В тот вечер свое он все же получил, осознав, как ловко обвели его вокруг пальца. Отдав на руки сиделкам ребенка, Санса попросила его помочь ей раздеться до конца, намекая на примерное поведение впредь. Рыжая плутовка могла быть хорошей, когда хотела. Она ластилась кошкой, вытворяя руками то, чего никогда не делала, но вдруг отстранилась, вскользь сказав про то, что та самая прачка и вправду неплоха.
Поимел он женушку тогда хорошенько, искренне восхитившись ее маневром и отчасти порадовавшись ее, пускай, и маловозможной, но ревности. С такой женой о других женщинах думать не приходилось. Доносчицу он приказал выслать из замка, чтобы глаза ее не видели, и Санса была очень рада кинуть своему бешеному псу кость в знак утешения, избавившись к тому же от потенциальной соперницы. Девушку она выслала из замка с приличной суммой и большим узлом, пожелав всего самого наилучшего.
Жаль, что дальше ближайшего леса симпатичная прачка не уехала. Там с ней славно повеселились под чутким руководством Черного лорда. Рамси смотрел и увлеченно руководил процессом, ведь сам он теперь ни-ни! Наигравшись, девушку оставили привязанной к дереву, и тело ее охотившийся лорд нашел спустя несколько дней, как и ожидал, обглоданным.
Гостей с тех пор Рамси недолюбливал. Подруг у Сансы не было, а вот материала на кожаное платье — пруд пруди, и бастард, дабы не показаться в глазах жены безмозглым ревнивцем, прилагал недюжие усилия при необходимости принять гостя.
— Бальтазар прав. Пора сажать их на лошадь.
— Но они еще мале…
— Не делай из них сосунков, милая. Иначе мне и вправду придется пороть их на конюшне.
Сидевший на коленях отца Райнар вдруг воткнул обслюнявленное яблоко в рот отцу и громко засмеялся, широко раскрыв беззубый рот.
— Что за?! — плевался бастард, едва не чертыхнувшись, а мальчик смеялся еще громче, тыкая яблоком ему в лицо. — Фу. Никогда не любил лягушек. Забери!
— Он — твой сын.
— У меня есть еще двое, — снова тыкнул в него яблоком ребенок, и подошедшая Санса засмеялась, усаживаясь на корточки перед мужем.
Рамси успокоился, держа на руках свое неугомонное чадо. Жена его, смеявшаяся редко, а из-за него и того реже, смотрела на своего сына и улыбалась, и бастард поджимал губы от того, что обращено все это вот было не к нему. Ребенок, пососав яблоко, вновь тянул дольку Рамси.
— Он пытается тебя покормить, — светилась от своего материнства Санса.
— О да! — пучил глаза бастард, подыгрывая отпрыску. — Слюнявое яблоко. Какая вкуснотища!!!
Райнар внимательно смотрел на отца. Как только бастард откусил заветное яблоко, малыш прыснул со смеху, и Санса наконец-то забрала его с рук мужа.
— Я поел на век вперед! — вытирал рот лорд Болтон. — Лягушонок срет, пьет, ест, ссыт. Мне будет, что ему припомнить, когда он вырастет.
— Тебя не было рядом, когда Бальтазар и Рогар были такими, — словно хотела пристыдить его леди Болтон. — Не так много людей, которые тебя и вправду любят, Рамси. Их нужно ценить.
— Правильное соотношение количества и качества, — задумчиво пробурчал бастард, хотя жизнь сытого лорда, особенно ценная после битвы с ходоками, ему нравилась. — Только представлю, что все меня пытаются покормить!
— Ты неисправим.
— Тебе это даже нравится, Санса.
— В некоторой степени, — увлекшись ребенком, выдала девушка свои мысли и разозлилась на саму себя.
Удивленный бастард скалился от ее ответа, будучи более чем довольным случайному признанию, и леди Болтон срочно сменила тему.
Подобное порой случалось. Она словно забывала о том, чего забывать не должна была, одурманенная спокойной семейной жизнью. У нее была неплохая семья, чудесные дети, большой замок, обустроенный и уютный, и во всей этой кутерьме даже Рамси Болтон со своими ужасными повадками казался ей… сносным мужем. Правда вот, он даже знать этого не заслуживал.
Кто-то чихнул. Нет. Это была не очередная слежка Бальтазара. Кто-то сидел в библиотеке, и открыв дверь бастард увидел своего среднего сына.
— Вот ты где!
В библиотеке, разложив на полу карту, лежал Рогар. Подложив руку под подбородок, он разглядывал многочисленные вены рек, пальчиком проводя по буквам, пронизывающим огромные просторы нарисованных земель. Увидев отца, мальчик встал. В отличии от Бальтазара с Рамси он вел себя немного скованно, особенно после того случая, боясь разозлить или чем-то досадить отцу.
— Я смотрел карту.
— Не скучно?
— Нет. Мне нравится.
— Что ты смотрел?
— Карту Севера.
Рамси резко поднял с пола пергамент и, укладывая его на стол, усадил кудрявого крепыша рядом.
— Знаешь, где мы находимся?
— Дредфорт, — тыкнул пальцем мальчик. — А еще нам принадлежат Хорнвуд и Последний очаг.
Земли Хорнвудов согласно задумке Сансы и вправду отдали им, предварительно отпилив кусочек Старкам. Часть Болтоны преподнесли в подарок Мандерли, однако выстроенный некогда Хорнвудами замок, ввиду необходимого фортпоста в случае проблем с одичалыми, остался при них. Претендентов на выжженные амберовские просторы было немного, и Последний очаг, спаленный и полуразрушенный, так же находился под черным стягом Болтонов.
— Что ты еще знаешь?
— Это Винтерфелл. Это Кархолд. Темнолесье. Стена. Еще… Белая гавань, — летал от одного края до другого указательный палец Рогара.
— Молодец.
— Я сам прочитал. Мама говорит, я быстро читаю, — похвастался маленький лорд, видя улыбку отца. — Наши ножи остры. Наш лозунг я тоже сам прочитал. — Папочка молчаливо потрепал его кудрявую шевелюру. — А еще дядя Робин подарил мне книгу.
— Книгу?
— Да. Он сказал, что он не такой как дядя Брандон и всегда будет нам помогать, потому что мы его семья. И даже тебе.
— Хм. Какая щедрость!
— Мне нравится одна сказка. Там маленький мальчик потерялся, и чтобы его нашли, он выщипывал ниточки из кофточки и вешал их на ветки! — разразился речью мальчик. Лорд Болтон внимательно смотрел на него. Уже года два как он был полноценным отцом своим детям, и до сих пор не привык к этим пацанятам, что-то рассказывающим и спрашивающим у него. — Пап… А ты нас… не обидишь?
— Если будете плохо себя вести, может, сдеру кожу. Мне как раз нужны новые сапоги, — отшутился Рамси, скатывая карту.
— Даже с мамы?
— О нет! Ее я просто выпорю, — продолжал бастард, но ребенок шутки не понял, и нахмурился.
— Эй, здоровяк. Я пошутил. Мы все Болтоны. Вы мои дети. Ваша мама моя жена, — взлохматил он кудрявые волосы сына.
— Ты нас любишь?
— Разумеется, — ответил идеальный папочка.
— Всех?
— Да. Даже слюнявого лягушонка, — добавил лорд Болтон чуть тише, говоря это больше потому, что должен сказать.
— Я тоже тебя люблю. И маму, и Бальтазара, и Райнара, — сказал Рогар, наконец-то улыбнувшись. Он довольно смотрел на отца, и Рамси вновь задумался о словах своей жены. Дети его любили инстинктивно, создавая иллюзию того, что он кому-то на этом белом свете нужен не за что-то, а просто так. Он сам всегда тянулся к отцу, но… для отца он был бастардом. Со своими детьми, хоть порой они его и раздражали, Рамси хотел быть другим. Утомительно, но порой забавно. К тому же, с детьми лорду можно было подурачиться, что ему особенно нравилось.
— Бальтазар! — Оттолкнув через силу дверь, в комнату вошел старший сын лорда Болтона. Он всегда знал, где искать своего брата. На его лице бастард увидел красные полосы, местами уже смазанные.
— Что у тебя с лицом?
— Я нарисовал свеклой шрамы. Как у тебя! Вонючка уснул, — доложил он Рогару.
— У! — втянулся в игру детей бастард. — И кто же это?
— Вонючка?
— Да?
— Райнар. Он как навалит кучу, так беги все живое! — начал шпион свой доклад, вытирая нос рукавом.
— Вам придется придумать брату другое прозвище.
— Почему?
— Оно уже занято. Хм-хм, — вспомнил о чем-то лорд Болтон. Рассматривая своих сыновей, довольный мужчина видел свое продолжение. Не во всем пока, но он же умеет воспитывать Болтонов. — Хотите услышать историю о настоящем Вонючке? — спросил он, и мальчики закивали, часто задышав. — Идем. Нужно взять один ключик у старика Кроу.
Позже в поисках своих старших детей Санса блуждала по коридорам замка. Проходя мимо пыточной, она увидела приоткрытую дверь, выпускавшую мягкий лучик света, и там обнаружила свое счастливое семейство.
На кушетке сидел Рамси, по бокам от него — дети. Под присмотром отца компания пустилась в разгул и веселилась напропалую. Тяжелая металлическая подставка с огнем была поставлена прямо перед ними, и до Сансы доносился дух коптившегося мяса. Держа длинные жгуты, ее мальчики под чутким руководством отца жарили над огнем нанизанные колбаски. Воспитание леди Болтон взбунтовалось мгновенно. Ей хотелось вмешаться, чтобы пресечь дурную манеру тотчас же, ведь лорд не должен жарить мясо над светильником, но…
Рамси о чем-то рассказывал своим детям, поворачиваясь то к одному, то к другому сыну, и те периодически заливались смехом или же просто слушали его так, словно лорд Болтон вдруг оказался потрясающим оратором.
Материнское сердце тлело внутри, словно излучавший тепло уголек, и при взгляде на Рамси Болтона ничто не изменилось. Он становился порой сам как большой ребенок, и только она знала, насколько ужасный монстр прячется за его беспечностью и ребячеством.
Санса ничего не сказала, снова посмотрев на тени, отбрасываемые огнем на болтоновское распятие, покрывшееся пылью. А если он рассказывает им о пытках? Они же еще мале… Так нужно — успокоила себя она, и все же ей было очень неспокойно. Они Болтоны, и волчьей крови в них мало. Вечно невинными детьми они не будут, а как защитить себя должны будут научиться, утешил ее внутренний голос, и она, еще немного постояв на пороге, ушла, радуясь что ее дети счастливы.
====== Гром ======
Когда Рамси вернулся в спальню, Санса стояла у камина и, сложив перед собой руки, внимательно смотрела на плясавшие языки огня. На столе лежали многочисленные письма, на днях принесенные воронами. В комнате пахло сожженной бумагой, и бастард, принюхавшись, догадался о послании, связанном либо с Джоном, либо с Винтерфеллом. Его женушка взяла дурацкую привычку сжигать то, что он, согласно ей, не должен был прочитать, но его ведь просто так не проведешь.
— И что нам пишут?
Девушка словно не сразу заметила возвращение мужа. Выглядела она очень потерянной и апатичной. Видимо, это как-то объясняло то, что некоторые письма с печатками других северных домов остались вовсе непрочитанными.
— Из… Винтерфелла, — тихо проговорила она, но от ее похоронного тона мужчина только развеселился.
— О-о. Зима опять близко? Хм-хм. Ну хоть ночи станут длиннее.
— В Винтерфелле устраивают праздник. Созывают всех лордов. Всех… — повторила она.
— Кроме нас, — продолжал язвить лорд Болтон, усаживаясь на кровать.
Письма из Винтерфелла он терпеть не мог. Санса после них становилась заторможенной как в первую ночь и не сразу приходила в себя. Еще мужчина не выносил писем с Таргариеновской меткой, благо приходили они редко.
— Моя милая женушка от этого стала кислей лимона?
Леди Болтон закрыла глаза. Письмо написала ей Арья, открыто признаваясь, что ее мнение о том, что она хотела бы видеть черных лордов среди приглашенных, по крайней мере сестру с племянниками, «упрямым бараном-Браном» не учлось. Среди неловких строк родной сестры леди Болтон видела, что между оставшимися в Винтерфелле Старками существовали размолвки, и об обитателях Дредфорта в Северной цитадели не забывали.
Как же тяжело ей было вспоминать о той встрече между братьями и сестрами. Битву с ходоками она хотела переждать в Винтерфелле, в родном доме, но «на ее руках была кровь Рикона», она была «предательницей», «болтоновской подстилкой». Ох… Как бы ей хотелось рассказать о том, что она тогда выслушала от родного брата, проклинавшего ее, называвшего самыми последними словами, а она стояла, краснела, видя упрек в каждой паре глаз, смотревшей на нее, и не знала, что ответить. Она чувствовала себя такой беззащитной тогда.
Рамси бы ее не понял. Рассказывать ему было бессмысленно. Бессмысленно было ожидать сочувствия от человека, послужившего причиной ее опалы, и все же… на какую-то поддержку она могла рассчитывать.
Девушка подняла руки, вытаскивая заколку, сдерживавшую рыжие волосы на затылке, и откинувший в сторону сапог Рамси, украдкой подглядывавший за женой, все понял. Санса Болтон развернулась, тихо подошла к мужу и, усаживаясь к нему на колени, провела рукой по темным волосам. Пахло от нее вкусно, да и выглядела она отменно, спрятавшись в многослойных кружевах. В этом Рамси всегда считал себя счастливцем — ему и вправду досталась красивая женщина, капризная и своевольная. Сорвав с мягких губ первые поцелуи, крепко ухватив ее за запястья, он отстранил девушку от себя.
— Смотри-ка. После писем из Винтерфелла между ног у тебя свербит с двойной силой. Нет-нет, — перехватил он ее замахнувшуюся для пощечины руку.
Санса попыталась встать с колен, но ее крепко держали. Леди Болтон вцепилась когтями в удерживавшую ее руку. Она отбивалась и злилась еще больше от смеха мужчины, издевавшегося над ней всю ее жизнь.
— Как знаешь, — выпустил ее наконец-то Рамси, оглядывая с ног до головы. Как же забавно она дышала от ярости, испепеляя его одним взглядом. — Уф. Прям убила бы… Хм-хм. У меня для тебя подарок, — встал он с кровати, приближаясь к пятившейся от него уязвленной леди. — Муж ведь должен делать подарки своей жене?
— Даже не хочу знать, какую гадость ты задумал.
— Хм. Повернись, — поводил он пальцем в воздухе, но Санса его не послушала, вглядываясь в голубые глаза, полные безумия. — Что? Боишься?
— Нет, — процедила леди Болтон, поворачиваясь спиной к мужу, чего очень не любила делать.
С ее спины откинули волосы, и она инстинктивно зажмурилась. Напрасно. Бастард, видимо, взмахнул руками, и на ее грудь легло что-то холодное и тяжелое. На шее Санса почувствовала тонкую холодную цепочку, и недоверчиво нащупала медальон. Это был черный обсидиан, ограненный ровной квадратной пластиной. Несчастный камень был крепко стиснут иксообразным крестом, висевшим на нескольких звеньях, отходивших от основной цепи, застегнутой на шее, а в самом кресте Санса увидела четыре маленьких кинжала, соединявшихся острием в середине. Чего еще можно было ожидать от Рамси Болтона, но все же, выделанное серебро, украшенное черным камнем, ей понравилось.
— Так и думал, — остался довольным реакцией жены черный лорд. Ухватив за нужную ленту, бастард потянул завязку ночной рубашки, и кружево упало на пол.
Обнаженная Санса обернулась. Рамси вытаскивал откуда-то веревку, и на удивленный взгляд жены широко улыбнулся.
— Тебе понравится, — стал он связывать ей руки перед собой, и на ее протест лишь добавил. — Ты же… Не боишься?
С близлежащего стола полетели прочитанные письма. На тонкую шею легла рука, повелительным жестом приказывая лечь, и она почему-то послушно уперлась локтями в столешницу. Громко клацнул серебрянный крест по дереву.
По телу гуляли руки. Бастард мял ее бедра, пристально рассматривая полюбившиеся части жены, словно не насмотрелся за все эти годы. Все эти разговоры о пытках сделали свое дело, и ему захотелось немного поиграть.
Раздался шлепок. Санса дернулась, почувствовав несильный удар по бедру, но ее вновь прижали к столу. Снова раздался шлепок, и тут леди опять взбунтовалась. Ее подмяли под себя. Плечо прожег поцелуй, а рука мужа проскользнула между девичьих ног.
— Смотри-ка. Тебе это определенно нравится.
Леди Болтон хотела что-то сказать, но ее укусили за ухо, да и она сама чувствовала предательскую влагу между ног. Она чувствовала, как он вошел в нее. Чувствовала его в себе. Чувствовала каждое движение и как кровь приливала к лицу.
Порой ее стоны прерывались звуком шлепка, отдававшиеся судорогой внизу живота, и Санса уже не сопротивлялась, окончательно отдавшись в руки мужа.
Его движения стали интенсивней. Миледи больше не сдерживалась. Пожалуй, не полагало себя так вести высокорожденной леди, но она, в конце концов, была женщиной, и, когда кончивший, он улегся на нее, Санса дышала так же тяжело.