Три высоких арочных проема выходили прямо на улицу, за ними виднелась большая открытая площадка без ограждений. Они направились именно туда. «Похоже, это тронный зал», – подумал он про себя.
Выйдя на улицу, Саймон немного прищурился и вдруг вспомнил, что за все это время так и не нашел времени посмотреть в окно, понять, где же он находится. Он потер глаза, чтобы они привыкли к свету, и обомлел.
Они стояли на вершине длинного строения, похожего на ступенчатую пирамиду, простиравшуюся далеко вниз, были видны террасы и окна, стены были облицованы желтым металлом, искрившимся на солнце. Вокруг пирамиды высился непроходимый лес, похожий на джунгли. У подножия текла широкая река, которая заканчивалась, судя по шуму, водопадом где-то неподалеку. Слышались щебетание птиц и крики животных. «Какое-то сказочное царство», – подумал он и подошел к краю площадки. Его переполняли эмоции, хотелось что-то сказать, восхититься. Он обернулся. Уна уже стояла рядом с Карин и что-то шептала ей. Обе переоделись и сейчас напоминали двух амазонок. Широкие металлические пояса, огромные мечи с искрящимися на солнце лезвиями, за спинами – арбалеты из такого же металла. Тела были скованы черной тканью. Высокие сапоги, знаки клана, начертанные на правой щеке, и волосы, убранные назад – на фоне открывшейся картины они напоминали героев древнего эпоса.
– Пойдем, – сказала Карин и, подойдя к краю площадки, шагнула вниз.
Саймон невольно ахнул. Она просто исчезла. Он испуганно посмотрел ей вслед и обернулся на Уну. Та, нагло ухмыляясь, медленно подошла к нему почти вплотную и, схватив за ремень, подтянула к себе.
Саймон кинул взгляд на ее руку, затем посмотрел ей в глаза и поднял бровь. Она вскинула голову, потянулась к нему губами, и, почти коснувшись его губ, со всей силы толкнула в пропасть. Он не успел даже испугаться, как очутился в каком–то мрачном зимнем лесу. От неожиданности он сел на землю. Следом появилась Уна, заливисто смеяясь.
– Нет, ты видела? Видела его лицо? Ахахаха!! – она не останавливалась.
Саймон сидел на земле с удивленным видом. Карин подошла к нему и протянула руку.
– Ничего страшного, привыкнешь. Так мы покидаем клан, когда нужно, – она снисходительно улыбалась. – Просто думаешь о том, куда тебе надо, и прыгаешь, а сейчас Уна за тебя подумала, ты же ведь еще не знаешь, как это делается.
Уна продолжала хихикать. Чувствуя себя ужасно униженным, Саймон встал сам.
– Можно было и объяснить, – напряженно сказал он, отряхиваясь.
– Ладно тебе, пойдем, – пытаясь скрыть улыбку, Карин отвернулась и двинулась в глубь леса.
Уна пошла следом, периодически оглядываясь и гримасничая – видимо, пытаясь изобразить его лицо в момент падения. Саймон плелся за ними. Так мерзко он себя еще никогда не чувствовал.
Хотелось отвлечься, и он стал озираться по сторонам. Перед ним был нетронутый величественный лес, огромные деревья, подернутые инеем. Под ногами шуршала замерзшая трава. Уставившись себе под ноги, он задумался. «И как тебя угораздило, Саймон? Может, лучше было умереть?»
Спустя какое-то время они дошли до реки. Берега ее были скованы льдом, но в середине шумела вода.
– Так, садись, – скомандовала Карин Саймону и показала на камень у воды. Они с Уной отошли и уселись на землю поодаль от него.
Саймон подошел к камню, на который она указала, и присел. Он отвернулся от девушек и стал опять рассматривать лес вокруг. Вид был и впрямь потрясающий: девственная природа, не тронутая благами цивилизации. Он старался не смотреть на воду, памятуя о предупреждении Агаты. «Интересно, а ведь они мне этого не сказали», – подумал он и в этот момент почувствовал себя как-то одиноко. Он вспомнил разговор с Фортисом в кабинете. Там, рядом со своим создателем, он чувствовал себя комфортнее всего, лучше, чем вообще когда-либо.
Неизвестно, сколько времени прошло, но тут вода перед ним булькнула. Он стал всматриваться, и через несколько секунд на поверхности появился огромный рыбий хвост. Саймон напрягся. Вдруг с другой стороны камня, невидимой для его спутниц, кто-то тронул его за сапог. Саймон резко повернулся. Перед ним из воды выглядывала красивая юная девушка, он быстро отвернулся от нее и закусил губу. «Что делать?» – украдкой он попытался посмотреть в сторону Карин и Уны, но они о чем-то тихо перешептывались и совсем не обращали на него внимания.
– Что ты здесь делаешь? – произнесла она ангельским голосом так тихо, что слышал, казалось, только он.
– Заблудился, бедняжка? – Саймон сидел ни жив ни мертв и упрямо смотрел прямо перед собой. Надо было подать знак Карин и Уне, но как, чем? А если спугнешь?
– Да, заблудился, – решил подыграть он.
– Тогда посмотри на меня, я расскажу тебе, как выйти.
– Я думаю, я сам справлюсь, – сказал он, все так же старательно не глядя на нее.
– Не справишься, здесь нет троп, здесь люди не ходят. Ну же, посмотри на меня.
Его охватила паника, она мягко потянула его за сапог к себе, Саймон отдернул ногу и попытался поставить ее повыше, но соскользнул по камню и, не удержав равновесия, повернулся в ее сторону. Он тут же уперся взглядом в ее лицо, оно было прямо перед ним. Он мгновенно закрыл глаза.
– Ну, не бойся, – она положила ладонь на его шею и провела большим пальцем по губам.
Надо было закричать, но как-то уже не хотелось, стало все безразлично, он медленно открыл глаза. Она с силой обхватила его затылок и впилась в него губами. Саймон обмяк и упал в воду следом за ней, перед глазами все поплыло. «Наверное, это конец», – последнее, что пришло ему в голову.
Громкие крики болью отдавались в голове. Он попытался открыть глаза, но все было как в тумане. Шея болела. Он дотронулся до нее, боль пронзила еще сильнее. Он простонал и потерял сознание.
Очнулся он в своей спальне. Шея болела невыносимо, Саймон судорожно потер ее и обнаружил свежий шрам. Комната была пуста. Он встал, голова кружилась, но Саймон все же поднялся и оделся. Сделав над собой усилие, представил себя в смокинге Фортиса. Пошатываясь, он вышел из комнаты. Все было как обычно, но коридоры были пусты. Дошел до обеденного зала. Тоже никого. Держась за стенку, он продолжил путь. Дойдя до зала высших, осторожно приоткрыл дверь. Послышалась ругань Фортиса. Пытаясь затуманенной головой разобрать слова, Саймон прислушался.
– Вообще вам ничего не доверю! Вечно будете сидеть в клане и исполнять сангуинем! Раз ни на что другое не годитесь!
– Нун Галене! Мы не понимаем, как такое могло случится. Это непростительно, но дайте нам шанс все исправить? – это был голос Карин.
– Я все сказал! – через некоторое время хлопнула дверь.
Саймон открыл дверь немного пошире. В зале стояла Мельсида, перед ней, спиной к нему, стояли Уна и Карин, она презрительно смотрела на них сверху вниз.
– Вы нас очень разочаровали. Сомневаюсь, что вам что-то еще ответственное смогут доверить, – она помолчала. – Как вы могли? Вы же лучшие! – она с сожалением смотрела на них. Девушки стояли, виновато опустив головы.
Мельсида повернулась и вышла.
«Что произошло?!» – пылал в голове вопрос, Саймон отпрянул от двери и оперся о стену, голова опять сильно закружилась, он попытался удержать равновесие, но не смог. Все поплыло перед глазами, он потерял сознание.
Саймон снова очнулся в своей комнате, он лежал под одеялом и почему-то без одежды. Он приподнялся на кровати. В кресле перед камином сидела Агата и рассматривала какую-то монету в руке.
– Привет, – хриплым голосом сказал он.
Она встала и улыбнулась ему.
– Привет! Как ты себя чувствуешь? Ты нас так напугал!
– Что произошло? – Саймон кутался в одеяло.
– Тебя русалка укусила, – жизнерадостно начала она. – Если бы был обычным человеком, умер бы! Но ты же наш, так что все обошлось, – она подошла и присела на край кровати. – Пойдешь в ванную?
– Да, хотелось бы… Но мне надо одеться.
– Я как раз собиралась принести тебе обед! – Она подскочила и невинно улыбнулась: —Сильмарил в ванной! – она вышла.
Как только Саймон остался один, он встал и поплелся в ванную. Набрав живой воды, окунулся в нее с наслаждением. Он опустился под воду и сидел, пока хватало воздуха, а вынырнув, опять погружался. В голове было столько мыслей и столько вопросов. «Что произошло? Почему Агата здесь, а не Карин и не Уна?». Он наконец вынырнул и отметил про себя, что невероятно рад появлению в его жизни ванны с живой водой. Она приносила спокойствие, голова становилась ясной и чистой. Все заботы и беды уходили, приходило умиротворение. Поняв, что сидит в воде уже более получаса, он встал под душ и заметил висящий на задней стороне двери длинный халат. Саймон шагнул из ванной и подошел к нему. Он был удивительно мягким на ощупь, и Саймон с удовольствием закутался в него. Из халата выпала записка. Он поднял ее и раскрыл.
«Надеюсь, ты не станешь меня винить в том, что произошло. Ты мне очень дорог. Фортис».
Саймон улыбнулся, он был по-настоящему рад такому признанию. Он сложил записку и вышел из ванной.
В дверях спиной к нему топталась Агата. На столике у камина уже был поднос с едой.
– Ты чего там стоишь? – спросил Саймон.
– Да я не хотела застать тебя врасплох своим появлением. Вот и решила подождать, отвернувшись.
– Так, может повернешься? – Саймон уже не мог скрыть умиления этим странным созданием.
– А можно? Нет, я, конечно, могу… Только если это тебя не смутит. Понимаешь, мне сказали за тобой присмотреть, а я никогда ни за кем не присматривала… Я же не понимаю, как это делать, мне даже детей не доверяли, а тут вдруг попросили, и я растерялась. Ты не подумай, я на самом деле не трусиха, просто как-то быстро все получилось…
– Да повернись уже, – Саймон пытался скрыть смех.
– Да, сейчас, – она осторожно повернулась и так лучезарно улыбнулась ему, что он невольно улыбнулся в ответ.
– Ты ела? Давай поедим? – спросил он.
– Нет, что ты, я такое не ем. Там мясо, – она сдвинула брови, – но зато я ем фрукты, с ними я тебе помогу!
– Договорились, – Саймон смотрел на нее, как на несмышленого ребенка.
Они сели за столик. Перехватив несколько кусков яичницы, он сказал:
– Агата, мне просто необходимо знать, что произошло.
Она рассматривала и откусывала по частям большую грушу. После его слов она положила ее обратно на поднос и немного испуганно начала:
– Фортис был так зол, та-а-ак зол, его никогда таким не видели, он очень сильно ругался, все боялись даже выходить из своих комнат. Он запретил Уне и Карин к тебе приближаться.
– Так что же произошло? – настойчиво произнес Саймон.
– Ты ничего не помнишь? Тебя русалка на дно утащила и укусила, пришлось высшим вмешаться. Но появляться на территории чужого клана без разрешения им не положено, такое допустимо только в условиях войны, а мы еще и низших поворовали, в общем, был такой скандал, – она сморщилась и уставилась на камин.
– Чем все закончилось-то? Агата, прошу тебя!
– Девчонки тебя упустили, говорят, что случайно, но высшие им не верят, думают, они сознательно хотели от тебя избавиться, хотя я Карин и Уне верю, они все это время ходят ужасно расстроенные.
– Так, хорошо. А что насчет русалок? – Саймона сейчас меньше всего интересовали женские эмоции.
– Да их изловили, они сейчас в подземельях, их немилимы допрашивают. Но скандал разгорелся, конечно. Тут Корнивора за много лет впервые нарисовались. Мирум так шипела на Фортиса, как кошка. Так что тайной операции не получилось.
Она замолчала. Саймон откинул голову на спинку кресла и задумался. Надо было идти к Фортису, иначе никак.
Наскоро перекусив, он встал и направился ванную, скинул халат и, облачившись в сильмарил, представил себя в смокинге Фортиса. Даже не глядя в зеркале, он уже машинально поправил костюм и пригладил волосы. Идти к Фортису было страшно, они провалили его задание, пусть и не специально. Фортис на него не злился, но Саймон внутренне чувствовал свою вину за случившееся. Он оглядел себя в зеркале. «Надо просто пойти поговорить, и будь что будет». Он уверенно направился к выходу. Агата лишь удивленно смотрела ему вслед. Дойдя до комнаты Фортиса, он постучал. «Только бы он был на месте». Однако дверь никто не открывал. Саймон облокотился на нее спиной и закусил губу. «Что же делать», – мысли роем вились в голове.
Вдруг открылась соседняя дверь, и из нее вышла Мельсида. Она внимательно оглядела его и спросила:
– Ты что-то хотел?
Словно выйдя из оцепенения, он поднял на нее глаза.
– Нет, ничего, – он двинулся к выходу.
– Зайди.
Решив ни в коем случае не пугаться, Саймон подчинился.
Мельсида зашла следом и закрыла дверь.
– Как так вышло, Саймон? Как так получилось? – прямо начала она.
– Я толком не знаю. Помню только, что так и не смог подать сигнал, Уна и Карин что-то обсуждали и не смотрели на меня. А это существо просто схватило меня и потащило за собой. Дальше туман.
Мельсида стояла, оперевшись плечом на дверь. Выслушав его объяснения, она опустила голову.
– Теперь вообще все сложно. Так бы мы допросили русалок, и дело с концом, никто бы ничего не узнал. А теперь Корнивора в курсе, и Мирум вне себя от ярости из-за посягательства на ее подопечных. У нас и так с ними были очень плохие отношения, а сейчас они разрушились окончательно. Фортис в ярости пленил одну из помощниц Мирум, сирену Иссиду. Он уверен, что именно она замешана в создании человека Хаоса, все нарастает, как снежный ком. И никто не хочет уступать.
Саймон внутренне сжался, он растерянно смотрел в сторону.
– Но ведь они сами виноваты? Они ведь создали это воплощение?
– Поверь, этот клан не станет испытывать угрызений совести из-за такой ерунды. Однако они очень сильны, и все боятся открытого противостояния. Конечно, мы сильнее, но война никому не нужна, Мирум ее не объявит, это крайняя мера, но крови прольет много. И начнет с вас, с человеческих воплощений, – она помолчала. – Это касается в первую очередь тебя, Саймон. Ты лучшее воплощение Фортиса. Она сделает все, чтобы тебя найти и захватить в плен. Поэтому клан ты больше не покидаешь, по крайней мере, пока все не успокоится, – она повернулась и подошла к нему.
– Ты меня понял?
Саймон озадаченно смотрел на нее.
– Да, конечно. Хорошо.
– А сейчас иди, укус русалки для вас, смертных, – довольно тяжелое испытание. Не стоит разгуливать после него, не окрепнув толком.
Саймон кивнул в ответ и вышел прочь. В мыслях о случившемся он быстро добрался до комнаты. «Надо понять, как помочь, надо что-то придумать, но для этого надо посоветоваться со всеми», – подумал он и открыл дверь в свою комнату. Там в кресле все так же сидела Агата.
– Агата, мне надо поговорить со всеми человеческими воплощениями, – с ходу заявил он.
– Хорошо, сейчас всех соберем, – как будто чувствуя его беспокойство, откликнулась Агата. Она захватила поднос и вышла из комнаты.
– Я с тобой, – еле успел кинуть Саймон и поспешил за ней.
Они дошли до обеденного зала. Агата поставила поднос в открытый стеллаж у стены, и он тут же исчез. Затем она подошла к окну и, приложив руку к знаку на шее, что-то прошептала на том странном языке. Саймон стоял сзади, облокотившись на обеденный стол.
– Что это за язык? – спросил он.
– Это санскрит, изредка латынь, высшие между собой иногда на них разговаривают. Мы все знаем их с детства, – пояснила она.
Со всех сторон стали открываться двери, и зал наполнился людьми клана. Они молча и несколько напряженно расселись по разным углам.
Карин и Уна вошли последними и встали около окна. Саймон стоял в середине зала и пристально смотрел именно на них. Вид у обеих и впрямь был удручающий, какой-то даже больной. Он внутренне одернул себя: «Не время, не сейчас», – приказал он себе и обернулся к остальным.
– Все мы знаем, что произошло… Как бы нам ни хотелось, это уже не исправить. Сейчас мы должны попытаться решить эту проблему. Да, это будет нелегко… Но мы должны помочь своим создателям, мы должны сосредоточить все силы на поисках этого существа. Нам необходимо это сделать, потому что мы защищаем людей, мы единственные, на кого они могут рассчитывать. И пока высшие разбираются с Корнивора, мы попробуем найти это джиново отродье. Что скажете?