Она внезапно обрывается, поднимая слегка испуганный взгляд на всех, что с удивлением смотрят прямо на неё. Одна лишь Лили улыбается, беззвучно хлопая в ладоши.
— Спасибо, — коротко благодарит Хирон, — за полное толкование первой половины пророчества, что, собственно, нам сейчас только и нужна, — оглядывается на остальных, что сохраняет молчание, из-за которого Мари лишь вжимается в спинку кресла. Тихо переводит дыхание, в мыслях уже называя себя дурой. — Есть какие-то возражения относительно значения первой половины пророчества?
— Мне кажется, Хирон, эта девушка сказала всё предельно ясно, — подаёт голос Уилл Солас, подмигнув Мари, что слегка изумлённо поворачивается в его сторону, в тот же момент резко отворачиваясь и вновь поджимая губы. Прежде всего — привычное спокойствие, никаких эмоций. Так проще и убедительнее.
— В таком случае, думаю, мы можем наконец приступить к обсуждению поиска, — подводит итог Перси, выйдя из тени. Кларисса громко фыркает, но ничего не говорит. — Я думаю, что могу отправиться в поиск вместе с Лили, Питером и Мари, ведь они являются именно частью тех пяти, что должны спасти Олимп в этот раз.
— Раз уж ты собираешься ехать, я с тобой, — кладёт руку ему на плечё Аннабет, заставляя Мари сильнее пригляделся к этой парочке. Холодный взгляд серых глаз блондинки заставляет её невольно вспомнить про Афину, что всегда вызывала у неё тихий восторг своим хладнокровием, мудростью и разумностью.
— Прости, Перси, но в пророчестве явен намёк, что пятеро героев должны действовать в одиночку, ведь именно их судьбы тесно переплетены с этим конфликтом на Олимпе, о котором вы уже прекрасно наслышаны, — говорит Хирон мягко, но в то же время отметая слабую надежду Лили на то, что хоть кто-то поможет им в этом поиске. — Яблоко было украдено неизвестно кем из сада Гесперид, а главные трое богов сейчас находятся в погоне за ним, хоть и не открыто. Ситуация слишком опасна для мирового равновесия, ведь их конфликт в очередной раз может погубить всех нас, да и обычных людей тоже, — учитель вздыхает, поджимая губы. И тогда Мари интересуется громко:
— Раз уж ситуация настолько ужасна, почему же не попытаться её решить всем полубогам? — весьма рациональный вопрос девушки тут же получает ответ Миранды Гардинер:
— Пророчества всегда сбываются, без исключений. Если пятерым полубогам суждено или спасти, или погубить Олимп, это случится. Всё полностью зависит от них самих, именно поэтому остальные никак не могут вмешаться в это, — говорит, будто это очевидно. Хотя так оно и есть для всех жителей лагеря. Мари хмурится, уточняя:
— То есть, по всей этой вашей логике мы с Лили, а так же этот парень, — указывает рукой в сторону Питера, — должны отправиться неизвестно куда, по дороге встретить каких-то таких же потерянных детей богов, что вряд ли согласятся нам помочь, и попытаться своими собственными силами спасти Олимп и мир, рискуя жизнью и возможно имея риск умереть? — Мари сохраняет спокойствие, но нотки злости и ехидности уже звучат в её голосе.
— Именно так, — отвечает ей Коннор Стоулл. — Знаешь, таких миленьких ситуаций было полным-полно в Древней Греции, да и в последние лет десять они лишь участились, — сын Гермеса с усмешкой на губах переглядывается с Джексоном, что сжимает губы в тонкую полоску. — И, похоже, к твоему великому сожалению, выбора у вас с подружкой и Питером вообще нет.
— Коннор прав, — кивает спокойно Хирон. — Ваша судьба давно уже предрешена и вам суждено спасти Олимп. Сегодня же вы выезжаете на ближайшем поезде в Чикаго, ведь именно там, похоже, была замечена в последний раз Эрида, ведь происшествие в торговом центре никак иначе назвать нельзя, — Мари невольно сжимает одну ладонь в кулак, прикусывая губу. Держать в себе, не говорить. Чёрт, похоже, она срывается. — Мы выделим вам деньги, будем связываться через Ириду и поможем, чем сможем. Но вы должны сейчас же собираться, даже не заезжая домой, — Хирон сначала внимательно смотрит на Лили, которая заинтересованно кивает, затем на Питера, что спокойно моргает в подтверждение, а затем переводит взгляд на Мари, что наконец срывается.
Резко вскакивает с места. Презрительно щурит глаза, раздраженно и с ядом бросая:
— Раз уж вы все так уверены, что я сразу же соглашусь и поеду, значит и мой уход не посчитаете большой проблемой, — сжимает губы, не забывая при этом в своей фирменной манере закатить глаза. Гордо выпрямляет спину, обводя слишком уж твёрдым взглядом всех присутствующих.
— Мари… — только и вырывается совсем тихий шёпот Лили, когда Вуд резко отрезает в тот же момент, кинув слишком уж грозный взгляд в сторону подруги:
— Сегодня я могу самостоятельно принять решение. И я отказываюсь от этой поездки, что бы вы там уже не распланировали, — она тяжело выдыхает, фыркая. Быстрым шагом направляется к выходу, игнорируя возгласы за своей спиной.
Она — выскочка. Она та самая слишком уж наглая и резкая отличница.
Её доброе сердце никогда никого не волновало.
И поэтому она перестала навсегда в первую очередь видеть что-то хорошее в людях.
Она практически выбегает из комнаты, затем чуть сбавляя темп. Быстро сбегает по лестнице, хватая свой рюкзак.
— Мари! Стой же, Мари! — крики Лили за спиной не производят на неё ни малейшего впечатления, поэтому Вуд лишь бросает:
— Увидимся в школе. Или ты собираешься ехать с ними? — невольно хищно усмехается сама себе, внезапно останавливаясь на месте, прямо посередине большой поляны, но не оборачиваясь к подруге. Затылком чувствует, что рядом с Лили на крыльцо выходят ещё пара-тройка людей, включая Хирона.
— Да, я поеду. Мне здесь нечего… — начинает скорый ответ дочь Посейдона, не отрывая взгляда от подруги, когда та резко обрывает её:
— Что ж, звякнешь мне, если вернёшься. Потому что мне есть, что терять, — поднимает голову, под нос считая до трёх и делая глубокие вдохи.
Спокойствие, только спокойствие. Хочешь избежания проблем, Мари? Не реагируй, выпуская пар в нужное время.
Чёрт, а временная выставка, похоже, уже закончилась… И всё из-за них.
— Мари, ты можешь узнать, кто твой настоящий божественный родитель, — спокойный голос Хирона наоборот раздражает её, заставляя вытянуться и повернуть голову чуть вбок:
— Мои родители мертвы, — чётко проговаривает каждое слово, поднимая глаза и глядя боковым зрением на Хирона, Перси, Лили и Питера, что замерли на крыльце дома. — Это прошлое лично я хочу оставить в прошлом, пусть оно и моё собственное. Вас оно также никак не касается.
Мари моргает, пустым взглядом обводя лес вокруг. Полукровки ходят тут и там, но происходящее пока не привлекает их внимания.
Ключевое слово — «пока».
— Один твой родитель точно не мёртв, разве ты не хочешь узнать, кто он? — голос, заставляющий Мари неприятно вздрогнуть, а затем всё же повернуться к ним.
Питер Стивенс, сын Гермеса, как представился этот кудрявый темноволосый парень с серо-голубыми глазами, что сейчас с крайним интересом рассматривают её.
— Нет, раз уж он за все эти почти семнадцать лет не соизволил хотя бы дать мне понять, что существует, — с ядом в голосе цедит Мари, гордо выпячивая подбородок. Сжимает рукой лямку рюкзака на одном плече, сверля взглядом теперь уже Лили:
— Ты как хочешь, но я ухожу. И никто из вас этого не изменит, — она резко разворачивается и начинает идти быстрым шагом, наугад пытаясь найти выход из этого чёртового места, затерянного где-то в лесу.
— Мари! — раздаётся где-то уже близко за ней. Чувствует, как тёплая рука хватает её локоть, который брюнетка спешит вырвать из хватки Лили. Продолжает идти, чувствуя, как злоба в душе всё нарастает и нарастает.
Достали. Чёрт, они всё испортили. А ведь она планировала пойти на эту выставку ещё месяц назад.
— Мари, ты не понимаешь, какой это шанс, — и снова этот учтивый, чуть спокойный голос Питера. Она невольно раздраженно произносит:
— А, как же вы меня достали! — ускоряет шаг, теперь практически бежит.
Сжимает правую ладонь в кулак, тяжело дыша.
Контроль.
Просто контролировать свою злость, и ничего более.
Это же легко, ведь так, Мари?
Контролировать себя?
— Мари, — умоляющий голос и прикосновение вконец заставляют её злостно вскрикнуть и сделать неясное резкое движение рукой в сторону Стивенса, которого хочется в этот момент просто убить за то, что парень лезет не в своё дело.
Вуд остаётся настолько поглощённой своей злобой, что не замечает происходящего в следующие секунды.
Земля вокруг девушки раскалывается, покрывается глубокими трещинами. Непонятный поток воздуха резко отбрасывает Питера назад, заставляя пролететь несколько метров и упасть на спину, больно ударившись. Лили замирает на месте, широко распахивая глаза, в то время как Перси и Хирон удивлённо переглядываются.
Мари хмурит брови, насупившись. Правая рука всё ещё сжата в кулак, левая — выброшена вперёд, дрожит.
А тело всё почему-то будто ликует, чувствуя немыслимую свободу действий.
Будто вся сила в её руках.
Мари тяжело дышит. Пристально смотрит на Питера, словно хищник, готовящийся к нападению.
Или скорее испугавшийся загнанный в тупик зверь.
— Не может быть… — шёпот Питера заставляет её перевести взгляд на свою левую руку, что дрожит. Она медленно опускает её, разглядывая. Затем изумлённо оглядывается вокруг, путаясь. Вертится вокруг себя, тяжело дыша.
— Что за чёрт… — вырывается у неё тихое, когда она обнаруживает паутину трещин, дна которых не видно.
Мари замирает, чувствуя, как её колени трясутся. И тогда поднимает обе руки, растопыривая пальцы и направляя их на одну из самых широких трещин.
Не чувствует ничего кроме холода.
Только лишь видит, как постепенно расселина закрывается, тем самым возвращая земле изначальный вид. Земля становиться практически такой же, как и раньше — свежей и покрытой густой зеленью.
Мари растерянно опускает руки, не преминув возможности внимательно изучить их, хоть те ничем не отличаются от своего обычного вида. Она просто чувствует покалывание пальцев, что наоборот кажется родным, а затем поднимает глаза на всё ещё лежащего на земле Питера, что тяжело дышит:
— У вас есть ответ на этот вопрос? Кто я, чёрт возьми? — парень поправляет очки на переносице, только приоткрывая рот, чтобы заговорить, когда внезапно из глубины дома раздаётся крик:
— Перси! С Аннабет что-то не так! — Джексон срывается с места, тут же забегая внутрь. За ним поспешно бежит Лили, а Хирон разворачивается и медленно заезжает на своём кресле внутрь.
Неловкая пауза между Мари и Питером, нарушается вмиг ставшим вновь серьёзным, лишь с толикой страха, голос Мари:
— Что-то не так. Зеркала… В коридоре же было зеркало, — она сильно сжимает пальцами лямку рюкзака, начиная быстро идти. Чувствует спиной, как Питер тоже поднимается на ноги, идя за ней и говоря вслед:
— Ты… Ты точно его дочь… Ты должна, других вариантов…
— Не сейчас! — резко обрывает она, хватаясь за дверной косяк. Замечает лежащую на полу бесчувственную блондинку, с которой отчаянно говорит сын Посейдона:
— Ну же, Аннабет, очнись! Всё же было отлично… Всё наладилось, нет же, — Джексон переходит на шёпот, тяжело дыша. Испуганно смотрит на возлюбленную, чувствуя, как его руку нежно поглаживает Лили.
— Что случилось? — настороженно спрашивает Мари, поднимая глаза на Хирона, а затем слыша голос впереди:
— Магия. И, похоже, сильная, раз уж бог смог наслать это проклятие через обычное зеркало, — Лу Эллен с интересом разглядывает зеркало, а затем внезапно замахивается рукой и разбивает зеркало на множество осколков, что осыпаются на пол. — Это ещё более сильная мотивация для вас, чтобы уже отправиться в поиск, — переводит взгляд на Лили, а затем уже на Мари и выглядывающего из-за её плеча Питера. — Немедленно.
— Но как же…? — растерянно спрашивает Лили, слабо поднимаясь на ноги, когда староста домика Аполлона Уилл оказывается прямо перед ней с протянутой рукой, в которой он держит конверт:
— Здесь ровно три тысячи. Денег много, если считать относительно нашего месячного бюджета, так что распоряжайтесь правильно. Три билета до Чикаго мы только что купили и распечатали, они также здесь. Поезд отправляется через два с половиной часа с Пенсильванского вокзала на Манхэттене. Вас отвезёт Аргус, водитель лагеря. Он уже готов вас забрать, поэтому торопимся, — она резко выталкивает всех троих за двери, тут же зыркая на Перси:
— Поднимайся, сын Посейдона, и проводи сестрёнку. А о твоей возлюбленной мы позаботимся, — Лу за плечи поднимает Перси на ноги. Джексон опустошён, это видно со стороны, но Мари предпочитает выхватить конверт из руки сына Аполлона.
— А вещи? Если уж мы едем, нам с Лили нужно съездить домой в Куинс взять вещей и предупредить родителей. И мобильные телефоны зарядить. И… — Мари перебивает Уилл, беря её под локоть и выводя из дома:
— Нет времени выяснять. Вы должны ехать, — Мари почему-то всё ещё будто находится в каком-то трансе, не одёргивая руки. Чувствует, что к ним сбоку пристраивается Питер, неловко улыбаясь:
— Не думал, что будет так быстро и мы сразу поедем, — тихо говорит, улыбнувшись. Мари оборачивается и замечает, что за ними уже быстро идут Хирон (уже ставший кентавром), Лили, грустный Перси, старосты Лу и Уилл, что заговорчески улыбаются друг другу, а также Нико, почему-то ещё более задумавшийся и хмурый, чем ранее.
— Нет, мы должны вернуться. Должны съездить за вещами, так нельзя, — Мари быстро причитает, всё же пытаясь отойти в сторону, но тут же её хватает ди Анджело, говоря:
— Сейчас, после случившегося, ты точно никуда не пойдёшь. А вечером мы поговорим, — хмуро обрывает, прищурив тёмные глаза. Мари растерянно приоткрывает рот, потерянным взглядом глядя на черноволосого, а затем чувствует опять, как кто-то тянет её за руку.
Питер крепко сжимает её локоть, теперь уже с лёгким нажимом говоря:
— Поехали. Тут ещё десять метров, покажется дорога и мы поедем, — Мари тут же бодро возражает:
— Нет! Слушайте, я всё понимаю, но… — и вновь её нагло перебивают, а именно русый кудрявый парень с большим дорожным рюкзаком в фирменной футболке лагеря и с сажей на руках, что пристраивается к их процессии, за которой внимательно наблюдает весь лагерь:
— Родная, с поиском у вас уже ничего не прокатит. Я Лео Вальдес, кстати, сын Гефеста, что так же втихаря поедет с вами вместе с Перси и Нико, моими верными друзьями, — хмыкает парень. — Только шшш, это секрет и никто не должен об этом знать, — кудрявый заговорчески ухмыляется, отчего Мари лишь опять хмурит брови, мотнув головой.
— Сумасшедший дом какой-то… — шепчет сама себе под нос, растерянно оглядываясь.
Резкая остановка заставляет её пошатнуться и ещё больше сжать рюкзак. Она не хочет ехать. Это же очевидно! Им нельзя всем, тем более, неизвестно куда и неизвестно с кем.
— Да нет же… — растерянно шепчет, чувствуя, как её толкают вперёд, заставляя влезть внутрь машины и сесть прямо рядом с такой же удивлённой Лили, что отличается от Вуд в данный момент лишь улыбкой на губах.
— Лил? — обеспокоенно говорит, тяжело дыша. Коулман поворачивает голову в её сторону, вопросительно глядя всё ещё с неким оптимизмом в глазах.
— Мы твои таблетки не взяли. Они у тебя дома, а у меня в рюкзаке есть запас лишь на два дня, — Мари обеспокоенно сжимает ладонь лучшей подруги в своей, растерянно глядя в глаза дочери Посейдона.
— Это неважно. Переживу как-то, — беспечно растягивает губы в широкой улыбке Лили, на что Мари лишь говорит:
— Как раз наоборот, — нервно сглатывает, понимая, что поездка вполне может нести за собой большие проблемы.
========== Глава 4 ==========
Она заходит в купе, небрежно кидает рюкзак на сиденье и так же сама резко падает, хмуро оглядев сравнительно новую обстановку. Да вот только в их ситуации это никак не изменит настроя девушки.
Закатывает глаза, когда замечает, что Нико нагло говорит Лили отправиться к её брату, а сам он затем закрывает дверь с оглушительным грохотом, задвинув защёлку. Пути к отступлению перекрыты насовсем. Этого ты хотела, Мари?