*
- Так, главное — не спеши. Орудие, понимаешь, оно тоже разумное, оно тоже всё понимает, потому с ним нужно обращаться ласково, как с лапной мартышкой или лемуром. Ты её приласкай, и она тебе ответит: тогда ядро летит точнее, это я по своему опыту знаю.
Робби Йорк кивнул и поджёг фитиль, после чего отпрыгнул в сторону. Томас Теммерон в отличие от него просто сделал широкий шаг вправо и встал рядом с орудием — его уши дёрнулись, когда пушка громыхнула и ядро полетело в открытое море.
- Неплохо, - одобрительно сказал овчар, наблюдая за поднявшимся фонтаном. Вернувшись к орудию, он положил на него лапы и двинул вперёд, возвращая откатившееся орудие на место. - Но что ты прыгаешь, как бешеный? Отдача, конечно, вещь неприятная, но предсказуемая.
- Простите, сэр… - пожал плечами зайчишка. - Просто испугался, что не успею…
- Ну так и нечего было вызываться в артиллеристы, раз пушек боишься. Нет, слышали? Боится он! Ладно, Йорк, давай-ка попробуем ещё раз…
В этот момент из расположенной на корме капитанской каюты вышел красавец-лис рыжего окраса, с большими белыми пятнами на хвосте и на морде. Одет он был в синие брюки, белую рубашку и синий мундир, горло его защищал широкий кожаный ошейник, а на голове у него была синяя шляпа с плюмажем из белых перьев. Держа лапу на эфесе сабли, лис обернулся и помахал лапой стоявшему у штурвала оленю — Джереми Тур кивнул в ответ. Вообще-то сейчас «Адамант», «Изумруд» и шлюп «Алмаз» находились в полной безопасности, но и Тур просто вспомнил старое хобби и занимался тем, что украшал штурвал красивой резьбой, вытачивая её при помощи кортика.
Островок, возле которого они хотели сделать засаду на пиратский галеон, Артур Гриньи обследовал лично ещё полмесяца назад, когда «Алмаз» ещё только-только вступил в их флот. Место это команда Кристиана облюбовала и решила сделать своей базой. По совместному решению, остров был назван островом Подковы, за свою форму разорванного кольца. С запада поднимались горы, с севера и юга тянулись джунгли, а между них находился пляж и «тихая, уютная заводь», в которую и вошли корабли Кристиана. «Адамант» занял позицию у входа в «заводь», уставясь своими грозными орудиями в открытое море; «Алмаз» кренговали у берега, сдирали ракушки с его порядком обросшего днища; «Изумруд» же причалил с берегу, и пока половина его команды помогала экипажу «Алмаза» с чисткой судна, другая половина охотилась в джунглях на диких коз, собирала фрукты и овощи, и набирала воду из местных источников.
Кристиан кивнул канониру и юнге, и отошёл в сторону, к фальшборту. Мысли его сейчас были заняты многими проблемами, как общими, так и собственными. Теперь его эскадра увеличилась до трёх кораблей, насчитывая девяносто орудий и свыше трёх сотен зверей. В команду «Изумруда» перешёл Артур Гриньи и Питер Фоус, первый стал капитаном, второй — рулевым. Маджер и Морфей остались на «Адаманте», так же, как и вся четвёрка «господ», ну и одна из шести самок их флота — Сильвия.
Именно о ней и думал Кристиан, смотря на воды Подковы. Удивительно, но их отношения с Оливером после появления этой самки… Не то, чтобы ухудшились, но стали не такими яркими. Да, Оливер отказался перейти на борт «Изумруда», даже не думал о переходе на «Алмаз». Да, сегодня ночью Кристиан громко рычал, когда волк входил в его разгорячённое тело. Но что-то всё равно изменилось. Запах Сильвии, её формы, её взгляд действовали на лиса как кубок хорошего вина, а что будет во время течки?! Что ещё хуже, Кристиан со стыдом осознал, что ему эта волчица нравится не просто как хороший матрос и настоящий доктор — она уже доказала своё искусство, штопая раны и вправляя кости, однако отнюдь не доктора, даже не подчинённого видел в ней Кристиан. А самку, самую обычную и при этом достаточно привлекательную самку… Да и она относилась к нему совсем не так, как подчинённый должен относиться к командиру. С ужасом он думал о том, что во Фландрии сейчас начинается весна, а значит, скоро наступит время течки(11). Что тогда будет с ним, Кристиан старался и не думать. А ждать, видимо, оставалось совсем недолго, больно раздражительной стала Сильвия в последнее время. Успела даже цапнуть Оливера за то, что он зацепил её плечом на тёмной палубе…
Внезапно он ощутил её запах и резко развернулся. Самочка была одета в белую рубашку и чёрные брючки, а на голове носила подарок самого Кристиана — красивую белую шляпу с двумя красно-синими пёрышками неизвестной птицы. Как и все пираты, она не расставалась с оружием: пистолетом, всунутым за кожаный пояс, и коротким мечом, пристёгнутом к поясу с другого бока. Кристиан имел возможность убедиться, что Сильвия умела владеть этим оружием — может, не так ловко, как бывшие вояки Фландрии, но всё же очень хорошо для самки.
- О чём думаешь, кэп? - спросила она, подходя к Кристиану. - Придумываешь, как бы нам захватить очередной приз?
- Скорее, как поймать попутный бриз.
- О! Рифма, которая ничего не значит, это верный признак твоей обеспокоенности. Так что случилось?
- Да ничего, - фыркнул лис. - Хотя кое в чём ты права. Нам действительно пора заняться настоящим делом. Я сегодня же спущусь на берег и прослежу за тем, чтобы кренгование завершили, и завтра мы вышли в море.
- Давай я съезжу с тобой?
Кристиан подозрительно принюхался и всё понял. Перемена в тоне говорила ему не меньше, чем собственный нос.
- Ладно, - согласился Кристиан. - Не хватало ещё, чтобы к тебе пристал кто-нибудь из моих ребят. Томас, Йорк! Приготовьте мне шлюпку — я отправляюсь на берег!
- Есть, сэр, - кивнул овчар.
В этот момент Йорк поджёг фитиль и орудие с грохотом выплюнуло новое ядро, при этом откатившись и едва не наехав на пса. Тот быстро отпрыгнул в сторону и со всей силы врезал Йорку по ушам.
- Не можешь включать мозги, включай глаза и уши! - рявкнул он. - Нашёл время стрелять!
Несмотря на этот инцидент, вскоре пёс и заяц успешно спустили шлюпку с Сильвией и Кристианом на воду. Лис беспокоился о том, что пёс мог учуять что-то, но даже если Томас и ощутил, какой аромат исходит от Сильвии, он постарался сделать вид, что ничего не почуял. Облегчённо выдохнув, Кристиан налёг на вёсла и направил лодку к берегу. По счастью, чистка «Алмаза» практически закончилась и команда была готова хоть сейчас ставить корабль и переносить на него выгруженные припасы и орудия. Команда охотников вернулась только к вечеру, но не без результата: запылали костры, над которыми развешивали рыбу и мясо, а в специальные ящики сгружали разнообразные плоды, в изобилии произраставшие на острове. Артур Гриньи набрал пальмового вина, которым решено было отметить завтрашнее отплытие, а Питер Фоус произвёл рейд на южную оконечность острова и установил там пару дальнобойных орудий, спрятав их в уютной пещере и замаскировав вход. И, хотя теперь больше десятка матросов буквально возненавидели своего рулевого, Подкова получила собственную батарею, которая вполне могла выручить пиратов из беды в своё время… Но никакая батарея не защитила бы Кристиана от того, что ему предстояло испытать сегодня ночью.
Он уже засыпал, привалившись к стволу пальмы, когда его нос учуял сладостно-манящий аромат Сильвии. Кристиан заворочался, открыл глаза и увидел фигуру, сидевшую совсем рядом и смотревшую на тёмные силуэты кораблей. На Сильвии оставалась только рубашка, брюки она сняла и разложила в стороне. Лис попытался отвернуться от неё, но самка буквально притягивала к себе нос лиса, и тому ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться инстинкту.
- Что тебя тревожит, Сил? - спросил он, присаживаясь рядом с Сильвией. Та вздрогнула и удивлённо взглянула на лиса.
- Да так… Ничего особенного, капитан.
- Да ну? И потому ты села в паре метров от меня?
Самочка смущённо поджала хвостик и села на него.
- Оливер какой-то странный волк.
- Я не менее странный лис.
- Не настолько… Ты другой, совсем другой.
Она взяла его лапу в свою и Кристиан вдруг явственно ощутил, что его сердце забилось в два раза чаще. Самочка прильнула к лису, прижавшись к его груди и сладко вздохнув.
- Пойдём на пляж? - тихо спросила она.
Кристиан провёл лапкой по её макушке, когтем почесав её за ушком.
- Пойдём, - неожиданно легко согласился он. Самочка встрепенулась и изумлённо уставилась на лиса, явно не ожидая от него такого ответа.
Кристиан поднялся сам и помог волчице встать. Оглядевшись по сторонам, он повёл её за собой, на всякий случай оглядываясь по сторонам. К счастью, сейчас их никто не видел. Отойдя в сторону, они вышли на песок и прижались друг к другу. Волчица лизнула Кристиана в щёку, а тот навалился на неё и опрокинул на спину, прильнув к мордашке самочки… Его лапы спустились по её груди и начали расстёгивать пуговку за пуговкой, а Сильвия в свою очередь принялась за пуговицы его мундира. Торопливо сбросив его и стянув через голову рубашку, Кристиан скинул с самки одежду и опустился на её грудку, скользнув языком по соскам самочки. Сильвия заскулила от возбуждения, вздрогнула, вцепилась когтями в плечи лиса, а тот схватился за её и прикусил самочку за горло, отчего та сдавленно пискнула.
Ночная прохлада расслабила его, жар её тела опьянил Кристиана, аромат её шёрстки запустил инстинкт, а природа довершила остальное. Повинуясь его призывному рыку, самочка раздвинула задние лапки, открывая лису своё белоснежное междулапие, свой остров, и свою гавань. Корабль Кристиана уже рвался в неё на всех парусах — и лис прильнул к телу волчицы, врываясь в неё сильно и резко. Самка застонала, до крови вонзая когти в тело лиса, а тот задвигался, сначала быстро, затем помедленней, нащупывая темп. Песок перевернулся, оказавшись где-то сверху, звёздное небо соскользнуло и обрушилось на спину Кристиана, воздух и вода, ветер и земля, всё перемешалось для них и отошло на второй план. Движения Кристиана упорядочились, дыхание наоборот сбилось, и воздух с шумом покидал его грудь. Самочка отвечала на его движения так, как только могла, её лапки заелозили по песку, оставляя чёткие борозды, а волны её гавани били корабль Кристиана, помогая ему продвигаться всё дальше. В один момент Сильвия снова застонала, но стон перешёл в крик, а Кристиан с яростным тявканьем продолжал двигаться, вырывая из пасти самки всё новые и новые крики.
Их хвосты дёрнулись, когда они одновременно закрыли глаза, подняли голову и заскулили в унисон, чувствуя, как корабль лиса произвёл свой залп, и гавань волчицы содрогнулась от него. Крик самки и громкий стон самца повисли над гаванью, и тропическая ночь вновь восстановила свои разрозненные кусочки. Корабль бросил свой якорь — узел Кристиана сцепил их тела крепчайшей хваткой, и весь мир перестал существовать для них, рассыпавшись на биллионы осколков. Несмотря на это, лис не останавливался, он наполнял её, а она уже почти неслышно выла, чувствуя себя на вершине блаженства. Наконец, обессиленные, они вновь прижались друг к другу и замерли, чувствуя, как бешено колотятся их сердца…
*
Утром эскадра Кристиана Фора покинула Подкову и вышла в открытое море. «Адамант» шёл впереди «Изумруда», а вот капитану «Алмаза», чёрному волку Арнольду Гану, Кристиан отдал приказ выйти в дозор. По правде говоря, «адмирал» пока не назначил конкретной цели, а наудачу повелел двигаться по морю. У него было много и своих собственных проблем…
Конечно же, от Оливера не удалось скрыть ни течки Сильвии, ни изменений в её поведении после того, как она съездила на берег с его капитаном. А Томас ещё и подлил масла в огонь, спросив при волке, почему это Кристиан надел мундир навыворот. Лис пробормотал в ответ что-то невразумительное и быстро переоделся, но Оливер уже покинул палубу и долгое время провёл в трюме, выбравшись только тогда, когда три корабля оставили Подкову далеко позади. Кристиан понимал, что ему так или иначе придётся объясняться с ним, но пока у капитана не было ни сил, ни желания беседовать на эту тему, поэтому-то он и засел у себя в каюте под предлогом поиска новой цели. К полудню Джереми Тур сдал свою вахту и спустился к Кристиану, который, совершенно устав от своих размышлений, стоял на балконе и смотрел на режущий волны «Изумруд».
- И каково это — спать с самкой, а не с самцом? - осведомился олень, встав рядом с лисом.
Кристиан ошарашенно посмотрел на него.
- Ты знал?…
- Да мы с Томасом давно подметили ваши отношения! Что, думаешь, мы оглохли и ослепли?
Кристиан вздохнул.
- Не знаю, Джереми… Мне казалось, что Оливер мне нравится…
- Когда тебе кто-то нравится и когда ты в кого-то влюблён — это не одно и то же, - заметил олень. - Вот я. Мне нравится стоять у штурвала, но влюблён я в Викторию.
- Викторию? Это… - лис напряг память. - Это не та ли кобыла из рода скаковых, которая работает официанткой в баре «Третье копыто»?
- Дочь хозяина, да, - кивнул Тур. - Я поговорил с её отцом, и он сказал, что я ей вполне по вкусу. Я думал рассказать вам об этом, когда мы вернёмся в Гавань.
- И как у вас… Всё серьёзно? Ты влюбился в лошадь?
- А почему бы и нет? Волколисы есть, так почему не может быть оленелошадей(12)?
- Лоленей, - поправил Кристиан.
- Да и ладно. А что, пора подумать о будущем! У меня сколько уже накопилось, как думаешь?
- Тысяч двадцать две-двадцать три тысячи золотых, да?
Олень рассмеялся.
- У тебя хорошая память, кэп! Двадцать четыре тысячи одних золотых и тысячи две серебряных монет! В Портфрансе на эти деньги можно жить лет пять и не отказывать себе в пятиразовом питании!
- Ты думаешь меня бросить? Да я тогда с Оливером совсем с ума сойду!
- Не, пока я не наберу сто тысяч, я тебя не оставлю! - продолжал смеяться Тур. - Вот тогда на эти деньги я разойдусь!
Кристиан облегчённо вздохнул. Разговор с оленем помог ему загнать тягостные мысли подальше.
- И что же ты будешь делать с такой суммой?
- Куплю себе дом и найму корабль! Пусть возит товары и отчисляет мне мою долю, а я буду сидеть перед камином с тройкой рогатых жеребят, и курить трубку! Давно хотел попробовать, что это за вещь такая — табак. А ты чем думаешь заняться, Крист?
- Заняться… Заняться! Ну конечно же!
Настала очередь оленя изумлённо взглянуть на своего капитана. Кристиан изменился — его когти впились в поручни балкона, хвост возбуждённо задрался, а усы распушились.
- Сзывай всех в мою каюту! Гриньи и Гана — на борт «Адаманта», Томасу, Оливеру и тебе — явиться сейчас же! И Сильвию позови, пусть она тоже примет участие в обсуждении! Десять минут тебе даю!
- Есть, сэр! - фыркнул олень и притопнул копытами. - А к чему такая спешка?
- Хватит нам подбирать крохи, пора урвать большой кусок — такой, какой мы сможем предъявить Портфрансу, чтобы выбить себе каперские грамоты, поместья и добрую кучку щенков! Ну, шевелись, оленья рожа!
Рулевой вихрем выскочил из каюты, а Кристиан бросился за стол и принялся ворошить карты, пока не нашёл нужную. К тому времени, когда капитаны судов и «господа» «Адаманта» явились в его каюту, всё уже было готово. Кристиан склонялся над картой владений Эспантилии в море Фортуны, и его лапа лежала на пистолете, дуло которого указывало на остров Мадейра.
- Проходите, ребята, - оскалился Фор. - Вот здесь, смотрите. Как вы знаете, это Мадейра, одно из крупнейших поселений Эспантилии, находящееся в восточной части их владений. Если подниматься дальше на север, то потянутся десятки островов Эспантилии, между которых снуют целые эскадры — торговцев, военных, колонистов…
Он обвёл взглядом своих подчинённых и задержался на фигуре Оливера. Как всегда, облачённый в чёрный костюм, волк внимательно рассматривал карту.
- И что ты задумал? - спросил он. В глазах Кристиана вспыхнули яркие огоньки.
- Этот остров эспанцы хорошо укрепили — он ведь граничит с Фландрией, ближе только наш с вами Мадриго. А вот южнее и западней от него… - Кристиан провёл когтем наискосок и вниз, показывая на сравнительно небольшой остров. - Находится островок Сабо-Мейр, откуда раз в несколько месяцев отходит Золотой Флот!
Офицеры Кристиана встрепенулись и принялись переглядываться. Даже Сильвия знала, что такое Золотой Флот — пять или шесть галеонов, нагруженных золотом, серебром и драгоценностями. На островах моря Фортуны именно в северном регионе обнаружены особо богатые залежи металлов и камней, ценность которых на рынках Старого Света достигает неимоверных высот.