— Ка-а-ак? Может, все-таки попробуем к ней завалиться? Вдруг на чай пригласит?
— Да иди ты… — Альбус явно не рад. — Домой пора.
Я все-таки следую за ним, но не спросить не могу.
— А почему ты с ней не познакомился?
— Ну, если честно… то спасибо Джеймсу, он столько раз меня перед ней дураком выставлял… Она на меня и не посмотрит.
— Мда, а я думал, он только меня дебилом в чужих глазах делать любит. — Ох уж этот Джеймс.
— Да он идиот.
Сближаюсь с Альбусом и закидываю свою руку ему на плечо.
— Давай так пойдем, товарищ мой по джеймсовым розыгрышам и приколам.
Он смеется и… у него классный смех!
*
— Ага, а у меня был перец во всех учебниках. Заколдованный, между прочим!
— Ну… Он как-то на меня заклинание чесотки метнул! Все так смеялись, бр-р! — меня аж передергивает от воспоминаний о чужих насмехающихся ртах.
— У меня тоже такое было! Я два часа не мог перестать чесаться, пока Помфри пыталась помочь…
— Два часа? Ого! А мне она сразу помогла… Видимо, на тебе он использовал усовершенствованное заклинание!
Вот в таком духе и проходит наша беседа, пока мы идем домой. В гостиной обнаруживается виновник наших бед.
— Ну и где вы были? — окидывает нас взглядом с головы до пят. — И чего ты вы такие веселые? На стриптиз ходили? Кто вас пропустил?
— Глупости не говори, Джеймс, — усмиряет брата Ал.
— Ой, ой, и правда, какой вам стриптиз, — хохочет, — наелись сладкого в кафе-мороженом, где вам подарили по шарику, вот вы и светитесь.
— А где шарики тогда? — настроение не то чтобы упало, но как-то перестало быть воодушевленным.
— Держась за руки, вы загадали желание и отпустили их вверх для исполнения мечты… — шутит-смеется. — Скорпиус, скажи-ка мне, что ты загадал?
— Отстань… — хочется уйти, Джеймс слишком злой.
— М-м, наверное, стать таким же большим, как я! А ты, Альбус… избавить мир от насилия и болезней!
Мы с Альбусом одновременно кривимся, но продолжаем стоять, как истуканы. Джеймс поднимается с дивана и быстро оказывается за нашими спинами.
— Ладно, голубки, я сегодня натрахался, спать хочу, — Альбус закатывает глаза на эту реплику, — так что пойду, пожалуй, а тебя, Ал, мать ждет в библиотеке, — видимо, атата хочет сделать.
И довольно быстро, прежде чем уйти, Джеймс отвешивает подзатыльник Альбусу, а я получаю поцелуй в затылок.
И с истеричным смехом он взбегает вверх по лестнице. И это до него я должен дорасти? Да никогда!
*
Друг общается с матерью, Джеймс, по всей видимости, спит, а я немного голоден. Логично, что я оказываюсь на кухне, сам не помня, как шел сюда.
Нет, по шкафчикам с едой я, пожалуй, лазить не буду, могу и ужина дождаться, но вот уже пять минут пялюсь на приоткрытую дверцу буфета под самым потолком. Вот кто не закрыл, а? Домовиков позвать или… Сам я не дотянусь, но вот если поставить стул и встать на него…
В общем, стоя на стуле на самых носочках, немного пыхтя, тянусь к верхнему незакрытому шкафчику. Потолки, как в мэноре, на них только любоваться!
И все равно не получается — чтобы дотянуться, мне нужно встать одной ногой на металлический прутик в спинке стула, а второй опереться на ручку одного из нижних шкафчиков. Так я оказываюсь в очень неустойчивом положении, зато дотягиваюсь!
Вдруг меня обхватывают за талию крепкие руки, я вздрагиваю от неожиданности.
Джеймс или мистер Извращенец?
— Я даже не хочу спрашивать, почему ты делаешь это сам, — голос глубокий, низкий… Мистер Поттер простудил горло?
— Просто потому, что я могу сделать это сам.
— Но ты ее так и не смог закрыть до конца, Скорпиус, — ехидно так.
— Мне почти удалось! Если бы вы не пришли и не…
— …и не предотвратил твое падение и встречу головы с полом, то у меня были бы крупные неприятности! — прерывает он.
— Почему это?
— Ты знаешь, сколько потребуется бумаг, чтобы доказать, что твои мозги на полу — следствие того, что у тебя было не все в порядке с головой?
Я вообще-то спрашивал, почему я обязательно должен был упасть и расквасить себя башку. И, черт, я не псих, у меня нет таких проблем!
— У меня все в порядке с головой. Отпустите меня, наконец! Что вы там держитесь?
Он еще сильнее сжимает меня, до выдоха со свистом.
— Отпустить, чтобы ты потерял равновесие и упал? Для чего я тебя спас тогда?
— О, так вы меня спасли? Как принцессу? — что я несу?
— Ты ассоциируешь себя с девушкой, Скорпиус? Это Джеймс тебя надоумил?
— Не нужно придавать такое значение шуткам, — я пробую хотя бы хихикнуть, но что-то даже простой вдох не выходит!
И неудобно разговаривать, когда он сзади и сжимает тебя похуже тисков. Ох уж этот мистер Поттер.
— Так тебя отпустить, Скорпиус?
— Ну конечно же! Мне не нравится торчать в таком положении.
Секунд десять ничего не происходит, а потом я чувствую, что мистер Поттер лишь приблизился еще больше. И где там его голова? На уровне моей попы? Замечательно! Я начинаю заливаться краской.
— Попроси.
— Что? — я, кажется, ослышался?
— Попроси меня опустить тебя на пол.
— А еще что? Я вообще-то не просил вас меня хватать, так что, будьте добры, выпустите ребенка из объятий.
И это срабатывает сразу же. Тело расслабляется, когда под ногами оказывается твердая земля, а с боков почти исчезает ощущение чужих рук — необычно это, держало в напряжении не хуже высоты.
— Спасибо, мистер Поттер.
— А вот попросить отпустить язык не повернулся? — он обхватывает себя за предплечья, и тихо добавляет: — И про возраст напомнить всегда рад.
— Что вы там бубните? — Ну вот что? Что я могу сказать на замечание о возрасте? Подождите, пока я дорасту до ваших лет? — Я уже ответил, что спасать себя я не просил, так что вы просто лапали меня.
Он с минуту смотрит на меня, не мигая, а потом на всю кухню раздается красивейший, искренний смех.
— Только не говори, что ты не шутишь… А-ха-ха… Скорпиус!
— Только не говорите, что я не прав. И просто прошу вас, не трогайте меня больше.
У него вторая волна смеха, а у меня… отличное настроение! Конечно же, я подыгрываю ему, но выгляжу при этом предельно серьезно.
— Я никогда тебя не трогал! — продолжает улыбаться.
Вот! Вот как к нему можно подобраться! Через наивность, детскость… Через мой главный недостаток.
— Врете. Вы меня сейчас трогали.
— Папа? Папа тебя трогал?
Мы оборачиваемся — с сонным измученным лицом в дверях стоит Джеймс.
— Тебе послышалось, — мистер Извращенец выходит с кухни, а сын преданно семенит за ним.
И все же я слышу негромкое «Ты его трогал?»
Нет, нет, меня это не касается.
*
Больше ничего запоминающегося не происходит. Разве что мистер Поттер показушно динамит меня, как в первые дни. Отврат.
Я засыпаю в кровати Альбуса, пока он пересказывает недавно прочтенную книгу.
Ах да! До поездки девять дней.
*
Самое ужасное, бабское, удивительно приторное имя на земле — Мишель. Если бы меня таким именем назвали родители, я бы удавился, когда еще и на ногах стоять бы не умел. М-и-ш-е-л-ь. Безвкусное, непоэтичное, простецкое имя. Дурной тон представляться именем Ми-шель. Короче, убейся, Мишель! Фу! И это я к тому, что одного вечно улыбающегося недоаврора зовут именно так.
Утром завожу о нем разговор с Альбусом.
— Авроры иногда приходят сюда, я видел, — я как раз возвращаюсь с зубной щеткой в комнату Ала.
— Что? Обычно отец не разрешает… А, наверное, Мишель.
— Мишель? — переспросил я, хотя расслышал. — Гм, а почему ему можно?
— Он стал помощником отца недавно. Прикольный парень.
Мишель, оказывается, нередкий гость в этом доме. Печально.
А еще Джеймс сегодня дома, о чем он кричит до самого обеда, а мистер Поттер… выстраивает по новой между нами одну из разрушенных до этого стен. Он со мной не разговаривает, взгляд снова либо отвлеченный, либо поверх моей головы. Он много общается с женой и уделяет Алу больше времени, чем обычно. А вот с Джеймсом они так не подначивают друг друга. Бывает, пересекутся взглядами, но промолчат. Поссорились?
Прежде чем мистер Извращенец уходит на работу (к Мишелю!), миссис Уизли целует его в губы (довольно показушно, кстати, и без страсти) и говорит: «Едешь или нет, а бумаги на Скорпиуса сегодня сделай».
*
— Ну, Скорпиус, что случилось? — Джеймс не отлипает от меня битый час! Даже в комнату мою без стеснения заперся.
— Ничего, отстань уже, — отодвигаюсь от него, а он все равно придвигается и обхватывает мою руку.
— В чем дело, сладкий? Скажи, и, если что, я перестану надоедать… — напевает елейным голоском.
— Врать меньше надо было.
— Врать? — о, нормальный голос вернулся. — Скорпиус, посмотри на меня.
Джеймс садится впереди меня, и заглядывает мне в глаза. Серьезный.
— А что, нет, что ли? Ты наврал про отца, про семью, про уход из этой семьи. Я одного не могу понять — зачем?
Жует губы и отпускает меня.
— А, так вот в чем дело. Но я не врал, Скорпиус.
— Ага, ага, ты пошутил, очень смешно!
— Мерлин, не кипятись, а? Ты усвой, что в этом доме никто тебе правду не расскажет, кроме меня, — ложится на спину. — Матери с какой стати тебе говорить? Альбусу… Альбус — это отдельная личность, он мало что знает, он еще маленький.
— Хочешь сказать, что ты один говоришь верно?
— Да, я не считаю, что мне нужно что-то скрывать, и я умею принимать мир таким, какой он есть. Не окружая себя иллюзиями, — в словах плещется праведный гнев.
— Но…
— Никаких «но», я, может, и злобненький немного, и приставучий, но я хорошо к тебе отношусь. Если бы я шутил или врал, я бы тебе рассказал через пять минут.
Слова настолько искренние, громкие, их нельзя не услышать, им нельзя не внять.
— Все равно настроение испорчено.
— Ну, я знаю, как тебе его поднять, — Джеймс поднимается и обхватывает меня руками так, чтобы шепнуть в самое ухо: — Сходим в Министерство? Увидишь, где ошиваются Авроры и мой отец.
Как тут устоять? И Джеймс снова хороший.
*
Мы добираемся быстро, спасибо Джеймсу, и впускают нас безо всяких заминок (и тут спасибо Джеймсу).
— Кто-то на заданиях, многие сидят по кабинетам. О! — показывает рукой на компанию из трех авроров. — Эти только что вернулись, бытовое дело.
Он здоровается с этими ребятами, у одного из которых обгорелая дыра в плаще, а другой, кажется, и вовсе ранен.
— Как видишь, женщин здесь не очень много, опасно все-таки.
— А твой отец где? — интересно же.
— Дальше по коридору. Давай мы зайдем к нему, а потом я тебя свожу на учебный полигон.
Я киваю, он берет меня за руку — сразу к отцу… которого не оказалась на месте.
— Мишель? — да, тот самый паренек просматривает какие-то папки, стоя у стола. — А где отец?
— Он на проверке… А что такое? — и, заметив меня, он расплывается в улыбке. — Привет, Скорпиус, я Мишель, приятно познакомится.
Ох, не нравится мне он!
— А откуда ты, Мишель, знаешь мое имя?
Помощник мистера Извращенца смущается, но заглянувший и позвавший аврор его спас.
— Упс, мне пора! Пока, Скорпиус, до встречи, Джеймс… — приглаживая на ходу волосы, он отправляется за дверь.
— Слащавый парень, — озвучиваю свои мысли.
— Кто бы говорил! — Джеймс хохочет и сам подходит к столу.
Нет, все-таки не похоже, чтобы здесь сидел мистер Извращенец, как-то слишком бездушно тут, нет почерка. И я замечаю дубовую дверь, видимо, за ней и…
— Я не смогу вывести тебя на учебную без разрешения отца.
— Жалко…
— Не парься, устрою завтра показное шоу, — улыбается.
*
Мы решаем немного прогуляться, Джеймс угощает меня мороженным и ужасно смеется, когда мне подают розовый шарик. Домой приходим, опоздав на ужин. От ходьбы у меня чуток «тянет» ноги.
Хороший день, добрый, да и Джеймс был ласковым и теплым, в отличие от хмурого-ночью-вернувшегося Извращенца.
До поездки восемь дней.
========== 10-ая глава ==========
Все дни я провожу с Джеймсом. Он водит меня на полигон, потом мы гуляем по маггловскому Лондону. Пару раз мы даже сходили в кино — оказывается, у людей есть штуки покруче Авады Кедавры! Магглы тоже мгновенно и на расстоянии умеют убивать, а вот перемещать предметы, не прикасаясь к ним, так и не научились. Даже не знаю, умные они все-таки или дураки.
Наверное, надо включить в список занятий Маггловедение в этом году.
— О чем думаешь? — Джеймс приобнимает меня за плечи.
— Да так, ни о чем… — я улыбаюсь ему и снова смотрю на огонь в камине. Какое пламя!
Третий вечер подряд мы с Джеймсом проводим в гостиной. И сегодня он делает то же, что и вчера: аккуратно поворачивает мое лицо к себе и дарит нежный поцелуй. От этой нежности все внутри сжимается от радости.
Как же я соскучился по объятиям матери, а еще… сердце сжимается, когда я вспоминаю дурную привычку отца портить мне прическу. Вот бы сейчас он потрепал меня по волосам. Но это невозможно. Они далеко и от них нет ни весточки.
Джеймс отрывается от моих губ, и беспокойство отражается в его глазах. Мое беспокойство о родителях.
— Ты сейчас еще печальнее, — проводит пальцем по моей нижней губе. — Мои поцелуи больше не утешают тебя?
— Мерлин, как тебе в голову вообще приходят такие вопросы? — усмехаюсь, — попробуй еще раз.
Он пробует, слегка покусывая мои губы. Это так сладко, и я совсем не боюсь, что сейчас из камина выйдет мистер Поттер. Потому что его за шесть предыдущих дней я видел его лишь пару раз поздно ночью, и то мельком. Его ни разу не было на завтраке, и на обед он не заходил. Мистера Поттера нет, просто нет. Зато есть хороший Альбус и Джеймс, целыми днями уделяющий время лишь мне.
А даже если и выйдет… Я бы все равно не прекратил отвечать Джеймсу на ласки. От мистера Поттера я точно их не дождусь, потому что он злой. И потому что его мало.
— Ты думаешь точно не обо мне, — еле слышно. — У тебя на лице такая мука… Родители?
Я киваю и отодвигаюсь немного от Джеймса, мне надо перевести дух. Родители…
— Может, все-таки расскажешь, почему они оставили тебя? — Джеймс пододвигается ко мне ближе и обхватывает руками мои колени. — Во второй медовый месяц никто не верит.
— Я… не могу, — прижимаюсь к Джеймсу. — Извини, не могу, правда.
— Ну как хочешь, — он поднимает голову и снова прижимается губами. Я чувствую, как его пальцы начинают поглаживать мои колени, как понемногу двигаются выше.
И вот это меня уже начинает возмущать, я останавливаю его руки и прекращаю легкий поцелуй.
— Не торопись.
Джеймс разочарованно выдыхает, и меня это забавляет.
— Ладно, — показательно убирает руки и отодвигается на другой конец дивана. — Сегодня надо поговорить с отцом. Придется ждать его очень долго… Побудешь со мной?
— Ммм…
Сидеть с Джеймсом до очумения, чтобы дождаться мистера Поттера и хоть раз пересечься с ним взглядом? Чтобы понять, что мистер Поттер не призрак?
— Хорошо, — закусываю горящую губу. — А о чем ты хочешь с ним поговорить?
— О поездке.
— Мистер Поттер не поедет, да? — я вытягиваю ноги и упираюсь пятками в Джеймса.
— Мне все равно, главное, чтобы поехал ты, — Джеймс переводит на меня внимательный взгляд. — Самое главное, — замолкает и добавляет: — А отец… Я уверен, что не поедет, он работает почти круглыми сутками.
Мда… Если мистер Поттер не поедет, то я забуду, как звучит его голос. А учитывая слова Джеймса, это «если» можно смело вычеркивать, а значит, забуду точно.
*
Я почти проваливаюсь в сон на плече Джеймса, когда мистер Поттер возникает в зеленом пламени, еще за секунду до этого освещавшего комнату оранжевым. Он хмур и серьезен, я невольно прижимаюсь к Джеймсу ближе. И нет, мне не стыдно.
— Ты разобрался с документами? — звучит голос Джеймса над моей макушкой.
— Какими документами? — и без заминки мистер Поттер направляется к лестнице, попутно стягивая с себя мантию.
— Блять! — мне это послышалось из уст Джеймса? Он резко поднимается и оставляет меня на диване одного.