— Ура, — вяло поддержала я наёмника, хотя и понимала, что на самом деле наличие водоснабжения и всего прочего — это огромное счастье. Это падшие могут замедлять обмен веществ в организме, словно внутри них существует по философскому камню, я же такой радости лишена.
Марбас снова уселся напротив меня, периодически доставая из коробок что-то. Его вещи отправлялись в одну кучу, которую мы в итоге кое-как растолкали по коробкам. Видимо, потом их унесли Тени. Мои же вещи делились куда сложнее: часть я планировала оставить, часть уничтожить и ещё треть я не знала куда девать. Если бы не слова наёмника, то я избавилась бы и от них ни секунды не раздумывая. Лучше изредка печалиться об утраченном, чем натыкаться на воспоминания, от которых тебе становится невыносимо больно, при каждой генеральной уборке. Не уверена, впрочем, что мне позволят тут убираться, но, думаю, даже простая мысль о том, что где-то в покоях есть что-то из моего прошлого, заставит возвращаться к нему вновь и вновь.
Правда, кое-что всё же нашло для себе место в новом мире, например, подушки, что раньше лежали в моём любимом кресле. Теперь они украшали собой кушетку, хоть и совсем не вписывались в интерьер, выбиваясь стилем, но мне было совершенно всё равно. Почему-то казалось, что подушки — это ещё один пункт, который не даёт мне забыть, что я тут так же не к месту, как и они.
Наконец мы решили, что можно спокойно избавиться от конспектов, рабочих тетрадей, пары десятков фарфоровых фигурок, которые совершенно не смотрятся на камине в королевской спальне, старого тренировочного оружия, всех совместных фото с моей родной семьёй, кроме фотографии отца. Это, не считая одежды, из которой я выросла, постельного белья и прочего несущественного хлама, который копился в моей комнате годами. Ассасины забрали мои вещи не только из общежития, но и из дома Лауры. Сверху на всём этом лежали плюшевые игрушки, подаренные моей сестрой.
Постеры с автографами, гитары, кое-какие учебники, которые я посчитала необходимым прочесть, так как всё же планировала вернуться к нормальной жизни, диски с музыкой, ноутбук, который тут был совершенно бесполезным, — всё это лежало отдельно, и было решено оставить их до поры до времени.
А третья часть вещей, которая была под вопросом, представляла собой всего одну крошечную коробку из-под обуви, в которой лежали вещи, появление которых в моей жизни я не помнила. Вероятно, что-то из прошлого года.
Марбас, дождавшись, когда я закончу с её упаковкой, подхватил меня под руку и потащил в коридор, прихватив заодно и эту коробку. На мои расспросы, куда мы направляемся, он не отвечал, лишь заговорщически подмигивая. Наконец, перейдя из восточного крыла в центральную часть дворца, но не переходя на другой этаж, мы оказались перед очередными резными дверьми, за которыми, судя по звукам, шла активная трудовая деятельность. Глава королевской гвардии опять не стал стучать, просто открыл одну из створок, впихнул вначале меня, а потом зашёл сам.
Мы очутились в библиотеке. Я даже не сразу поняла, что это она. Все земные архивы и книгохранилища меркли перед масштабами этой. Пройдя вперёд, обогнув глобус, видимо, с изображением карты Геенны, я и Марбас остановились у одиноко стоящего стола, заваленного бумагами едва ли не с горкой. Было даже интересно, как они до сих пор держатся и не разлетелись во все стороны, похоже этому способствовала магия. Но это, если честно, было мелочью на фоне всего вокруг: рабочее место Асмодея стояло ровно в центре круга, от которого во все стороны, словно лучи, расходились стеллажи. И если отсюда вход был виден, то стены в трёх остальных направлениях, видны не были. В высоту книжные полки также уходили вверх, однако тут был хотя бы некий предел: три этажа у тех, что были в центре помещения. Потолок же был в футах пятидесяти от пола, если не больше. Со стороны входа вверх, вдоль стены, всё так же тянулись к небу бесконечные балконы, полные книжных полок.
Пахло книжной пылью, розами и смолами. Стеллажи были выполнены из тёмных сортов дерева, покрытых лаком и позолотой. Несмотря на такое обилие препятствий для солнечного света, в библиотеке было светло. Я пока не понимала, как из-под потолка, на котором, к слову, была прекрасная фреска в виде опушки леса и его обитателей, свет умудрялся пробиваться вниз. Закралось подозрение, что это такие же фокусы, как и с бумагами. Или вообще проекция, как некогда создал Люцифер для Геенны.
— Дополнительное измерение, — объяснил Марбас, заметив моё недоумение. — Не вздумай шляться тут в одиночестве. У меня нет желания снаряжать экспедицию на твои поиски.
Я поспешно кивнула, едва ли вслушиваясь в его угрозы. Мимо нас пробежали несколько падших с кучей книг в руках и скрылись среди стеллажей.
— Это в экономику, — услышали мы голос Роберта. — Это в математику. Это в историю, это тоже. Так, а под это новый раздел нужно делать. Неужели всем плевать? Можно подумать только мне это нужно. Запустили всё... Это в математику!
Библиотекарь появился из-за полок на мгновение, с кучей бумажек в руках, едва ли не уткнувшись в них носом, снова исчез, после чего каким-то невероятным образом появился вообще с другого конца помещения. За ним следовало несколько слуг. Едва не налетев на нас, Роберт затормозил и посмотрел таким ошалелым взглядом, словно привидения увидел. Возможно, тут сыграла роль и кепи, что всё ещё была на ассасине.
— Аллоха, очкастый, — поприветствовал его Марбас, пихая в руки коробку. — Придержи у себя на время.
— Марбас, это библиотека, а не кладовая, — отозвался Роберт, вскользь заглядывая в коробку и понимая, что к его работе это никак не относится.
— Окей, взятка должностному лицу, — наёмник вытащил из кармана фотографию и сунул её библиотекарю. Я сразу поняла, что это та самая, с потерянным рождеством, где мы сидим и радуемся чему-то, возможно просто тому, что мы можем провести этот день так близко друг к другу.
— Где ты это… — мужчина поперхнулся, и посмотрел на меня. — Откуда? Мне казалось…
— Бабы полны сюрпризов, мой маленький друг, — подмигнул ему наёмник. — А это бонус уже от меня. Извини. Мы почти ничего не успели спасти из твоего, как-то увлеклись фасовкой её нижнего белья. Ты в курсе, что у неё есть трусики с маленькими арбузиками?
Я едва удержалась от исполнения желания ударить Марбаса под рёбра. Наёмник, заметив это движение, хмыкнул, и вслед за фотографией на свет появилась небольшая плюшевая игрушка. Олень. Рождественский олень, в зелёно-красном шарфике, стоящий на четырёх ногах, как и положено такому животному, хотя его лапы и были комично толстыми. Один из рогов — почерневший, словно побывал в огне. Точно такой же, какого Асмодей держит в руке на рождественском фотографии. Мой ему подарок на Рождество.
Ассасин крутанул его в руках, демонстрируя, после чего кинул библиотекарю. Тот ловко поймал игрушку, и мне показалось, что на его лице отобразилась вся гамма чувств: от внутренней боли до невероятного облегчения, что она цела и вернулась к нему.
— Я сегодня как долбанный дух Рождества, раздаю ебучие воспоминания и заставляю одумываться всяких дебилов, — наёмник устало потёр затылок, глядя на нас. Я мало что понимала, но, видимо, для Роберта этот подарок был по своему дорог. — Надеюсь, ты не будешь выёбываться после такого и сделаешь, как тебя просят. Окей, кексики, бывайте, мне нужно проведать Седита, надеюсь, он уже проснулся.
Наёмник потрепал меня по голове. От его рук пахло табаком. После чего неожиданно обратился маревом и скользнул по полу в сторону выхода.
— Эй! От твоей магии растёт влажность и наверняка плесень и грибок появляются, — крикнул ему вслед Роберт, осторожно прижимая к груди плюшевого оленя, словно величайшее сокровище на свете. — У меня тут куча фолиантов, и если ты собьешь заклятия сохранности на них, тебя никакие взятки не спасут, слышишь?
Марбас лишь хохотнул, протискиваясь в щель под дверью. С такого расстояния померещилось, что делает он это с некоторым напрягом. Видимо, всему виной засохшая пицца.
*
После всех уговоров остаток дня мне всё же разрешили провести в библиотеке. Торжественно пообещав не мешаться под ногами, вначале я скромно сидела в кресле Роберта, наблюдая из-за гор документов за тем, как суетится прислуга, разбирая книги, которые нефилим привёз с собой из Гайи. Через час, а может, и чуть позже мне это несколько наскучило, и я выглянула за двери в надежде найти там Черепоголового, но телохранителя не было и там. Все Тени разом пропали из поля зрения. Коридор был совершенно пуст.
— Эй, — тихо позвала я хоть кого-то, рассчитывая, что ассасины просто вновь пребывают на границе миров, но никто не отозвался. Вздохнув, я закрыла дверь и снова посмотрела по сторонам. Библиотека действительно была огромной. Немного поразмышляв, помня о том, что лучше не забредать в её глубины, я двинулась вдоль крайнего стеллажа, разглядывая корешки книг. Часть надписей была сделана на знакомых мне языках: греческий, кажется. Иероглифы, вероятно, корейские, если судить по количеству кружочков. Немецкий, французский, испанский.
Я потянулась вверх и взяла с полки книгу на английском. Наспех пролистав, поняла, что это какой-то научный труд по химии на тему органического синтеза. Сотни формул, непонятные мне схемы и прочие радости докторской жизни. Вздохнув, пришлось ставить на место, потому что даже если я прочту эту книгу, то вряд ли что-то пойму из того, что в ней написано. Окинув взглядом стеллаж от пола и до того места, где я ещё различала надписи на обложках, пришла к выводу, что эта химическая секция. Учитывая, что Асмодей, как и все падшие, полиглот, то неудивительно, что он сортирует книги так, не деля дополнительно на языки.
Стоило мне вспомнить Роберта, как он появился рядом, едва ли обращая на меня внимание, свалил гору новых книг у стеллажа, оставляя эту работу слугам, и они снова все скрылись из виду.
Не представляю, сколько бы времени ещё он возился бы, но в один момент, когда я, уже совершив круг почёта вдоль крайних стеллажей, занималась тем, что разглядывала старинный глобус Геенны, совершенно неожиданно рядом со мной появилась уже знакомая служанка, которая в ту же секунду объявила, что нас ждут на ранний ужин. Тут мой желудок вспомнил, что на самом деле давно пуст.
— Роберт! — крикнула я вглубь библиотеки. — Ты есть собираешься?
— Ага, сейчас, — послышалось в ответ, после чего снова всё стихло.
— Роберт, ужин! — повторила я, жестом прося прислугу не уходить, чтобы в случае чего вместе с ней пройти в столовую, ведь я всё ещё плохо ориентировалась во дворце — слишком редко оказывалась в коридорах.
— Да-да, иду.
Разумеется, никуда он не пошёл. Это было вполне себе в духе библиотекаря: когда он увлекался работой, то единственным шансом обратить на себя внимание было подойти и с силой развернуть на себя. Причём даже это срабатывало не сразу, а только через какое-то время, пока он соображал, что я не чертёж или какая-то очередная рукопись.
— Вы тут ориентируетесь? — поинтересовалась я у служанки.
Та лишь сдержанно улыбнулась, делая в воздухе замысловатое движение рукой, от которого по коже пробежал магический заряд. Пространство неожиданно съехалось со всех сторон к нам с таким звуком, будто кто-то захлопнул книгу. Роберт оказавшийся на границе, с горой книг под ногами, теперь недовольно озирался по сторонам, пытаясь найти того, кто поступил с ним подобным образом. Зато я наконец-то смогла увидеть три другие стены. Даже несмотря на то, что падшая скрыла дополнительное измерение, библиотека вызывала благоговейный трепет перед проделанной работой не только тех, кто писал все эти книги, но и перед теми, кто собирал их со всех концов света.
— Я же просил так не делать, — возмутился наконец Роберт, глядя на женщину за моей спиной.
— Это я её попросила вернуть тебя мне, — в ту же секунду вмешалась я, не давая ему разойтись не на шутку. — Мы тебя уже десять минут ждём, — тут я соврала, конечно, но поверьте, мы бы прождали его гораздо дольше, если бы не такое чудесное заклятие по схлопыванию пространства. Надо бы научиться ему.
— Серьёзно? — нефилим посмотрел на потолок, потом на часы на руке. — Я так заработался? С ума сойти… Прости, Нозоми, — он положил книгу, которую держал в руках, на стопку рядом с полками и, подойдя ко мне, виновато улыбнулся. — Здесь несколько веков никому не было дела до всего этого, теперь приходится разгребать.
Я демонстративно вздохнула, но после всё же улыбнулась в ответ, чтобы он не чувствовал себя слишком уж нехорошим созданием:
— От того, что ты перекусишь, мир не рухнет, а работа никуда от тебя не денется, — заявила я, беря Роберта под руку. — Вряд ли кто-то сделает это всё за тебя, поэтому идём.
*
На ужине мы оказались в одиночестве. Марбас не пришёл, Велиал появился в компании Загана на несколько минут, затем они снова скрылись, объясняя это всё тем, что возникли какие-то проблемы между кругами, которые нужно срочно решать, иначе короли могут учинить грызню и добром это не кончится. Когда меняется власть, самое главное — не обидеть тех, кто сохранял нейтралитет во время революции, хотя мог создать помехи. Эта сила всегда может обернуться против тебя и нанести удар в тот момент, когда ты ещё будешь зализывать раны после первой войны. Так мне объяснил Асмодей.
Покончив с десертом, я наконец почувствовала моральное удовлетворение. Хотелось спать, но за окном было ещё достаточно светло. Распорядок дня сбивал с толку, и я не совсем понимала, как мне стоит себя вести в данном случае: одно дело смена часовых поясов, а тут, считай, тебе добавили кучу времени в сутки, которое нужно куда-то девать.
— Первое время сложно к этому привыкнуть, но сейчас тебе стоит просто пойти поспать, — посоветовал Роберт, глядя на то, как я борюсь с напавшей на меня зевотой. — Пока что живи по комфортному тебе графику. Чуть позже разберёмся с этой проблемой.
Я согласилась, потому что ничего лучше на данный момент в голову не лезло. Единственная здравая идея заключалась в том, что мне стоит доползти до подушки и насладиться крепким и здоровым сном. Причём в этот раз спать в кровати, а не на кушетке. Учитывая, что я не высыпаюсь уже столько времени, мне кажется, я вполне заслужила такое. Остаётся надеяться, что Велиал не станет распускать руки, найдя меня под своим одеялом по возвращении.
С такими мыслями я, сняв с себя платье и найдя среди своих вещей в коробках, что притащили ассасины, пижаму, забралась на перины и устроилась поудобнее. Думать о чём-либо сейчас не хотелось, хотелось спать. Усталость вперемешку с общим лёгким недомоганием вырубила меня, стоило голове коснуться подушек.
Проснулась я посреди ночи. В камине, как обычно, приветливо потрескивали дрова, так что он выполнял роль ночника. Вторая половина кровати пустовала. Велиал до сих пор не вернулся. Осознание того, что я выспалась, несколько расстраивало меня, ведь мне придётся коротать в одиночестве кучу времени. А ещё хотелось пить. Стоило мне накинуть на плечи халат и высунуть нос в коридор, чтобы направиться в сторону кухни, как дорогу мне преградил Черепоголовый. Точнее, вначале под моими ногами взметнулся чёрный туман, заставив на секунду подумать о том, что он дремал как преданный пёс под дверьми покоев короля, а я случайно наступила на него.
— Куда это ты собралась посреди ночи? — глухо рявкнул он, отчего показалось, голос доносится из глубины колодца.
— Попить, — честно отозвалась я, едва ли реагируя на его недовольство.
— А позвать кого-то никак?
— Может, я прогуляться хочу, — я пожала плечами и двинулась в сторону столовой, потому что всё настроение для исследования ночного дворца резко пропало, а жажда обычная никуда не делась. Ещё бы я с радостью съела бутерброд. Например, с сыром.
Черепоголовый что-то проворчал на тему того, что я его доведу, и он всё-таки меня свяжет, но последовал за мной. Во дворце стояла умиротворяющая тишина. То и дело мы встречали на нашем пути Теней, но они ограничивались короткими приветствиями, после чего снова сливались со стенами. Тонкие ткани штор то и дело колыхались из-за открытых ставень. Свет от магических кристаллов, что использовались повсюду, был мягким. К царившей в коридоре весенней прохладе я отнеслась скептически, не постеснявшись вдохнуть полную грудь свежего воздуха, когда мы проходили мимо очередного открытого окна.