Подняв взгляд серых глаз, она ухмыльнулась.
— Отличный ход, валиде. Шах Султан должна узнать, что мы не стерпим таких оскорблений.
Поджав губы, Хюррем Султан замолчала. В покоях воцарилась тишина ожидания. Всё зависело от слов Хюррем Султан. Они либо идут на этот рискованный шаг, либо нет.
— Будь что будет.
Супруги заговорщически переглянулись.
— Я на тебя рассчитываю, Михримах. Отныне тебе не выбраться из дел, в которые ты так стремилась окунуться, — раздался предупреждающий голос Хюррем Султан.
— Я Вас не подведу, валиде, — встала с тахты Михримах Султан.
Потрепав дочь по плечу, Хасеки Султан поцеловала её в лоб и, бросив взгляд на Рустема-паша, оправила подол платья.
— Мне пора возвращаться в Топкапы. Жду вестей.
— Да, валиде.
Паша встал с дивана, склонив голову.
— Султанша.
Хюррем Султан вышла из покоев. Михримах Султан перевела взгляд с закрывшихся дверей на супруга.
— Может, если бы я рассказала обо всём повелителю…
— Нет, султанша, — перебил её Рустем-паша. — Нельзя так открыто обвинять султаншу династии.
— Почему? — искренне не понимала она. — К чему все эти интриги? Мои слова, подкрепленные твоими и авторитетом валиде были бы сокрушительной силой против Шах Султан.
— Поверила бы ты, например, что шехзаде Мехмет способен нанять наемников для того, чтобы убить меня?
— Нет! — возмутилась Михримах Султан, не понимая, к чему паша клонит.
— Такая же ситуация с повелителем. Он считает твою валиде верной династии, справедливой женщиной, которая не опустится до интриг. Но в оправдание султанши скажу, что если бы не интриги, кем бы она сейчас была? По-другому нельзя добиться власти, нельзя защитить собственных детей, тем более в гареме при такой конкуренции. И ты для повелителя образ чистоты и невинности. Чтобы полностью доверять, повелитель должен знать только светлую сторону. Он никогда бы не поверил до конца, что Шах Султан осмелилась напасть на наш дворец. Для него она так же чиста и непорочна. Она тоже понимает, что нельзя показывать своего истинного лица. И умело скрывает свои истинные помыслы.
— Судя по твоим словам, Рустем, я должна обманывать собственного отца? — нахмурилась Михримах Султан.
— Ради будущего своих братьев, твоей матери и нашего с тобой. Борьба за власть жестока. Только сильные люди могут выиграть её. Сила заключается и в том, чтобы перебороть свои принципы, свою вину и гнетущие чувства. Справиться с собой.
Султанша покачала головой.
— Вероятно, ты прав.
— Шах Султан ответит за все свои дела, моя султанша. И это сделаешь ты. Вспомни, как она наносила оскорбления твоей валиде. А Хатидже Султан?
Лицо Михримах Султан исказилось в неприязни и злобе при воспоминаниях.
— Да, Рустем, она ответит. Они все ответят передо мной, — ухмыльнулась Михримах Султан.
Рустем бросил на жену довольный взгляд. Он понимал, что толкает жену на скользкую дорожку. Но ведь она была тем самым «кинжалом в спину» династийным сестрам, которые считали, что их племянница будет на их стороне, а не вместе с «свинопасом Рустемом» и «рабыней Хюррем».
========== Глава 13. ==========
Поднявшись поздно, МихримахСултан привела себя в порядок. Этим весенним, солнечным утром она надела золотисто-бежевое платье с цветочным узором, а длинные волосы оставила распущенными. Золотые украшения с рубинами и топазами отражали её сегодняшнее настроение.
Спустившись в главный холл на трапезу в сопровождении Измир и Хюнерли, султанша быстро перекусила виноградом и булочкой. Есть ей совсем не хотелось. Мучили сомнения и мысли по поводу игры, которую они затеяли вместе с валиде и Рустемом-пашой. Они всё твердят, что ей лучше не ввязываться в эти интриги. Отчасти Михримах Султан понимала это их стремление огородить её. Но в большей степени она возмущалась тем, что они всё ещё считают её ребёнком.
Сейчас же, когда ей, наконец, разрешили участвовать во «взрослых делах», Михримах Султан засомневалась в собственных силах. Но лишь ненадолго. Вспомнив, что сделали Шах Султан и Хатидже Султан паша её матери и мужу, султанша мгновенно воспрянула духом. Никто другой, кроме неё, не сможет защитить их.
По договоренности Михримах Султан должна была навестить Шах Султан. Да, придётся сыграть раскаявшуюся девочку, которая погорячилась в своих словах. Позолоченная карета со стуком неслась из Зимнего дворца ко дворцу на Ипподроме. Отвлекшись от собственных мыслей, Михримах Султан повернулась к взволнованной Хюнерли.
— Ты помнишь, что делать?
— Да, султанша, — отозвалась служанка. — Можете на меня рассчитывать. Я для Вас всё, что угодно сделаю.
— Помни, если ты снова развяжешь свой язык, обещаю, в живых не останешься. От тебя сейчас многое зависит. Не подведи.
— Да, султанша, — чувствуя страх и в то же время решительность, кивнула Хюнерли.
Карета остановилась возле величественного дворца тётушки. Подойдя к дверям в сопровождении Хюнерли и Измир, султанша приказала аге оповестить о её приезде. В скором времени Шах Султан пригласила племянницу в холл на первом этаже дворца. Как оказалось, здесь была и Хатидже Султан. Поклонившись сидящим султаншам, девушка состроила виноватое лицо.
— Султанши, доброе утро.
— Добро пожаловать, Михримах, — сухо улыбнулась Шах Султан в ответ, показывая свою обиду.
— Михримах, — приветственно улыбнулась Хатидже Султан. — Как ты?
— Спасибо, султанша, я в порядке. А как Вы? Как Хурыджихан и Осман?
— У нас все хорошо.
Вновь обернувшись к Шах Султан, Михримах Султан, борясь с напряжением, произнесла:
— Султанша, я приехала извиниться. В прошлый мой визит я вела себя… неподобающе, позволив себе грубость. Я была под властью эмоций.
Султанша попыталась скрыть довольную улыбку. Она, видимо, только этого и ждала.
— Забудем об этом инциденте, моя луноликая. Садись с нами, поговорим.
Кивнув с искусственно-натянутой улыбкой, Михримах Султан обернулась на сзади стоящую Хюнерли.
— Принеси то, что нужно.
Служанка поклонилась и вышла из покоев, чувствуя, как сердце ее затрепетало еще сильнее.
— О чём ты? — не понимая, спросила Шах Султан.
Сев между тетушек, Михримах Султан ухмыльнулась.
— Я привезла Вам подарок, султанша. В знак моего сожаления.
— О, моя жемчужина, — сладко улыбнулась Шах Султан, потрепав племянницу по руке.
Пока султанши болтали о погоде и делах в собственных дворцах, Хюнерли-хатун, осматриваясь по сторонам, поднялась на второй этаж в покои Шах Султан. Охранники встретили её осторожными взглядами, преградив путь в покои.
— Ты кто такая, хатун? Чего тебе нужно? — произнес один из них.
— Султанша приказала мне забрать одну вещь из её покоев, — нашлась Хюнерли-хатун, сделав невозмутимое выражение лица.
— Я тебя раньше не видел в этом дворце, — засомневался охранник.
— Конечно, не видел, ага. Я совсем недавно нахожусь в услужении Шах Султан. Пропусти. Нельзя заставлять султаншу ждать.
Охрана поддалась и распахнула перед ней двери. Облегченно выдохнув, девушка, стараясь не спешить, вошла внутрь. Как только двери за ней закрылись, она бегло оглядела покои, ища подходящее место. В глаза бросился сундук, стоящий у кровати. Подбежав к нему, Хюнерли-хатун распахнула его крышку и приподняла несколько платьев, предварительно достав из-за кромки платья на груди небольшое письмо, а затем подложила его меж вещей. Закрыв крышку обратно, девушка поправила волосы и, пытаясь унять трепещущее сердце, вышла из покоев.
Охранники вновь окинули её подозрительными взглядами, но промолчали. Быстро спустившись по лестнице, служанка снова с облегчением выдохнула. Вспомнив о том, что Михримах Султан отправляла её якобы за подарком для Шах Султан, девушка метнулась рукой к подолу своего платья и, нырнув рукой под юбку, достала из внутреннего пришитого кармана небольшую серебристую шкатулку квадратной формы.
Оглядевшись беспокойным взглядом, Хюнерли-хатун вернулась в холл, где беседовали султанши. Подойдя к ним, девушка поклонилась и, подняв глаза, встретила пристальный взор серых глаз своей госпожи.
— Передай это Шах Султан, — приказала Михримах Султан, испытывая облегчение.
Если Хюнерли вернулась одна и без охраны, значит, ей удалось подложить письмо. Взяв из рук служанки шкатулку, Шах Султан открыла её и улыбнулась. На ее дне сверкала багровая, будто налитая кровью, рубиновая брошь.
— Прекрасно, Михримах. Благодарю.
— Что Вы, султанша, — улыбнулась та. — Что же, мне пора возвращаться в свой дворец. С Вашего позволения.
Встав, Михримах Султан поклонилась.
— Уже уходишь? — спросила Хатидже Султан, удивленно вскинув брови.
— Что-то неважно себя чувствую. Хочу прилечь, — выдумала Михримах Султан.
— Не заглянешь к Эсмахан? Она совсем заскучала…
— Пожалуй, только ненадолго, — неохотно отозвалась султанша.
Улыбнувшись тётушкам, она в сопровождении Хюнерли вышла из холла. Как только двери за ними закрылись, девушки повернулись друг к другу.
— Я всё сделала, султанша. Оно в сундуке с вещами.
— Прекрасно, — довольно ухмыльнулась Михримах Султан. — Теперь зайдем к Эсмахан, дабы не вызвать подозрений своим быстрым отъездом.
— Как Вам будет угодно, — кивнула Хюнерли-хатун.
Как только султанша подошла к дверям покоев кузины Эсмахан Султан, охранники покорно распахнули их перед нею. Войдя внутрь и приказав Хюнерли подождать за дверью, Михримах Султан осмотрелась. Эсмахан Султан сидела на тахте и лениво читала книгу. Заметив гостью, султанша сначала напргялась, но тут же поспешила улыбнуться.
— Добро пожаловать.
— Твоя валиде попросила меня навестить тебя. По её словам, ты тут совсем заскучала…
Отложив книгу в сторону, Эсмахан Султан встала с тахты и подошла к кузине.
— Вовсе нет. Я радуюсь, что являюсь свободной и незамужней султаншей, вольной делать, что душе угодно.
— Мне моё замужество этого делать не мешает. Всё всегда будет так, как я того хочу.
— А по-моему, выбор мужа тебе не принадлежал. Хотела замуж ты совсем не за того.
— Это было раньше. Сейчас я совсем другая, Эсмахан.
— И какая же? — насмешливо воскликнула султанша.
В ответ Михримах Султан лишь ухмыльнулась, едва сдерживаясь от гнева.
— В таком случае, желаю тебе счастливой незамужней жизни.
— А тебе счастливой замужней.
— Мне и желать нечего. Моя замужняя жизнь и без того наполнена счастьем, — ехидно заметила Михримах Султан, собираясь уходить.
— Не пытайся меня обмануть. И себя тоже.
Не ответив, Михримах Султан вышла из покоев кузины, находясь в скверном настроении. По прибытии в Зимний дворец Михримах Султан первым делом отправилась в свои покои и приказала принести ей бумагу и чернильницу.
Выполнив поручение своей госпожи, Хюнерли-хатун осталась в покоях, в то время как остальные служанки по приказу султанши вышли. Это польстило славянке. Её ценят больше, чем их. Поспешно написав послание, султанша свернула его и перевязала шнурком.
— Отправляйся в Топкапы и передай это лично Фахрие-калфе либо Сюмбюлю-аге. Никому более не смей показывать это. Если возникнут вопросы, скажешь, что вновь прибыла за лечебным отваром для меня к главной лекарше.
— Поняла, султанша. С Вашего позволения.
— Иди, — кивнула та, взволнованно вздохнув.
Фахрие-калфа спешно направлялась в покои Хюррем Султан, держа послание для госпожи. Войдя в величественные покои султанши, калфа поклонилась ей. Хасеки Султан сидела на своем привычном месте на тахте и вместе с Афифе-хатун просматривала какие-то документы по делам гарема.
— Что такое, Фахрие? — заметив калфу, спросила Хюррем Султан.
Поймав её многозначительный взгляд, султанша повернулась лицом к хазнедар.
— Афифе-хатун, мы можем обсудить это позже?
— Как Вам будет угодно. Султанша, — степенно ответила женщина и, поклонившись, вышла из покоев, покосившись на калфу.
— В чём дело? Есть вести от моей дочери?
— Да, султанша. Вам послание из Зимнего дворца.
— Кто передал? Это конфиденциально?
— Передала служанка Михримах Султан, Хюнерли-хатун.
Кивнув, Хюррем Султан жестом приказала отдать ей послание. Получив его в руки, она быстро стянула с него шнурок и, развернув листок бумаги, принялась с нетерпением читать.
« Письмо подложено в покои Шах Султан, в её сундук с вещами. Всё готово. С почтением целую Ваши руки. Жажду получить от Вас совета относительно моего дальнейших действий».
— Сожги.
Взяв в руки послание, Фахрие-калфа подошла к горящему камину и бросила его в огонь.
— Будут какие-нибудь приказания, султанша?
— Да, принеси мне бумагу и чернильницу.
Закончив государственные дела пораньше, Рустем-паша вернулся в свой дворец. Поднявшись сначала в свой кабинет, он приказал явиться Гюльбахар-калфе. Как только она пришла, мужчина отдал ей в руки некое послание.
— Передай это Идрису-аге. Он торгует коврами на рынке. Его все знают, поспрашивай. Лично в руки. И скажи, что ты от меня. Только будь осторожна, не вызывай подозрений.
— Как Вам будет угодно, паша, — с готовностью кивнула калфа и, взяв в руки послание, отправилась выполнять поручение.
Войдя в свои покои, Рустем-паша наткнулся на пронизывающий взгляд жены, что сидела на тахте и держала в руках книгу. Увидев его, Михримах Султан поспешно отложила книгу в сторону.
— Рустем, наконец-то.
Мужчина улыбнулся таким словам и, подойдя к вставшей султанше, провел рукой по ее щеке.
— Моя султанша.
— Ты так спокоен. Если всё это раскроется…
— Михримах, успокойся. В таких делах нужно вести себя сдержанно. Ты сама себя выдаешь этим волнением.
Поджав губы, она вернулась на тахту.
— Садись со мной, — попросила она.
Рустем-паша покорно сел рядом с ней.
— Как мы и договаривались, я нанесла визит Шах Султан. Письмо подложено в её сундук с вещами.
— Прекрасно. Ты уверена в своей служанке? Вдруг она снова раскроет свой рот?
— Уверена, паша.
— Ты оповестила Хюррем Султан?
— Да. Письмо доставила в Топкапы Хюнерли лично в руки Фахрие-калфы.
Задумчиво кивнув головой, Рустем-паша откинулся на спинку дивана. Спустя мгновения тишины Михримах Султан не сдержала любопытства.
— Как тебе это приходит в голову, Рустем?
— О чём ты? — нахмурился мужчина, повернувшись к жене.
— Интриги.
Паша ухмыльнулся и получилось это самодовольно.
— Расчётливость, трезвость и изощренность ума — главное моё оружие, Михримах. Если человек обладает этими качествами, он сможет добиться всего, чего только пожелает. Примером служить могу не только я, но и твоя валиде. Ум султанши поражает своей остротой.
— Разумеется, это так, — произнесла Михримах Султан. — Но моей валиде помог не только ее ум, но и любовь, Рустем. Об их любви с повелителем говорят без умолку. Отец ради нее нарушил много традиций и устоев. Силы для борьбы маме придавала любовь.
— И мне любовь придаёт сил, — с улыбкой отозвался паша и, наклонившись, церемонно поцеловал жену в лоб.
Смущенно улыбнувшись, она поспешно перевела тему.
— Как обстоит дело с наёмниками?
— Я отправил Гюльбахар-калфу на рынок, к Идрису-аге. Всё решено.
— Ты уверен, что они будут молчать? И вообще, что они смогут избежать наказания или допроса?
— Да. Иногда стоит пренебречь обещанием ради достижения цели, Михримах. Я так и сделаю.
— Что это значит?
Договорить им не дала Хюнерли-хатун, со стуком вошедшая в покои.
— Султанша, Вам письмо из Топкапы.
Встав с тахты, Михримах Султан взяла его в руки и жестом приказала служанке выйти. Рустем-паша заинтересованно наблюдал за ней. Развернув послание, девушка принялась читать.
«Я знала, что могу довериться тебе. Что касается твоих дальнейших действий… Завтра утром будь взволнованна и разгневана. Помни, ты в курсе, что приказание отдала Шах Султан, и поражена этим. Не волнуйся. Я сделаю так, что завтра буду присутствовать при этом разговоре».
Вздохнув, султанша подожгла письмо пламенем свечи и положила его догорать в рядом стоящее блюдце.