- Тихо, Хюберт, успеешь еще, чертяга. Хе-хе-хе. Доброе. Ну… Садись, красавица. А ну-ка, Вильгельм. Сходи… Сходи…сходи… Э-э-э... Позови мать.
- Н-но…
- Не сметь мне перечить, щенок. – вот и Вильгельма выпроваживали куда подальше. Брат явно был недоволен такой резкой сменой отношения, произошедшей в этой стае, однако все же ушел, оставив сестру вместе с отцом и этим Хюбертом. И что понадобилось этому охотнику в этот ранний час? – Ну… Как спала моя дочь? А?
- Х-хорошо. – Ганс хлопнул по месту на скамье около себя, явно приглашая Агату присесть, однако девушка, удивленная таким обращением, решила не спешить, впав в присущий ее натуре столбняк. – Я... Я накрою завтрак.
- Нет! – рыкнул по-звериному отец, еще раз стукнув по скамье. Дочери пришлось подчиниться и, взглянув удивленно на Хюберта, Агата села. Ганс заговорил. – Эх…хозяюшка моя. Все хлопочет! А почему? Вот почему. – мужчина вытянул перед собой сжатый кулак, демонстрируя побелевшие костяшки пальцев, испещренные рубцами, да мозолями. – Бабу в узде держать надо – вот почему!
- Кхм… – неловко вставил Хюберт, поглядывая на Красную шапочку. – Хм-хм-хм. Не уверен, что это всегда необходимо, Ганс. У тебя очень послушная дочь… Трудолюбивая и… красивая.
- А я тебе говорю! Вот! Вот здесь бабу держать нужно, тогда они тебе «и трудолюбивые, и послушные». – пропустив все сказанное мимо ушей, Хюберт задавался отнюдь не вопросом «в какой узде нужно держать бабу», а другим. Почему девушка прячет свои темные прекрасные глаза от него, почему не смотрит? Смущена? – Вот так. Черт… А за завтрак не волнуйся, Агата. Мы уже поели.
- Отец?
- В чем дело?
- Мне нужно… Идти. Бабушка, да и лес… Лучше если я пойду пораньше и вернусь засветло.
- Ах. Да. – вновь улыбнулся охотник. – Ну… Теперь не волнуйся.
- Не волноваться? – что же все затараторили сегодня про эту необходимость быть спокойной.
- Да, мое смелое дитя. Теперь… Хе-хе-хе. У тебя появился спутник.
Перекатываясь со спины на живот, словно вновь стал щенком, волк ждал. Ждал, разумеется, ее. С недавних пор он перестал раздражаться от этих ожиданий, предвкушая радость предстоящей встречи с Агатой. Как правило, волк развлекал себя мыслями о том, как бы ему удивить эту особенную человеческую самку. Задачка была не из легких.
Она была очень странной, и нравились ей странные вещи. Всякие цветочки, листики и то как, к примеру, сверкают крылья стрекоз на солнце у лесного озера. Волк бы и век не знал бы, что над озером летают стрекозы. Вчера Агата вдруг внезапно захотела его погладить. Интересно ей понравилось? Как-то она сказала, что трава у черного озера очень мягкая, и волк помнил с каким восторгом она говорила об этом, снимая ботинки и ступая босыми ногами по зеленому цветочному ковру. Он тогда лишь заворожено наблюдал, как осторожно переступает она с ноги на ноги, словно хищница на охоте.
- Эх! – звучно выдохнул волк. Интересно, а он – мягкий?
Послышались голоса, заставив хищника радостно улечься посреди дороги. В следующую секунду сладкая дымка раздумья, одурманившая его осторожность, спала, и вскочив на четыре лапы, волк скрылся в услужливой зелени леса. Что-то в этот раз было не так, как обычно. Появился чужой запах – запах… мертвого дыма.
- Знаешь, госпожа Хильда дала мне попробовать соленых грибов. Ведь это ты их готовила?
- Да, мама учила меня, но Вильгельм говорит, что такими грибами и отравиться можно.
- Хм-хм-хм. Он не прав. Я вкуснее в жизни ничего не ел! – вновь раздался голос какого-то чужака. – Вильгельм всегда такой... Такой сердитый?
- Иногда.
- Хм… Яблоко от яблони. – задумчиво проговорил странный тип, заставив Агату едва улыбнуться.
Насупившись, волк внимательно смотрел за каждым действием этих двоих из своего убежища. Агата озиралась по сторонам, словно искала кого-то, однако желтые глаза, наливавшиеся удивлением да тихой злостью, следили за тем, как непринужденно болтает чужой человек с человеческой самкой. С особенной человеческой самкой! Что он здесь забыл? Почему он вместе с Агатой? И более того, как Красная шапочка может разговаривать с этим… с этим выхухолем! Высокий, светловолосый, крепкий – приценивался словно к противнику хищник. Пахнет как охотники, да вот только поступь у него громкая. Такой много не «наохотит», а ведь волчиц нужно кормить и приносить им в логово всякую дичь. Да у этого-то и логова, наверное, своего нет. Пф. Как-то он улыбается, да увивается около Агаты, словно тетерев по весне. Пересчитать бы этому пернатому его перышки все до последнего.
- Почему ты постоянно оглядываешься, Агата? Ты что-то потеряла?
- Нет, Я…
Эти двое подошли совсем близко, и, приняв человеческое обличье, волк понял одну вещь – в его владениях появился чужак, а с чужаками стоит поступать согласно закону стаи.
- Доброе ут-тро, – пробурчал вышедший из своего укрытия хозяин леса. Человек, находившийся подле девушки, вздрогнул, явно не ожидая его услышать. Испугался?
Юноша развернулся, и теперь противники встретились друг с другом лицом к лицу. Обрадовавшаяся было появлению волка Агата теперь невольно сжалась от повисшего в воздухе напряжения. И угораздило же ее. С какого-то перепугу господин Хюберт теперь вызвался сопровождать ее, а под внимательным взглядом отца девушка просто не могла отказать охотнику. Теперь же, ей предстояло как-то объяснить это волку, более того – уберечь охотника от хищника и хищника от охотника, ведь что-то подсказывало ей о непреодолимой вражде между лесом и людьми.
- Во… – сорвалась Агата на полуслове. – Доброе утро. Я думала ты встретишь нас раньше. – заговорила девушка, не обращая внимания, что ни волк, ни Хюберт не смотрят на нее. Самцы молчали, прицениваясь к друг другу, и лишь когда охотник случайно моргнул, возликовавший такой своей победе волк ревниво посмотрел на девушку, явно требуя пояснений таким новшествам.
- Кто эт-тот?
- Это господин Хюберт. Господин Хюберт, это… Это мой… мой друг.
- Агата, я же говорил тебе называть меня просто Хюбертом. – да хоть выхухолем! Как этот человек смел называть Агату Агатой, да так слащаво приторно? «Друг» и «господин Хюберт» вновь переглянулись.
- Простите, – сказала девушка, в следующую секунду зашептав волку. – Он... Я… я не могла отказ… не могла прийти одна. – от волка не укрылось горькое сожаление в глазах девушки, силившейся оправдаться, и этот ее невинный жест заслужил определенное снисхождение.
- «Друг»? – задумался Хюберт. Глядя в сверлившие его желтые глаза, охотник ощущал какое-то странное чувство.
Странный паренек. Такие желтые жестокие глаза, которые лишь на Агату смотрят непозволительно нежно. Теперь-то понятно, почему девочку не трогали волки в лесу. Были у нее охранники. Вовремя же Хюберт вмешался. Вскинув голову к верху, окинув недоверчивым взглядом сероволосого юношу, охотник вновь заговорил.
- Что-то я не встречал этого «друга» в деревне.
- Грх…
- Он живет в лесу… У бабушки и… и помогает ей. – протороторила Агата. Пока Хюберт рассказывал ей о своем доме и своем хозяйстве, у нее было время подумать о “легенде друга”.
- Хм-хм. И что же он делает? Неужели по хозяйству помогает? Хм. – съехидничал гость.
- Да, а также выпроваживаю всяких чужаков пинками. – вставил Волк, надувшись. Обстановка накалялась.
- Идемте. Нам пора. Бабушка верно уж заждалась нас. У нее такой вкусный чай. Сегодня такое солнце, не правда ли? – защебетала птичка, беря под руку волка и Хюберта. И хотя каждый из них недоверчиво посмотрел на своего оппонента, оба промолчали, наслаждаясь голосом прекрасной спутницы.
Хозяйка домика на опушке, казалось, нисколько не удивилась тому факту, что ее посетило такое количество гостей разом. Более того, женщина ничуть не растерялась, и, сгорбившись да расхрипевшись, стала изображать из себя смертельно больную особу. Зятек уж непременно спросит про состояние ее здоровья у этого молодчика, поглядывавшего на Агату словно кот на сметану.
- Бабушка. Помоги. – кинулась на шею к родственнице внучка, пропищав просьбу о помощи. Женщина лишь задумчиво прищурилась, уловив гром и молнии между волком и человеком. Уж для нее не было секретом, кто стоит перед ней. Вот они – хищник и человек. Охотник леса и охотник деревни. – Это – Хюберт. Я познакомила его с «другом», который живет с тобой и помогает тебе по хозяйству.
- Ах вот оно как. – улыбнулась бабушка, и глядя на ту улыбку волк невольно поежился, предчувствуя что-то нехорошее. – Да. Люблю я этого своего помощника, что сказать. Хм-хм-хм-кхм-кхм. – перейдя со смеха на кашель, бабуля согласилась с правилами игры, выдуманной Агатой. – Так, значит, Хюберт. Угу. Проходите. У меня тут правда, немного не убрано. Помощник порой халтурит. Садитесь. Кха-кха-кха…
- Я поставлю чай? – спросила внучка, однако бабушка остановила ее уверенным движением руки.
- Оставь это помощнику. Он без тебя прекрасно справится, раз уж пришел… Не так ли, Серый?
- Грх. – попытался зарычать было волк, однако ему пришлось смириться с такими условиями. Не оставлять же этого выхухоля и Агату одних… с бабушкой.
- Чашки, чайничек. А может, господин Хюберт не откажется от настойки из бузины?
- Нет, благодарю Вас. Мне придется проводить Агату до дома. Полагаю, следует быть в ясном уме в целях ее безопасности.
- Лучше задумайся о своей. – едва слышно зарычал хищник, поставивший на стол супные плошки вместо чашек. Что поделать. Был ли он виноват в своей неосведомленности о всяческих людских приспособлениях для потребления пищи?
- О! Да ты еще и приготовить нам что-то решил, Серый? Кха-кха-кха. – с нескрываемой издевкой прокашляла бабушка.
Уловив на себе ехидный взгляд старушки, волк разозлился еще больше, осознав, что что-то сделал не так. Подскочившая к нему в миг Агата стала уверенными действиями исправлять вышедший конфуз, и ее пребывание подле на мгновение успокоило гнев хищника. Длилось это, впрочем, недолго. Сегодня, воспользовавшись предоставленным шансом, бабушка решила отыграться на хищнике за испорченную некогда любимую ночную рубашку и чепчик, и поймав внучку за руку, женщина уверенно усадила ее на стул возле молодого охотника.
- А ты чего встал на месте? А ну-ка разлей чай.
Гордость хозяина леса твердила ему придушить несчастную женщину или же уйти в лес и не терпеть подобных унижений, однако, посмотрев в темные напуганные глаза Агаты, волк решился действовать до конца. Он не мог проиграть какому-то Хюберту, что пахнул мертвым дымом, как какой-то охотник. Развернувшись к очагу, волк долго готовился. Чего и говорить, а огонь, да черный от копоти чайник, ворчавший всей своей утробой, вызывали у него определенные опасения. Хищник потянулся к ручке чайника.
- Вол… – вскрикнула Агата, заставив всех обернуться. – Во… Возьми полотенце, а то так можно обжечься.
Волк исполнил ее пожелание без каких-либо пререканий. Ему стало очень приятно, что она беспокоилась о нем на зло всяким там «Хюбертам», и взяв какую-то тряпицу, на которую показывала девушка, хищник потянулся за странным приспособлением людей. Наполненный водой до краев, прожигающий кожу даже сквозь полотно тряпки, чайник явно был в сговоре со старой ведьмой, предательски болтаясь из стороны в сторону, и, когда волк начал разливать горячую воду в посудинки, которые так скоро расставила Агата, чайник предательски дернулся, ошпарив волка кипятком.
С него было довольно. Зарычав от боли, хищник поставил обидчика на стол и уверенно отправился на улицу... зализывать свое уязвленное самолюбие.
- Эх, помощник мой, ну такой неуклюжий порой. Кхе-кхе-кхе. – услышал он себе в след. Закусив досадливо губу, хищник понял – он проиграл, да кому! Не другому волку, а этому тетереву, что сейчас смеется над ним с этой старухой. Какой он дурак!
- Волк. – прерывая ход его мыслей, кто-то ласково позвал его, и он обернулся. На улицу за ним выбежала Агата. – Дай мне руку. Я посмотрю.
- Иди к этому… Хюб… Хюб-берту. – шипел от боли хищник, однако все-таки дал девушке поймать себя.
Агата внимательно осмотрела ожог, после чего убежала в дом к бабушке. Волк уж было подумал, что и она его оставила, однако... девушка скоро вернулась. Красная шапочка вынесла на улицу кувшин воды и пучок каких-то трав и тихо склонилась над раной хищника. Мягкие движения холодных нежных рук снимали боль, и золотившаяся в желтых глазах обида также исчезала в небытие. Правда... слова все испортили.
- Нужно было поаккуратней. – ласково проговорила Агата, однако волк услышал упрек упреков. Хищник резко развернулся и отправился в сторону леса.
- Поак-аккуратней? Может этот «Хюберт» более аккуратный?
- Что? Куда ты? – и хотелось ему позволить ей себя остановить, но… в этот момент из домика появился его соперник и старая ведьма.
- Тебя проводят. – огрызнулся волк напоследок.
- Агата. Идем. Пора домой. – проговорил улыбавшийся Хюберт, и девушка, думавшая о странном поведении волка, кивнула головой, слегка огорчившись тому, что сегодня у нее был новый провожатый.
А за этим всем тихо наблюдала старушка. На было безоблачном небе сгущались тучи, ведь судьба – злодейка, что игралась жизнями этих троих, еле заметно подталкивала ее внучку к выбору, который некогда сделала и она сама. Лес и деревня – две противоборствующих силы. Унаследовавшей ее кровь, Агате придется сделать выбор, рано или поздно. Волк или человек, лес или деревня...
И что же решит этот бедный ребенок, что и не подозревает о назревающей буре?
====== Дом врага или логово друга... ======
Фшух… фшух…
Метла сгребала всякий мелкий сор в виде веточек и листочков в небольшую кучку. Агата приводила просторный двор перед домом в порядок. Рыжий петух, ожидавший своего утреннего часа в стороне, деловито посматривал на нее с видом знатока, контролируя каждое движение девушки. Уж могла бы хозяйская дочь и не сметать только сейчас замеченные зерна – сожалела птица, но Красной шапочке, честно говоря, было не до сетований пернатого.
Фшух… фшух…
Раздалось карканье. Черный ворон – предвестник бури, прилетел из леса и, усевшись на ветку разросшегося возле дома дуба, стал также наблюдать за дочерью Ганса, прятавшей за выполнением простой механической работы свои переживания.
Фшух… фшух…
Серебрясь каплями росы на траве, утренняя прохлада обволакивала уставшую от ночи деревню. Едва заалело небо, знаменуя восход солнца, а из соседних домиков уже послышался запах готовящейся еды. В дымке нового дня послышались чьи-то пожелания доброго утра.
Происходило это изо дня в день, из года в год. Деревня оживала, сбрасывая с себя оковы ночи, восставая навстречу таинственному лесу, но застрявшая где-то между небом и землей девушка, так и не сомкнувшая глаз этой ночью, не замечала этой великой метаморфозы. Помутневшие темные глаза смотрели рассеяно вперед, в то время как мысли юной девы были где-то далеко-далеко отсюда.
Фшух… фшух…
Жаль, что нельзя было также просто привести и ее мысли в порядок.
- Агата, набери воды. – раздался голос матери, и не отрываясь от своих переживаний, девушка отправилась выполнять поручение Хильды.
Прихватив скользкое от влаги деревянное ведро, скованное железными обручами, Красная шапочка вышла на задний двор. Окруженная кустами ежевики, да покрывшимся мхом корытцем, ее ждала колонка. Вновь руки за что-то ухватились, потянули, и вот ведро стало постепенно наполняться, топя печаль девушки в воде.
А что собственно произошло? Вчера домой она возвращалась одна… Нет, не одна, а с господином Хюбертом. Хоть он и рассказывает порой веселые истории и настойчиво просит называть его просто по имени, основного факта это не меняло – впервые за все время знакомства с хозяином леса, волк не провожал Агату. Что на него нашло? Почему вчера он так разозлился да так внезапно? Он никогда не был таким, даже в первые дни их знакомства. Может она сказала или же сделала что-то не то? Она порой говорит какую-нибудь глупость, от которой, к примеру, отец приходит в неистовую ярость. Что же она сделала?