— Я сказал не разговаривать, пока к тебе не обратятся напрямую!
Мая, словно ничто его не касалось в этом мире, продолжал свои действия, прошелся языком по стволу, лизнул головку и втянул ее в рот, причмокивая, сосал, но опавший член и не думал опять подниматься.
Наложник почти застонал от обиды, осознавая, что биться над «женой» хозяина ему теперь долго придется.
Лейти честно попробовал закрыть глаза, представить ставшего родным Эмека, но вот только… Предвечный не держал бы рук, он не позволил бы себе ничего, чувствуя, что парень напуган или просто не в настроении. Реальность слишком сильно сквозила в каждом действии, в сильном и неприятном запахе Гейбла, в его хриплом дыхании.
Гейбл оттянул за волосы голову Лейти назад и принялся облизывать тому шею, Мая усилил напор, почувствовав, как стал твердеть во рту член мальчишки. Наконец молодое тело взяло свое. Еще немного и член стало трудно вбирать до конца, наложник помогал себя рукой, причмокивая, облизывая, обхватывая губами и скользя вверх-вниз, пока по телу «жены» хозяина не прошла долгая дрожь, а рот не наполнился вязкой спермой. Мая вылизал пах Лейти и сел на пол, спокойно, ожидая дальнейших распоряжений и облизываясь.
— Умница, моя девочка. Позови слуг, пусть подадут вам еду, а потом покажи Лайте, где она может ополоснуться и отдохнуть.
Мая кивнул и спешно покинул палатку.
Гейбл отпустил руки Лейти и теперь с задумчивым видом гладил его по голове, иногда ощутимо дергая за пряди волос.
Парень опустил лицо, невольно ощущая собственную грязь, слишком нереальным, мерзким стало происходящее. Даже в первую встречу с Эмеком, когда тот решил поиграть, сделать вид, что собирается заняться с ним сексом прямо сейчас, даже тогда в своем воображении он не доходил до подобного.
Когда с легким обедом было покончено, Мая отвел Лейти к наполненной водой походной ванной.
— Садись в воду, Лайта, я налью в нее душистых масел, которые нравятся хозяину.
— Как тебя зовут на самом деле? — спросил Лейти. — Извини меня за то, что случилось там…
— Я — Мая, — упрямо ответил наложник. Он принес небольшую корзину и принялся добавлять в воду по капле из разных флаконов. От воды потянуло приторным цветочным ароматом. Извинения же парень полностью проигнорировал, да и вынужденный подопечный раздражал. Наложник уже предвидел, сколько этот упрямый ребенок доставит ему проблем.
— Сколько тебе лет? Давно ты наложник Гейбла? — упрямо спрашивал Лейти.
— Мне двадцать три. Пять лет я принадлежу хозяину, — Мая чуть нахмурился, непривычно было говорить о себе. Слуги его слушались, но смотрели с неприязнью, как на что-то низшее, а хозяин обычно говорил сам и много, наложнику лишь оставалось слушать, и никто за все время у Гейбла не спросил парня о прошлом.
— Сочувствую, я бы столько не смог, — Лейти скривил нос. — Я буду, получается, пахнуть этой гадостью? А кем ты был раньше?
— Послушай, Лайта, — наложник склонил голову так, словно прислушивался к кому-то. — Я не хочу говорить о себе и слушать о твоих проблемах мне тоже не хочется. Просто будь паинькой и нас не тронут. Ты разве не понял? Убивать как раз и не станут, а вот пожалеть о жизни ты еще не раз успеешь. Понимаешь?
Парень плеснул из последнего флакона и кивнул на ванную, предлагаю раздеться и забраться внутрь.
— Лучше б убили, умирать не страшно, — чуть криво улыбнулся Лейти, думая, что тогда, возможно, он еще раз увидит своего предвечного. Быстро раздевшись, он опустился в воду, ровным голосом согласился: — Не хочешь говорить — не говори.
— Ты слишком юн, наивен и глуп, но это из тебя вытравится со временем. Погибнешь и тебя заменят. Как думаешь кем? Плохая жена позор для семьи ее породившей, не забывай.
Мая черпнул из баночки густой смеси песочного цвета и, нанеся ее на мочалку, принялся отирать плечи Лейти.
— Отдай, я сам могу помыться, — возмутился Лейти. — Знаю, но моя семья мною расплачивается уже второй раз, без сожалений. Почему я должен переживать о них?
Парень говорил зло, резко, осознавая, что вот так просто перечеркнуть свою жизнь он не сможет. Представлять на своем месте братьев ему не хотелось. Ловушка, из которой нет выхода.
Мая отдернул руку с мочалкой.
— Замолчи, глупый. Хозяин приказал, я должен тебя вымыть, — парень хмуро посмотрел на Лейти, не мальчишка, а целая головная боль. Мая сверлил взглядом дырку в Лейти долгую минуту, а потом как-то весь погрустнел и тяжело, по-старчески, вздохнул. Сложил маленькое полотенце подушечкой.
— Откинься на бортик, отдохни, я вымою тебе волосы и помассирую голову. Я хорошо умею, — немного грустно улыбнулся парень. — Позволь мне.
— Ладно, — пожал плечами Лейти. — Если тебе будет так проще, хотя я и сам могу, тем более вымыть голову.
Откинувшись на бортик, парень прикрыл глаза, стараясь отстраниться от приторно сладкого запаха.
Мая взбил в пену смесь все из той же баночки и начал легкими круговыми движениями распределять ее по голове, даря неуловимое удовольствие, расслабляя напряженные мышцы. Лейти даже задремал, очнувшись лишь тогда, когда Мая потряс его за плечо, а вода подстыла.
— Я полью на тебя из кувшина, сполоснешься и переоденешься в другой наряд. К ужину вернется хозяин, надо будет прислуживать ему за столом, хотя я этим обычно один занимаюсь, на тебя у него могут быть другие планы. Ты ведь все-таки «жена», — печально и глухо сказал Мая.
Лейти чуть криво улыбнулся. Странно, еще два дня назад он ждал своего совершеннолетия, именно потому, что хотел секса с мужчиной. Вот только одно дело Эмек, родной, привычный, заботливый, совсем другое — Гейбл. Лейти приподнялся, давая возможность смыть с себя пену. Покорно позволил вытереть и с сарказмом ждал, во что его нарядят в этот раз.
Но никаких цветастых тряпок в этот раз не дали. Мая протянул легкие белые штаны и рубашку, подпоясал мальчишку сплетенным из полосок кожи ремнем и потянул за руку к занавешенной половине палатки. Пропустил Лейти впереди себя и указал на гору мягких подушек, несколько расшитых золотой нитью одеял аккуратной стопкой лежали рядом.
— Вот, здесь можешь спать, я приду за тобой, когда понадобишься. Слуги уберут ванную, охрана будет постоянно рядом, так что не думай бежать. Только хуже сделаешь и не факт, что только себе.
Лейти кивнул, сел возле подушек, но ложиться не стал, просто пялился на полог шатра. Дождавшись, когда наложник ушел, развязал пояс, потрогал его, но тот был слишком коротким и мог легко порваться. Завязал обратно и остался безучастно сидеть, надеясь, что время замрет навсегда.
========== Глава 3 ==========
Разыскивается бета (желающие приглашаются в ЛС, требуется вычитка — правка грамматики и пунктуации). Приветствуется публичная бета. В связи с отсутствием редактуры, вы читаете работу на свой страх и риск.
***
*****
Лейти вошел в шатер хозяина последним, Мая уже сидел у ног Гейбла и ел весьма дорогие фрукты со спокойным и даже несколько беззаботным выражением лица. Впрочем, его отстраненность никуда не делась, Мая привычно изображал мебель.
— Садись, Лайта, — Гейбл указал на алую с вышивкой из серебра подушку напротив себя. — Мы простоим в этом чудесном оазисе еще несколько недель, слуги и животные смогут отдохнуть, как и мы тоже. А теперь кушай.
Мужчина пододвинул наполненную фруктами и сладостями тарелку к Лейти.
Уткнувшись безразличным взглядом в тарелку, мальчик выбрал один, относительно недорогой, но с детства любимый фрукт, и начал мучительно медленно его чистить. Есть не хотелось совершенно, по крайней мере, не десерт. Лейти бы предпочел фаршированную птицу, из тех, что делал в свое время Кофи.
Больше Гейбл внимания на Лейти не обращал, и мальчишка сидел тихо, как можно незаметнее. Мужчина же притягивал к себе Мая, гладил его, вроде ласково, но в то же время, как какую-то вещь, украшение или занятную безделицу. И никогда не пытался поцеловать наложника или дружески потрепать, только что-то рассказывал ему настолько тихо, что Лейти не слышал. Но мальчишка и не пытался.
Мая кивал или хмурился, только тем его реакции и ограничивались. Когда Мая доел последнюю дольку из своей тарелки, Гейбл осушил кубок с вином, отщипнул виноградинку и, отправив ее в рот, обратился к Лейти, словно впервые заметил мальчишку.
— Ты наелся?
— Вполне, — безразлично ответил парень.
— Мая, — коротко обронил Гейбл.
Наложник плавно поднялся, как-то заторможено и сочувствующе посмотрел на Лейти и вышел из палатки, не поднимая головы. Прислуживающие за ужином слуги, забрали остатки еды и бесшумно удалились, Гейбл пододвинул пустой кубок к мальчишке и кивком предложил его наполнить, но стоило мальчишке потянутся за кувшином с вином, его кисть перехватили. И не успел Лейти опомнится, как оказался прижатым к ковру на полу, а между лопаток больно упиралось колено мужчины. Сердце бешено забилось в груди, Лейти дернулся, но момент был упущен. Гейбл держал крепко и чем-то связывал за спиной руки.
Пару раз дернувшись, парень затих. Идеи спрашивать, зачем и за что у Лейти не возникло. Зачем? В любом случае Гейбл сотворит то, что захочет, а спрашивать — только еще больше злить его.
— Моя красивая послушная девочка, — проворковал Гейбл. Колено исчезло со спины, мужчина перевернул Лейти на бок и за грудки притянул к своему лицу. — Хороша сучка, только эти мерзкие пятна на лице все портят.
Гейбл брезгливо скривился. В палатку вернулся Май в сопровождении двух слуг. Те внесли ванну и деревянный табурет, несколько полотенец и деревянную палку. Затем появлялись ведра с водой, только в ванну их не выливали, а просто ставили рядом с ней. Гейбл с мечтательной улыбкой наблюдал за происходящим, рассеянно поглаживая по груди Лейти. Мая, ни на кого не глядя, опустился на колени рядом с Лейти и шепнув одними губами «прости» так, чтобы не видел хозяин, надел на голову мальчишке мешок, слабо затянул шнуровку у шеи, явно только для того, чтобы ткань не соскользнула с лица.
Только в этот момент Лейти испугался по-настоящему. Чистая ткань пахла травами и цветами словно в насмешку. Гейбл, как и ожидал Лейти, оказался психически не здоров, и сейчас мальчику оставалось только закрыть глаза, сделав вид, что тьму он выбрал сам. Стараясь не дышать слишком громко, слишком часто, Лейти невольно вспомнил совсем другую фразу о злосчастных веснушках: «они очаровательны», и зацепился за нее сознанием, пытаясь вспомнить, когда предвечный ее произнес, чем там пахло, что было кругом.
Гейбл поставил Лейти на ноги, но лишь для того, чтобы в следующую минуту швырнуть на табурет спиной. Голову мужчина вынудил держать над ванной, из-за чего приходилось постоянно напрягать спину и не удавалось расслабить мышцы, отрешится от затягивающего безумия. Мужчина подхватил первое ведро и принялся лить воду на мешок, целясь туда, где по его догадке находился рот и нос Лейти.
Вода мешала дышать, приходилось отплевываться, но поток был медленным и казалось бесконечным.
Стараясь урвать хоть глоток воздуха, извиваясь, Лейти потерял счет времени. Казалось, пытка длится уже не один час. Сколько мальчик не напрягался, он не мог вспомнить, как много ведер принесли слуги.
Мысль о том, что ему в хозяева достался безумец, птицей билась в голове. В какой-то момент Лейти нахватался воды и действительно начал захлебываться.
Гейбл чутко следил за своей «женой», и когда жалкие отчаянные трепыхания мальчишки стали совсем слабыми, дал ему короткую передышку. Скинул на пол и принялся срезать ножом одежду. Мая стоял рядом, отвернувшись, парень старался смотреть куда угодно, лишь бы не на перекошенное радостью и безумством лицо хозяина. Хотелось убежать, заплакать, убить этого ненормального, быть может, вместе с этим пареньком удастся… Нет, вернут и последует нескончаемая череда наказаний, как в первый месяц жизни Мая рядом с Гейбом, мучительных и ужасных, рвущих на части и оставивших бы сотни шрамов на теле, если бы не дорогая, но безотказная настойка, каждый раз без следа затягивающая даже прорезанные до кости раны. Мая стиснул зубы, а Гейбл уже водил ладонями по телу Лейти, приговаривая:
— Красивая, какая же ты красивая. Вот только эта штучка тебя портит, — мужчина сильно сдавил член Лейти рукой, оттягивая его вниз. Мальчишки болезненно вскрикнул, но Гейбл не обращал внимания, продолжая беседу сам с собой, — но ничего, скоро мы от нее избавимся.
Лейти дернулся, внезапно поняв, что собрался сделать Гейбл. Рванул руки изо всех сил, только царапая кожу, и как-то жалобно заскулил.
В темноте, связанный, беспомощный, он впервые так остро чувствовал собственные бессилие и никчемность.
Гейбл удовлетворенно хмыкнул и обернул палку полотенцем. Все-таки портить кожу он не хотел, как и тратиться на дорогое лечение. Разве что чуть-чуть подпортить «жену», покладистей станет. Мужчина размахнулся, и Лейти закричал под обрушившимся градом ударов.
*****
Эмек ходил по дому смурной, не знал, чем можно заняться. Прошло всего ничего с момента ухода Лейти, а предвечный не мог вспомнить, как было раньше, еще до встречи с мальчишкой. Будь сейчас Лейти рядом, они бы праздновали его совершеннолетие, гуляли по городу, проводили тихий вечер вместе, а ночью Эмек впервые отпустил бы себя, и, если бы Лейти согласился, сладко любил его до самого рассвета, не зная усталости.
Эмек тяжело вздохнул и принялся теребить куст земляники, стоявшей в холе, как-то отстраненно разглядывая очередные борозды царапин на дверном косяке. Похоже, Оли тоже не по себе. Или он чувствует боль утраты Эмека, все-таки кот — проводник, а значит находится в тесной связи со своим предвечным, особенно остро ощущая негативные эмоции и плохое настроение. А Эмек чувствовал себя прескверно, и не обязательно обладать хоть какими-то способностями, стоит просто на него посмотреть, и все станет ясно.
Алекс незаметно следовал за хозяином дома, наблюдая, выжидая момента, когда Эмек начнет забывать этого невзрачного мальчишку. Даже царапины, оставленные Оли не убирал, думал, что предвечный, столько времени потративший на приведение дома в порядок, заметив их разозлится, и хоть ненадолго забудет о Лейти.
Эмек отправился в спортзал, так и не найдя себе занятия. Но от мыслей отгородиться не получалось. Как предвечный не старался, он не мог найти мотива для побега Лейти. Мальчишка был доволен и лучился счастьем, сам тянулся за поцелуем и никогда не отказывал в нежности Эмеку. А потом раз и все, как обрубило. Ни слова не сказав, просто взял и ушел с Оли. Даже не попрощался! Конечно, от последнего «пока» легче не стало бы, но вопросов бы после себя не оставило. Эмек никогда не собирался ограничивать Лейти, если бы тот решил уйти после двух месяцев или раньше, то предвечный отпустил бы и так. Он потому и Оли разрешил действовать свободно, обязав только доставить Лейти к Эмеку, а далее слушаться мальчишки. Как не жаль это признавать, но Лейти просто не полюбил в ответ. Не смог. А причины и не важны, уйдя, мальчишка ясно выразил свое желание.
*****
Избиением Гейбл не ограничился, Лейти снова топили, на этот раз макая лицом в воду. Каждый раз мужчина останавливался в последний момент, когда Лейти почти терял сознание. Из-за мешка на голове самым страшным оказалось не знать, остановится ли Гейбл, или перейдет черту: утопит без сожаления.
Видимо, в какой-то момент мужчине все же надоела «игра», и мальчишка смог соскользнуть в темноту, потому что проснулся он от легких касаний холодных пальцев к запястьям. Увидев, что Лейти пришел в себя, Мая ласково произнес:
— Не бойся, это я, Мая. Сейчас развяжу руки, — парень перерезал веревки и принялся растирать запястья. С болью и покалыванием в измученные конечности возвращалась подвижность.
Мая вновь подал голос:
— Закрой глаза, я сниму мешок с головы. Осветительные кристаллы настроены слишком ярко, будет неприятно вначале.
Наложник развязал шнурок и избавил Лейти от ненавистной тряпки.
Глаза медленно привыкали к свету, но открыть их Лейти решился только минут через пять. Осмотрев шатер и убедившись, что здесь только Мая, с трудом присел.