грациозный пируэт, подмигивая Роберту невидимыми глазами. В воздухе запахло горелым воском.