- Что ты такое говоришь? Я здесь! Я теперь с тобой! С нами ничего не произойдет! - продолжал парень, обнимая ее за плечи.
По телу девушки стала пробегать дрожь, и, видя, как она побледнела, Питер не на шутку испугался за нее:
- Что случилось Клаудия?! Что с тобой?!
- У меня будет ребенок, – сказала она тихо, отводя глаза, в которых стояли слезы.
Парень на секунду растерялся, а потом, неуверенно положив руку ей на живот спросил:
- Но ведь это хорошо, что у нас будет малыш?
Видя, что Клаудия по-прежнему молчит, он повернул к себе ее мокрое от слез лицо, и все еще не веря своим догадкам, сделал глубокий вдох, ощутив на теле девушки еле уловимый аромат другого мужчины.
- Это не мой ребенок, верно? – сказал Питер, отпустив ее плечи.
- Нет, - только и могла прошептать Клаудия.
В глазах Питера стояла такая боль, что девушка невольно отшатнулась как от удара.
- Как же быстро ты все забыла и отдалась другому мужчине. Ради тебя я готов был на все. Отказаться от клятв, семьи, моральных принципов, денег, - шептал он глядя на нее своими голубыми, широко раскрытыми глазами.
- Питер, пожалуйста, не надо, - просила она, не в силах вынести его горького и обреченного шепота. – У меня не было выбора, я должна была уехать. Между нами слишком большая пропасть и множество преград. Я не хочу больше никого убивать.
Не хочу все время убегать. Мне нужно обрести семью, обрести в ней себя, без всяких козней, интриг и предательства.
- И ты вернулась к людям, и легла под первого попавшегося, залетев от него, вместо того чтобы стать на защиту наших чувств? – зло спросил Питер, глядя как девушка накрыла живот рукой.
- Пожалуйста, Питер, уходи. Оставь меня в покое, - сказала она, сползая по стене вниз.
Наступила немая пауза, на протяжении которой они просто смотрели друг на друга, и Клаудия первой отвела глаза.
- Хорошо, я уйду, - сказал он с ледяными нотками в голосе. Поцелуешь меня на прощанье? – спросил Питер издевательски.
Клаудия безмолвно покачала головой. Она все еще тихо плакала, обнимая себя за плечи, сидя на полу и опираясь спиной о стену.
- Тогда это сделаю я, - сказал он. Присев возле девушки на корточки он резко схватил ее за подбородок и жестко впился в губы, тараня языком рот, жаля, обжигая, словно ставя на ней свое клеймо.
Она резко отклонила голову, а он все еще держа рукой ее лицо, прошелся большим пальцем по ее губам, медленно стирая следы своего поцелуя.
- Не провожай меня, дорогая, я сам найду дорогу, - сказал он с сарказмом, вставая. Питер подошел к входной двери и, не оборачиваясь, вышел, громко хлопнув дверью.
Клаудия улеглась на пол и, свернувшись калачиком, дала волю горьким рыданиям.
***
Питер чуть не искорежил руль и не разбил приборную доску автомобиля от злости и ярости, переполнявшей его через край. Он ехал, не разбирая дороги. Такой жуткой потребности убить кого-нибудь, либо причинить жгучую боль, которую он сейчас чувствовал всем своим нутром, у него никогда не возникало. Предательство Клаудии было последней точкой кипения. Чтобы хоть как-то успокоиться он включил музыку. Играл его любимый Nazareth:
«Некоторые дураки мечтают о счастье,
Блаженстве, единстве душ,
Думаю, эти дураки обманывают себя,
Но меня они не проведут
Я знаю, что это неправда,
Любовь всего лишь ложь,
Затуманивающая разум,
Любовь причиняет боль…»
- Гребаный ад! - заорал Питер, разнося кулаком магнитолу на мелкие щепки. - Здесь что, все решили с меня поприкалываться?!
«Да гори оно все синим пламенем! Нахер все и всех! Талию со своими клятвами, мать со своими деньгами, Клаудию с ее
ложными надеждами!» - мысленно ругался Питер.
Остановив машину и, выйдя из нее посреди дороги примыкающей к лесу, он стал сбрасывать с себя одежду, желая как никогда выпустить своего зверя на волю.
- Когда-нибудь у меня будет власть и статус альфы! Когда-нибудь я завладею миллионами своей мамаши! У меня будет все, что я захочу! И я буду трахать кого, где и столько, сколько посчитаю нужным! - давая себе зарок, кричал Питер в ночную тьму. - И я готов послать всех к чертям собачьим, лишь бы приблизить свой звездный час! - добавил он, превращаясь в серо-бурого волка.
Издав пронзительный вой, он бросился в чащу леса.
“Больше никакой любви, привязанности и доброты, присущих людям”, - стучало у него в голове. А только ярость, жестокость и холодный расчет, свойственные зверю, которым Питер, собственно, и был.
Ему удалось задрать какую-то дичь, насытив себя мясом и кровью.
Но тут он уловил еще кое-что. Слабый аромат течки женской особи его вида. Находясь на землях клана Хейлов, он чувствовал себя хозяином и, желая заявить свои права, как обезумевший помчался на сигнал.
На залитом луной пригорке он нашел логово и ее обитательницу.
Это была самка койота, которая встретила его, вздыбив холку и широко расставив лапы. Она все время скалилась на него и рычала, предупреждая, чтобы не подходил.
Она бросала Питеру вызов, ее животный запах сводил его с ума.
Он возьмет эту течную суку или раздерет на куски. Он стал обходить ее со всех сторон, оттесняя к пригорку, а она, стыдливо поджимая хвост, продолжала от него ускользать. И вот, когда Питер прыгнул на нее, желая подмять под себя, она укусила его.
Рассвирепев, он схватил ее за холку и отшвырнул. Она, все еще огрызаясь, пыталась подняться. И тогда Питер, приблизившись к ней, обнажил в оскале пасть и громко зарычал, показывая свое превосходство, подавляя своей мощью и требуя, чтобы она подчинилась ему как самка самцу. Видя, что она нехотя, но все же стала прогибаться и прижимать уши, он опять подмял ее под себя и начал вязать, то царапая когтями, то кусая за холку.
Когда все закончилось Питер, издав победный вой, бросился прочь в лес, оставив все еще распластанную на земле и поскуливающую от боли самку койота зализывать свои раны.
========== Глава 16 ==========
От имени Клаудии.
После ухода Питера я еще долго не могла прийти в себя. Потом, видимо, все-таки заснула, так как проснулась уже утром на том же полу в той же одежде. Сколько же я проспала? Глянула на часы, уже одиннадцать и сегодня воскресение. Скоро должен прийти Джон.
Я быстро поднялась и побежала в ванную приводить себя в порядок. Глянув на себя в зеркало, ужаснулась. Взгляд затравленный, лицо все еще красное от слез, мешки под глазами, волосы всклокочены.
Я часто задышала, схватив расческу, стала быстро расчесываться, чуть не выдирая волосы.
Мне необходимо взять себя в руки. Я должна все забыть. Ради малыша, что ношу под сердцем. Меня ждали более важные вещи – разговор с родителями, которые сегодня прилетают домой. Я постараюсь объяснить им, почему теперь буду жить здесь. И еще мне надо сообщить Джону новость, которая, надеюсь, его не шокирует.
Только я успела привести себя в порядок, как приехал Джон. Открыв дверь, я увидела, как он пытается, что-то спрятать за спину.
- Привет, малышка! Не мог удержаться, нарвал его на соседней клумбе, держи, - сказал он, протягивая мне букет.
Я, улыбаясь, взяла цветы и пригласила его войти.
- Надеюсь, тебе не впаяют штраф за порчу имущества? – спросила я шутя, поставив цветы в вазу. - Что будешь? Чай или кофе?
- Думаю, что нет,- рассуждал он, улыбаясь, - кофе, пожалуйста.
Я сделала ему кофе, а себе свой любимый какао со сливками.
- Ты представляешь, вчера на дежурстве произошел курьезный случай. В участок обратилась некая миссис Брок, такая себе бабушка-божий-одуванчик, с жалобой на то, что кто-то похитил ее нижнее белье, которое она сушила во дворе на веревке. Мы заверили ее, что непременно разыщем преступника и ее исподнее, - смеясь, рассказывал Джон.
А я, делая маленькие глотки какао, улыбалась и думала, как же мне преподнести ему эту новость.
Он что-то продолжал рассказывать, а я забралась к нему на колени и поцеловала, перекрывая поток его слов. Он, смеясь, начал отвечать на поцелуй.
- Джон, мне нужно кое-что тебе сообщить, - сказала я, глядя ему в глаза.
Он весь обратился во внимание.
- Я беременна. У нас будет ребенок.
Настала немая пауза. Джон то открывал, то закрывал рот. Его ресницы порхали как бабочки. Я все понимаю, но на тот момент комичнее лица я не видела.
- Ты рад? – спросила я, пытаясь не улыбаться.
- Д-да. Кажется. Ты уверенна? – все еще не придя в себя, спросил он.
- Я на днях была у врача. К следующему лету ты станешь папой, - ответила я, нежно гладя его по лицу.
- Я никогда раньше не задумывался об отцовстве…
- Я тоже. Но ведь мы теперь вместе и совсем справимся. Верно?
Он долго смотрел на меня, потом взял мою руку и приложил к своему сердцу. Уже более уверенным голосом и легкой улыбкой он сказал:
- Полагаю, мисс Коул, как офицер и истинный джентльмен я просто обязан на вас жениться. Кто-нибудь еще знает? Ты сообщила родителям?
- Нет, пока только тебе. Но сегодня они прилетают, и я им обязательно расскажу.
- Я хотел как-нибудь с ними познакомиться. А сейчас мне нужно заскочить на работу, написать рапорт. Жди меня к ужину, - сказал он, вставая и идя к выходу.
Я пошла его провожать, тихо радуясь тому, что Джон оказался таким порядочным мужчиной.
Во второй половине дня, сняв трубку телефона, я стала набирать номер дома своих приемных родителей.
- Алло, дом Коулов, - ответила мама.
- Мам, привет, это я, Клаудия.
- Клаудия, детка, как ты, где ты сейчас? Я включу громкую связь, что бы папа мог тебя слышать.
- Со мной все нормально. Я в Бейкон Хиллс.
- Что ты там делаешь? – удивленно спросила мать.
- Живу и учусь, я перевелась в здешний колледж.
- Но почему?
- На самом деле произошло много всего. Я случайно узнала, что вы мои приемные родители. Все нормально правда, я не сержусь, я все еще крепко люблю вас, - пыталась я их успокоить, представив, как они обеспокоены и шокированы.
После небольшой паузы, мама с дрожью в голосе продолжала:
- Сначала мы хотели тебе рассказать, правда, но наша семья была такой идеальной, а ты так счастлива, что мы с папой решили не омрачать нашей совместной жизни. Но, как ты узнала? – взволновано, спросила мать.
- Это уже не важно. Извините, я просто хотела больше узнать о факте своего рождения, вот и уехала. Родителей я не нашла, но мне удалось найти сводную сестру по линии своего отца. Ее зовут Талия. Чтобы у нас было время узнать друг друга лучше, мне предложили пожить в доме ее свекрови, которая жила в Бейкон Хиллс.
- Но что мешает тебе вернуться домой? Почему такие кардинальные перемены?
- Я познакомилась здесь с парнем. Его зовут Джон Стилински. Он работает в полиции помощником шерифа. Думаю, вам стоит приехать и познакомиться с ним.
- Из полиции? Что ты там натворила?
- Мам, я сказала, что у меня парень, а не что ограбила банк. Когда вы сможете ко мне приехать, я жутко за вами соскучилась? – спросила я, улыбаясь.
Облегченно вздохнув в трубку, уже более спокойным голосом мама ответила:
- На следующих выходных будет нормально?
- Вполне. Записывай адрес.
Я продиктовала маме адрес, потом спросила, как они отдохнули и доехали. Заканчивая разговор, я произнесла:
- Жду вас на следующей неделе, поцелуй за меня папу, люблю вас!
- И мы тебя, детка, - сказала мама, опять слегка разнервничавшись, после чего повесила трубку.
Закончив разговор с родителями, я пошла на кухню готовить ужин.
Думаю, Джону понравится запеченный с мясом картофель и салат из свежих овощей. На десерт я сделала чай со льдом и купила шоколадный кекс с белой глазурью в соседнем супермаркете.
К ужину я надела новое платье, приглянувшееся мне в магазине. Достаточно скромное, но в тоже время выгодно подчеркивающее мою фигуру.
Когда все было почти готово, раздался звонок в дверь.
На пороге стоял Джон, и я пригласила его войти. Втянув ароматы доносившиеся с кухни и, окинув меня восхищенным взглядом, он ласково привлек к себе и стал шептать:
- Привет, детка. Твой мужчина проголодался, и речь тут не только о еде, - говорил он, лаская языком мочку моего уха.
Все мое тело стал охватывать жар удовольствия.
– Можно мне остаться сегодня с тобой? – спросил он между поцелуями.
- А я уже думала, что ты не попросишь меня об этом, - сказала я, жарко отвечая на его ласки.
***
На следующей неделе приехали мои родители. Я за ними соскучилась так, что еще долго не могла выпустить то одного, то другого из своих объятий. Они привезли мне сувениры из Южной Америки и показывали кучу фотографий, снятых во время путешествия.
Я рассказала им о здешнем колледже и немного о Джоне и его работе в полиции.
Мама помогла мне накрыть на стол, а папа стал откупоривать бутылку красного вина, привезенного из путешествия.
Через полчаса в дверь позвонил Джон. Мама стала лихорадочно себя оглядывать, а отец слегка расслаблять узел галстука.
- Мам, пап успокойтесь, все хорошо, вы замечательно выглядите, Джон вам понравится.
Войдя в дом, Джон подошел и поприветствовал моих родителей, пожав каждому руку. Маме он подарил букет цветов, отчего она просто разомлела.
После некоторой неловкости со стороны всех, этикет, в конце концов, был соблюден, и мы сели ужинать. За столом велась непринужденная беседа. Родители рассказывали о моем детстве и школьных годах, а Джон о себе, о том, как мы встретились, упустив пикантную подробность со скатертью.
После десерта, слегка откашлявшись, Джон, глядя на моих родителей произнес:
- Мистер и миссис Коул, я хочу жениться на вашей дочери, и прошу вашего согласия.
Родители переглянулись друг с другом, после чего папа растерянно сказал:
- Это все конечно хорошо, но почему так скоро? Клаудия еще так молода.
- Потому, папочка, что у нас с Джоном будет малыш, я беременна, - сказав это, я взяла своего жениха за руку в знак поддержки.
- Ты уверенна?
- Да мама.
- Но вы так мало знакомы.
- Мне нравится Джон, и я хочу быть с ним. У нас будет вся жизнь, чтобы узнать друг друга.
- Ну что же, если между вами все настолько серьезно, то я не вижу причин вам отказывать, - сказал папа спокойно, пожав Джону руку.
Мама обняла меня и со слезами спросила:
- Вы уже выбрали дату свадьбы, нам надо будет все подготовить.
- Мама не надо никакой шумихи, скромная свадьба и все. Я думаю, в середине октября, - сказала я глядя на Джона и ожидая его одобрения.
Увидев, каким счастьем светятся мои глаза, он улыбаясь, сказал:
- Да, Клаудия, почему бы и нет.
========== Глава 17 ==========
Под утро, придя в себя после всех злополучных событий ночи, Питер отдавал себе отчет, что своими действиями и словами опустил себя ниже плинтуса.
Как будто в него вселился сам дьявол в момент, когда он драл ту самку койота. В то же время он никогда еще не чувствовал такой эйфории, свободы и власти над кем-либо. Хотел бы он видеть глаза своей матери и Талии, узнай они, насколько низко он пал. Он не только жестко попрал волчий кодекс, сношаясь как животное, а и тем самым покрыл несмываемым позором свою семью и весь клан. Оставалась одна надежда, что этот неприятный (хотя, сам он так не считал) момент его жизни не выплывет наружу.
Подойдя к своей брошенной у обочины машине, он стал собирать вещи, чтобы одеться. Сейчас ему нужно забыться и расслабиться. Почему бы ему не навестить своего друга и по совместительству родственника Дэвида Уиттмора и его пышногрудую сестренку и не придаться приятному времяпрепровождению?
Сев за руль, он направил свое авто в сторону, ведущую к поместью Уиттморов.
***
От лица Клаудии.
После того памятного события, когда Джон попросил моей руки, недели потекли за неделями. Я стала на учет в женскую консультацию, мама часто ко мне приезжала, и мы ходили по магазинам и в свадебные службы, потихоньку готовясь к торжественному событию.