— Эрос, он просто пытается разобраться, — колдун бесцеремонно сграбастал кота в свои объятия, прижал к себе, и, хотя зверь всё равно искоса поглядывал на Тора, всё-таки немного успокоился.
— Что с ним такое? Почему он так реагирует на меня?
— Опасается, что ты навредишь мне, — просто ответил колдун, скрывать это не было смысла.
— Я этого не сделаю, но и ты пойми…
— Я всё понимаю, довелось побыть в твоей шкуре, — нехотя признался Лафейсон. — Постарайся свыкнуться с этим, примириться. А что до козлов, они твои по праву, и как ты с ними станешь управляться — только твоё дело, слушаются они только тебя, сам видел.
— Но почему?
Локи быстро облизнул губы, на миг отвёл взгляд и снова посмотрел на Тора.
— Тот обряд, который я использовал для твоего воскрешения, в определённый момент вызывает выброс большого количества энергии. Эта энергия и послужила для их создания, считай, они твои защитники. Всё, что они делают, непосредственно связано с тобой, нужно только установить с ними дружескую связь.
Одинсон сердцем чувствовал: Локи привирал, только где именно — было непонятно. Однако у самого Локи имелся Эрос и Фенрир, значило ли это, что колдуну и правда довелось быть на грани жизни и смерти? Кто-то воскресил его из мёртвых, и в этот момент на свет из ночной тьмы явились два чёрных зверя: кровожадный волк-исполин и ласковый кот.
— Ясно, — рассеянно покивал Тор. — Я не до конца всё понимаю, но хочу быть уверен, что могу рассчитывать на твою благосклонность. Я не хочу быть обузой, но я прошу у тебя укрытия.
— Я не гоню, — снова повторился Локи, и на его губах заиграла самодовольная улыбка. — Вопрос в другом: как долго ты сможешь терпеть наше соседство?
Тор не нашёлся, что ответить, поэтому просто неопределённо пожал плечами. Уточнять, что именно подразумевал Локи, охотник не стал. Колдун так же не стремился обозначить суть проблемы, и на этом они сошлись. Лафейсон и так скрыл от охотника добрую долю правды, для раскрытия которой сейчас было не самое лучшее время.
Гостеприимный хозяин накормил Тора, убрал погром, устроенный котом, накинул чёрную мантию и удалился. Одинсон уже начал понимать, что своего кота колдун не бросит ни при каких обстоятельствах, а значит, пока Эрос был рядом, волноваться было не о чем, Локи вернётся. Даже если он что-то от него скрыл, сейчас, наверное, это только на пользу, слишком круто повернулась жизнь Тора, с этим пока надо было как-то свыкнуться.
Оставшись в избе один, Тор чувствовал себя не в своей тарелке. Котяра глядел на него презрительно и настороженно. Ему здесь были совсем не рады, только идти охотнику было некуда. Какое-то время Одинсон сидел за столом, бездумно скользил взглядом по убранству избы, к счастью, навязчивые козлы испарились и больше не появлялись. Тор откровенно скучал, чем себя занять в чужом доме — он не знал, да и некрасиво это — хозяйничать в гостях. Ближе к вечеру Тора охватило странное беспокойство, и, хотя Эрос спокойно спал на табурете, изредка дёргая ушами, Одинсону стало казаться, что по возвращении Локи выставит его вон. Он и так много сделал для него и, немного поразмыслив, выставит его за порог. Тор даже в душе не смог найти повода упрекнуть Локи в этом. Безрадостные мысли заставили Одинсона поникнуть, он стал высматривать Локи в окно, но тот всё не появлялся, и гость решил воспользоваться ускользающей возможностью, чтобы ещё немного отдохнуть. Гость улёгся обратно в постель лицом к стене и спиной к Эросу, спящему на табурете, и очень быстро провалился в сон.
***
«Признавайтесь, кто из вас хочет хорошенько засадить этому красавчику в задницу, мне кажется, он давно этого ждёт», — мерзкий голос Фандрала ворвался в сознание и звенел в ушах, перерастая в гогот кучки уродов, что лапали истерзанное тело.
Одинсон вынырнул из мерзкого сна благодаря Локи, тот тряс его за плечо, и, разлепив веки, охотник не сразу понял, что происходило. Он схватил колдуна за руку и сжал, бессмысленно озираясь по сторонам. Не было вокруг пыточной камеры, только гостеприимный дом колдуна.
— Это я, — поспешил произнести Локи.
Судя по тому, что он ещё не успел скинуть накидку, колдун только что вернулся. Хотя успел зажечь несколько свечей. Тор немедленно отпустил его руку, сглотнул и настороженно заглянул в тёмные глаза хозяина избы. Чёрные волосы обрамляли его лицо, и без того скрытое тенью, но глаза Одинсон прекрасно рассмотрел, в них мерцала сталь и колдовская зелень.
— Прости, я не хотел тебя хватать, — Одинсон приподнялся на локтях. — Ты давно вернулся?
— Только что. Тебе снился кошмар, — отозвался Лафейсон сочувственно и немедленно отошёл в сторону, зажёг ещё свечи, поставил на подоконник и на разделочный стол.
— Спасибо, что разбудил, — Одинсон сел в постели. Пламя свечей разгоняло рвущиеся в избу сумерки.
Локи задёрнул штору на окне.
— Тебе снилось что-то конкретное? — продолжал отвлечённую беседу Лафейсон, при этом он копошился с увесистой поклажей в мешке, разбирая покупки. Эрос сидел на лавке и наблюдал за компаньоном. — Я купил для тебя одежду, а тебе — сметаны.
Одинсон вздохнул, на вопрос отвечать не стал. Лафейсон обернулся, снял накидку и бросил на лавку.
— Что снилось? — повторил маг с напором, он уже успел догадаться, что именно вызвало у охотника такой ужас.
— Пытки, — пожал плечами гость.
— Они тебя не тронули, — вдруг тихо произнёс колдун. — То, чего ты так боишься, с тобой не сделали.
Тор сглотнул, нахмурился, не понравилось ему, каким тоном Локи это сказал. Догадался, чёрт. Одинсон не хотел продолжать обсуждать эту тему, коль скоро для мага всё было очевидно, а тот и не собирался болтать, отвалил коту чашку сметаны, поставил на стол. Эрос принялся наворачивать угощение, а колдун готовить ужин.
— Может, тебе чем помочь? — подал голос Тор, поднимаясь с постели.
— Отдыхай, — отмахнулся колдун. — Ты быстро восстановился, но восполнить утерянные силы будет нелишним. Могу дать тебе снадобье для защиты от кошмаров.
— Не надо, — отрезал Одинсон.
— Как хочешь, — тут же согласился собеседник.
— Локи? — вдруг позвал охотник.
— Да?
— Тогда на рынке это был ты? — вдруг словно громом поражённый, высказал смелую догадку Одинсон.
Локи обернулся и тонко улыбнулся.
— С яблоками? Да, это был я.
— Но как? — Одинсон подскочил с постели, ночная сорочка, в которую Локи его облачил, уже порядком раздражала. — Ты можешь перевоплощаться?
— Это простая иллюзия, — Локи улыбнулся. — Я понял, что ты меня заметил, и навёл на себя морок. Примерь одежду, вроде, должна быть впору.
Одинсон хотел возразить, переодеваться в присутствии колдуна было как-то неловко, не ровен час опять поставит на колени. Тор был ему обязан жизнью, поэтому вполне оправданно и даже честно будет, если спаситель потребует расплаты. Вот только охотник предпочёл бы расплатиться как угодно, только не очередным унижением.
— Я могу выйти, если тебя так смущает моё присутствие, — насмешливо подал голос колдун, хотя даже не обернулся на Тора, спокойно орудовал на разделочном столе.
— Это вовсе не обязательно.
Тор тяжело вздохнул, взял одежду со скамейки и отошёл к постели. Локи занимался своим делом и ни разу не повернулся, пока Одинсон переодевался, даже Эрос не смотрел в его сторону, наелся сметаны и, спрыгнув на пол, прошёл мимо хозяина к своему табурету. Одинсон немало удивился высокому качеству одежды, сам он никогда не тратился на такие изыски. Локи приобрёл для него штаны и жилет из плотной, но эластичной кожи отличной выделки, две рубахи из плотной ткани и удобные сапоги.
— Одежда впору, — подал голос Одинсон. — Спасибо.
— Хорошо.
Лафейсон увлечённо занимался приготовлением ужина, при этом размышлял о том, что ему стоило на ночь уйти в баню. Нервы у Одинсона заметно шалили, а воспоминания о пытках и несостоявшемся насилии уж точно не дадут ему спокойно уснуть, если он будет рядом. Локи понимал его куда больше, чем Тору могло показаться. Эрос тихо посапывал на табурете, делая вид, что спал, а Одинсон предпочитал отмалчиваться до поры до времени.
Гость старался вести себя незаметно, он ничего не делал и не говорил, сидел за столом и просто наблюдал за передвижениями хозяина избы. Лафейсон подбавил дров в топку и хотел было накрыть на стол, когда за порогом раздался топот и блеяние, а Эрос тут же, словно не спал, зашипел на дверь.
— Опять эти проклятые козлы? — нахмурился Тор. Локи искренне рассмеялся в ответ, когда дверь распахнулась и в избу ввалились два рогатых наглеца. — Привязать их, что ли?
Тор уже вскочил со своего места, но Лафейсон перегнулся через стол и схватил его за руку.
— Возьми и покорми их на улице, — Локи протянул целую буханку хлеба и немедленно, словно обжёгся, отдёрнул от охотника руку. Спорить с колдуном Тор не стал. В этот раз выводить скотину не пришлось, сами пошли вслед за компаньоном. Одинсон блаженно вдохнул свежий запах леса. Темнело, но округа просматривалась хорошо. Пока охотник кормил козлов, отделяя кусочки от буханки, просто осматривался вокруг. Сейчас лес не казался ему средоточием зла, а проклятая скотина не сверкала глазищами и не грозила рогами.
Тор скуксился.
— Значит, вы мои, да? — произнёс он, обращаясь к козлам, и при этом чувствовал себя идиотом, видел бы его кто из друзей. — И что мне с вами делать?
Одинсон скорее почувствовал, чем услышал, но это было так похоже на привычную человеческую речь. Словно кто-то пытался его предупредить, но о чём именно — было непонятно. Охотник напряжённо глянул на одного из козлов, и глаза его вдруг засверкали ярким синим огнём, и снова сердце кольнуло неясное предостережение.
— Ну, всё, — отмахнулся Тор, когда буханка закончилась. — Наелись, идите пока.
Козлы зафырчали, заблеяли и пропали в серебристом мареве. Тору оставалось только догадываться, о чём его предостерегали, хотя он и так понимал: всё дело было в Локи. Колдун что-то от него скрывал. Одинсон поднялся по лестнице и прошёл в избу. Маг поднял на него приветливые зелёные глаза и пригласил к столу.
Охотник в очередной раз удивился тому, как вкусно готовил колдун: овощная похлёбка у него удалась на славу. И почему Тор прежде не пробовал ничего подобного, словно никто во всём мире не умел так готовить, как это делал Локи? Охотнику в голову лезли разные мысли: чернокнижник мог подмешивать в еду свои снадобья, он мог отравить и задурманить ему голову. И хотя Одинсон должен был быть благодарен ему, с каждой минутой ему всё меньше хотелось это делать, в душе копились сомнения и опасения. Близилась ночь, что она принесёт?
«Ночь в колдовском доме — самое худшее, что можно себе представить, тем более когда обязан хозяину жизнью», — подумал Тор. Прежде он не задумывался, что мог оказаться в такой мерзкой ситуации. Идти ему было некуда, а оставаться с Локи в его доме — тошно и боязно.
Когда с ужином было покончено, хозяин убрал со стола, намыл тарелки и заговорил:
— Тебя что-то беспокоит? — колдун прищурился, на его губах играла зловещая — как Тору показалось — улыбка.
— Нет, — покачал головой Одинсон. Вышло как-то неправдоподобно, на что зеленоглазый чёрт в голос рассмеялся, гостю это не понравилось, он подобрался, на миг даже пожалел, что при нём и оружия-то не было никакого. — Что смешного?
— Беспокоит, — покивал хозяин избы, растягивая губы, он смотрел насмешливо. — Я уже догадался, что именно, но ты не волнуйся, никто тебя здесь не тронет. Кухонная утварь не кусается, постель мягкая, Фенрир в мои владения никого не пустит.
— Это ты к чему? — настороженно поинтересовался Тор, когда Локи подхватил свою накидку.
— Если среди ночи козлы твои снова появятся, дай им хлеба, — словно не слышал, продолжал Локи, он осмотрелся, бросил взгляд на кувшин. — И молока налей, всё сытнее. Свечи потушишь, огонь в подтопке поддерживай, а то утром холодно станет. В вёдрах питьевая вода, если жажда одолеет.
— Локи…
— Что?
— Зачем ты мне всё это говоришь? — Одинсон поднялся из-за стола, инстинктивно преграждая колдуну путь к двери.
— Я буду спать в бане, — спокойно ответил Лафейсон, Эрос немедленно подскочил со своего места и рванул следом за компаньоном, но его остановили и оговорили: — А ты куда собрался? Иди спать.
— Как это в бане? — не понял Одинсон, угрюмо глянув на всполошившегося кота. Если его хозяин ничего не собирался предпринимать, почему зверь занервничал?
— Очень просто, — пожал плечами хитрец, уверенно набросил на плечи накидку.
— Там и спать-то негде! — возмутился Тор.
Одинсон не понимал, что им двигало в этот момент. Но уж как-то подозрительно себя вёл Локи: совсем недавно он был не прочь своё хозяйство ему в рот засунуть, а тут ночью в бане спать собрался. В холодной бане! На полу? На узкой скамье? Где он там спать-то будет?
— Где я буду коротать ночь — не твои заботы, — огрызнулся маг.
— Нехорошо как-то, — продолжал препираться Тор. — Я твою постель занял, а ты, значит, в холодную баню собрался?
Локи картинно закатил глаза и в этот момент был так похож на своевольного юнца, простого такого мальчишку. Но уже через миг в его глазах мелькнула дьявольская искра. Опасно препираться с чернокнижником, но Одинсон ничего не мог с собой поделать.
— Может, хватит со мной спорить?
— Я не спорю, — покачал головой Тор.
«А что же ещё я делаю?» — поразился Одинсон.
— У тебя есть встречное предложение? — ядовито поинтересовался Лафейсон. — Может, вместе ляжем? Неплохая идея, правда же?
Охотник задумался, растерял весь свой пыл. Все его сомнения и метания были прямо-таки написаны на лице, тут и гадать не надо, одного взгляда было достаточно.
— Я так и подумал, — усмехнулся колдун. — Не станем дальше продолжать этот бессмысленный разговор. Я буду в бане, если что. Эрос, иди спать, хватит уже.
— Давай ляжем.
— Что ты сказал? — обманчиво мягко переспросил Локи, так как отвлёкся, посмотрев на растерянного Эроса. Кот как-то тоскливо смотрел на своего компаньона.
— Ляжем вместе, — развёл руками охотник. — Места хватит.
— Уверен?
— Абсолютно, — Тор сглотнул, он-то надеялся, что колдун для приличия возразит хоть раз, а тот взял и согласился без промедления.
— Хорошо, — заскрежетал зубами Лафейсон. — Ложись к стене, я ночью дров подброшу в подтопок, чтобы к утру не замёрзнуть.
— Я и сам могу, а ты выспись, — предложил гость.
Колдун недовольно скривился.
— Одеяло у меня одно, — сразу предупредил Локи.
— Ничего.
Ко сну готовились недолго, Локи без лишних церемоний стал раздеваться. Наглый чёрт бесстыдно скинул с себя одежду, оставив на лавке, обнажённый прошёл мимо, натянул свою сорочку и залез под одеяло, напомнив гостю затушить свечи. В свою очередь Тору переодеться было не во что, но лечь в одежде было верхом неуважения к хозяину, а без оной — верхом безрассудства. Но так как Локи присвоил обратно свою ночную сорочку, пришлось как-то справляться.
— Можешь не раздеваться, — раздражённо бросил колдун. — Только обувь сними.
Поразмыслив немного, Одинсон скинул рубашку, остался в штанах. Он затушил свечи одну за другой и тихо прошёл к постели. Огонь в прикрытой топке не сильно освещал избу, но достаточно, чтобы, передвигаясь, ни на что не наткнуться. Эрос сверкал глазищами с табурета, наблюдая за гостем, а Локи отвернулся к стене. Когда Тор лёг под одеяло, колдун ещё ближе пододвинулся к стене. Повернуться к Локи спиной охотник опасался, поэтому лёг на бок и долгое время сверлил взглядом чёрный затылок.
Через какое-то время беспокойство поутихло, и Одинсон беспечно задремал. Сон его был лёгким и спокойным, словно кто-то отгонял кошмарные воспоминания. Тор вынырнул из сна, когда почувствовал лёгкое движение. Резко открыв глаза, он понял, что Локи просто повернулся на живот, но не лицом к нему. Тор тоже завозился и лёг на спину. Сон не шёл. В избе было дьявольски жарко, а он был ещё и в штанах. Помучавшись какое-то время, он осторожно сел и стянул штаны, сначала хотел бросить на пол, чтобы с утра сразу можно было надеть, а потом решил всё-таки подняться и положить к остальным вещам. Одинсон бросил взгляд на Эроса, тот скрутился клубочком на табурете. Подбрасывать поленья в топку Одинсон не стал: и без того была духота. Тор осторожно передвигался по избе, из ведра, что стояло на лавке в углу, подцепил ковшом чистой воды, напился вдоволь и снова улёгся в постель. Спать рядом с колдуном, полностью обнажённым, было как-то неловко, всё время мерещилось, что Локи проснётся и начнёт клинья подбивать да принуждать к мерзостям. Так и не дождавшись от молодого хозяина даже малейшего движения в свою сторону, Одинсон снова провалился в сон.