- Этого еще не хватало! – буркнула Розали и, вытащив из кармана компактное зеркальце, тщательно поправила макияж. – Ты вытянула счастливый билет, Розали Хейл, - строго сказала она своему отражению. - За этими шикарными воротами – твое безбедное будущее, поэтому ты сейчас нацепишь лучшую из своих улыбок, пойдешь туда и сделаешь все как надо! – Она тряхнула золотистыми локонами, чтобы убедиться, что царапина на щеке не слишком заметна, после чего энергично захлопнула перламутровую крышку.
Брак с Ройсом Кингом – это ее последний шанс избежать падения и покинуть проклятый Голливуд с высоко поднятой головой, а не опускаться все ниже и ниже, соглашаясь на участие в рекламных роликах или низкопробных сериалах.
Ройс был не только молод и привлекателен, не только являлся единственным наследником King’s MC – «Королевства», как называли в узких кругах этот один из крупнейших на северо-западе медиахолдингов. Ее жених получил отличное образование и успешно руководил одним из популярных телеканалов. Розали нравились его манеры, его сдержанность, но самое главное – его нескрываемое желание иметь детей. А для нее, рано оставшейся без родительской заботы и любви и не имевшей на всем белом свете ни одной родной души, семья была главной составляющей до сих пор недостижимого счастья. Кроме всего прочего, контракт предусматривал финансирование музыкальных проектов мисс Хейл, - а это было то, ради чего Розали готова была продать душу. Но Ройс Кинг на душу не претендовал – ему достаточно было ее тела. И то не слишком часто. Хотя как раз этим обстоятельством Розали была огорчена меньше всего.
До сих пор она не видела ничего неправильного в том, что в их отношениях с Ройсом не было какой-то особенной пылкости, и была твердо убеждена, что вся эта неземная любовь – обожаемое детище писателей и режиссеров – не более чем идея, на которой можно делать хорошие деньги. Точно такая же, как, например, конец света или путешествия во времени. Розали Хейл лучше, чем кто-либо, знала, что стоит за красивой экранной картинкой, выбивающей слезу из девочек-подростков: «Роуз, развернись к свету, голову назад… дыхание! Дыхание, мисс Хейл! Так, теперь ресницы… хорошо… Снято!». Секс с Ройсом Кингом принципиально отличался от съемок романтических сцен только отсутствием подсказок режиссера, а «снято!» Розали шептала себе сама под горячими струями в душе.
…Ей вспомнился вдруг жадный рот Эммета, его огромная ладонь на ее затылке, горячее дыхание возле самого уха… И мурашки, бегущие по спине от его почти бессвязного шепота…
Розали рассерженно тряхнула головой: «Черт знает что такое!» - и раздраженно просигналила. Ажурные створки ворот медленно разошлись, пропуская черный внедорожник на территорию особняка.
По обе стороны подъездной аллеи в два ряда стояли подсвеченные изнутри ледяные ели, а чуть вдалеке огромный белый дом, нет, скорее дворец Кингов приветливо раскинул две огромные полукруглые лестницы, словно намереваясь заключить в свои радушные объятия каждого въезжающего. Розали растерянно оглядывалась в поисках места для парковки, когда откуда ни возьмись появился человек в ливрее и осторожно постучал в ветровое стекло костяшками пальцев в белых перчатках.
Чем никогда не грешила внешне надменная Розали Хейл, так это пренебрежением к обслуживающему персоналу. Она, выросшая в захолустном городке и только благодаря своей внешности и счастливому случаю сумевшая взобраться так высоко, всегда ценила то, что делают для нее и ее популярности эти простые люди. А сейчас, когда ее собственные дела были плохи, Розали особенно остро ощущала, насколько тонка грань, отделяющая кинозвезду от обслуги. К тому же работа обслуживающего персонала всегда была востребована, а ее, Розали Хейл, - больше нет. Впрочем, контракт, который она сегодня подпишет, наверняка избавит ее от заботы о завтрашнем дне.
«Это всего лишь роль. Роль преуспевающей кинодивы и возлюбленной миллионера. Ничего невозможного», - сказала себе Розали и, оставив на сиденье свой наспех зашитый жакет, с лучезарной улыбкой вышла из машины. Она небрежно протянула ключи парковщику и на секунду задумалась о том, нужно ли ей самой забрать из автомобиля сумку и чехол с платьем, но ее раздумья прервал немолодой дворецкий, таким же чудесным образом материализовавшийся перед девушкой:
- Ваш багаж, мисс Хейл?
- Да, пожалуйста, сумка и кофр в салоне, - ответила Розали все с той же ослепительной улыбкой. «Вот видишь, это совсем не трудно», - похвалила она себя и с высоко поднятой головой двинулась по одной из лестниц к парадным дверям.
Розали окинула взглядом внутреннее убранство дома: просторный белоснежный холл был украшен еловыми гирляндами и горшками с цветущей пуансеттией. В самом центре красовалась огромная, безупречная в своей искусственности елка, почти незаметная под обилием красных и золотых украшений. Изящно изогнутая лестница с ажурными перилами плавно уходила влево и вверх, а по ней в холл спускался Ройс в сопровождении мистера и миссис Кинг - статного седого мужчины и утонченной миниатюрной женщины в светлом брючном костюме.
- Как я счастлив, что ты в порядке, дорогая, - Ройс наклонился и сухо коснулся губами тыльной стороны кисти Розали. Глядя сверху вниз на тщательно уложенные волосы жениха, она почему-то почувствовала неудержимое желание растрепать его шевелюру. «Интересно, каков он утром спросонья?» - подумала девушка, вдруг представив себе домик для Барби с пластиковым Кеном в игрушечной постели. Отогнав глупые мысли, она слегка пожала прохладную ладонь жениха, отметив, что рядом с его безупречным маникюром ее собственные обветренные и поцарапанные пальцы с коротко остриженными ногтями смотрятся особенно жалко. Розали отдернула руку, компенсировав поспешность милой улыбкой. - Познакомься с моей мамой, дорогая, - проговорил Ройс, оборачиваясь к невысокой ухоженной блондинке.
«О, нет, пожалуйста, только не так!» - мысленно взмолилась Розали. Любая роль требует соответствующего грима и костюма, а в эту минуту, с растрепанными волосами, в несвежем свитере, она совсем не чувствовала себя той, кем должна была предстать перед этой женщиной – блистательной красавицей, преуспевающей кинозвездой, девушкой, достойной ее идеального сына. Единственное, чего сейчас хотелось Розали – немедленно принять душ и привести себя в надлежащую форму, чтобы оказаться наконец в своей стихии: с правильной интонацией произносить нужные слова перед невидимой камерой, установленной за спиной родителей ее жениха.
- Рада познакомиться с вами, мисс Хейл, - лицо миссис Кинг озарила приветливая улыбка, но цепкие глаза стального цвета остались холодными.
- Просто Розали, пожалуйста.
- Мы сожалеем, что непогода помешала вашей помолвке, Розали, - миссис Кинг приняла условия игры, но ответного предложения не сделала. Тем не менее, она обеими руками мягко сжала кисть девушки и заговорщицки подмигнула: – Уверена, ты ждешь не дождешься увидеть на этом пальчике обручальное кольцо Ройса. О, детка, уверяю тебя: оно великолепно.
- Не сомневаюсь, миссис Кинг, - проворковала Розали и, старательно удерживая на лице подобающую случаю улыбку, подняла повлажневшие глаза на жениха. - Но важнее всего, что его наденет мне ваш сын.
Мистер Кинг ограничился сухим рукопожатием и коротким приветствием:
- Добро пожаловать в семью, мисс Хейл, - однако от его слов повеяло таким холодным пренебрежением, что по спине у Розали побежали ледяные мурашки.
- Пойдем, дорогая, я покажу тебе твою комнату, - миссис Кинг покровительственно взяла ее за локоть и повела по лестнице на второй этаж. – Думаю, формальности с подписанием контракта мы отложим до завтра. До прибытия гостей осталось всего два часа, это не так уж много, учитывая все злоключения, которые тебе пришлось пережить. Но я уже послала Джилл, свою горничную, помочь тебе…
- Вы так любезны, миссис Кинг, - пробормотала Розали, оглядывая оформленную в кофейных тонах гостевую спальню, где у порога уже стояла ее сумка, а на кровати лежал чехол с вечерним платьем. За неплотно прикрытой дверью ванной комнаты слышался шум льющейся воды – и девушка поняла, что больше всего на свете хочет забраться в горячую воду.
Спустя час мисс Хейл уже критически оглядывала себя в зеркале: ярко-красный атлас платья мягко облегает соблазнительные изгибы фигуры, золотистые волосы уложены в высокую прическу, несколько локонов с продуманной свободой ниспадают на алебастровые плечи, одна из прядок прикрывает почти незаметную под макияжем царапину на щеке. Украшений не было – в этот вечер солировать должно было обручальное кольцо, которое Ройс наденет ей на палец в присутствии VIP-гостей и прессы, а о том, что все драгоценности Розали давным-давно распроданы, никому знать не обязательно. Она еще раз повернулась, глядя на свое отражение: красное, белое и золотое – сочетание, идеально гармонирующее с рождественским убранством дома.
Вдруг дверь за ее спиной бесшумно отворилась и, шурша сливочно-белым шелком платья, в комнату вошла миссис Кинг. Она бросила на девушку строгий взгляд через зеркало, вероятно, не слишком довольная выбором такого яркого наряда, но заставила себя сдержанно улыбнуться. Только тут Розали заметила в руках матери Ройса обтянутую шелком коробку.
- Это твой день, Розали, сегодня все должно быть безупречно. Ты должна быть безупречна, - подчеркнула миссис Кинг и открыла коробку, в которой оказалась пара тончайших шелковых перчаток. – Руки – это визитная карточка женщины, ты же будущая миссис Ройс Кинг, а не прачка, - снисходительно проговорила она.
Розали вдруг вспомнила шершавые ладони Эммета, надевающие на нее грубые шерстяные носки, и щеки ее запылали, как будто она только что получила пощечину: миссис Кинг недвусмысленно дала понять, что она, Розали, недостойна того места, которое собирается занять. «Кастинг еще не закончен, детка, - строго сказала себе мисс Хейл, - кольцо еще не надето и брачный контракт не подписан». Ее сложенные в улыбку губы не дрогнули, умелый макияж скрыл возмущенный румянец.
- Благодарю вас, - проговорила она, проглотив комок подступивших слез. – Это именно то, что нужно.
Вслед за миссис Кинг Розали шла по застеленному толстым ковром коридору особняка, но не в холл, как можно было предположить, а в ярко освещенное вытянутое помещение, похожее на зимний сад или оранжерею из-за обилия экзотических растений. Где-то вдалеке оркестр наигрывал ненавязчивую джазовую мелодию.
- Я вынуждена тебя покинуть, дорогая, – ты же понимаешь, обязанности хозяйки дома и все такое… Вам с Ройсом лучше спуститься в зал вместе. Подожди его здесь, в галерее, он освободится буквально через пару минут, - она ласково улыбнулась, пожала холеной рукой перчатку своей будущей невестки и удалилась, гордо выпрямив спину.
«Она права. Я все еще популярная киноактриса, и мое появление в зале будет окружено ненужным вниманием – убеждала себя Розали, от нечего делать разглядывая фотографии на стенах галереи. – Мы с Ройсом должны появиться как пара. Это правильно». Но сколько бы девушка ни уговаривала себя, напряжение не отпускало. За всей этой предупредительностью и приторностью ей почему-то чувствовалось двойное дно – как будто она невнимательно прочла контракт и вот сейчас придется играть откровенную сцену без дублерши.
Розали вдруг поняла, что не хочет спускаться в зал. Не хочет ждать Ройса. Вообще не хочет оставаться здесь. Как хорошо сейчас было бы вернуться по тихим коридорам в наверняка пустой холл, оттуда тихо выскользнуть на улицу, запрыгнуть в машину… Девушка невольно улыбнулась, подумав о том, что нужно будет вернуть Эммету его внедорожник. Правда, ее спаситель дал ей телефон какого-то человека, который заберет джип, но ведь записка могла затеряться!
Додумать она не успела, зацепившись взглядом за одну из фотографий. На ней была студия, принадлежащая «Королевскому» каналу, известный ведущий популярного ток-шоу Джим Фостер и его собеседник… Ничего особенного, обычный снимок, стены галереи были увешаны подобными - современными и совсем старыми – фотографиями, на которых уместилась вся полувековая история King’s MC, сотканная из отдельных мгновений. И все-таки что-то в собеседнике Фостера показалось Розали неуловимо знакомым. Огромная медвежья фигура? Глаза? Точно: теплые, чуть насмешливые серые глаза… И улыбка… А если добавить ужасную бороду и миллион лет не стриженные волосы…
Эммет? Великан из заснеженного бунгало? В студии Джима Фостера? Не может быть…
- …Заждалась, дорогая? Великолепно выглядишь.
Розали вздрогнула от неожиданности, но тут же привычно взяла себя в руки и обернулась с ласковой улыбкой:
- Скорее соскучилась, - соврала она.
- Прости за задержку, - Ройс прижал к губам ее пальцы в шелковой перчатке. – Пойдем, любовь моя, я представлю тебя своим партнерам.
- Ройс, а кто этот человек на фото? – вдруг неожиданно для себя самой спросила Розали.
Кинг недоверчиво хохотнул:
- Неужели не знаешь? Джим Фостер, один из лучших журналистов моего телеканала, популярный ведущий… и мой давний друг…
- А рядом с ним?
- Здесь? – Ройс сделал полшага к стене, чтобы рассмотреть фотографию. – Кажется, это МакКарти. То ли путешественник, то ли гонщик… Пару лет назад с его именем была связана какая-то громкая история, подробностей я, к сожалению, не помню, но пресса просто сходила с ума. Если хочешь, можешь спросить у Джима. А чем он так тебя заинтересовал?
Розали равнодушно пожала плечами и снова соврала:
- Просто показалось, что я его где-то видела, - но, прежде чем взять жениха под руку, еще раз бросила взгляд на фотографию с твердым намерением непременно найти способ узнать как можно больше о мистере МакКарти. О человеке, спасшем ее на заснеженной дороге, давшем кров и пищу. И, кажется, что-то гораздо более важное, о чем она запретила себе думать… а еще новую песню, которую она носила весь день под сердцем как нерожденное дитя.
Едва ступив на первую ступеньку мраморной лестницы, ведущей в зал для приемов, Розали почувствовала себя в своей стихии: светские разговоры, вежливые улыбки, мягкая музыка - все это было отрепетировано на сотнях подобных мероприятий.
Все шло как полагается, и девушка нисколько не удивилась, когда в центр зала вдруг ударили дополнительные прожектора, однако чуть-чуть приподняла брови, увидев, как Ройс достает из кармана бархатную коробочку. Она очень натурально выдержала крошечную паузу - словно бы зачарованная игрой света на гранях бриллианта - прежде чем с ее губ слетело заветное «да», а во время поцелуя не забыла слегка откинуть голову и повернуться так, чтобы фотографам проще было сделать удачные снимки для светской хроники…
Потом Розали передвигалась по залу вместе с Ройсом, раскланиваясь со знакомыми и незнакомыми ей людьми, держа в руках бокал с шампанским, к которому так и не притронулась. Хотелось есть, однако, чтобы не размазать помаду и не дать возможность вездесущим папарацци нащелкать не слишком эстетичные кадры с ее участием, она игнорировала официантов, разносящих закуски.
- Эй, Ройс, - вдруг услышала девушка фамильярный оклик у себя за спиной. – Не хочешь познакомить меня со своей невестой?
Розали обернулась: это был Джим Фостер. Его обесцвеченные волосы были в тщательно уложенном беспорядке, темно-синий смокинг сидел на нем как влитой.
- Рози, знакомься, это мой близкий друг, знаменитый Джим Фостер…
- Ваш покорный слуга, - дурашливо раскланялся журналист, и Розали рассмеялась. - А это - божественная Розали Хейл, - закончил он вместо Ройса.
Розали протянула ему руку для рукопожатия – скучный вечер неожиданно заиграл новыми красками.
- Ройс, ты позволишь пригласить мисс Хейл на танец? – он ткнул Ройса в бок. – Да ладно, не жадничай, всего один вальс… Вы танцуете вальс? – не дожидаясь ответа, он сделал знак дирижеру, и оркестр заиграл плавную мелодию.
Джим Фостер вел уверенно, и уже после нескольких шагов Розали слегка расслабилась, не боясь, что он запутается в подоле ее платья. Однако странная взвинченность журналиста, сыпавшего провокационными вопросами, ее смущала. Она слушала рассеянно, отвечала уклончиво - мысли ее то и дело возвращались в галерею, к снимку, на котором беззаботно улыбался Эммет МакКарти и ужасная борода не скрывала озорных ямочек у него на щеках. И тогда она решилась направить красноречие журналиста в нужное ей русло.